Теперь вот, к сожалению, в нашей жизни тоже вышли на первое место колбаса и мерседесы. И мы сразу же перестали быть самостоятельным этносом и начали неумолимо превращаться в просто одних из многих…
— …Я, молодой человек, конечно, извиняюсь, но мне сказали, что вас интересует творение Константина Философа и его брата? — прервал мои мысли появившийся из внутренних помещений старик, и, судя по тому, что из-за его спины выглядывала ходившая за ним молодая продавщица, это и был тот самый Арон Григорьевич, который помнит о каждой имеющейся на складе брошюре. Так вот, если вы действительно хотите постичь глубины кириллической азбуки, а не просто собираете тома под цвет обоев, то я могу вам предложить вот это, — и он трепетно протянул мне толстоватую потрепанную книгу с безжалостно сорванной кем-то обложкой и, похоже, не всеми страницами.
Так оно при ближайшем рассмотрении и оказалось. Потеряв обложку, книга вместе с ней утратила и своё название, и имя автора — и вообще она начиналась с семнадцатой страницы, имела несколько вырванных листов в середине и была мне несимпатична!
— И сколько вы за неё хотите? — спросил я скорее просто так и, перевернув несколько затертых страниц, остановился глазами на подвернувшихся строчках.
«…Однако хорошо известно, что знаки древнеславянской азбуки по своей природе двойственны, — излагал там неведомый автор. — Каждый Знак есть Буква-Число, а точнее: Число-Буква. В такой последовательности возникает эзотерический алфавит, сначала Число, а затем Буква-Слово… Письменный Знак, следовательно, являет собой синтез: Число+Буква. А если учесть, что каждая Буква выражается Словом, то можно записать: кириллический Знак есть Слово+Число… По существу своему каждый Знак кириллицы представляет собой Символ, а вся азбука — это целостная знаковая система… Если развернуть кириллический Знак и представить его в виде Букв-Слов и Букв-Чисел, то сразу обнаруживается много странностей… Азбучные Слова-Числа в древности представляли как первоэлементы, из которых слагается духовное Мироздание. Но Вселенная и Человек, мир открытый и скрытый существуют не раздельно, а слитно, поэтому в славянской азбуке в явном Знаке светится тайный смысл. Диалектический подход позволяет подобрать ключи к дешифровке всей структуры образно-числовых символов. В первую очередь необходимо правильно разделить азбучный Универсум. Обычно славянский алфавит изображают в виде сплошного ряда от Аза до Ижицы. Нередко Числа отделяют от Букв. Но такое представление Знаков разрушает внутреннюю структуру алфавита. Поэтому необходимо так расположить Буквы-Числа, чтобы ярче высветились принципы, коими руководствовался Константин, обустраивая кириллицу в соответствии с философско-теологическими представлениями древних мыслителей об Универсуме…»
Заинтересовавшись, я перевернул сразу ещё несколько страниц и снова наугад прочитал:
«…Будучи первообразцом стиля, Константин Философ создавал свою богооткровенную азбуку, руководствуясь логико-математическими соотношениями, проистекающими из „троичного догмата“, на основе сокровенного „Плана Божьего“. Любой алфавит, не содержавший тайнописного закона, считался тогда варварским, оскверняющим вероучение…»
— Так сколько это стоит? — переспросил я, отрываясь от книжки, у Арона Григорьевича.
— Не заставляйте меня краснеть! — отмахнулся продавец. — Разве такой неказистый товар заслуживает настоящей цены? Я отдаю вам эту книгу задаром — пробейте в кассе тридцать шесть рублей, и читайте себе ради вашего Бога.
— Тридцать шесть рублей? — изумился я. — За изорванную старую книжку неизвестно даже какого автора? Бутылка водки дешевле стоит!
— Молодо-о-ой челове-е-ек! — с нескрываемой укоризной покачал головой Арон Григорьевич. — Да разве же можно всё в этой жизни измерять водкой?.. За книгу, в которой раскрывается замысел вашего Бога о вашем же народе, стоило бы заплатить и в пять раз больше, а вы — жалеете каких-то тридцать шесть рублей!
— Да я и не жалею, я заплачу, я ведь понимаю, что книга интересная, забормотал я, — но вы же сами видите, в каком она состоянии. Ни обложки, ни начальных страниц…
— Только не смешите меня этими начальными страницами! Будто не знаете, что на них всегда печатают не нужное ни одному читателю вступление. Если бы его кто-то не вырвал, вы бы сдуру взялись его читать, да и бросили. И великая тайна кириллицы прошла бы мимо вас. А так вас от него освободили… Так что спешите с благодарностью в кассу и не задерживайте меня, пожалуйста, у меня отбою нет от покупателей.
Я оглядел пустой зал магазина и скептически хмыкнул.
— А что вы себе тут хмыкаете! — обиделся Арон Григорьевич. — Настоящий покупатель — он как шел всегда с заднего крыльца, так и теперь другой дороги не ищет. Потому что ему нужно не изобилие, а товар. Так-то, молодой человек… Не изобилие — а товар…
Я заплатил в кассу названные тридцать шесть рублей, забрал у продавца безымянную книгу и, прижимая к груди покупку, вышел на московскую улицу.
