ака! А? Каково?
— Такую бы молитовку, — мечтательно вздохнул кто-то рядом с рассказчиком, — да в отношении НТВ сотворить. Чтоб тоже — лет на триста квакать перестали…
Мужики снова засмеялись, хотя, как мне показалось, несколько и сдержаннее, чем в первый раз.
Глава К (20)
— КАКОв поп, таков и приход, — резюмировал «орнитолог». — Если бы наш старец захотел избавиться от их квака, то уж по его-то молитве от них на телеэкранах и следа бы давно не осталось…
Глава Л (30)
…ЛЮДИ всё подходили и подходили, голоса говорящих начали сливаться в одно неразличимое гудение и, оторвавшись от чужих разговоров, я развернул всученную мне на выходе из метро листовку и прочитал:
ОТ ИСПОЛНИТЕЛЬНОГО КОМИТЕТА
Всероссийского общественного молодежного движения
«Последние коммунисты»
ЗАЯВЛЕНИЕ
Проведя анализ общественно-политической и экономической ситуации в стране, мы, последние коммунисты России, заявляем, что продолжение осуществляемого ныне курса реформирования государства несет в себе прямую угрозу для жизни и здоровья граждан, что выражается в таких показателях, как:
— невыплата зарплат, пенсий и галопирующее снижение жизненного уровня населения;
— разрушение системы бесплатного медицинского и санаторного обслуживания;
— падение обороноспособности страны и утрата вследствие этого гарантированной внешней безопасности;
— паралич органов правопорядка и юстиции, приведший к установлению криминального беспредела во всех сферах жизни и экономики;
— безнаказанный рост терроризма и увеличение числа невинных жертв среди мирных жителей;
— снижение качества продуктов питания на отечественном рынке и исчезновение контроля за безопасностью импортируемых товаров;
а также многие другие пункты, в том числе касающиеся проблем детской смертности, наркомании и гибели самой здоровой части мужского населения страны во всё увеличивающихся «горячих точках» нашего несчастного Отечества.
Учитывая исходящую из вышеприведенных показателей угрозу жизни и здоровью рядовым гражданам России, мы считаем своим долгом заявить, что в соответствии с Уголовным кодексом Российской Федерации имеем полное юридическое право начать действовать в пределах допустимой самообороны. А потому, приступая с сегодняшнего дня к широкомасштабным акциям гражданского протеста, мы — вплоть до момента отмены антинародного курса государства требуем считать их мерой ОТВЕТНОГО характера, вызванной необходимостью защиты себя и своих близких от нависшей опасности…
— …Еще пять человек! — объявил дежурный за стойкой и, оторвав взгляд от листовки, я увидел, что сидевшие передо мной в очереди направляются к двери, а потому, сунув её в карман, тоже поспешил следом.
Глава М (40)
МЫСЛИТЕтельные способности человека с российским образованием становятся в тупик перед системой западного анкетирования, широко внедренной ныне в нашу кадровую политику, в бессилии понять логику того, что пытаются выявить у анкетируемого суммой (и даже самой постановкой!) соединенных в одном тесте вопросов. Поэтому, быстренько позаполняв графы с биографическими данными, я перешел к собственно тестовой части анкеты и тормознулся буквально на первом же вопросе. Минуты полторы я туповато вчитывался в строчку: «Считаете ли вы необходимым обратить внимание на половое воспитание детей в начальных классах», пока наконец не решился зачеркнуть стоящее в квадратике ответа слово «да». «Конечно, давно надо обратить на это внимание, — решил я, припоминая встречавшиеся мне публикации на эту тему. — Ну куда это годится, что девчушек-первоклассниц учат надевать на муляжи половых членов презервативы!» Однако, перечитав минуту спустя вопрос ещё раз, я усомнился: «А не говорю ли я своим „да“, что надо как раз активнее заниматься этим самым половым воспитанием в школах?» — и, забыв о перечеркнутом «да», зачеркнул крест-накрест ещё и стоящее рядом «нет».
Чтобы не мучить себя дальше подобными гаданиями, я наугад, как в существовавшей когда-то лотерее «Спорт-лото», позачеркивал первые попавшиеся ответы, сдал анкету длинноногой менеджерице и, узнав, что о результатах собеседования мне будет сообщено через несколько дней письменно либо же по телефону, вышел на улицу.
День стоял о пяти головах, и на каждой из них сияло послеполуденное августовское солнце. Я медленно пошел в сторону этих сияющих солнц и через несколько минут уже входил в распахнутые двери пустоватого в это время дня Елоховского Богоявленского собора. Внутри всё тоже горело солнцем, хотя в то же время было и несколько пасмурнее, чем на улице. От запаха теплого воска и ладана сладко закружилась голова, стало так легко и покойно, как бывало только в детстве на коленях у мамы, и, сам того не думая сказать, я вдруг произнес полушепотом: «Господи!»
Божье имя, как большая птица, вылетело из моей груди. И на мгновение показалось, что впереди клубятся клочья густого тумана, а позади поскрипывает раскрытая дверца пустой клетки…
Наверное, я слишком долго стоял на одном месте, задрав голову к куполу, где в окружении сонма святых и ангелов парил Распятый Господь, потому что ко мне вдруг подошел моложавый, не старше тридцати лет с виду, священник в черной рясе и осторожно спросил:
— У вас что-то случилось? Может, я могу вам чем-нибудь помочь? — и, видя отразившееся на моем лице раздумье, добавил: — Я служу в этом храме диаконом. Меня зовут Мирослав Занозин.
