– Боюсь, настанет день, когда у тебя появится желание испытать любовь, и ты станешь гневаться на меня за то, что я сделала, – задумчиво сказала Мария. – Возненавидишь из-за того, что я наложила заклятие.
Именно тогда Фэйт поняла, что ее мать жалеет о содеянном.
– У меня есть сомнения, но я постараюсь узнать о любви все, что смогу. Как вести себя, если она случится, и как ее остановить. Научи меня. Ты увидишь, что я хорошая ученица.
К счастью, Марта позволяла Фэйт изучать Библию, и та пристрастилась к чтению, пряча книги в дуплах старых деревьев, на кладбище и под досками пола. Теперь, живя в собственной комнате в доме Самуэля Диаса, она могла читать магические тексты поздно ночью при свете фонаря. Книги она приносила тайком и прятала от матери, потому что некоторые сказали бы, что она слишком мала, чтобы читать эти тома, а другие и вовсе бы решили, что никто не должен иметь доступа к знаниям подобного рода. Фэйт самостоятельно выучилась латыни и греческому, чтобы погрузиться в «Оккультную философию» Агриппы и «Арс Ноторию», раздел «Малого Ключа Соломона», где описывались методы улучшения умственных способностей и сосредоточения внимания. Джек Финни раздобыл где-то перевод древнего арабского текста «Пикатрикс»[46], где содержались описания всякого рода колдовства, и экземпляр «Арбателя»[47] – книги заклинаний, которую торговец обнаружил на заброшенной ферме и хранил закутанной в вату, потому что она обожгла ему руки, когда он впервые к ней притронулся, что нередко случается с текстами, обладающими большой силой. Фэйт справедливо полагала, что в ней была описана магия, о которой не хотела говорить ее мать, черная, кровавая, зловещая магия, могущественная, древняя и опасная.
Фэйт нередко сидела на лестнице, прислушиваясь, когда к матери приходили женщины за снадобьями и заговорами. Мария избегала темы любви, насколько это было возможно, но когда гостьи рыдали, не в силах сдержать чувства, сдавалась. Оттенок хны, смешанной с лаймом, розами и чаем, кипевшей всю ночь на медленном огне, покажет интенсивность женской любви: чем глубже цвет, тем сильнее любовь. Для продолжительной любви необходимо носить амулет с яблочными семечками. Розмарин и лавандовое масло даруют человеку силу воли, чтобы разрушить простой заговор, следует использовать соль, кокосовое масло, лаванду, лимонный сок и вербену лимонную. Фэйт запомнила многие материнские рецепты, когда читала ее гримуар, но еще больше ее заинтересовали написанные рунами заклинания Ребекки, граничащие с черной магией. Через несколько недель Фэйт с восторгом приняла от матери в подарок книгу, которая станет ее собственной. На самой первой странице девочка увидела правила магии, о которых никогда не следует забывать.
Делай что хочешь, но не приноси никому вреда.
То, что отдаешь, вернется к тебе в тройном размере.
Линии на левой руке Фэйт изменились так сильно, что стали неузнаваемыми, красное пятно осталось на месте, иногда оно жгло. Она выкрасила волосы сушеным корнем марены, изменив их цвет на кроваво-красный. Правила любого рода ее не волновали: они мало что значат для того, кто вырос в мире без сострадания и жалости, где не существует кодекса морали, которого надо придерживаться. Правила, которым следует Непостижимое искусство, казались ей детскими. Больше всего на свете Фэйт хотела разыскать гримуар темной магии. Она искала защиты и мести, способы противостояния в ситуации, когда заставляют носить железные наручники и притворяться идеальным ребенком, магию без правил, темную, глубокую и беспредельную. Некоторые люди, когда их истязают, слабеют, другие крепнут, но бывают и такие, кто мечтает отомстить и представляет серьезную опасность для мучителей, даже если речь идет о девочке, которой недавно исполнилось двенадцать лет.
Фэйт вскоре привыкла к Манхэттену, особенно близко познакомившись с рынками. Она регулярно посещала книжные развалы, где рылась в кучах старых рукописей, покрытых пятнами. Фэйт была уверена, что узнает нужный текст, когда обнаружит его. Когда она дотронется до него, возникнет ощущение, что перед ней пчелиный улей, живой, кишащий насекомыми, готовый нанести вред, если он окажется в ее руках. Кипер не отходил от нее ни на шаг; он явно не одобрял поиски, рычал на продавцов и покупателей, рывшихся в грудах книг. Фэйт то и дело предлагали покинуть книжную лавку, прихватив с собой это исчадие ада. Тогда она стала оставлять волка дома, хотя бедный зверь царапал дверь и выл.
И вот однажды утром она нашла в книжном развале на задворках Флай-маркет среди куч поврежденных и сгнивших рукописей написанный вручную трактат по темным искусствам, гримуар, который следовало сжечь в день смерти его автора. Однако манускрипту удалось каким-то образом избежать огня. Он назывался «Книга ворона» и появился в Лондоне в 1600 году. Прозаический текст был написан чернилами двух цветов, красным и черным, и размещен на тонких пергаментных страницах, стянутых черной ниткой и переплетенных в темную телячью кожу. Приложив ухо к корешку, Фэйт услышала гудение, будто книга жила своей жизнью.
