«Нетрадиционные методы, которые я использовал при лечении рака, в добавление к радиационным, – пояснял он, – это релаксация и воображение». Он рассказывал, что он обеспечил своих пациентов полной и детальной информацией об их заболевании и методах лечения, а затем во время регулярных встреч просил их изобразить весь процесс в той форме, которая для них наиболее приемлема. С помощью такого метода направляемой визуализации, пациенты начинают активизировать свою мотивацию к выздоровлению и развивать позитивное отношение, что чрезвычайно важно для процесса лечения.
Стефани Мэтьюз-Саймонтон, опытный психотерапевт, дополняла доклад своего мужа подробными отчетами о психологических консультациях и сеансах групповой психотерапии, которые они проводили вместе для того, чтобы помочь своим пациентам идентифицировать и решить эмоциональные проблемы, лежащие в основе их недуга. Как и ее муж, Мэтьюз-Саймонтон была систематична и обстоятельна в своем докладе, и великолепна, когда говорила о своей сильнейшей личностной самоотдаче.
К концу конференции я почувствовал такую благодарность к Саймонтонам за то, что они делают, что предложил показать им Лондон в знак моей признательности. Они с радостью приняли мое приглашение, и мы провели очень приятный день вместе, прогуливаясь, делая покупки и отдыхая от напряженных дискуссий прошедшей недели.
МАРГАРЕТ ЛОКК
Майские лекции открыли мне новый, чарующий мир холистической медицины в то время, когда его основатели только начинали объединять свои усилия и формировать то, что позже назовут холистическим здравоохранением. Дискуссии той недели совершенно убедили меня в том, что изменение мировоззрения, которое я описывал в «Дао физики», является частью более обширной культурной трансформации. К концу недели я с волнением ощутил, что в ближайшие годы я буду принимать активное участие в этой трансформации.
Однако в то время я был слишком занят, заканчивая работу над своей книгой, и не думал над исследованием более широкого контекста сдвига парадигмы. Это случилось двумя годами позже в США, когда я стал читать лекции о параллелях между современной физикой и восточным мистицизмом. На своих лекциях я встречался с представителями различных дисциплин, которые отмечали, что сдвиг от механистической к холистической концепции происходит в их областях так же, как и в современной физике. Большинство их были медиками-профессионалами, и поэтому мое внимание опять было привлечено к медицине и здравоохранению.
Первый импульс к систематическому изучению параллелей между сдвигом в физике и медицине исходил от Маргарет Локк, медика-антрополога. Я познакомился с ней в Беркли, где читал факультативный курс по «Дао физики». После лекции по «бутстрэпной» физике Чу, одна женщина с заметным английским акцентом, часто участвовавшая в аудиторных дискуссиях, сделала удивительное замечание. «Знаете, – сказала она с иронической улыбкой, – эти диаграммы взаимодействия частиц, которые вы сегодня нарисовали на доске, очень напоминают мне диаграммы акупунктуры. Не знаю, можно ли это считать большим, нежели простое совпадение». Я был заинтересован этим замечанием, и, когда я осведомился о ее знаниях в области акупунктуры, она рассказала мне, что ее диссертация по медицинской антропологии была посвящена использованию классической китайской медицины в современной Японии. Во время моего курса «Дао физики» она часто вспоминала философию, лежащую в основе китайской медицинской системы.
Эти замечания открыли мне волнующую перспективу. Из Майских лекций я вспомнил, что сдвиг парадигмы в физике имеет ряд важных приложений в медицине. Я также знал, что мировоззрение новой физики во многом сходно с классической китайской философией. Наконец, я осознавал, что в китайской культуре, как и во многих традиционных культурах, знания о человеческом разуме и теле и практика лечения являются неотъемлемыми частями натурофилософии и духовной традиции. Действительно, учитель тай-цзы, наставлявший меня в древнекитайском военном искусстве, которое, в большей степени, чем что-либо еще, является формой медитации, был также специалистом по травам и акупунктуре и всегда подчеркивал связь между принципами тай-цзы и принципами физического и душевного здоровья. Мне казалось, что Локк теперь вводила важное звено в эту цепочку аргументации, отмечая параллели между философскими системами физики и китайской медицины. Я, естественно, был очень заинтересован в обсуждении с ней идей и пригласил ее на чай и беседу.