Глава В (2)
— …ВЕДИческая религия, из которой вышел современный индуизм, и та в первую очередь основывалась на обожествлении сил природы, а значит — и на поклонении им и уважении к окружающему миру! А если смотреть на период, начавшийся после слияния ведизма с брахманизмом, то там вообще появляется понятие закона воздаяния, предполагающее творение добрых дел, и тому подобные вещи. У тебя же в романе Давыдов с Нагульновым говорят об Индии как о стране, где нирвану навязывают всем чуть ли не в обязательном порядке, как когда-то всеобщее среднее образование в СССР! — услышал я, входя часа три спустя к Таракьянцам, чей-то доносящийся из глубины квартиры незнакомый голос.
— Кто там у тебя? — спросил я Бориса, кивая в сторону открытой двери в гостиную.
— Да критик один — Перехватов. Не читал? Он сейчас много публикуется. В православно-патриотических изданиях пропагандирует постмодернизм, а в демократических — православные критерии. Короче, свой среди чужих, чужой среди своих… Они тут с Анавриным выступали недалеко перед участниками районной литературной студии, и вот после неё заехали попить кофе.
— Так, может, я в другой раз приду? А то буду тут мешать разговору, попятился я, чувствуя определенную неловкость из-за того, что притащился без предварительного звонка. Но, правду сказать, я и не собирался сюда приезжать специально в гости, просто, отправившись по одному из вычитанных в газете объявлений устраиваться на работу, неожиданно для самого себя вдруг увидел, что оказался недалеко от квартиры Таракьянцев, и, покончив с длиннющим и утомительнейшим собеседованием, решил зайти к Борису и попросить у него чашечку кофе.
— Да ладно тебе! — словно прочитывая мое желание, подтолкнул меня вглубь квартиры Борис. — Заходи, кофе глотнешь. Кому ты можешь тут помешать?.. Они все равно никого вокруг себя не видят…
— А от Фимки никаких вестей?
— Не-е… Гуляет. Да ты проходи, проходи. А то у меня там кофе сбежит…
Я прошел в гостиную и увидел там уже знакомого мне Анаврина в его неизменных, скрывающих половину лица, черных очках, и напротив него чернобородого, лет сорока или чуть больше, критика в белых брюках и светлой рубашке с короткими рукавами, в расстегнутом вороте которой болтался тяжелый серебряный крестик на черном гайтане.
— …Получается, что, пропагандируя буддизм, ты, сам того, может быть, не замечая, преподносишь его не как позитивное, а как негативное учение, не столько, кажется, убеждая своего собеседника, сколько объясняя ситуацию самому себе, говорил, когда я вошел в комнату, критик. — Ведь, утверждая иллюзорность реальности мира, твои персонажи перечеркивают тем самым существование и всех тех материальных и духовных ценностей, которые в нем существуют. И получается, что они абсолютно не понимают того, что понимал пропагандируемый ими самими Будда: то есть — того, что путь к осознанию великой истины проходит только через возвышение и облагораживание натуры, через позитивные усилия, а не через отрицание всего и вся. Я не богослов и не помню наизусть буддийских писаний, но, если не ошибаюсь, там говорится, что для того, чтобы в сердце человека проникла умиротворяющая тишина нирваны, он должен проделать громадную работу, очистив его сосредоточенными усилиями, а также закалив и возвысив свой дух в школе самоуглубления. А у тебя в романе? «Солнце светит иль темно, в этом мире всё — говно…» Главное для твоих героев — это достигнуть нирваны и раствориться в великой Тишине, оберегающей их от треволнений жизни, а каким путем — наплевать. И поэтому вместо всех усилий и самоуглублений они предпочитают заливать себя по самые глаза чачей, накуриваться с самого утра дури, нанюхиваться кокаина либо же идти в лес и нажираться там бледных поганок или мухоморов. Чтобы, значит, сразу напрямую оказаться в астрале…
— В дзэн-буддизме есть такое понятие «сатори» — то есть неожиданное, внезапное просветление, открывающее путь к освобождению от печалей, подал, наконец, голос отмалчивавшийся всё это время и только куривший подряд одну за другой тонкие коричневые сигареты Анаврин. — Вот на него мои герои и рассчитывают, заменяя долгие занятия медитированием быстрым и сильным кайфом.
— Ну да, они у тебя почти мгновенно освобождаются от печалей, но какой ценой — утраты своего собственного «я»! Нужно же ведь учитывать, что в оцепенении медитативного транса, как и в алкогольном «вырублении», не только снимаются страдания, но и — истребляется сам индивидуум, исчезает личность!..
— …А вот кому бодрящий напиток? Вах-вах-вах, какой напиток, «Чибо» называется. И душу греет, и личность не разрушает, — появился из кухни Борис, неся на подносе кофейник и чашки. — Я думаю, что такие споры, как у вас, надо разрешать творчески. Не нравится тебе идеология, проповедуемая в таком-то произведении? Чувствуешь, что его герой уводит читателя к погибели? Не спорь с автором, а сядь и напиши свой роман — да так, чтобы читатель сказал: вот, все другие идеологии и все другие герои — фигня, и отныне этот роман будет моей настол