Пребывание-вместе как акт неповиновения и жилищный рынок Испании: создавая городские совместности?
Мелисса Гарсия Ламарка
В десятых годах XXI века стало ясно, что теперь городское (urban) не только является пространством реализации противоречивых политик, но и становится одной из важнейших ставок в этой игре509. Городское вновь возникает повсеместно, предоставляя основу для повстанческой борьбы по поводу демократии, капитализма и самого городского пространства. Люди, которых формируют контекстуальные, социальные, политические, экономические факторы, оккупируют общественные пространства и стремятся универсализировать принципы равенства. Они требуют, чтобы их слышали наравне с теми, кто устанавливает порядок, поддерживающий статус-кво510. В то же время этим оппозиционным движениям отчаянно необходимо развивать долгосрочные (не-)материальные инфраструктуры, благодаря которым они смогут создавать настоящие альтернативы нынешнему порядку511.
Эта борьба проходит на фоне трудных отношений с урбанизацией; она встроена в систему, которая движима постоянной необходимостью обнаруживать выгодные площади для производства, апроприации и поглощения экономических излишков512. Капиталистический способ производства основывается на совместностях, по необходимости становящихся городскими за счет производства пространства. Городская недвижимость – ключевой механизм приватизации общих благ513, поддерживаемый экономическим сектором, основывающимся на кредитах и аренде, которые приводят к фундаментальному перераспределению стоимости. Какие же возможности – в таком контексте – предоставлены мятежным514 актам пребывания-вместе (being-in-common), чтобы создавать городские совместности как освобождающие механизмы, как процессы, предлагающие реальную и долгосрочную альтернативу?
Этот текст предлагает три варианта ответа на этот вопрос; каждому посвящен свой раздел. Стремясь дать определение городских совместностей, в первой главе я раскрываю «совместности» и «общее» (the common) как социоисторически произведенные конфигурации; в рамках этой главы я исследую, как оба понятия единовременно оказываются и материальными, и нематериальными, и естественными, и историческими, и подавляющими, и высвобождающими. Вторая глава рассказывает, как городская недвижимость огораживает совместности в разных масштабах, а третья объясняет, как освобождающие городские политические активности, в особенности акты пребывания-вместе, соотносятся с созданием городских совместностей. Эти две последние главы обращаются к разным контекстам спекулятивного бума на испанском рынке недвижимости 1997–2007 годов. Я рассмотрю городской, политический и экономический контексты, а также обращусь к движению PAH (Platform for Mortgage Affected People/Платформа пострадавших от ипотеки). В заключительной части я вернусь к основному вопросу данного текста, а именно к потенциалу пребывания-вместе для создания высвобождающих городских совместностей.
Европейские теоретики времен раннего модерна воспринимали «общее» как дар природы доступный человечеству; к ним относились воздух, вода и земля – элементы, часто осмысляемые в религиозных терминах как наследие человечества в целом515. «Трагедия ресурсов общего пользования» (1968) Гаррета Хардина популяризировала и чрезвычайно упростила идею общего за счет неомальтузианского подхода: от Хардина мы унаследовали ложную дихотомию частной и государственной (public) собственностей как единственно возможных двух форм решения проблемы совместности. И пусть внушительное количество трудов Элинор Остром и ее коллег516 смогло до какой-то степени оспорить идеи Хардина, предложив эмпирический анализ способов существования сложных систем коллективного управления, – но, к сожалению, они лишь описали внутреннюю динамику так называемых «природных» совместностей, не контекстуализируя и не ставя под сомнение более крупные политико-экономические структуры (например, динамику накопления и экспансию капитала), частью которых эти совместности являются.
