— Тихо! — говорю я, останавливаясь.
— Что? — оборачивается Алиса, чуть нахмурив брови.
— Тихо, — повторяю я, с силой сжимая рукоять меча. — Разве не слышите?
В лесу непривычно тихо.
Природа замерла — ни под елями, ни над ними нет жизни, она притаилась, сделала паузу. Птицы больше не поют, шорохи исчезли. Только наши шаги и тяжёлое дыхание нарушают мёртвую тишину.
— И пахнет чем-то, — добавляю я, втягивая носом воздух.
— Чем? — спрашивает Алиса, с подозрением оглядываясь.
— Кровью, — выдыхаю я.
— Может, дракониха моя Алёнка ягнёнка себе на обед принесла? — предположил Шереметев, но его улыбка выглядит неуверенно.
— Или мой Добрыня, — добавляет Ваня, стараясь шуткой разрядить обстановку.
Никто из ребят не смеется, все осознают серьезность ситуации.
Воздух слишком тяжёлый, вязкий, и в нём плавает что-то злое.
— Князь Трубецкой, ты прав, — говорит вдруг Оболенский. Его голос холодный, отточенный, как лезвие. — Здесь пахнет смертью.
Мы замираем.
Каждый ловит малейший шорох, чтобы понять, откуда исходит зло.
Но лес словно издевается — тишина становится абсолютной.
Нирвана. Мать ее!
Ваня первым кладёт руку на рукоять меча.
Алиса осторожно достаёт кинжал, её глаза бегают, изучая каждый уголок.
Джиннири молчит, но её пальцы складываются вщелкающий жест, она готова к исполнению любого желания хозяина, готовится к мгновенной атаке.
— Держитесь вместе, — командую я, чувствуя, как холодок пробирается по спине.
Воздух наполняется ожиданием.
Мы готовимся к бою.
И лес, сказочный и притягательный, вдруг кажется враждебным, готовым поглотить нас всех.
Глава 15
Мы идём к порталу для телепортации, расположенному совсем недалеко от пещеры, где гнездятся наши драконы.
Путь до него привычный, до автоматизма доведенный — надо всего лишь обогнуть несколько сосен, пройти по узкой тропке вдоль оврага, а потом взобраться на пологий холм.
Но сегодня что-то идёт не так.
Тот самый запах, удушающий, густой, словно воздух переполнен кровью и смертью, отвлекает нас от цели. Запах горелого мяса становится сильнее, проникает в каждую клетку, вынуждая свернуть с маршрута.
Оболенский останавливается первым.
— Беда, там, — глухо произносит он, указывая рукой в сторону пещеры.
Мгновение никто не двигается, но слова некроманта действуют, как раскат грома.
В следующую секунду мы прибавляем шагу, а затем срываемся на бег.
Земля под ногами мелькает, дрожит, сосны проносятся мимо размытыми тенями.
Молодые ноги несут нас быстро, и каждый из нас знает — медлить нельзя.
Энергия начинает пульсировать в жилах, печати загораются, внутренние звери поднимают головы в груди. В мозгах пульсирует «готовность к бою номер один, уровень угрозы красный».
Внутренние силы находят выплеск во внешнем проявлении.
У кого-то в руках сплетаются огненные шары, пульсирующие жаром.
У кого-то закручиваются ледяные сферы, дрожащие от морозной энергии.
Холодное оружие блестит, как серебро на солнце, мечи извлекаются из ножен с металлическим звоном и наполняются энергией бойцов.
Шереметев выхватывает из-за пояса склянку, где жидкость кипит и пузырится, как зелье алхимика.
А лиса Алиса меняется — оборачивается в звериную форму своего существования.
В мгновение ока привычная Алиса с её рыжими волосами и насмешливой ухмылкой исчезает.
На её месте появляется нечто другое. Нет, не милая сладкая лисичка с пышной шкуркой и хвостом на загляденье.
Перед нами огромное, монстрячье отродье. Чудовище с перекошенной в зверином оскале мордой и хитрющими глазами.
Лапы её толстые, с мощными когтями, а спина вздымается горбом, будто тело её готово к атаке. Рыжая шерсть встает дыбом, а зловещие золотистые глаза смотрят в упор — в перед, туда, откуда исходит угроза.
Она оборачивает к нам морду, и я вижу, как из пасти скалятся клыки. Она скалится на меня, проверяет, готов ли я.
И я скалюсь в ответ.
Не специально — это происходит само собой.
Мой внутренний зверь отвечает подруге по школе.
В груди что-то рвётся наружу, пробуждается.
Это чувство, это инстинкт зверя, который пробудился во мне во время инициации.
В груди бешено колотится сердце, но кажется, что оно не моё — не человеческое сердце. Оно звериное, дикое, принадлежащее существу, которого я никогда раньше не видел.
Алиса издаёт утробный рык, и я понимаю, что она признаёт моего внутреннего зверя, готового атаковать врага.
В этот момент мы уже не просто люди, мы — охотники.
— Держитесь ближе друг к другу, — командую я, хотя голос мой звучит странно даже для меня самого.
Он внутриутробный, идет из моей утробы, как у шаманов.
Я занимался горловым пением, посещал пару месяцев факультатив, но мне не удалось вызвать ни одного духа предка с его помощью. Я быстро разочаровался, и бросил занятия. Выбор факультативов был слишком велик, хотелось успеть везде, а маховика времени у меня никогда не было. Он слишком дорого стоит в нашем мире — целое состояние.
