Столько отчаяния в словах, а затем послышалась злость:
– Лаллиэ вернулась в столицу! Знаешь зачем? – Мерос повернулся и теперь в упор смотрел на меня. – Чтобы бегать за ним! За блистательным Тьером! Племянником самого императора! Она забыла все: гордость, честь, себя – и влилась в толпу почитательниц Тьера! Знаешь, сколько их было – безнадежно влюбленных в этого ублюдка?! Сотни! Знаешь, как он к ним относился? Лорду Ублюдку оказалось плевать! Они были готовы умирать за него, а он… Тьер их просто не замечал!
Мне почему-то крайне неприятно оказалось не вышеизложенное, а то, что Мерос оскорблял магистра. Действительно неприятно, и я тихо попросила:
– Без оскорблений, пожалуйста.
Лорд Мерос усмехнулся и продолжил:
– Она пришла ко мне ночью, бледная, исхудавшая и отчаявшаяся. А я любил ее и не смог отказать… Связующее проклятие казалось нам идеальным решением, она получила бы Тьера, а я… я был бы счастлив уже от того, что она больше не страдает… И знаешь, что самое обидное, Дэя?
– Что? – спросила я.
– Когда я все понял, было уже поздно! – Шейдер вдруг рассмеялся. – Она использовала меня. Просто использовала и сделала собственной марионеткой… Я потерял должность, часть состояния, но самое страшное – я утратил себя. И вот она, насмешка Бездны – меня спас Тьер. Я пришел в себя в его доме, лежа в его постели и сжимая в руке кинжал. Я пришел убить его спящего, после того как Связующее проклятие безупречный Тьер сумел подавить, тоже не особо напрягаясь… Так вот, я пришел его убить… А он меня спас.
Да, Риан такой, несмотря на внешнее показное безразличие к миру.
– Вы должны быть ему благодарны, – сказала я.
Лорд Мерос хмыкнул и искренне произнес:
– Я его ненавижу!
Молча, но вопросительно посмотрела на Шейдера. На мой немой вопрос лорд Мерос ответил:
– Дело не в том, что я потерял Лаллиэ. Сейчас, спустя годы, я понимаю, что Тьер оказал мне услугу. Но вот в моей жизни появилась ты, Дэя, а мою любимую вновь отнимает Риан Тьер!
Забавно, прежняя Дэя, узнав, что ее любят, наверное, была бы вне себя от счастья, ведь я и надеяться не могла на чью-либо любовь, а сейчас…
– Не буду отрицать, вы мне очень нравились, – честно сообщила я лорду Шейдеру. – Действительно нравились, и как могло быть иначе – вы сильный мужчина, вы маг, вы офицер Ночной стражи и вы защитник. Наверное, по этой причине мое сердце начинало биться быстрее, когда вы входили в зал таверны. Но сейчас я не испытываю к вам абсолютно ничего, лорд Мерос. В чем-то этому поспособствовали ваши поступки, но в основном изменилась я сама.
И как-то совершенно неожиданно я вдруг поняла, в чем изменилась. Поняла и откровенно призналась:
– Наверное, мне просто больше не нужен защитник, лорд Мерос. У меня теперь нет этой потребности в сильном мужчине, который спасет меня от всех жизненных трудностей. Да и трудности мне понравились, точнее, то чувство победы, которое испытываешь, их преодолев. Так что не стоит винить лорда-директора, мои чувства к нему не имеют к вам никакого отношения.
Лорд Шейдер стоял и потрясенно смотрел на меня.
Смотрел долго, затем хрипло произнес:
– Да, ты изменилась, маленькая Дэя. Но сильнее меня удивляет другое – где восторженное обожание Тьера? Где?!
И тут я не выдержала и прямо спросила:
– А вы вообще слышали меня? То, что слушали, я знаю, но слышали ли?
К счастью, в этот миг вошли Юрао и подзащитный артефактор. Лжекузнец вздрогнул, узрев свою расколовшуюся наковальню, с уважением посмотрел на не сводящего с меня горящего взора лорда Мероса. После с грустью произнес:
– Жаль оставлять обжитое место…
– Жизнь дороже, – напомнил Юрао и подмигнул мне.
Стало ясно, что время сборов напарник использовал не зря, это заметно подняло мне настроение, но, стоило взглянуть на бывшего кузнеца, и моя улыбка исчезла.
– Будете скучать по этому городу? – спросила я.
– Ррадак стал мне домом, – грустно отозвался артефактор. – Жаль, действительно жаль его покидать.
Ночные стражи молчали, причем оба. А поддержать лорда Арсио Нкера следовало, я и поддержала:
– Вы очень красивые вещи создаете. Даже этот браслет, – я подошла к стеллажу, указала на изделие, – он из простого железа, но по красоте с ним не сравнятся даже ювелирные украшения, правда. И я уверена, что человек, способный создавать такую красоту, обязательно будет счастлив в любом месте, не только в Ррадаке.
Тонкие губы артефактора дрогнули, промелькнула грустная улыбка, а затем лорд произнес:
– Возможно, вы правы, в конце концов, не место красит мастера, а мастер место… – И вдруг сказал неожиданно уверенным голосом: – А что касается этих браслетов, знаете, красивые вещи должны носить красивые девушки.
Он подошел к стеллажу, взял браслеты, причем оба, они оказались парными, и протянул мне со словами:
– Я буду искренне благодарен, если вы примете их в подарок. В конце концов, я имею право преподнести вам дар, ведь, по сути, вы спасли мою жизнь.
– Не я, лорд Мерос и… – попыталась возразить я.
– Вы! – с нажимом произнес лорд Нкер. – Возьмите, пожалуйста.