Это ставит под вопрос многие из работ, посвященных общим «природным ресурсам» и основанных на текстах Остром и ее коллег: они либо консервативны, либо вовсе аполитичны; в массе своей эти тексты не обращаются к социоприродным капиталистическим отношениям, лежащим в основе отношения собственности и организации общественной жизни. Они действуют некритически в рамках либерально-демократической капиталистической системы. Капиталистическое развитие совмещается со многими системами управления общими ресурсами517, равно как и общее является неотъемлемой частью капиталистического способа производства, о чем я скажу далее. Тем не менее, если исследователь стремится понять, как совместности могут повлиять на создание освобождающей политической конфигурации, ему/ей необходимо встроить исследование совместностей в исторические и современные политэкономические процессы.
Более того, всякая отсылка к совместностям как к ресурсам (или «природным» ресурсам) происходит из утилитаристской и статичной концептуализации, которая вычеркивает их политическую и социоприродную реальность518. Особенно часто это сокрытие наблюдается в текстах о «новом общем»519, среди которых отдельным, разрастающимся направлением являются городские совместности, плоско определяемые как коллективно разделяемые городские ресурсы. Урбанистика и городское планирование520, а также юридическая наука521 – два поля, в которых постоянно проявляются эти (по большей части деполитизированные) исследования. Между тем необходима концептуализация «совместности» как деятельности – не статичное, но реляционное определение; лишь этот подход позволит описать динамические отношения в обществе, которые невозможно отделить от отношений с окружающей нас средой522.
Общее (the common), крепко связанное с совместностями, указывает на язык, аффект, знание, творчество и мысль; другими словами, на «нематериальные» процессы, коллективно распределяемые посредством сетей социальных отношений. Смещение фокуса с совместностей на общее оказывается все различимей. Агамбен523 подчеркивает, что капитализм не только экспроприирует результаты продуктивной деятельности (труда), но и отчуждает саму лингвистическую и коммуникативную человеческую природу. Хардт и Негри особое внимание уделяют тому, как понятие нематериальной рабочей силы становится центральным для капиталистического производства, превращающего «общее» в основу экономического производства: и как производительную силу, и как форму произведенного богатства524. Многие тексты об «общем» сосредотачиваются на том, как неолиберальный захват уравнивает людей, отнимая у них среди прочего знания, язык и аффекты525, – механики этого отчуждения Джоди Дин526 определяет как «коммуникативный капитализм». Общее играет ключевую роль в одном из противоречий капитализма, выделенных Марксом, а именно в противоречии между производительными силами и социальными производственными отношениями, создающими кризисы и конфликты, делающие возможным переход к социализму. Социоисторический процесс, несомненно, встраивает общее и совместности в состав производительных сил, и, конечно, общее производится и умножается посредством по необходимости коллективного трудового процесса за счет соединения ресурсов и социальной кооперации трудящихся (social cooperation of labor)527. Хардт и Негри528 рисуют следующий образ: выявленное Марксом противоречие между социальной природой капиталистического производства и частным характером капиталистического накопления приводит к тому, что капитализм сам подготавливает собственное падение.
Хотя общее, бесспорно, трансформирует капитализм новыми и ранее невиданными способами, я все-таки настаиваю на том, что сохраняется фундаментальная необходимость понимать, как процессы такого рода соотносятся и взаимодействуют с социальными конфликтами по поводу доступа, контроля и огораживания совместностей. Вслед за Дин529 я считаю, что совместности необходимо рассматривать и как материальные, и как нематериальные, учитывая их относительность и историчность. Совместности часто описывают лишь в материальных терминах, характеризуют как «исчерпаемые», но в их относительном значении сохраняется важный нематериальный компонент, проявляющийся посредством аффекта, знания и языка. Контекстуализируя эти элементы должным образом в рамках совместностей, исследователь откроет возможность продумывания новых способов политически устанавливать пребывание-вместе и выводить совместности за рамки дебатов о режимах собственности и об институциональных образованиях. Аналогичным образом, если мы говорим о бесконечном общем и описываем его через излишек, следует помнить, что оно не просто встроено в материальное производство, но конституирует его, а также и – в особенности – [производственные] отношения. Таким образом, в то время как общее играет фундаментальную роль на новых фронтирах капитализма, материальная основа, позволяющая производить общее, сохраняет глубокую связь с совместностями.