– Ты пыталась убить Тьера? – спросила я.
– Эллохара, – Дара поправила призрачные волосы. – Вмешался Тьер, который в отличие от меня понял, что магистр Смерти просто играет, позволяя мне поверить в то, что я могу победить, и вмешался в критический момент… А после он меня… освободил.
– Что? – Я не поняла даже.
– Я совершенно свободна! – отчетливо произнесла Дара. – Магистр Риан Тьер освободил меня, наделив силой. Я могу родиться вновь, вновь жить, но не хочу. Пока не хочу. Возможно, потом, когда уже не буду нужна ему. Возможно… Сейчас мне хорошо рядом с ним, и я рада, что он выбрал тебя, Дэя. Достойный выбор. Действительно достойный. Просто хочу, чтобы ты знала.
Дух смерти растворилась, а я пошла спать, думая о том, что хороший выдался день.
Утро… На сей раз приглушенный рев адового пламени я расслышала.
Затем последовали почти бесшумные шаги. Чуть терпкий аромат мужских духов – необычно для лорда-директора, хотя припоминаю, что в столице так принято.
Тихо скрипнула кровать, я открыла глаза и невольно улыбнулась сидевшему рядом магистру Тьеру. Даже в предрассветных сумерках было заметно, что выглядит он сейчас иначе – лицо выбрито начисто, волосы собраны в соответствии с придворными обычаями, ногти выкрашены черным, на пальцах перстни, причем они там не ради красоты, длинная замшевая туника с воротничком-стойкой, перехваченная широким золотым поясом, узкие брюки… Обувь я не видела.
– Мне тоже не нравится, – заметив мой долгий оценивающий взгляд, произнес лорд Тьер.
– Вам идет, – чуть хрипловатым после сна голосом ответила я, – но… непривычно.
– Столичная мода, – он криво усмехнулся, затем тяжело вздохнул: – Нам нужно поговорить.
Я села, обняла колени руками и приготовилась… к скандалу.
Скандала не было, было решительное:
– Дракона я отпущу. У меня нет ни сил, ни времени на подчинение духа, да и… не имею никакого желания держать в рабах столь гордое создание. Ты не против?
– Нет. – Я невольно улыбнулась: мне это решение очень понравилось.
На губах лорда-директора тоже появилась улыбка, чуть усталая, но светлая очень… А потом его взгляд спустился в вырез моей ночной рубашки… Улыбка померкла.
– Подобное больше не повторится, – глухим, сдержанным голосом произнес магистр и отвел взгляд.
На меня Риан так больше и не посмотрел, посидел еще немного, сжимая челюсти и глядя в сторону, потом поднялся и, уже уходя, спросил:
– Что тебе принести завтра?
Кажется, он так и не сказал того, о чем поговорить собирался.
– Ничего не нужно, спасибо, – грустно ответила я, глядя на его напряженную спину.
А придворный наряд магистру действительно шел – туника подчеркивала широкий разворот плеч, мощную спину, да и золото на черной замше красиво выглядело. Не очень мне нравилась лишь прическа, которая делала лицо лорда Тьера каким-то хищным.
Магистр повернулся, прислонился спиной к дверному косяку, сложил руки на груди и хрипло поинтересовался:
– Совсем ничего?
– Нет, – почему-то почти прошептала это слово.
Хищный лорд-директор смотрел на меня взглядом растерянного тигра или печального вампира, у которого клыки на регенерации, а есть очень хочется. Так и он, явно вопросов было много, но почему-то молчал.
– Лорд Тьер, а вы у меня спросили обо всем, что хотели? – решила поинтересоваться я.
– Нет. – Голос вновь стал глухим.
Я подумала и попросила:
– Лучше спрашивайте сами, лорда Эллохара больше присылать не стоит, правда.
Улыбнулся, но все еще молчал.
Пришлось самой рассказать:
– Артефактор открыто не говорил о том, что передал мне помимо кулона и браслетов что-то еще, мы с Юрао обо всем только вчера догадались. Потом история с мастером Урро и его постоялым двором, а там… Юрао предположил, что привязка к кольцу, я его и надела… – О том, что носила колечко на веревочке, рассказывать не стала. Зачем магистра расстраивать. – Когда я его надела, весь постоялый двор содрогнулся. Офицер Найтес решил, что дух и так пойдет за нами, а потом… Мы вчера раскрыли шесть дел из тринадцати, удачный очень день получился, а потом этот котенок. Даже и мысли не возникло, что это и есть дух…
Риан слушал внимательно и не перебивал до последней фразы. Потом резко вскинул руку, останавливая меня, задумался и переспросил:
– Маленький дрожащий котенок?
– Д-да…
– Странно. – Он снова о чем-то задумался. – Дэя, а ты ранее бродячих котов спасала? Хотя о чем я спрашиваю, ты явно такое делала не раз и не только с котами, и все же… Понимаешь, дух принял наиболее привычную для тебя форму, возможно… А возможно, это не первый возрожденный дух, с которым ты имела дело, и тогда дракон пытался… – Риан стремительно подошел, вновь присел на край моей кровати и проникновенным голосом задал вопрос: – Дэя, а ты никаких необычных кошек не знаешь? Излишне долго живущих, например?
