– Выделю, – пыхтела пихающая его в спину и раскрасневшаяся Янка, – один вечер в выходной день, если идти будешь быстрее.
– Да легко! – согласился лорд-офицер, подхватил нас обеих разом и взбежал по крутой боковой лестнице до самого верха, остановившись у небольшой двери. А опустив на лестницу, весело поторопил: – Входим, девушки! Не стоим на пороге преступления века!
И с этими словами радушно распахнул дверь… На этом веселье кончилось…
Мы с Янкой увидели это первые и испуганно застыли. Дроу сначала удивленно посмотрел на нас, потом быстро заглянул внутрь и выругался. Потому что там, на темно-красном ковре был труп. Причем не просто труп, а начинающее шевелиться умертвие… Еще час, может, даже меньше, и этот труп ушагал бы в лес, банально сиганув со стены и унеся, таким образом, все следы свершившегося преступления.
– Его выпили, – произнес очевидное офицер, – выпили, затем использовали одно из низших заклинаний некромантии… Очень действенно… Девочки, спускайтесь отсюда.
– Но кто тогда убийца? – грустно спросила Яна.
– Кто-то, кто наложил на вампиршу проклятие «Поцелуй Смерти», – пробормотала я.
И тут дроу добавил:
– Потом, вероятно, этот кто-то убил лорда, у лекаря не хватило бы сил справиться с главой клана, почему подозрение сразу и пало на дочь. Зато лекарь смог убить служанку, которая, наверное, стала свидетелем.
– Но зачем все это? – Я вздрогнула, когда умертвие предприняло очередную попытку встать.
– Артефакт, – прошипел офицер, – я не чувствую артефакт. Его только что вынесли за пределы замка! Девочки, спускайтесь, живо!
Спуститься мы не успели – появилось два оборотня из грифонов, подхватили нас и унесли вниз, освободив узкую лестницу для взбегающего по ней отряда Ночной стражи. Но что там происходило, мы уже не увидели – очень осторожно оба сотрудника Дневной стражи доставили нас в замок через распахнутые окна и опустили прямо перед мастером старшим следователем Окено и всей группой.
Полувасилиск некоторое время стоял, прикрыв глаза, то есть общался по ментальной связи со своими, затем распахнул одни веки, после вторые, осмотрел нас с Яной долгим внимательным взглядом и глухо произнес:
– Был не прав. Почту за честь обучать адептов Академии Проклятий. Моя благодарность вам, девочки, и паре Логер – Дакене. Сейчас все свободны.
Ярко вспыхнул огонь в камине, и мы покорно пошли в портал перемещений, удивленно переглядываясь с Логером и Ригрой.
А потом, пробежав через огонь и поднявшись по прозрачной лестнице в нашу родную аудиторию, мы с Янкой жадно потребовали ответа по поводу благодарностей.
– Я воду просмотрела, – чинно произнесла Ригра, – в одной из ваз и обнаружила свежие кристаллы проклятий. Вот так вот!
– А я осмотрел сломанную шею стражника и обнаружил, что в его горле застряла косточка от вишни.
Вся наша группа удивленно смотрела на исполненного собственной важностью адепта, причем смотрели мы с непониманием.
– Да удивился он, вот и подавился! – вспылил Логер. – Понимаете, он был сильно удивлен, увидев своего убийцу, а если бы это была госпожа клана, то есть дочь лорда, с чего бы ему удивляться, а? Нет, убийцу он точно не знал… – Тут Логер сник. – Хотя мастер старший следователь сказал, что косточка лишь косвенная улика и подавиться стражник мог при любых обстоятельствах. Ладно, а вы чего нашли?
Мы с Яной переглянулись и разом выпалили:
– На вампирше было проклятие «Поцелуй Смерти»!
Чувствовать себя героями нам понравилось! Сначала нас чествовала вся группа, потом пришла куратор Верис, сияющим взором осмотрела всех и сказала, что мы молодцы и не посрамили честь академии. А потом нас хвалили все преподаватели и особенно приятно было, когда зашел магистр Тесме и признался, что он в нас даже не сомневался, и раньше нам просто не хватало уверенности, чтобы доказать свою точку зрения!
Когда же мы возвращались с вечерних упражнений, нас с Яной ждал гоблин-привратник с двумя букетами черных роз на красном стебле и двумя пакетами.
– Романтика суровых оперативных будней, – пробурчал недовольный Жловис. – Эти из Ночной стражи все к вам рвались, а я им «Низзя, комендантский час», так они послали вам оттарабанить. И вот вам загадка, мало Дэйке одного Ночного стража было, да?!
– Не злобствуй, – по-доброму сказала куратор Верис, – девочки у нас сегодня героини и славно помогли стражам. И очень приятно, что лорды-офицеры не только признали их заслуги, но и отблагодарить решили. – Но это ласково и гоблину, а нам командным тоном: – Риате, Никерс, взяли цветы и маршируем в свои комнаты! Живо!
Мы не отказывались. Все забрали и поплелись к себе. Что касается «живо», то к нам всем это после вечерней прогулки не относилось – мы чуть ли не ползком после упражнений передвигались. И это пока не ввели боевую подготовку, а дальше что будет?
– У тебя первый этаж, – протянула Яна, – ззззавидую… мне на третий ползти…
– Доползу до комнаты, упаду на пол и там посплю, – поделилась планами на вечер я.