— Дошли, — шипит кто-то за спиной.
Перед нами открывается вход в пещеру.
Оттуда доносится тяжёлое дыхание, влажное, словно кто-то ранен, изнемогает. Зловоние здесь настолько сильное, что кружится голова.
— Готовы? — спрашивает Воротынский, сжимая меч в руке.
— Готовы, — откликаюсь я, чувствуя, как кровь пульсирует в висках.
Мы врываемся внутрь. Пещера встречает нас тьмой, но наши глаза быстро привыкают. Стены здесь покрыты чем-то липким и тёмным, а из угла доносится приглушённое рычание.
— Свет! — командую я.
Маги мгновенно исполняют приказ. Сотни светлячков появляются под сводами пещеры и вспыхивают ярким живым светом над нашими головами, освещая всё вокруг.
Картина предстает нерадостная.
На драконов, проживающих в заповедной зоне школы напали!
На моей памяти это произошло впервые!
На земле валяется тело одного из драконов.
— Муромец! — к нему бросается Шерметев. — Черт. Как так?
Зеленые крылья раскинуты, глаза закатились.
Шкура испещрена кровавыми ранами.
Возле него стоит другое существо, зверь созданный из мрака и плоти. Его облик трудно разобрать, но смотреть как оно пожирает кишки нашего боевого товарища Муромца не выносимо больно.
— Гнида! — рявкает Оболенский.
Мы бросаемся вперёд — в бой. Алиса — первой. Её огромная звериная фигура мчится на врага, когти впиваются в плоть, рвут ее, но животное монстрячее снова воссоздает себя из энергии. Оболенский посылает вперёд ледяные шары, которые с треском разрываются о стену пещеры.
Я чувствую, как огонь горит в моих руках, и бросаю его, не думая, прямо в чудовище.
Крики, рычание, звук металла о плоть.
Всё сливается в одну бурю, но я знаю только одно — мы должны победить. Уступить нельзя.
Веллеса ранена, как и несколько других драконов, и к ним на помощь бросается джиннири, она погружается в каждое животное, полностью сращивается с ним, и спустя мгновение покидает выздоравливающее туловище дракона, отдав ему часть своей энергии.
Надо будет узнать у Джинни ее секрет — как она чистую энергию трасфомирует в любой другой вид энергии, в данном случае, в жизненную, дающую клеткам живых организмов рост и регенерацию.
— Они подпитываются от энергетического источника, — выкрикивает кто-то, видя, как монстры возрождаются вновь и вновь.
— Почему нападение монстров произошло именно сейчас⁈ Когда мы шли за артефактом земледелия?
— Может, узнали, что Лаврентий покинул школу на два дня?
— Но охрану с школы и заповедника никто не снимал!
— Лучше ответь на другой вопрос — как монстры прошли по лесу незамеченными.
— Так камеры мы лично отключили. Остались включенными две наши, надо будет их проверить.
— Черт. Откуда они узнали? У монстров нет разума только инстинкты. Они даже наполовину сделаны из мрака, а не из плоти.
— Значит, ими управляют. И у хозяев есть хакеры!
— Логично.
— Напишите эсэмэс нашему программеру, чтобы включили камеры немедленно, как только мы уйдем через порт, и напишите лекарю, что звери ранены.
— Сейчас раненных нет, только двое убиты — Муромец и маленький дракон, тот что на подхвате работал, почту переносил. Лекарь им не поможет.
— Может Джинни? — предложил Оболенский.
— Нет, она нам нужна. Если отдаст свою энергию на их воскрешение, то сама останется без нее. Мы не знаем, что нас ждет там, в далеких землях, может ее чистая энергия пригодиться в любом деле, — говорю жестко.
— А если нас ранят?
— Один лекарь в команде у нас есть. К тому же у меня с собой в рюкзаке сто настоек от всех видов хворей.
— Откуда?
— Позаимствовал у домашнего аптекаря. К моему лекарю приехал брат — аптекарь. Весело живем.
— Шшш, — шипит Алиса, и мы возвращаем свое внимание к бою после небольшой передышки, во время которой драконы бились с монстрами.
— Алиса ранена! Кто-нибудь вынесите ее из пещеры. — Выуживаю из скрытого кармана брюк пузырек с прозрачной жидкостью, бросаю первому, кто раскрывается, принимает мой вызов. — Это точно поможет.
— Аррш, — издает возглас демоническое существо, и набрасывается на меня.
Не медлю, атакую.
Мой огненный шар достигает монстра, взрывается у основания его хвоста с шипами.
Жаркое пламя облизывает чешую, оставляя черные следы копоти. Существо рычит, сворачивая хвост, словно хлыст, а затем устремляется на меня. Его глаза — два яростных кровавых прожектора — горят ненавистью, и я понимаю: это не просто атака, это жажда уничтожения.
Неужели этих тварей отправили сюда только ради меня?
За этим нападением стоят те же самые люди из иностранных земель, которые напали на нас с отцом?
В голове миллион вопросов, а времени думать нет ни секунды.
Слишком опасно для жизни.
В груди снова поднимает голову тот зверь, дикий и неукротимый. Он рвётся наружу, скребётся когтями по моим ребрам, вырывается с рёвом, но я сдерживаю его.