Я испуганно посмотрела на Юрао, дроу кивнул – бери, мол. Я с благодарностью взяла и растерянно прошептала:
– Спасибо.
Пальцы с трепетом касались браслетов, и я сказала правду – большинство изделий из драгоценных металлов им уступали, и сильно. Что-то такое было в этих украшениях, что-то волшебное, и грубость материала только подчеркивала изысканность работы мастера.
И вдруг я ощутила нечто странное, и кольцо на моей руке как-то странно потеплело. Я спустила перчатку, переместила ободок повыше. И мгновенно натянула ткань обратно, заметив неожиданно внимательный взгляд артефактора.
Его взгляд изменился, он стал пристальным, изучающим. Словно лорд Нкер только сейчас увидел меня или разглядел во мне что-то, что бесконечно потрясло его. Что ж, я тоже внимательно посмотрела на этого «лжекузнеца» – уже без бороды, с седыми волосами, собранными в хвост, а не перехваченными широкой кожаной лентой, в костюме, который сразу выдавал в нем аристократа.
Неожиданно Арсио Нкер шагнул ко мне и произнес:
– Еще кое-что мне весьма хотелось бы подарить вам, если позволите.
В следующее мгновение на меня надели изумительной красоты медальон, причем медальон из безумно дорогого красного золота. Да еще и с каплей внушительного бриллианта в оправе, имитирующей огонь. Я запротестовала сразу, но лорд Нкер, застегивающий замок, едва слышно прошептал:
– Не отказывайте мне, пожалуйста. Да и у вас он будет гораздо счастливее, чем в руках императорской семейки.
– Он – это кто? – потрясенно спросила я.
– Тот, кто к вашему артефакту привязан, – едва слышно ответили мне. – Возможно, вы сумеете его спасти.
Я так и застыла, и ступор мой продолжался, пока лорд Нкер не вышел из кузницы. Лорд Мерос последовал за ним, а вот Юрао стоял и тоже потрясенно смотрел на меня. Я же смотрела на него. Потом дроу шепотом выдал:
– Браслеты – артефакты! Их можно отдать вампиру, так кузнец сказал. А про медальон речи не было.
И до меня дошло!
– Ага, то есть историю про «красивые девушки должны носить красивые вещи» придумал ты?
– Ну да, – не стал скрывать Юрао. – Надо было усыпить бдительность Шейдера, ведь артефакты такой силы можно только дарить, украсть или купить нельзя. Ну а теперь как ты представляешь себе картину – артефактор дарит мне браслеты?
– Никак, – вынуждена была признать я.
– То-то и оно, но… – Дроу подозрительно глаза сощурил, разглядывая то, что мне так неожиданно подарили. – Медальон этот… Покажи.
Я потянулась к кулону, приподняла его и… едва подавила крик! То, что надевал на меня лорд Нкер, было с прозрачным, как слеза, камнем, а сейчас на мне красовался медальон с черным бриллиантом и… подозрительно мне кое-что напоминал. Быстро стянула перчатку с левой руки и замерла – кулон и кольцо были идентичны! Словно из одного набора.
– Мой тебе совет: прячь и кулон, и кольцо ото всех! – мрачно посоветовал Юрао.
– Кольцо обручальное, от лорда-директора, – сообщила я.
– Обручальное? – дроу хмыкнул. – От кольца фонит магией, причем древней. От кулона излучение такое же. И да – я видел, что тебе надевали на шею, но тогда чуть-чуть ощущалась иллюзия, сейчас медальон выглядит иначе, но это его истинный облик. Короче – прячь.
Я решила последовать разумному совету и засунула медальон за воротник. Прохладный металл нагрелся моментально, и самое невероятное – ощущение цепочки, да и кулона было приятным.
– Не мешает? – спросил Юрао.
– Наоборот, нравится, – созналась я, натягивая обе перчатки.
– Значит, дар от чистого сердца, – с видом знатока сообщил дроу. – Только, знаешь… такое ощущение, что, подарив тебе, он этот медальон спрятал.
Я откровенно призналась:
– У меня такое же ощущение…
А потом мы опять побежали изо всех сил, намереваясь поспеть за лордом Шейдером и его подзащитным. Браслеты я надеть не рискнула, просто закрыла их в нагрудном кармане.
Высадив меня у ворот академии, Юрао улетел, напомнив, что утром у нас встреча с клиентом и я должна там быть, как кол в груди вампира. Не слишком представляла себе, как выберусь, но прийти пообещала, а потом подошла к калитке.
– Явилась! – Жловис распахнул калитку. – В одном тебе повезло, Дэйка.
– В чем? – живо поинтересовалась я, входя на территорию академии.
– Учителя у тебя хорошие. – Жловис хитро на меня поглядывал.
– Даже спорить не буду. – Я поправила плащ и только сейчас вспомнила, что не отдала его Юрао.
– Хор-рошие, – продолжал гоблин, – а иначе леди Верис задала бы тебе трепака. И так задаст, но меньше.
– Э-э-э, – протянула я, – а что случилось?
Жловис о случившемся поведал подробно!
Оказывается, стоило мне за ворота выйти, как явилась к нему Дара, с сообщением, что какой-то адепт покинул территорию академии. Гоблин меня не выдал, ибо не особо уважал восставший дух смерти, и тогда Дара вызвала Верис. Оборотню достаточно было сделать глубокий вдох, чтобы мгновенно сообщить имя незадачливого беглеца, то есть беглянки, то есть мое имя! Дара тут же проверила мое расписание, заглянула в журнал леди Орис, а там… не было проставлено моего отсутствия. Недолго думая, обе оповестили лорда-директора, причем притащили в его кабинет и Жловиса как соучастника преступления.