606. Она не обладает весом в большинстве сельских и пригородных зон, но ее действие заметно в некоторых городах, в которых она создает различимую долю некоммерческого жилья. Наиболее яркий пример – Цюрих, столица Швейцарии: 18% всего жилищного фонда управляется кооперативами, а 7% – предоставляется государством. Таким образом, суммарный вес сектора Gemeinnützige составляет практически четверть (см. ил. 3). В 2011 году был проведен референдум; голосовавшие обязали городскую администрацию увеличить долю жилья, предоставляемого «третьим сектором», до трети к 2050 году. Квартиры, строительство которых напрямую субсидируется из муниципальных средств (и часто поддерживается бюджетом кантона), образуют лишь малую часть кооперативного фонда. Наиболее важным инструментом поддержки кооперативов, доступным городской администрации, является система права собственности, а вовсе не финансовая политика, как ни удивительно. Кооперативы, подписывая соглашения на длительную аренду с правом на строительство (Baurechtsverträge), могут приобретать городскую землю на очень долгие периоды – обычно на 60 лет – и платить аренду раз в год. Это право позволяет кооперативам строить дома на выкупленных участках и использовать их в качестве залога при привлечении капитала, необходимого для реализации проекта. В свою очередь, администрация таким образом может ускорить возведение доступного, некоммерческого жилья, не тратя бюджетные деньги и не рискуя навсегда попрощаться с государственной собственностью.
Право долгосрочной аренды – часть системы прав собственности; они регулируют отношения между любым владельцем земли и нанимателем, но, конечно, не поддерживают кооперативное управление собственностью (поскольку были разработаны для других задач). Законы о зонировании, относящиеся к области публичной политики, также не устанавливают обязательное процентное соотношение коммерческого и доступного жилья, что и было описано выше; скорее, они призваны определять разрешенные физические параметры зданий, возводимых на данной территории: высотность, плотность и т. д. Декоммодификация определенных жилищных фондов возможна в том случае, если граждане обратятся к юридическим инструментам и примутся использовать их вопреки заданному сценарию. Это мы и называем «взломом» законов607 – попытаемся пояснить этот термин на конкретном примере.
После Второй мировой многие немецкие и швейцарские кооперативы вынужденно отстранились от социальных движений, которые их создали. Их способ управления собственностью мало отличался от того, что предлагал коммерческий сектор, и участники кооперативов не горели желанием подключаться к демократическим структурам самоорганизации, казалось бы, все еще доступным. Активисты жилищного строительства – новое поколение, пришедшее после 1968 года, – раскритиковали это бездействие и взялись готовить сопротивление непродуманным проектам городского благоустройства. Они превратили сквотирование в один из ключевых методов протеста608. Со временем появились новые организационные структуры и юридические модели, которыми вооружились бывшие сквоттеры, ныне ставшие полномочными владельцами собственных домов. Ярким примером можно считать Mietshäuser Syndikat – сеть коллективно управляемых домов, основанную в 1992 году. Сегодня она объединяет свыше 80 домов по всей Германии. Строго говоря, сеть не является кооперативом (таким, как он описан в немецком законодательстве) – скорее, это выверенная и сбалансированная федерация обществ с ограниченной ответственностью (Gesselschaften mit beschränkter Haftung, GmbH). Ассоциация жителей каждого дома владеет половиной акций компании, которой принадлежит здание. Другая половина принадлежит Синдикату, что позволяет ему предотвратить перепродажу дома, даже если бы сами жильцы хотели на ней подзаработать609. Такое вето позволяет сохранять дом в статусе строго декоммодифицированного общего ресурса, независимого от намерений нынешних пользователей. Мы стремимся доказать, что эта организационная модель – идеальный пример умного «взлома» прав собственности, то есть пример того, как «элементы целого разбирают таким образом <…> чтобы выстроить системы, отличные от оригинальной, с другими принципами организации элементов»610. Это превращает «архикапиталистическую»611 корпоративную структуру GmbH в инструмент координации строго некоммерческих проектов. Приняв во внимание акцент на доступе, потребительной стоимости, а также на высокой степени автономии, доступной участникам сети, мы можем заявить, что дома, управляемые Синдикатом, очевидно, в большей степени являются общим ресурсом, нежели традиционное кооперативное жилье.
