Урок криминалистики — страница 19 из 33

Он протянул руку к телефону. Дронго только успел крикнуть:

– Не трогайте!

– Почему? – отдернул руку Эльбрус.

– Кто-то уже звонил с вашего телефона Рагибу. Примерно полчаса назад. Видимо, как раз перед тем, как забрать ружье из шкафа.

– Звонили с моего телефона? Зачем? У всех в доме есть по два-три телефона.

– Посмотрите сами, – предложил Дронго, обернул телефон платком и поднес экран к глазам Эльбруса.

Алхасов прищурился. Видимо, он уже начинал плохо видеть без очков. Сказывался возраст.

– Да, – сказал он, – кто-то звонил Рагибу.

И в эту секунду издали донесся приглушенный хлопок. Дронго и хозяин дома посмотрели друг на друга.

– Вы слышали? – неуверенно спросил Эльбрус.

– Это звук выстрела. Идемте! – Дронго поспешил к лестнице.

Алхасов побежал следом.

«Странно, что никто не выбежал в коридор, – подумал Дронго. – Неужели, кроме нас, никто не услышал выстрел?»

Они выбежали из дома и увидели стоявшего у крыльца Керима.

– Ты слышал выстрел? – спросил отец.

– У пруда, в той стороне, – пояснил сын, показывая рукой.

Уже втроем они поспешили в сторону пруда. Эльбрус задыхался. Было видно, насколько он встревожен. Они добежали до пруда и тотчас увидели лежащее в кустах ружье. Это был тот самый исчезнувший «винчестер». Эльбрус попытался его взять, как Дронго перехватил его руку.

– Не трогайте. На нем могут быть отпечатки.

Дронго наклонился к ружью.

– Стреляли из него. Вы чувствуете запах пороха? Из ствола идет дымок…

– В кого? – выдохнул Эльбрус. – В кого стреляли?

– Давайте осмотрим все вокруг!

Дронго первым кинулся к пруду, подошел ближе к воде. Ему с трудом удалось сдержаться от восклицания. Следом за ним к пруду подбежали Эльбрус и его сын. В пруду плавало тело. Лицом вниз. Вокруг разрасталось бурое пятно крови. По всей видимости, человек был мертв.

– Господи, – пробормотал Алхасов, – только не это.

Дронго шагнул в воду, подтянул тело к себе. Керим помог ему вытащить труп на траву. Вдвоем они перевернули его.

Это был Рагиб. Выстрел разорвал ему грудную клетку и опрокинул в пруд.

– Вот так, – негромко прокомментировал циничный Керим, – сегодня мы будем прощаться и с нашим верным Рагибом…

– Замолчи! – крикнул отец и тише добавил: – Заткнись.

Со стороны дома уже бежали Роберт и Эльнур. Подбежав, замерли, ошалевшими глазами глядя на убитого.

– Вот так, ребята, – суровым тоном произнес Эльбрус, – у нас очередное убийство. Клянусь Аллахом, я узнаю, кто это сделал.

Некоторое время все четверо мужчин молчали.

«Странно, что сюда не прибежал Салхаб, – подумал Дронго. – Неужели он ничего не слышал?»

Эльбрус звонил охранникам. Было настолько тихо, что можно было слышать доносившийся из трубки голос дежурного:

– Нет, мы не спим, хозяин! Нас вчера предупредили из полиции, чтобы мы усилили бдительность. Мы все на месте. Никто никуда не отлучался.

– Кто входил на территорию за последние час или два? – спросил Алхасов.

– Никто не входил. Только приехал Рагиб и привез Шукуфу.

– Это точно?

– Конечно. У нас есть видеозапись.

– Вы не слышали выстрела?

– Что? – не понял охранник.

– Ясно, – поморщился Эльбрус и отключил телефон. – Они ничего не видели и не слышали. Все как обычно. Просто идиоты. Зачем я плачу этим кретинам, если они ничего не слышат? Керим, проверь калитку.

