Мансуров вежливо поздоровался с хозяином дома и прошел в гостиную. За ним последовали начальник полиции, следователь и два криминалиста. Они недолго поговорили, после чего криминалисты и приехавшие эксперты поспешили к телу Рагиба, а один из офицеров полиции пошел допрашивать охранников. Прокурор же приказал собрать всех находившихся в доме в гостиной.
Шукуфа постучала во все комнаты, приглашая вниз. Через десять минут в гостиной появился хозяин дома. Следом за ним – Дронго и Джил. Минутой позже на стулья сели Роберт с Лианой. Эльнур появился в гостиной один и терпеливо ждал свою супругу. Затем появился Керим. Последним вошел Салхаб и сел на диван.
– Все? – спросил прокурор.
– Нет, не все, – раздраженно ответил Эльбрус. – Куда делась твоя жена, Эльнур?
– Она сказала, что сейчас спустится…
– Она может спуститься через час, – разозлился Алхасов. – Поднимись наверх и приведи сюда свою жену. Немедленно.
Эльнур кивнул и быстро вышел из гостиной.
– Сейчас они спустятся, – сказал Эльбрус прокурору.
– Очень хорошо, – кивнул Мансуров. – Значит, здесь ваш сын, ваш зять с вашей дочерью. И ваш уважаемый брат. Это я знаю. А кто эти две пары? Иностранцы? – Он не сумел даже скрыть промелькнувшее удовлетворение. Легче всего обвинить во всех преступлениях кого-то из прибывших иностранцев.
– Это гости из Грузии, – пояснил Алхасов, показывая в сторону Роберта и Лианы. – Мы знакомы уже много лет. А это тот самый эксперт, о котором вам рассказывал Фазиль. Он тоже приехал с супругой.
Прокурор перевел взгляд на Дронго и приветливо улыбнулся.
– Значит, вы тот самый специалист по раскрытию преступлений? – уточнил он.
– Меня обычно называют Дронго.
– Да. Я слышал. Такое необычное имя. Почему вас так называют?
– Это прозвище. По имени небольшой птички, которая умеет имитировать голоса крупных хищных птиц и ничего не боится.
– Вас называют по имени птицы? – удивился Мансуров. – Странно.
– Почему? У многих народов есть имена и фамилии, связанные с птицами. Например, в России столько, что сложно даже перечислить – Орлов, Коршунов, Воробьев, Галкин, Дроздов и так далее. У нас столько имен – Турач, Кяклик, Гартал, Бюль-Бюль, Шаин.
– Моего отца зовут Шаин, – вспомнил прокурор.
– В переводе означает Сокол, – напомнил Дронго.
– Никогда об этом не думал. Значит, в доме были только вы все, – прокурор обвел взглядом присутствующих, – и никого больше?
– Совершенно верно, – подтвердил Эльбрус. – Больше никого не было.
– У них вход находится под наблюдением камер и охранников, – вмешался начальник полиции. – Есть еще калитка за прудом. Но она заперта изнутри. Ее нельзя открыть снаружи.
– Понятно, – ответил прокурор, хотя на самом деле ему ничего не было понятно.
Мансуров ни одного дня не проработал следователем, он вообще не знал и не понимал эту деятельность. После окончания юридического факультета его устроили в хозяйственное управление прокуратуры, затем некоторое время он работал в таком же управлении МВД республики. И получил назначение прокурора района, минуя остальные должности. Потому он не знал, как нужно действовать в таких случаях. В этом благополучном и спокойном районе редко когда случались происшествия, да и то ими занималась исключительно полиция. Прокурору просто надо было отсидеть тут положенный срок, а затем перевестись в Баку. Поэтому он очень обрадовался, узнав, что в доме находится известный эксперт.
– Может, убийца сбежал через калитку, а кто-то случайно закрыл за ним дверь. Или нарочно закрыл, чтобы скрыть убийство, – глубокомысленно изрек Мансуров.
– Не получается, – хмуро ответил начальник полиции. – Прежде чем сбежать через калитку, убийца должен был сначала вбежать в нее. Дело в том, что перед убийством кто-то влез в кабинет уважаемого Эльбруса-муэллима и взял его ружье.
– Это наверняка был чужой человек, посторонний, – воодушевленно произнес прокурор.
– А кто тогда открыл дверь дома, чтобы впустить злоумышленника? – не унимался Фазиль.
– Откуда я знаю, – разозлился Мансуров. – Пусть следователь выясняет. И ваши офицеры. Кого я должен подозревать? Скажите, и я сразу дам ордер на его арест.
– Вы дадите разрешение на передачу дела в суд, который уже и вынесет постановление для ареста, – напомнил начальник полиции.
– Да, – не смущаясь, кивнул прокурор, – у нас сейчас демократия. Прокурора лишили даже возможности арестовывать преступников. Нужно передавать их в суд, а потом, если будет решение суда, отправлять их в тюрьму. Черт-те что придумали!
В гостиную вошла Эсмира в белом брючном костюме. Она села на диван, рядом с дядей. Муж пристроился рядом на свободном стуле.
– Что нам делать, уважаемый Эльбрус-муэллим? – обратился к хозяину дома Мансуров. – Как нам быть? Где нам искать этого убийцу?
– Если бы я знал, то сам первый указал бы на него, – ответил Алхасов.
– Мы сейчас проверяем отпечатки пальцев на ружье, из которого стреляли, – пояснил начальник полиции.
