Неужели никто ничего с этим не делал? А реформы Столыпина? Его идея дать обнищалому крестьянству земли в Сибири была хороша. Исполнение — бездарно. Да и при сохранении системы раздела земли между наследниками обречена на провал. Это была бы временная передышка, но смерть Столыпина от руки террориста не дала экономике России и этой передышки. В результате между народами, населяющими империю, стали возникать серьезные противоречия, практика еврейских погромов стала чем-то вроде предохранительного клапана в государственной машине — народ погуляет и успокоиться. А тут пришла Война!
Объявление войны сопровождалось всплеском патриотизма и, к сожалению, национализма. Почему к сожалению? История России — это история создания многонациональной империи, основанной на русском православии (откуда пошла концепция Москва — третий Рим и четвертому не бывать). При этом все русские государи строили политику по максимальному переселению на свободные земли (а их всегда было с избытком) инородцев. Инородцы могли сохранять самобытный уклад жизни, могли интегрироваться в империю, наипростейшим путем интеграции было принятие православия. Борис Годунов — потомок Чингис-хана, чем не пример? Наиболее ярко эти интеграционные мотивы проявились во времена Ивана Грозного, когда Россия приросла не только Ливонией, Казанью, Астраханью, но и Сибирью. Походы Ермака — как раз на времена Ивана Грозного пришлись. Вот что говорит об этом профессор Эрик Лор в интервью Александру Сиротину, корреспонденту американского журнала «Чайка»: «В российской истории народ рассматривался как ключевой источник богатства и экономической жизнеспособности империи в целом. Правители Российской империи делали всё возможное, чтобы привлечь новых поселенцев, новую рабочую силу и новый капитал в Россию, а затем удержать их в стране. Для этого им сначала предлагали различные льготные условия, а затем вводили законы, затрудняющие эмиграцию из страны. Отвечая на ваш вопрос, скажу, что для России как приглашение иностранцев, так и захват соседних территорий с их населением играли положительную роль. Каждый раз, когда в состав империи включались новые народы, их немедленно делали подданными Российской империи, то есть гражданами страны. Такой подход был типичен для царской России, а затем и для Советского Союза».
Но в конце девятнадцатого века формируется как идеология национализм. Учение о главенствующей роли одной нации (титульной) и подчиненной роли инородцев. При этом инородцы рассматриваются как лояльные и нелояльные. Эти идеи становятся весьма популярными, особенно среди правящих классов ведущих государств того мира. Можно проследить свидетельства о силе этой теории на примере государств, вступивших в Первую мировую войну. В Великобритании и Франции не только граждан Германии или Австро-Венгрии, но и просто немцев, австрийцев, венгров и чехов помещают в концлагеря (чисто английское изобретение времен англо-бурской войны). В Турции теория недружественных народов привела к геноциду армян, что до сих пор не признается турецким руководством, цинично утверждающим, что те были сами виноваты. Германия и Австро-Венгрия принимали подобные меры не только к гражданам противников по войне, но и вообще русских, англичан, французов.
Была ли эта концепция известна в России? Несомненно. Более того, у этой концепции были влиятельные сторонники среди военных кругов. После поражения в Русско-Японской войне 1905 года в России распространилась война шпиономании. И правительству, и военным было удобно объяснять поражение происками врагов. Впрочем, сейчас тоже поражения украинской армии в зоне АТО объясняют вмешательством войск России и даже применением ею ядерного оружия. Это удобнее, чем признаваться в собственной бездарности и неспособности вести боевые действия. Именно военные в царской России выдвинули требования чтобы полоса прифронтовая была очищена от представителей враждебных народов. Этот перечень народов постоянно расширялся. Не только немцы, поляки, литовцы, евреи, австрийцы, но и венгры, боснийцы, чехи, словаки, потом к ним присоединились и болгары. Хорошо было бы, если только военные были источником всплеска национализма и все ограничилось «прифронтовой полосой». Увы, были и другие причины всплеска национализма.
