– Я… – запинаюсь, но все же решаю честно признаться: – Мне было страшно.
– А сейчас? – Он делает шаг навстречу и подходит близко-близко. – Страшно?
Я тону в его шепоте.
Каждая девочка мечтает о сказке. О прекрасном принце, о спасении и любви, что вдохнет в легкие жизнь и заставит кровь кипеть в жилах. Я нашла принца. Он стоит передо мной. Загадочный, томный и… опасный. Я не знаю о его слабостях и тайных желаниях, не имею ни малейшего понятия, что им движет. Единственное, в чем уверена, – в своей уязвимости перед ним. Я полностью беззащитна. Мой принц может оказаться вовсе не спасителем… а самым главным злодеем в этой истории. Чувства смешались. Он смотрит на меня, как бы беззвучно спрашивая, какую сторону я выбрала.
Я слышу свой вопрос будто издалека:
– Как умерла Люси?
Ощущение, что этим коротким предложением я открыла портал в ад. Выражение его лица меняется. Боль, страдание, страх в прекрасных серых глазах захлестывают и меня.
– Расскажи мне… – умоляю я и сжимаю его холодную ладонь.
На секунду мне кажется, что он убежит. Закроется. И оставит с моим вопросом один на один. Но что-то меняется в его пристальном холодном взгляде. Он становится теплее. Уильям будто готов поделиться. Замираю, боясь пошевелиться и спугнуть его порыв.
– Мы повздорили. – Хриплый мужской голос, полный терзания, вызывает холодный озноб. – Бен все время пытался отвоевать ее у меня. – На лице Уильяма мелькает грустная улыбка. – Но я знал, что она не хочет ни одного из нас. Люси была полна загадок. Я знал лишь треть из них. Бенджамин видел лишь фасад. – Он замолкает и хмурится, будто ему физически больно об этом рассказывать. – В тот вечер они были на вечеринке. Праздновали… – Он кусает губу. – Я пытался забрать Люси, чтобы проводить ее до комнаты. Видел, что она слишком много выпила. Но она не хотела меня видеть. Шнайдер решил, что удача наконец на его стороне. Он прогнал меня, сказав, что сам о ней позаботится. – Уильям качает головой, на смену грусти приходит злость. – Идиот напился и отключился прямо на вечеринке… а Люси… – Он спотыкается на словах и тихо изрыгает под нос ругательства. – Утром нашли ее тело. – Уильям несколько раз моргает и отводит глаза.
Судорожно пытаюсь осознать услышанное:
– Бен корит себя…
– Он и должен, – грубо перебивает Маунтбеттен.
– Но…
– Ты не понимаешь. Она была не в себе… В тот день мы… – Он резко замолкает и, качнув головой, прикрывает ладонью рот.
– В тот день?
Маунтбеттен не смотрит на меня. В его глазах вновь та самая пустота, что не сулит ничего хорошего. Хочется спросить: у Люси была причина покончить с собой? Но мне не хватает ни смелости, ни духу задать вслух этот вопрос. Я и так разбередила незажившие раны.
– Мы опаздываем, – говорит он. – Мне нужно довести тебя до кабинета литературы.
– Уильям!
Услышав свое имя, он впивается в меня взглядом. Не знаю, как так получилось, но расстояние между нашими лицами сократилось. Он вновь слишком близко, и запах леса окутывает меня. Чувства смешались. Ледяной страх, что замораживает внутренности, вперемешку с пылающей страстью, что плавит мозги. То, что происходит между нами, не поддается ни логике, ни здравому смыслу. Я пьянею от близости с ним.
– Что происходит? – шепчу я ему в губы.
– Ты о чем? – хрипло отзывается он.
Я вижу каждую ледяную крапинку в его серых глазах.
– Почему ты знаешь наизусть мое расписание?
Голубые вены проступают на его шее, мышцы напрягаются. Лицо остается каменным. Он не отвечает. Маунтбеттен нависает надо мной и аккуратно ведет носом вдоль щеки, словно вдыхает меня:
– Пошли, ты ненавидишь опаздывать.
Мне хочется оттолкнуть его. Или притянуть ближе… Я схожу с ума.
– Я могу дойти сама, – шепчу, теряясь в ощущении его близости.
– Просто доверься мне.
Чувствую его дыхание на губах и медленно киваю. Каждая девушка мечтает о доблестном принце… о рыцаре в сияющих доспехах… или о злодее, от которого стынет в жилах кровь.
Глава 28
МЫ В МОЕЙ СПАЛЬНЕ, и здесь с самого утра ничего не изменилось. Лишь яркий желтый свет с потолка освещает беспорядок.
– Я помогу, – тихо произносит Уильям и, сбросив со стула вещи, приказывает: – Присядь и не шевелись.
– Но… ты же не собираешься убираться в моей комнате?
Ответом служит кривая усмешка и приподнятая бровь.
– Ты сейчас, кажется, не в состоянии это сделать.
Послушно сажусь: я не в том состоянии, чтобы спорить. Как же я мечтала, чтобы этот день скорее закончился!
– Надеюсь, завтра тебе станет лучше, – произносит он. – И не смотри на меня так удивленно.
Легче сказать, чем сделать… Уильям Маунтбеттен, внук короля Англии, засучив рукава белой рубашки, начинает складывать мои вещи. Как тут не удивляться? Как собраться и перестать таращить глаза?
– Я, должно быть, сплю, – все еще не верю я своим глазам.
