Я так и замерла. В голове проносились тысячи предположений на тему того, как эльфийка могла бы «потерять» кольцо. И одно из них я все же озвучила:
– А леди Лаллиэ назвала имя своего сообщника?
Так как стояла я спиной к магистру, увидеть выражение его лица не смогла, а хотелось, едва он произнес:
– У нее не было сообщников… Знаю точно, так как допрос проводил я сам. Она не солгала ни разу.
Я повернулась к лорду-директору и, стараясь, чтобы прозвучало не очень нагло, сказала:
– Мне очень нужно это кольцо…
Усмешка, и задумчиво:
– Забавно, Юрао Найтес заявил примерно то же, когда его спросили, зачем он в траве и грязи ползает.
Пожав плечами, я призналась:
– Оно нам обоим нужно.
– И ради этого вы в таком виде потащились в Мертвый город?! – прорычал магистр.
Сказать или не сказать… Решила спросить:
– А что будет с леди Лаллиэ за все ее преступления?
Неодобрительно покачав головой, магистр тихо ответил:
– Смертная казнь.
А кому-то, значит, все с рук сойдет… Да еще и кольцо останется!
– Лорд Тьер, – я даже шагнула к нему, – пожалуйста, пригласите меня на ужин в «Золотой феникс»… Или просто отпустите, я тогда с офицером Юрао пойду.
В ответ я услышала:
– Дара!
– Все-все, я поняла, иду в комнату и не смею оттуда нос высовывать… Как предсказуемо и жестоко! – грустно сказала я, идя к двери.
И я покинула дом лорда-директора, прошагала через весь парк… потом остановилась, подумала… и быстро направилась к воротам.
Да не просто быстро, а очень быстро, то есть я вообще побежала. А подбежав и увидев Жловиса, торопливо попросила:
– Открывай.
Но гоблин-привратник ничуть не спешил, напротив – встал, широко расставив ноги, несуразно длинные руки упер в бока и протянул:
– Тааак, Дэйка, нарушаем-с, порядок, значит-с! А как я Дару позову?!
– Жловис! – Я чуть не заплакала от отчаяния. – Ну пожалуйста, ну очень надо, Жловис!
Гоблин почему-то в этот момент вытянулся как по стойке смирно и не на меня он смотрел.
– Десять минут на сборы, – прозвучал за моей спиной голос лорда-директора.
Мое ликующее «Урра!», и сделав крутой поворот, я побежала собираться… Правда с одеждой возникли сложности, но что такое сложности в сравнении с предстоящим вечером.
– Яна, мне нужно платье! – С этими словами я ворвалась к бывшей соседке.
Платье у нее имелось. Красивое, темно-красное, на мой взгляд, излишне открытое, но даже это были мелочи, главное, что платье есть.
– Я бы с удовольствием, – заметив мой жадный взгляд, пробормотала подруга, – но понимаешь, у меня сегодня… свидание.
– Я-а-ана! – Я постаралась не улыбаться. – Ну, для начала должна сказать, что он не придет… – На личике Тимянны появилось до крайности расстроенное выражение, и я торопливо добавила: – Зато я в курсе, где он живет, как зовут его сестру, и вообще…
Одно грациозное движение, и мне молча протянули платье.
– Ты не пожалеешь, – заверила я Яну, открывая двери.
В ответ услышала:
– А туфли, украшения, средства для макияжа? Не говори, что ты пойдешь с этой прической и такой образиной!
И я вернулась, предупредив:
– У меня всего десять минут!
– Справимся, – заверила меня Тимянна.
Странное это ощущение – смотреть в зеркало и видеть… не себя и себя одновременно. Мы смыли черную краску с волос, вернув им прежний цвет, Яна подвела мне глаза тонкой черной линией, накрасила ресницы, губы чем-то красным в цвет платья. От украшений я отказалась, решив, что они могут помешать в случае поимки преступника, да и если потеряю, Яна прибьет, она может.
– Как туфли?
Побалансировав на непривычно высоком каблуке, я нашла аргумент для спасения:
– На улице зима!
И так как Тимянна не могла с этим поспорить, я натянула те самые сапоги, что выдала неугомонная семейка дроу, и набросила на плечи черный плащ.
– Слушай, Дэя, а ты красавица, – задумчиво произнесла Яна и добавила: – Хотя любую накрась, эффект будет тот же. А с кем у тебя свидание, кстати?
– С преступником! – сболтнула я.
У Тимянны стало такое лицо, что я совершенно точно была уверена – в этот самый миг проклятие острого поноса уже было готово сорваться с ее губ. И в чем-то я даже ее поняла – как-никак она мне свое платье, а я на свидание с преступником…
– Темного вечера! – пискнула я и трусливо сбежала.
Бежала я, естественно, в свою комнату, справедливо полагая, что в очередной раз адово пламя взметнется именно там и меня перенесут в ресторацию, минуя Жловиса с его загадками. Но когда я, нетерпеливо притоптывая, вышагивала в собственной гостиной, там почему-то появилась Дара.
С молчаливым ожиданием я уставилась на нее, а возрожденный дух смерти замогильным голосом поинтересовалась:
– У тебя совесть есть?
Хороший вопрос, но явно не к месту. Я задала более важный:
– А где лорд-директор?
