218. С тех пор и по сей день Бегам привлекает мигрантов со всей Индии. Как показывают исторические карты219, разбивка уличной сети (street layout) не сильно изменилась за последнее столетие, однако многие исторические здания высотностью от двух до трех этажей сменились новыми, высотностью до шести этажей включительно. Первые этажи обычно заняты предприятиями оптовой и розничной торговли, а к улице обращены входы в магазинчики. Верхние этажи заняты складами с товарами и жилыми помещениями. А в узких улочках бойко идет торговля вразнос (vending activities) и предлагают ремонтные услуги.
Уличные торговцы и продавцы услуг формируют основу для локальной поддержки жильцов, торговцев, занятых оптом и розницей, владельцев магазинчиков и их сотрудников. Уличное пространство вмещает не только экономические активности; здесь протекают многие общественные, культурные и политические процессы. Чаще всего по рынку перемещаются пешком; во вторую очередь – на скутерах и велосипедах. Товар чаще всего перевозят на немоторизованном транспорте или пользуются услугами рикш на скутерах; автомобили здесь редкость.
Как концептуализировать совместность в городском пространстве, обращаясь к конкретному месту в индийском городе? И как сделать совместность эффективным способом сопротивления подключению к схемам (circuits) неолиберального капитализма?
Совместность городского пространства не априорна; ее создают конкретные отношения группы людей со средой, в которой они пребывают. Таким образом, мы не беремся анализировать продукт (совместность) – наш анализ посвящен тому, как эти конкретные отношения основываются на «социальной практике производства совместностей (commoning)»220. Опираясь на Лефевра и его теорию производства пространства221, мы беремся доказать, что при этом задействованы три способа пространственного производства:
1) практика повседневной жизни как «пространственная компетенцая и перформация»222223, основывающаяся на восприятии и апроприации физического пространства;
2) абстрагирование и концептуализация пространства, а также выбор из разных концепций пространства;
3) проживаемое пространство, которое предполагает производство значений и вписывает последние в физическое пространство, «используя его объекты в качестве символов»224225.
Далее мы рассмотрим физическое пространство улиц базара Бегам – оно станет отправной точкой для нашего анализа, призванного показать, что городские совместности исторически формируются тремя типами практик: апроприацией пространства, выбором между различными концептуализациями пространства и, наконец, созданием его смыслов. В данном конкретном случае уличное пространство мы оцениваем как экономический ресурс, гарант социальной безопасности и укорененности (embeddedness), который противостоит множественным формам капиталистического огораживания и становится защитной совместностью (defensive common).
Тем не менее мы беремся доказать, что защитная совместность не является совместностью, ведущей к общественным переменам, то есть она не создает условия, в которых бедных наделяют властью (empower). Это «совместность без сообщества»226, которая вовсе не обязательно создает справедливый город; в этом она подобна другим практикам сопротивления, осуществляемым при участии бедных или созданным ими – к таковым можно отнести «мятежное гражданство» (insurgent citizenship)227228.
Уличное пространство – дефицитный и потому весьма ценный ресурс на базаре Бегам. От доступности уличного пространства зависят все экономические активности базара. Зависимость проявляется и прямо, и косвенно: уличные торговцы, перевозчики товара, погонщики скота, сборщики мусора и люди, занятые другими делами, физически размещены на улице, и потому они постоянно договариваются о том, как и кто использует пространство. Если доступ к уличному пространству ограничивают, жителям приходится тратить больше усилий, чтобы заработать. Другим жителям Хайдарабада, в особенности владельцам бизнесов, не приходится участвовать в прениях о пространстве. Тем не менее их бизнес (например, доставка товаров) весьма зависим от услуг, которые оказывают в этом пространстве.