Сын кивнул и пошел в обход пруда, углубляясь в заросли.

– У вас слишком большая территория, – попытался успокоить хозяина Дронго. – От того места, где дежурит охрана, до пруда приличное расстояние. А если еще и ветер в сторону леса – не всякий сможет расслышать выстрел. Лучше подумайте, кто мог взять этот «винчестер».

– Будет лучше, если об этом подумаете вы, – огрызнулся Алхасов. Было понятно, что он не в себе. – В конце концов это ваша работа.

– А я думал, что я ваш гость, – сурово отрезал Дронго.

– Извините, – пробормотал Эльбрус. – Конечно, я веду себя глупо. Простите еще раз… Кто же мог его забрать?.. Постойте! – вдруг осенило Эльбруса. – А что, если… если Рагиб сам взял ружье и сам застрелился?

– Нет, – возразил Дронго. – В него стреляли с расстояния нескольких метров. Не меньше пяти. И там же бросили ружье. Это точно не самоубийство.

– Лучше бы это было самоубийство, – пробормотал сквозь зубы хозяин дома.

Появился Керим. Он сохранял на лице то же равнодушно-пренебрежительное выражение.

– Калитка закрыта изнутри, – сообщил он отцу. – Значит, никто не выходил наружу.

Алхасов хмуро взглянул на него, перевел взгляд на Эльнура и Роберта. Затем посмотрел на Дронго.

– И кого мы теперь должны подозревать? Охранники говорят, что сюда приехали только Рагиб и наша кухарка. Вы думаете, что его могла застрелить Шукуфа?

– Я же сказал, что пока ничего не знаю.

– В доме остались еще три женщины и мужчина, – напомнил Эльбрус, – если не считать вашей супруги. И мы четверо. Можно, конечно, предположить невозможное, что кто-то из охранников зашел в дом, взял мой «винчестер», пошел к пруду, застрелил Рагиба, а потом как ни в чем не бывало вернулся в дежурное помещение к воротам.

– Сделать это незаметно для других охранников невозможно, – покачал головой Дронго. – Надеюсь, на ружье остались отпечатки. Хотя надежда очень слабая. Убийца не так глуп, чтобы подставиться на таких очевидных вещах.

– Нужно снова звонить в полицию, – зло пробормотал Алхасов. – Пусть снимут отпечатки, и мы, наконец, узнаем, кто решил устроить охоту на моих сотрудников у меня в доме.

Глава 11

Мужчины вернулись в дом в подавленном настроении. Никто не хотел завтракать. Эльнур поднялся к Эсмире, Роберт поднялся к Лиане. Дронго пошел к Джил. Она, конечно, не спала. И, конечно, слышала выстрел, как и все находящиеся в доме. Но она помнила, что не должна выходить из комнаты.

– Что-то опять произошло? – спросила Джил.

– Да, – кивнул он. – Убит помощник хозяина дома.

Он принялся стаскивать с себя мокрую одежду.

– И после этого мы останемся здесь? Чтобы дождаться третьего убийства? – достаточно спокойно осведомилась она. Столько лет совместной жизни закалили Джил.

– Мы все равно не сможем уехать прямо сейчас. Скоро здесь будут прокурор, следователь и сотрудники полиции. Если мы уедем, то первыми попадем под подозрение.

Он прошел в ванную комнату.

– Ты подозреваешь кого-нибудь? – крикнула ему Джил.

– Пока нет. Но в доме не так много людей. Пятеро мужчин, не считая меня.

– А женщины? Они вне подозрений?

– Как раз наоборот. Лиду задушили проволокой. И это вполне по силам было сделать женщине. Еще проще было выстрелить в Рагиба. С такой задачей справился бы и подросток. Что мы знаем? Эсмира утром некоторое время находилась у спальни отца. Но она была в поле моего зрения всего несколько минут. Затем Лиана. Где она была утром? Есть еще и кухарка, хотя я сильно сомневаюсь, что она успела бы выстрелить и вернуться. А вот Эсмира и Лиана сделали бы это легко. Как, собственно, и мужчины, – Дронго встал под горячий душ.