— Спасибо, отче… У меня всё в порядке, я просто — думаю.
— О чем, если не секрет?
— Да так… О жизни. О том, почему в ней так много мрачного, почему не прекращается деление на богатых и бедных, и почему хорошие люди всегда несчастны, а подлецы — процветают…
Священник с минуту помолчал, о чем-то раздумывая, потом тяжело вздохнул и покачал головой:
— Н-да…
— Что? — не понял я.
— Да так… Тяжело с вами. Тяжело каждый день объяснять одни и те же очевидные истины.
— Что вы имеете в виду?
— Ну-у…
Он вдруг обеспокоенно посмотрел на часы и задумался.
— Мне сейчас нужно на Пушкинскую площадь… Если хотите, мы можем поехать вместе и дорогой договорить.
— На Пушкинскую? — искренне удивился я. — У меня как раз тоже там встреча назначена!
— Ну вот и хорошо, — кивнул он. — Вот и пойдемте, — и, взяв меня за локоть, двинулся к выходу, продолжая начатый разговор: — Я говорю о том, что меня поражает глухота современных людей к ниспосланному им откровению. Ну вот ответьте мне, ради Бога: как можно думать о мрачности жизни, если вот уже две тысячи лет, как Господь сказал нам, что смерти не существует? И как, зная об ожидающем каждого в грядущем воскресении, можно предаваться нытью из-за того, что олигархи до сих пор не раскулачены, а Сванидзе не выслан на поселение в Туруханский край?
Мы вышли из храма, пересекли проезжую улицу и, пройдя по бетонной дорожке мимо торговых точек, опустились в метро.
— Вы в церковь ходите? — спросил отец диакон.
— Иногда, — кивнул я. И через секунду уточнил: — Забегаю.
— Ну, я надеюсь, вам приходилось слышать, как радостно поют в пасхальные дни: «Христос воскресе из мертвых, смертию смерть поправ, и сущим во гробех живот даровав»? И вообще, вы заметили, что в Церкви нет уныния?
— Да, — отозвался я, — только я не совсем понимаю суть некоторых моментов. В одном из песнопений (я даже потом специально нашел его в богослужебном сборнике у нас в библиотеке) есть, например, такие строчки: «Тако да погибнут грешницы от лица Божия, а праведницы да возвеселятся…» Вот скажите мне, разве это не жестокость — веселиться, глядя на то, как другие погибают? Даже если они и заслужили эту погибель своими собственными грехами?..
— Да ну что ты! — аж отшатнулся отец Мирослав, переходя внезапно на «ты». — Разве можно читать слово Истины так шиворот-навыворот? Сам хорошенько подумай: что есть Господь — как явление? Он — это осуществление чуда, это шок от Его любви к нам, на которую мы хотя и рассчитывали, но не предполагали, что она будет такой всеобъемлющей и щедрой! Ну вот представь себе: пришел Судный час, все ждут, что сейчас Он, согласно Апокалипсису, врежет всем грещникам, ввергнув их в кипящий огонь и подвергнув другим страшным мучениям, а Он вдруг берет и — всех без исключения — прощает. А?.. У тебя ведь бывало так в детстве — совершишь какую-нибудь шкоду, носишь в себе это чувство вины, носишь, пока наконец пересилишь в душе боязнь наказания, расскажешь обо всем матери, а она только вздохнет горестно, погладит тебя по голове да скажет: «Ну хорошо, иди гуляй и больше так не делай» — и как-то так вдруг на сердце станет горячо и свободно, что сдержать слёзы ещё труднее, чем вытерпеть, если бы тебя пороли?.. Вот так и здесь — грешники погибнут не от кары Его, а от прощения, ибо простив их, Он с них тем самым снимет вину за их грехи, и таким образом грешники в этот момент исчезнут, а вместо них появятся новые люди. Этому-то и возвеселятся праведники, видя, как на их глазах произойдет спасение грешных душ и возвращение их в лоно Божественного милосердия, понятно?
— Вроде бы, — согласился я, и двинулся к дверям вагона…
Глава Н (50)
…НАШе путешествие по Москве подземной подошло к концу. Выйдя на станции «Тверская», мы с отцом Мирославом поднялись вверх по эскалатору и направились к главному вестибюлю. Он собирался о чем-то переговорить со стоящим на площади сборщиком пожертвований, а меня в шесть часов должна была ждать возле памятника Пушкину Анечка. Анюта Чичикова…
— …А почему ты взяла себе такой непоэтический псевдоним? — поинтересовался я вчера вечером, когда, вызвавшись проводить её до дома, спросил у неё фамилию. — Чичиков — это же вроде бы символ сатиры, а ты пишешь такие лирические стихи…
— А с чего это ты решил, что я взяла псевдоним? — остановилась она на месте. — Чичикова — это моя настоящая фамилия. И отец у меня Чичиков, и дед, и прадед — мы всегда были Чичиковыми. У нас даже родословное древо есть до середины семнадцатого века. Были среди наших предков даже дворяне, правда, столбовые или личные, Бог ведает, но судя по всему — небогатые. Павел Иванович — единственный, кто добился хоть какого-то состояния, да и то лишь благодаря своим аферам с мертвыми душами.