Маргарет Локк сразу мне понравилась, а когда она пришла ко мне в гости, мы обнаружили много общего. Мы принадлежали к одному поколению, на нас обоих сильно повлияли социальные движения 60-х, оба разделяли глубокий интерес к восточной культуре. Я сразу же почувствовал себя с ней очень удобно не только потому, что она напоминала мне моих английских друзей, но и потому, что наши системы мышления были очень сходны. Как и я, Локк являлась примером холистического, системного мыслителя, осуществлявшего синтез идей и стремящегося к интеллектуальной строгости и ясности выражений. Когда я познакомился с ней, ее профессиональная область, медицинская антропология, была достаточно новой дисциплиной, и в настоящее время она зарекомендовала себя в качестве одного из ведущих специалистов в этой области Ее исследования по практике традиционной восточной медицины в сегодняшней урбанизированной Японии явились настоящим открытием. Вместе с мужем и двумя маленькими детьми она провела два года в Киото, общаясь с десятками врачей, пациентов, членов их семей (она бегло говорит по-японски) и посещая клиники, аптеки лекарственных трав, традиционные медицинские школы и церемонии исцеления в древних храмах и святынях, – все это для того, чтобы охватить и испытать на себе весь диапазон традиционной восточно-азиатской медицинской системы. Ее работы привлекли огромное внимание в США, причем не только среди ее коллег антропологов, но также и в расширяющемся круге практиков холистической медицины, которые признали ее подробный и ясный доклад о взаимодействии традиционной восточной и современной западной медицины в сегодняшней Японии в качестве содержательного и ценного источника информации.
Во время нашей первой беседы меня больше всего интересовал поиск новых параллелей между мировоззрением, вытекающим из новой физики, особенно из «бутстрэпной» физики, которой я сам занимался, и классическим китайским взглядом на природу человека и его здоровье.
«Представления китайцев о теле всегда были исключительно функциональны, – начала Локк. – Упор делался всегда не на анатомическую точность, а на взаимосвязанность всех частей». Она пояснила, что китайская концепция физического органа соответствует понятию о целостной функциональной системе, которую следует рассматривать во всей полноте. Например, понятие легких включает не только сами легкие, но и весь респираторный тракт, носовую полость, кожу и выделения, связанные с этими органами.
Из книг Джозефа Нидэма я помнил, что китайская философия в целом, больше занимается взаимосвязью вещей, чем разложением их на основные элементы. Локк согласилась и добавила, что китайское восприятие, которое Нидэм назвал «коррелятивным мышлением», делает основной упор на синхронистическое структурирование, а не на причинные связи. С точки зрения китайца (согласно Нидэму), вещи ведут себя определенным образом, потому что во взаимосвязанной Вселенной их позиции таковы, что они наделены внутренней природой, которая делает их поведение неизбежным.
Для меня было очевидно то, что такой взгляд на природу очень близок концепции новой физики, и я также знал, что это подобие усиливается тем фактом, что китайцы изначально наделяли систему взаимоотношений, которую они изучали, внутренней динамикой. «Это так же верно и для китайской медицины, – отмечала Локк. – Каждый индивидуальный организм, как и космос в целом, рассматривается пребывающим в состоянии постоянного течения и изменения, и китайцы также верили, что все события в природе – в физическом мире, а также в психологических и социальных областях – имеют циклический характер».
– Очевидно, это колебания между «инь» и «ян», – заметил я.
– Совершенно верно, и очень важно осознать, что в китайской традиции понятие «ничто» адекватно понятиям «только инь» или «только ян». Все природные явления – это проявление непрерывных колебаний между двумя полюсами, и все превращения происходят постепенно и в целостной прогрессии. Природный порядок – это один из примеров динамического равновесия между «инь» и «ян».
Здесь мы начали долгую дискуссию о значениях этих древних китайских терминов, и Локк сказала мне, что лучшую из известных ей интерпретаций дал Манфред Поркерт в своем обширном исследовании, посвященном китайской медицине. Она рекомендовала мне изучить труд Поркерта. Она объяснила, что, наряду с Нидэмом, он один из немногих западных ученых, который может читать китайскую классику в оригинале. Согласно Поркерту, «инь» соответствует всему сжимающемуся, отзывчивому и консервативному; «ян» – всему расширяющемуся, агрессивному и любознательному.
– В дополнение к системе «инь-ян», – продолжала Локк, – китайцы использовали систему под названием «у-син». Она применялась для описания великого структурированного порядка космоса. Обычно это название переводят как «пять эволюционных фаз», что гораздо точнее передает китайскую идею динамических связей». Локк объяснила, что из пяти фаз возникла система сложного соответствия, которая охватывала всю Вселенную. Времена года, атмосферные явления, цвета, звуки, части тела, эмоциональные состояния, социальные отношения и множество других явлений классифицировались по пяти типам, соответствующим пяти фазам. Когда теория пяти фаз была объединена с циклами «инь-ян», в результате появилась сложная система, в которой каждый аспект Вселенной описывался как строго определенная часть динамически структурированного целого. Эта система послужила теоретическим фундаментом для диагностики и лечения болезней.