Знаю, у меня дома такая, но отвечать почему-то не хотелось.
– Пришлю Эллохара, – неожиданно пригрозил магистр.
– Просто кошка, – буркнула я, – даже каждый год котят приносит, крылатых.
– Дома? – догадался Тьер.
– Да, – нехотя призналась я.
– Съездим – познакомишь. – Лорд-директор вновь поднялся, тяжело вздохнул: – Нужно возвращаться, без меня переговоры не начнут. – Помолчал, затем добавил: – Артефактор Арсио Нкер получил покровительство дома Тьер и в настоящий момент сослан в наше родовое имение. Почему-то он просил тебе передать, что нашел свой дом.
Кажется, я сейчас посоперничаю с дроу в умении округлять глаза.
– Но… как? – удивленно спросила я.
– Я пошел на уступки, император сделал ответный жест, – туманно ответил магистр. – Темного дня, родная.
Сижу, смотрю, как он уходит, и кусаю губы, чтобы не окликнуть. Почему-то хотелось его остановить, но в то же время отчетливо понимала – лорда Тьера ожидают гораздо более важные персоны, чем я…
Взревело адово пламя… Ушел.
Упав обратно на подушку, долго смотрела в потолок и чувствовала, как по лицу текли слезы. И хотелось бы понять почему, но осознать этого не могла. Просто грустно, просто до слез расстроена, просто он пришел, а мы так толком и не поговорили, просто…
Сигнал к утреннему построению раздался как-то совсем неожиданно, и начались суровые студенческие будни.
Но, выбегая на построение, я с удивлением увидела на столике в гостиной пакет из кондитерской с надписью: «Нежность рассвета». Уже улыбаясь, помчалась на истязания.
– Весьма необычное проклятие, – вещал магистр Тесме, – очень редкое и крайне сложное в исполнении, но и такое случается в нашем неспокойном мире. Кстати, исполнителя найти практически невозможно. Итак, записываем, адепты, смертельное проклятие седьмого уровня мгновенного действия «Кровавые слезы».
Логер поднял руку. Тесме относился к тем редким преподавателям, которые позволяли задавать вопросы даже во время подачи нового материала, вот и сейчас кивнул, разрешая.
– Магистр Тесме, – Логер даже поднялся, – проклятие мгновенного действия, значит, произносится вслух в присутствии жертвы. Как можно не обнаружить проклявшего?
Нас всех этот вопрос тоже крайне интересовал, просто Логер первый спросил.
Тесме улыбнулся, жестом разрешил сесть и начал рассказывать:
– Для наложения данного проклятия требуется магия, то есть вы, мои дорогие, не способны его применить. Но именно у вас есть шанс поймать преступника, правда, исключительно в одном случае – если удастся заглянуть в глаза жертвы не позднее, чем через сутки после смерти. Слезы, адепты, это вода. Вода, как мы с вами знаем, хранитель информации. У проклятого, помимо тех самых кровавых слез, также имеются самые обычные. Если предположить возможность того, что вам удастся заглянуть в его глаза, получить слезу и исследовать кристаллы в воде, то в этом случае с большой точностью можно определить, на каком расстоянии от жертвы находился проклявший. Теперь представьте объем работы – с точностью до локтя определить, кто, где и как стоял в момент произнесения проклятия. Понимаете?
Мы заметно пригорюнились:
– Кровавые слезы крайне типичны для Кровавого Морового Поветрия, – сказала я, – при виде них гарантированно начинается паника.
– Именно, Риате, – Тесме одобрительно кивнул мне. – А как ведут себя люди и нелюди в момент паники, можете себе представить. К тому же никто не подпустит вас к умершему в течение трех суток, так как… Дакене?
– Карантин, – мгновенно ответила Ригра.
– Совершенно верно. Итак, доступа к трупу мы не получаем, картину преступления составить нет и шанса, и как результат – определить проклявшего практически невозможно. Что касается произнесения самого проклятия, здесь все просто – магически заглушается речь для окружающих и используется звуковой тоннель для проклинаемого, вот почему использовать «Кровавые слезы» могут лишь маги.
Мы начали поспешно делать записи. Потом я решила спросить, подняла руку, дождалась молчаливого разрешения и задала вопрос:
– Магистр Тесме, а спасти проклятого возможно в случае своевременного вмешательства?
Преподаватель задумался. Затем подошел к тому самому стеллажу с той самой книгой, достал талмуд, раскрыл, просмотрел оглавление, а нам скомандовал:
– Открываем вторые тетради, находим двести вторую страницу и видим… Адепт Хойде?
– Заклинания противодействия.
– Совершенно верно, на полях вносим изменения: первая строка – восходящая тональность, восходящий энергетический поток, пятое слово от конца строки «энуэро». Шестая строка, восходящая тональность, нисходящий энергетический поток, меняем слово «нурро» на «эдвеэ нгесе». И внизу, опять же на полях, рисуем знак закрепления на энергетическом уровне. При выполнении домашнего задания перепишете полностью и оформите соответственно. Сейчас же добавьте срок – не более четверти часа после произнесения проклятия, позже сделать уже ничего нельзя.
Когда все было тщательно записано, Тесме подош