Таинственный автор гримуара, женщина огромных знаний, писала как на итальянском, так и на английском. Родившись в Венеции, она стала впоследствии членом суда в Англии и в таких областях, как политика, соколиная охота, музыка и мифология, знала побольше многих образованных мужчин. Автор уверяла, что она поэт, что считалось невозможным для женщины, однако ее претензия была достаточно обоснованной: она была первой дамой, опубликовавшей том стихов, не получивших признания из-за пола автора, а вовсе не из-за качества текстов. На первой странице гримуара красовалась цитата из сочинений человека, который, как многие утверждали, писал ей любовные песни, полные желания и восхищения ее талантами.
В старости темное не считается светлым, иначе оно не носило бы имени красавицы.
Автор «Книги ворона» была женщиной во всех смыслах темной, ее нельзя было назвать традиционной английской красавицей, но она славилась привлекательностью. Страсть, которая охватывала ее обожателей, вела к болезни, разорению, а то и к преступлению. Те, кто жаждал обладать этой женщиной, терялись в догадках, носит ли эта любовь естественный характер или навеяна магическими заклинаниями.
Любовный огонь нагревает воду; если вода что-то охлаждает, то только не любовь.
Автор знала о любви больше, чем кто бы то ни было: в тринадцать лет ее отдали высокопоставленному судье, втрое ее старше. Она смотрела на любовь холодным, ясным взором, сердце ее было практичным в той же мере, что и страстным. «Книга ворона» была сборником заговоров и заклинаний, утерянной после смерти автора пятьдесят лет назад.
Знай, чего ты хочешь, и будь в этом уверен, поскольку сожаление рождает новое сожаление, и ничего больше.
Автор этой книги могла вызвать у людей странные болезни, заставить лжеца говорить правду, призывать демонов, которые преследовали человека во сне. Она изучала астрологию у знаменитого итальянского прорицателя, а письменные заклинания и заговоры, сформированные магией ее слов, были столь сильны и красивы, что их можно было читать при свете заключенного в них смысла, а серебро под их действием темнело. Эту женщину обучили быть обворожительной, но она копила знания только для того, чтобы никогда больше не стать предметом торга. Мужчин, которые ею обладали, она тоже нередко использовала. Слова всегда спасали и обновляли ее, давали ей свободу, даже когда любовь приковывала к жизни своими цепями.
То, чем я пожертвовала, то, что отдала, то, что спрятала от мира, то, что другим необходимо сделать так же.
Понадобится жезл, вырезанный из орешника.
Розовая вода должна быть все время рядом с тобой.
Магическая фигура Соломона должна быть нарисована на полу, чтобы вызвать дух Оберона, короля магии.
Встань в круг, который объединяет четыре части мира и четыре стихии, затем зажги миртовое дерево и сандаловое дерево. Зажги белую крапиву, траву архангела.
Сделав все это, можно будет увидеть будущее, управлять стихиями, зачаровывать смертных, подчинять себе врагов и навлекать на них проклятие.
Я заклинаю тебя огнем, кровью и памятью, чтобы ты мог постичь свое вечное осуждение.
Да будет так.
Я признаю, что эта область тьмы – моя.
То, что было сделано с Фэйт, она отдаст миру трижды, а потом еще трижды. Тьма порождает тьму: трудно было себе представить что-то более мрачное, чем образы, возникавшие в ее сознании, когда она была заперта в Бруклине. Если бы Фэйт могла избавиться от железных наручников, она сожгла бы дом. Носить в голове мысли о мести оказалось тяжелым бременем, и находка, рукопись, автор которой, казалось, знал всю ее душу, стала для нее облегчением. Перелистывая страницы «Книги ворона», Фэйт ощущала, что ее пальцы горят, душа в огне, а волосы краснеют еще больше. Именно в этот день она стала женщиной: между ее ног появилась кровь, и эта женщина нуждалась в магии больше, чем в любви. Если бы понадобилось, она бы украла «Книгу ворона», но торговец счел книгу ничего не стоящей и отдал за одну серебряную монетку. Наблюдавшая за этим женщина с маленькой белой собачкой казалась недовольной. «Такое чтение не годится для детей», – предупредила она. И действительно, то была странная, тревожащая душу книга, а Фэйт с веснушками на щеках и грустью в бледных глазах выглядела совсем юной.
Книги по магии на прилавке прятали под белой тканью, чтобы они не загорелись и не повлияли на продавца и покупателей. Было известно, что подобные тексты меняют характер человека до такой степени, что он перестает узнавать себя. Катрин Дюран не представилась, но была всерьез обеспокоена. Она знала, что эта девочка – дочь Марии, видела ее насквозь, и волновалась за ее будущее.