– Итого восемь подозреваемых? – подвела итог Джил.

– Скорее семь, – устало пояснил Дронго, доставая новое полотенце. – Хозяин дома с утра был в очень плохом состоянии и с большим трудом приходил в себя.

– А если он всего лишь талантливо сыграл похмелье?

– Всегда знал, что ты умная женщина.

– Ты по-прежнему считаешь, что мотивом двух убийств было желание зарыть в землю какие-то тайны, ставшие известными Лиде и Рагибу?

– Да, по-прежнему считаю так. Лида что-то узнала, чего знать была не должна, и поплатилась за это жизнью. А Рагиб мог оказаться случайным свидетелем убийства, либо просто догадался, кто убийца. И тем самым поставил крест на своей жизни. И тогда убийца застрелил его у пруда.

– Достаточно стройная логика, – оценила Джил. – И кто же этот злодей?

– Пытаюсь понять. Сын Керим абсолютно невозмутимо отреагировал на убийство Рагиба, словно ждал подобной трагедии. Зять тоже не выказал особого удивления. Роберт был скорее разозлен, чем испуган. Салхаб, который наверняка слышал выстрел, вообще не вышел из дома. Добавим Лиану, которая не просто посвящена во все секреты этой семьи, но уже помогала хозяину дома в не очень благовидном деле. Она много знает такого, о чем никто не должен был знать. И, наконец, Эсмира, известная нам очень напряженными отношениями с отцом и братом.

– Как ужасно. Получается, что все могли совершить подобное преступление.

– Салхаб не очень любит своего старшего брата, считая его виновным во всех своих бедах. У Роберта тоже есть причина ненавидеть Алхасова, учитывая тайные связи его жены с ним. Кроме того, Роберт был в курсе многих финансовых секретов Алхасова, так как Эльбрус часто проводил деньги через грузинский банк, где работает Роберт.

– В этом доме вообще есть люди, которые любят друг друга?

– Керим мог понять, что пришло время ему брать дело в свои руки, – продолжал Дронго. – Но то же самое мог понять и зять Алхасова, подстрекаемый своей супругой. Версий много, а истина, как обычно, только одна.

– Я думала, что подобные преступления бывают только у нас на Западе. Здесь должны были существовать более патриархальные, а значит, и моральные нравы.

– Ты уже говорила об этом. Не нужно недооценивать развитие цивилизации даже в самых патриархальных местах.

– По-твоему, развитие цивилизации обязательно приведет к полному забвению семейных ценностей? Отрицанию всяких моральных норм?

– Вот это как раз относится именно к западной цивилизации с ее доведенными до абсурда гипертрофированными либеральными идеями. Ты в курсе, что на Берлинском кинофестивале объявили: теперь не будет призов за лучшую женскую и лучшую мужскую роль. Призы будут присуждать независимо от пола. По-моему, искусственное игнорирование гендерных признаков как раз и нарушает эти самые гендерные нормы. Дальше – больше: открываются туалеты, куда могут зайти люди, не считающие себя мужчинами или женщинами. А расовая тема, доведенная в Соединенных Штатах до абсурда? Речь уже идет о том, чтобы запретить шахматы. Ведь там первый ход всегда делают белые фигуры. Массово сносят памятники южанам, многие из которых были порядочными людьми, настоящими патриотами страны. Расизм порочен по своей сути, но любая благородная идея может быть доведена до абсурда. Что сегодня и происходит. Я не говорю уже о том, как воспринимают в Штатах обычный комплимент женщине, за который можно запросто угодить за решетку. Попробуй только помочь даме выйти из машины или подать ей пальто. Боюсь, что все это в конце концов приведет либо к резкому росту консерватизма, либо к полному отрицанию всех выработанных человечеством правил и норм – религиозных, нравственных, семейных…