Он кладет на место матрас и заправляет мою постель. Вещи стопками, словно башни, собираются на моем столе. Книги одна за другой аккуратно встают на полку. Вещи Луны он складывает на ее постели.
– Тут скоро будет Эверест, – хмыкает Уильям. – Сколько всего у этой девочки.
То, как он по-свойски складывает ее пожитки, наводит меня на мысль.
– Вы друзья?
Уильям замирает. Его спина мгновенно каменеет под обтягивающей тканью белой рубашки.
– Можно и так сказать…
– Ты знаешь ее с детства, как Люси? – Мое любопытство сложно унять.
Комната погружается в тягучее молчание.
– Если не хочешь, не говори. – Мне становится неловко, что я лезу со своими вопросами.
Но Уильям все же отвечает, не глядя в мою сторону:
– Луна – дочь нашего шофера, которого уже нет в живых. Она здесь на стипендии, как и ты.
Чувствую, что вопросы на сегодняшний день я исчерпала. Прикусываю язык и в тишине наблюдаю за тем, как он наводит порядок в этом царстве хаоса. Спустя час комната выглядит так, будто мы только что в нее переехали и не успели разложить вещи по шкафам.
– Думаю, – он откашливается и смотрит куда угодно, но только не на меня, – мне стоит остаться.
Я прирастаю к стулу. Маунтбеттен поднимает голову и встречается со мной взглядом.
– Шнайдер проверил камеры, и на них вновь ничего нет, – глухо сообщает он. – Мы не знаем, кто за этим стоит и вернется ли он.
Я молчу. Смотрю на него во все глаза и не могу понять: мое сердце так неистово бьется от страха или от предвкушения? Глупое наваждение…
– Ты не против? – Он спрашивает так, словно ему действительно важно услышать ответ. Серебристые глаза горят беспокойством, губы сжаты в тонкую линию, брови собраны на переносице.
– Я не против. Но Луна?
Уильям открывает рот, и я готова услышать что угодно, но только не это:
– Она переночует у меня.
Мои глаза широко распахиваются. Удивление. Растерянность. Непонимание. Подозрение. Злость. Пять чувств тесно переплелись, болезненно стягивая невидимыми жгутами сердце.
– И часто она у тебя ночует? – Я не узнаю свой голос. Низкий. Хриплый. Механический.
Уильям молчит. Чувствую его изучающий взгляд, и мне хочется спрятаться. Не выдержав, встаю со стула и медленно направляюсь в сторону ванной:
– Мне нужно… – Не закончив предложение, я запираю дверь.
Мысли разбегаются. Когда Ребекка сказала, что Луна и Уильям спят вместе, я решила, что это отвратительные дешевые сплетни. Но что, если это правда? Сколько раз Луна не ночевала в нашей комнате? Не сосчитать. Она провела единственную ночь под одной крышей со мной. Я опираюсь спиной о дверь и делаю несколько резких вдохов. Надо выйти и спросить, какого черта происходит, почему она ночует у него, с ним, в его комнате.
Тихий стук заставляет меня вздрогнуть.
– Селин, – доносится его голос сквозь деревянную дверь.
Мое имя. Его голосом. И душа летит ему навстречу.
– Мы с Луной друзья.
– А Шнайдер тоже ее друг? – спрашиваю я, и отчего-то в горле встает ком, а на глаза наворачиваются слезы.
– Мы не такие друзья.
Слезы все-таки медленными ручейками текут по щекам. Я зло их вытираю.
– Мне без разницы! – выпаливаю в сердцах ложь.
Уильям ничего не отвечает.
Нет ничего хуже тишины. Пустая, холодная, недоверчивая, она лишь подбрасывает бревна в огонь моей ревности и страха… Возьми себя в руки, приказываю себе. Умываюсь, чищу зубы и, бросив последний взгляд в отражение, шепчу:
– Чего ты боишься, Селин? Быть использованной… очередной в списке… А ты думала, что ты для него особенная? Стипендиатка, девочка из бедного района Марселя. Ты правда поверила, что стала особенной для кузена наследника английской короны?
Я всю жизнь считала себя умной, а в этот самый момент осознаю, какая же я полная идиотка. Слезы жгут глаза, в груди полыхает жар унижения. Стараюсь сдержать свои чувства. В конце концов, я чемпионка по этому виду спорта… только когда речь не заходит про Уильяма. Чертов Маунтбеттен перевернул с ног на голову весь мир, и моя планета больше не на стабильной орбите. Ее сносит в разные стороны, а поверхность похожа на гребаный Юпитер. Бури. Красные огромные дыры. Взрывающиеся газы. Нет, моя планета непригодна для жизни. Однако у меня нет выхода – другой у меня не будет. Я смотрю в свои огромные карие глаза и задираю подбородок. Уильям Маунтбеттен, ты захватил власть надо мной, и все, что мне остается, – делать вид, что это не так… Я слишком умная, чтобы заниматься самообманом. Но я попытаюсь скормить эту ложь тебе.
Когда я выхожу из ванной, сразу же оказываюсь в его объятьях. Он ждал меня. И вся моя броня рушится в один миг. В миг, когда его теплые ладони обхватывают мою тонкую талию. В миг, когда он крепко притягивает меня к себе, стирая ничтожные сантиметры между нами. В миг, когда его твердая грудь упирается в мою и лесной запах окутывает, словно запрещенное заклинание «Империус», лишая меня воли.
– Пусти, – пытаюсь вырваться, но он крепче прижимает меня к своему горячему телу.