– Ненавижу, – стонала позади нас Ригра, – вас двоих, если не поняли…
– Да поняли мы, – отозвалась я, – поняли…
До своих комнат я дошла пошатываясь, действительно, искренне порадовалась, что живу на первом этаже, прислушалась к стонам поднимающихся по лестнице адепток. Нет, злорадством я не страдала, но услышав протяжный стон Ригры, почувствовала себя почти счастливой.
Зато потом, войдя в свою комнату и закрыв дверь, я протащилась до диванчика, села, подумала и жалобно позвала:
– Дара…
Я об этом еще в обед думала, решив, что если возрожденный дух постоянно просматривает все, то возможно… ну есть же шанс, хоть маленький… Такой маленький-маленький шанс…
Пространство перед дверью подернулось дымкой, через мгновение улыбающийся дух смерти весело поинтересовался:
– Как проходят геройские будни, Риате?
И вот человеку да даже орку, вампиру или оборотню я бы такого не сказала, но учитывая тот диалог между Дарой и магистром Эллохаром, да и наш разговор сегодня в коридоре, когда она сказала, что меня понимает, в общем…
– Я… прокляла лорда-директора, – созналась я духу смерти. – И возможно… его агрессия… а в городе погибают девушки, похожие на меня и…
Дара удивленно вскинула призрачную бровь, почему-то бросила быстрый взгляд на зеркало, потом подлетела ближе и поинтересовалась:
– Этих умозаключений ты набралась после лекции по Любовным проклятиям?
– Ну… да, – прошептала я.
Неодобрительно покачав головой, Дара снова глянула на зеркало и, начав говорить значительно тише, разбила мою теорию в пух и прах:
– Ты, детка, совсем не знаешь Тьера. А вот когда узнаешь, поймешь, насколько была не права.
Может, я и не права, но… но все же «но»…
– Дара, – я села ровнее, – то есть страсти, желания или чего такого лорд-директор не испытывает ко мне, нет?
Возрожденный дух смерти очень внимательно посмотрела на меня, а после расхохоталась. Смеялась она долго, а успокоившись, уже серьезно сказала:
– Извини, конечно, ты девушка неглупая, что доказала в последние дни обучения, но могла бы и заметить, что в постели Тьера кроме тебя других девушек не обреталось. К тому же присутствие в момент регенерации – это очень… интимно для члена ордена Бессмертных, Тьер изгнал даже меня, а тебе разрешил остаться.
– Не разрешал, – пробормотала я.
Дара улыбнулась, еще раз бросила взгляд на зеркало и прошептала:
– Когда он «не разрешает», он предпринимает действия. Подумай об этом.
Это получается, что меня могли просто вышвырнуть? Было бы грубо… хотя и так получилось грубо.
– А он там один совсем, – вдруг протянула Дара, – еще сегодня сидит взаперти… не хочет пугать адептов и преподавателей… Один… совсем… рядом вообще никого…
И дух смерти испарился.
Нет, в тот момент я совершенно не собиралась идти к лорду-директору! Вообще даже не думала об этом. Я все домашние задания выполнила, в столовую на ужин сходила, в душе побывала. Это потом, когда открывала пакет с подарком от «жестоко соблазненного вашим равнодушием, покоренного вашей мудростью и следовательским чутьем Ночного стража Юрао Найтеса», как гласила записка, я вдруг подумала – зачем мне одной столько пирожных? У Яны свои есть, а лорд Тьер третий день в заключении… И ведь там сидит, потому что просто не хочет пугать адептов…
Минут через десять, в темном платье, закутанная в шаль и зимнее пальто, я кралась по пустым коридорам. К счастью, никого по пути не встретила, и во дворе тоже никого, и даже на входе в парк, а вот в самом парке…
– Риате, ты куда это? – На неприметную тропку шагнула огромная черная… кошка размером чуть меньше теленка.
– П-простите… – Я испуганно отступила.
Оборотень, и я догадывалась о ее личности, прощать не собиралась. Мягко заступив мне дорогу, кошка уселась передо мной, потянув носом, глубоко вздохнула, а после:
– Ну и куда ты направляешься? Я еще понимаю, в красивом нижнем белье и надушенная дорогими духами, но вот так вот… в платье грубой ткани, ненакрашенная, непричесанная, да еще и с пирожными от другого ухажера, Дэя-Дэя, тебя мама ничему не учила?
– Я не соблазнять его иду, – насупившись, ответила капитану Верис.
– Это я уже поняла, – кошка поднялась, грациозно потянулась, – что у тебя ничего не получится. Но учти, в одиннадцать должна как штык быть в своей постели, иначе лично навещу Тьера и выскажу ему все, что думаю по поводу шастающих по ночам адепток! – Грациозный прыжок в кусты и на прощание мурлыкающе: – Но учти, Тьер не выносит жалости даже в форме столь редкого в наши дни сопереживания.
Я переждала несколько минут, прислушиваясь к шуму старых деревьев, затем ускорила шаг – ночь была совсем не летней же, и я замерзла.
Подойдя к дому, осторожно обошла колонну и, приподнявшись на носочки, попыталась найти ключ.
– Его там нет! – Усталый голос магистра Тьера заставил вздрогнуть, и я едва не выронила пакет.
Оглянувшись, увидела, что полуобнаженный лорд-директор, откровенно наплевав на внушительный морозец зимней ночи, стоит на первой из трех ступеней.