Уличное пространство как таковое доступно каждому, и потому улицы базара Бегам – ресурс общего пользования. Тем, кто хочет апроприировать пространство, приходится улаживать дела со всеми и каждым. Далее мы подробно анализируем четыре механизма апроприации:
1) перенос и наследование права на использование пространства;
2) переговоры и переуступка;
3) вмешательство государства (state complicity) и [гражданское] непослушание;
4) религиозные практики и политическая репрезентация.
Исследуя доступ к уличному пространству в Дхаке, Кирстен Хакенброх указывает, что его гарантируют тем, кто принадлежит к семье или общине: племенной, кастовой или религиозной230. Главы семейств и лидеры общин устными соглашениями закрепляют право пользования определенными пространствами. Схожие механизмы мы можем наблюдать и на базаре Бегам. Процесс передачи и наследования права на использование пространства укоренен в долгой истории миграций базара Бегам. Бизнес, запущенный мигрантами, – чаще всего семейное дело, которым управляют старшие в семье231. Таким образом, они создают возможности заработка для будущих поколений: то есть для мигрантов, приехавших из того же региона или происходящих из аналогичной касты и/или исповедующих одну религию232. И сегодня сети, образуемые конкретными семьями, кастами, религиями или географическими привязанностями, играют важную роль в использовании пространства, что подтверждает беседа с продавцом чая:
Магазинчик здесь с 1983 года, разрешение получили при Индире Ганди. Мне доверили магазин 15 лет назад; мужчина из моей деревни в Карнатаке отдал его, я жил там до переезда в Хайдарабад. Он умер, я решился и унаследовал дело233.
Другой уличный торговец, родом из Пуны, получил право на торговлю, прибегнув к своим религиозным связям:
Милостью президента нашей общины234 я выбрал здесь место. Мы здесь проводим свой праздник в честь Ганеши, Ганеша очень важен для тех, кто из Пуны. Я направил запрос президенту, я получил место235.
Благосостояние и бизнес часто зависят от унаследованного или дарованного права на использование определенного участка улицы. В случае наследования апроприацию редко опротестовывают, и постоянный заработок гарантирован. Торговцам не приходится ежедневно вступать в споры с соседями, отстаивая право на торговлю на «своей» точке. Более того, они возводят постоянный киоск, который не надо убирать на ночь, тем самым закрепляя свое право на использование места.
Если право на использование пространства не было передано или предоставлено устным соглашением, доступ определяют постоянные прения пользователей. Акторы, желающие заняться уличной торговлей или перевозкой товаров, практически наверняка вторгнутся на место, которое кто-то уже назвал «своим». В силу этого апроприация – конфликтный процесс, что показывает история уличного торговца, отказавшего другому в просьбе пристроить лоток по соседству:
Был здесь мужчина, дней восемь где-то продавал пластиковые игрушки. Я ему каждый день велел убираться, но он возвращался. Я и так уже разок выбросил весь его товар на улицу236.
Пережив первое изгнание, новые акторы пытаются достичь соглашения, что показывает пример другого торговца. Вначале он установил свой лоток напротив магазина с крупной вывеской. Владелец магазина вынудил торговца уйти с этого места, поскольку счел, что лоток вредит торговле в часы покупательской активности (high customer frequency)237. Торговец решил сместить лоток к правому углу магазинной вывески и при этом взялся торговать только в вечерние часы. Благодаря этому он надеялся избежать повторного конфликта (надежда оправдалась) и смог получить постоянный, ограниченный, хоть и не столь выгодный доступ к пространству:
Вот этот магазин был против того, чтобы я лоток тут ставил. Я по утрам не прихожу, только вечером. Днем по улицам перемещаю лоток. Мне ему денег не надо давать, все на взаимопонимании238.
Если же постоянного доступа к пространству нет, приходится прикладывать дополнительные усилия для обеспечения заработка – это показывает пример с водителем трицикла:
Я новенький, оттого большинство владельцев не хотят, чтобы я свою рикшу ставил у их магазинов. Я двигаюсь по улицам туда-сюда, так заказы и беру. Другие водители здесь давно работают, так что