Националистические тенденции подогревались еще и купеческими и промышленными кругами. А что им, купцам? Ответ прост — жадность! Купцы и отечественные промышленники точно уловили тенденции времени. Раз есть враждебные инородцы, значит, их можно выдавить из торговли и промышленности, забрать их предприятия себе или просто закрыть конкурента. В войне все средства хороши. Ведь ослабляя немца, мы ослабляем врага! А что для этого надо? Подогреть и направить толпу! По всей России сначала граждане требуют закрыть немецкие предприятия и запретить немцам работать на предприятиях, в первую очередь, оборонных, дабы не было диверсий. Но это только предлог. Главное — уничтожить конкурента! «Так Московское купеческое общество энергично возобновило свой бойкот австрийских и германских фирм вскоре после объявления войны в 1914 г., и источники, повествующие об организации данной акции, указывают на значительный общественный интерес и охотное участие в ней. Вскоре была сочинена декларация принципов и список мер, необходимых для „борьбы с немецким засильем“ и для создания „истинно русской“ экономики, которые общество разослало другим торгово-промышленным организациям империи и солдатам действующей армии.», — свидетельствует Эрик Лор. Кроме обращений общественных организаций мысль о врагах на предприятиях активно несут в народ. Вскоре демонстранты несут лозунги с этими идеями, а демонстрации перерастают в погромы… Не еврейские! Немецкие погромы. И немцы стоят у дверей лавок с православными иконами и клянутся, что они православные. Это спасает многих, но не всех. Постепенно компания против инородцев крепнет, с заводов начинают убирать немцев и потомков немецких эмигрантов. Некоторые заводы закрываются, некоторые начинают менять собственников. Но немцы, евреи были самыми квалифицированными рабочими и инженерами! В стране начинается резкий промышленный спад! Многие заводы просто не могут справиться с оборонными заказами, просто нет рабочих и инженерных кадров, которые могут эти заказы сделать! Хорошим примером была компания Зингер. Чтобы ее заводы не были закрыты компания апеллировала к русскому правительству, доказывая, что она не немецкая компания, а американская (действительно, штаб-квартира компании Зингер находилась в США). Все равно процесс ее дерибанизации был начат в 1916-м году и закончен при Временном правительстве. Все больше оружия и боеприпасов царская Россия закупает у союзников. Дошло до того, что в обмен на оружие царское правительство отправляет во Францию и на Балканы четыре пехотных бригады (так называемый Русский Экспедиционный корпус, кстати, против русской Первой бригады под Верденом немцы бросили целы пехотный корпус, а наши выстояли, французы признавали, что без русских они бы Верден не удержали). Но и не это привело к катастрофе!
Подъем национализма активно поддерживается правящими кругами, царем и его ближайшим окружением. Эта война не нужна была русскому народу. Но его надо было как-то мотивировать. «За веру, царя и Отечество» работает, пока войска одерживают победы и не очень долго. Сложно сказать, кому пришла в голову идея заинтересовать солдат землей, но она была произнесена и широко разрекламирована. Идея была проста: у русских крестьян катастрофически не хватает земли. Но она есть у колонистов-немцев и у евреев есть. А что, если пообещать солдатам за победу землю, отобранную у враждебных инородцев? И не только пообещать, вот, в прифронтовой зоне и отобрать, и переделить! А что делать с немцами, евреями, поляками, австрийцами? Да переселить их за Волгу-матушку, пусть там начинают жить по-новому, уж до Волги-матушки немец не дойдет! В 1914-м году идея передела земли через экспроприацию у вражеских подданных нашла широкую поддержку в народных массах, а уже в 1915-м началось конкретное воплощение этой идеи в жизнь. Массово колонисты, которых признавали вражескими подданными или просто лицами враждебной национальности начали переселяться в район Волги (почему-то именно за границу оседлости еврейского населения). Появились и первые в россии концлагеря, причем задолго до большевиков. Этому способствовали и первые неуспехи русской армии, и разгоревшаяся за этим волна шпиономании. Ну и что из того, что земля получила новых хозяев? Разве это могло привести к катастрофе? А почему не могло? Я в начале статьи говорил, что немецкие и прочие колонистские хозяйства были передовыми, широко использовали современные технику и технологию, что давало прекрасные урожаи. А потом на эту землю пришел крестьянин с сохой и лошадкой. Техникой крестьянин пользоваться не умел, в его неумелых руках очень быстро весь технический фонд пришел в негодность. Плюс большое количество мужчин было в армии, в селах некому было работать. Голод был неизбежен. Так в житницу Европы пришел голод. Вы думаете, эпидемия Испанки унесла бы столько жизней, если бы не миллионы людей в России не страдали от хронического недоедания? Увы, голод стал тем фактором, который снова привел правящий режим к катастрофе (так именно три подряд голодных года поставили крест на правлении толкового в принципе царя, Бориса Годунова, чьи реформы были предшественниками реформ Петра Великого). Но с каждым годом ситуация становилась все хуже. Так, из-за поражений царской армии, многие территории сельскохозяйственного назначения оказались оккупированными неприятелем. А именно там происходила первая экспроприация земли у немецких и иных колонистов. В результате, цели программы экспроприации не были достигнуты. Крестьянин так и не получил землю! А попробуйте крестьянину пообещать землю и не дать! Станете его смертельным врагом. Когда-то сенат Рима пообещал ветеранам-легионерам Цезаря дать землю. Да все не давал. Так легионера вслед за Цезарем преспокойно перешли Рубикон и Сенат приказал долго жить. А тут за несколько лет войны царь окончательно потерял поддержку и уважение крестьянства, и это в России, где основная масса населения жила в селе! Но еще большей ошибкой царского правительства стало то, что оно первым внесло в головы крестьян идею, что землю можно у кого-то отобрать и переделить! Ярый монархист Милюков еще в 1915 году предрек на заседании Государственной Думы: «