– Проверьте телефон Алхасова, – подал голос Дронго. – Возможно, там тоже сохранились отпечатки пальцев. Кто-то звонил с его телефона Рагибу незадолго до его убийства. Возможно, Рагиб таким образом был вызван к пруду.
– Откуда вы знаете про телефон? – уточнил начальник полиции.
– Утром я обнаружил пропажу ружья и увидел телефон Алхасова, оставленный в кабинете. Последний исходящий вызов был сделан с этого телефона именно Рагибу.
– Вы можете дать свой телефон? – попросил Фазиль.
Эльбрус вытащил из кармана телефон, протянул его начальнику полиции. Тот достал полиэтиленовый пакетик, опустил в него телефон и положил перед собой.
– Мы все проверим, – сказал он, обращаясь скорее к прокурору, чем к присутствующим.
– И проверьте все в кабинете хозяина, – предложил Дронго. – Утром там побывал возможный убийца. Снимите все отпечатки пальцев.
– Сделаем, – кивнул Фазиль. – А вы никого утром не видели около кабинета?
– Нет, – солгал Дронго, не глядя на Эсмиру.
Она тоже молчала. Алхасов нахмурился, посмотрел на него, затем перевел взгляд на дочь, но тоже промолчал.
– Мы заберем ружье, – сказал Фазиль, обращаясь к Эльбрусу, – и ваш телефон. Если можно, мы хотели бы взять отпечатки пальцев у всех присутствующих, включая кухарку и охранников.
– Давайте, – согласился Эльбрус.
– И тогда мы быстро найдем преступника, – обрадовался прокурор.
Начальник полиции взглянул на него и сокрушенно покачал головой.
– Да, – негромко согласился он, – возможно, найдем. Было бы очень хорошо, если бы господин Дронго согласился нам помочь.
Прокурор поднялся со стула и, обращаясь к Алхасову, сказал:
– Мы найдем того, кто это сделал. Можете не сомневаться. Фазиль, останься! Продолжай расследование! – Он кивнул остальным и вышел из гостиной. Алхасов поспешил его проводить.
Оставшийся в гостиной начальник полиции взглянул на Керима.
– Я хотел вас спросить. Вы вчера ночью ходили в село.
– Да, – кивнул Керим, – действительно ходил.
– С какой целью? – уточнил Фазиль.
В гостиную почти неслышно вошел Эльбрус.
– Это мое личное дело, – огрызнулся Керим.
– В этом случае нет, – возразил начальник полиции. – Вы должны будете пояснить, зачем и куда именно вы ходили.
– Я так и думала, что ты не отлипнешь от этой дряни, – подала голос Эсмира.
– Это не твое дело, – разозлился Керим.
– Началась семейная свара, – прокомментировал Салхаб. – Кажется, у меня начинает болеть голова. Хотя в последнее время она болит у меня все время.
– Замолчите все, – подал голос Алхасов. – Ты опять ходил к вдове? Совсем совесть потерял? Я тебе запрещал туда ходить.
– Я уже взрослый человек, – зло произнес его сын, – и могу сам решать, куда мне ходить. Спросите у нее, она подтвердит. Я только выпил там чашку кофе и сразу вернулся назад. Ваш эксперт меня видел, когда я вернулся домой. Может подтвердить. Ты сейчас веришь ему больше, чем собственному сыну.
– Он действительно вернулся вечером и запер калитку изнутри, – пояснил Дронго. – И мы действительно виделись.
– И я никого не душил и не стрелял, – добавил Керим. – Можете узнать у вдовы. Я никуда больше не заходил.
– Мы все проверим, – кивнул начальник полиции. – И еще я попрошу всех никуда не уезжать. Хотя бы до завтрашнего утра. Могут понадобиться ваши объяснения для следователя.
– Может, вы еще арестуете нас или посадите под домашний арест? – вмешалась Эсмира. – Я собиралась вечером отсюда уехать. Если нужно кого-то оставить, я могу оставить своего мужа. Пусть сидит здесь еще несколько дней. А сама собираюсь уехать. Мне эти кровавые и глупые истории совсем не нравятся.
– Простите, Эсмира-ханум, – произнес несколько смущенный Фазиль, – но я должен буду настаивать, чтобы никто отсюда не уезжал.
– Только этого нам не хватало, – добавила Эсмира.
– Давайте все успокоимся и решим, как нам дальше быть, – предложил Эльбрус.
– Мы еще не завтракали, – заметил Салхаб.
– Потерпишь, – оборвал его старший брат. – Шукуфа, иди на кухню и все приготовь.
Кухарка не стала говорить, что все давно готово, и молча пошла на кухню. Европейская кухарка сразу бы об этом сообщила. Кухарка в восточной семье – никогда. Это было бы знаком неуважения к хозяину дома. Почти хамством. В азербайджанском языке это означает «вернуть слова». То есть прокомментировать слова хозяина, как бы опровергая его.
– Я не хочу спрашивать, кто из вас сделал это, – сурово произнес хозяин дома, – но хочу сказать откровенно. Кто бы это ни сделал, он будет отвечать по закону. И я никого не собираюсь покрывать или защищать от правосудия.
Он обвел всех и кивнул начальнику полиции. Фазиль поднялся со своего места. И, уже обращаясь к Дронго, сказал:
– Самое неприятное, что непонятны мотивы этих двух преступлений. Кому могло понадобиться такое двойное убийство? Сначала задушили Лиду, потом застрелили Рагиба. Кому они мешали? В чем причина?