Меня еще раз осмотрели с ног и до головы, после чего угрюмо сообщили:
– В душе!
– Что? Я тут уже стою и жду, а он в душе? Почему?
Подобной наглости Дара явно не ожидала, но и ответила нечто странное:
– Потому что у тебя, Риате, нет совести!
– Да есть у меня совесть! А терпения нет совсем. Где лорд Тьер?
Дух смерти поколебался, причем в прямом смысле, затем Дара неожиданно простонала:
– О, Бездна, мне его так жаль не было даже во время пыток у отступников… И я хочу это увидеть!
– Что увидеть? – не понимаю я этих возрожденных.
– О-о-о, я умру повторно, но на сей раз от любопытства, – простонала Дара и исчезла.
Я осталась стоять посреди гостиной с крайне недоуменным выражением лица. И даже не возликовала в момент, когда взметнулось адово пламя. Просто молча вступила в огонь.
Как я и предполагала, миновать Жловиса мне удалось, но попасть в мгновение ока в «Золотой феникс» не вышло.
– Платье… интересное, – прозвучал голос лорда Тьера в сумраке наемной кареты.
– А-а, ага. – Так как в момент перенесения я стояла, то сейчас была вынуждена поспешно сесть, потому как зимой дороги в Ардаме не особо ровные.
Но едва опустилась на сиденье, как стало холодно, и я вспомнила, что плащ все еще держу в руках. Вновь поднявшись, торопливо накинула теплую ткань, отороченную мехом, завязала тесемки… В этот момент одно из колес на что-то наехало, карета подпрыгнула, я не удержалась на ногах и повалилась вперед… вмиг очутившись в руках магистра.
– Ой, простите, – простонала я.
У лорда-директора действительно были еще чуть влажные волосы, а я, в момент падения схватившись за его плечи, имела возможность к ним прикоснуться. Удивительное ощущение, и очень хотелось дотронуться пальцами, но плечи магистра под моими ладонями словно окаменели, и сам он напрягся. Кажется, проклятие страсти все же имело место быть…
– Я вас… не сильно ударила? – пытаясь осторожно отстраниться, спросила я.
– Н-н-нет, – прозвучал глухой, прерывистый голос.
И тут я ощутила момент неловкости – во время падения плащ тоже благополучно упал, и сейчас я чувствовала дыхание лорда Тьера в области чрезмерно глубокого декольте… Мне стало совсем не по себе. А тут еще полумрак мерно покачивающегося экипажа…
– Лорд-директор, – позвала я, пытаясь все же вырваться из его объятий.
В ответ тишина…
Прошло несколько напряженных мгновений. Затем лорд Тьер поднялся и поставил меня на ноги, удерживая за талию, после нагнулся, поднял плащ, осторожно накинул на мои плечи, завязал тесемочки. После поправил капюшон, медленно отошел на шаг и уже собирался сесть, как карета, будь она неладна, снова качнулась. Магистр устоял, а я опять упала… на него же!
Меня обняли мгновенно, удержав в стоячем положении, а затем я услышала тихий, полный отчаяния стон:
– Я так больше не могу!
В следующее мгновение лорд Тьер склонился к моим губам, чтобы нежно, бережно и крайне осторожно поцеловать… и тут же замереть, словно страшась собственного поступка.
Мое сердце пропустило удар… еще один удар, после, закрыв глаза, я потянулась к магистру… кажется, абсолютно ни о чем не думая в этот момент. Руки лорда Тьера на моей талии дрогнули, его губы несколько мгновений касались моих, не предпринимая никаких действий, а потом… А потом едва слышное «Дэя», и объятия стали почти болезненными, а легкое прикосновение сменилось поцелуем, наполненным страстью, огнем, желанием…
В следующее мгновение карета остановилась.
– Господин, прибыли, – заорал возница.
– Не-е-ет! – простонала я, пряча лицо на груди магистра.
– Еще один круг по Ардаму? – осипшим голосом тут же осведомился лорд Тьер.
– Э-э… тоже нет… – печально ответила, вспомнив о цели визита в ресторацию.
И я попыталась отодвинуться, но меня удержали, а затем хриплый вопрос с едва прорывающимся рычанием:
– А почему «нет», Дэя?
– Честно? – Я тяжело вздохнула и призналась: – Потому что, пока мы с вами по городу будем кататься, наш преступник сбежит! – И вдруг почему-то добавила: – А вот на обратном пути…
– Ловлю на слове! – перебил меня лорд Тьер.
Пока я, придерживаемая магистром, выходила из кареты, все думала о том, что, кажется, только что назначила свидание собственному директору. Это было странно, но почему-то чувства сожаления абсолютно не вызывало. Скорее наоборот.
Респектабельность самой дорогой ресторации Приграничья становилась очевидна еще с порога – это было единственное место, где в качестве привратников имелись два светлых полуэльфа. Стройные, миловидные, изящные (но силой сравнимые со здоровым троллем) юноши чуть склонились, приветствуя нас, и одновременно произнесли:
– Темного вечера вам, лорд Тьер, темного вечера вашей спутнице.
Магистр едва заметно кивнул и повел меня по лестнице, которую устилал серебряный ковер. Гоблин-привратник радушно распахнул двери, и я вошла в роскошный отделанный позолотой и бирюзой зал.