Выявление характеристик, свойственных разным типам владения жильем, которые мы описали в данном тексте, потребует упорядочивания по двум осям. Первая отмечает коммодификацию и декоммодификацию; вторая определяет степень самоорганизованности. Как мы показали, государственный жилищный фонд можно значительно декоммодицифировать, но этого недостаточно для развития самоорганизованности жильцов – скорее, последним приходится воплощать иерархические и центристские принципы. С другой стороны, домовладелец может чувствовать себя независимым от давления государства, но лишь до тех пор, пока он в силах выплачивать ипотечный заем (см. ил. 5).
Ил. 5. Типы жилья и способов его предоставления: декоммодификация и самоорганизация
Как показывают ил. 5 и проделанный нами анализ, ключевой проблемой декоммодификации жилья остается постоянство применяемых инструментов: государственная политика может ограничивать отдельные права, сопряженные с правами владения (incidents of ownership) и позволяющие переводить жилье в статус товара, но действие политических инструментов, в свою очередь, ограничено во времени. Временной лимит может быть встроен в регулятивный механизм (что мы видим на примере схемы субсидирования, действовавшей в западногерманском sozialer Wohnungsbau) или же ее могут обуславливать политические изменения (обычно – приватизация, появление которой отражено стрелками на ил. 5). Жилищный фонд можно с уверенностью называть устойчиво декоммодифицированным лишь в том случае, если организации, управляемые внешней регулирующей рамкой или подчиняющиеся некоммерческой стратегии, ограничивают права владения на постоянной основе.
Указанная диаграмма, конечно же, представляет существующее институциональное разнообразие в усеченном виде; тем не менее она позволяет нам размышлять о путях, по которым могут развиваться попытки создавать совместности612. Кооперативные организации, последовательно воплощающие принципы совместности, как Miethäuser Syndikat, – дело редкое. Грубо говоря, такой тип коллективного проекта, требующий многих часов волонтерской работы (а следовательно, специфичного образа жизни и культурного капитала определенного рода), – не для всех. Впрочем, даже если мы обратимся к традиционным крупным кооперативам, кажется важным, чтобы они не обманывались, перекладывая ответственность на «третий сектор» и воображая, что он сможет унаследовать груз ответственности государства и разрешать сложные общественные задачи. Городские администрации всегда будут предоставлять доступное и безопасное жилье большей части населения, чем «третий сектор». Тем не менее, как мы попытались продемонстрировать, предоставление жилья населению со стороны государства – это стратегия, которая в эпоху «позднего либерального» капитализма парадоксальным образом может быть апроприирована: и государство, и акторы гражданского общества могут защищать и поддерживать общие ресурсы, заключая контракты и хитроумно используя инструменты права собственности. Стратегия устойчивой и постоянной защиты общих ресурсов представляется более успешной, нежели упование на конвенциональную государственную политику, которая легко может перемениться. Или, как заявляет Маркузе, «существующий спектр альтернатив, используемых в поле рыночной экономики, позволяет предположить, что дальнейшее расширение сферы их применения – не такое уж утопическое предприятие»613.
Пересборка энергообеспечения в Берлине. Между компромиссом и соперничеством: производство совместностей
Сорен Беккер, Росс Беверидж, Матиас Науман
За последнее время «совместности» стали «всеобъемлющим» понятием, стремящимся охватить самые разные попытки создания альтернативных форм общественной организации и практики: от городских садиков до открытого программного обеспечения или ревитализации общественных пространств. Это понятие все чаще используют в исследованиях практики управления и институционализации; в то же время оно становится и нормативным политическим концептом, к которому обращаются, чтобы описать материальные объекты, нематериальные феномены, а также производство или утилизацию ресурсов, осуществляемые определенной группой пользователей614. Впрочем, понятие применимо и в более широком контексте – сама идея совместностей вдохновляет различные альтернативные способы воображения (imaginaries), противостоящие структурам повседневного капитализма. В то время как совместности и процесс их создания рассматривают применительно к самым разным секторам экономической активности, мы сосредоточимся на электроснабжении в крупном европейском городе, а именно Берлине.
Энергия – ресурс, который можно упорядочить в соответствии с принципами совместности; мы делаем это допущение, основываясь на простом факте: энергия – ключевой ресурс, без которого невозможно помыслить повседневную жизнь. Тем не менее в действительности электроснабжение – сфера крупномасштабного девелопмента, и судьбу этого сектора решают государственные и частные предприятия. Пользовательские сообщества, кооперативы или же энергетические автономные населенные пункты долгое время были редкостью; их можно было наблюдать лишь на территориях, не подключенных к центральному энергоснабжению, то есть в удаленных горных регионах или же на островах