об избиениях и издевательствах. Секс не для таких, как я.
На этом отрывок заканчивается. Разглядываю написанное. Скрытая боль в каждой строчке. В каждом слове. В каждом слоге и букве. У меня не было любящих родителей. Но я не знаю, что такое удары ремня. Моей матери глубоко на меня плевать.
– Кто-нибудь знал, что ты проживаешь, Люси? – шепчу я в тишину.
Следующие несколько страниц пустые. А затем, словно ответ на мой вопрос, загораются буквы очередного отрывка.
Никто не знал. Кроме Луны. Уильям долгое время догадывался, но я всячески избегала говорить ему правду. Мой отец богат и знатен. Справедливость раз за разом разбивается в нашем мире о деньги и власть. Мой случай не стал исключением. Я знала, что Уильям сделает для меня что угодно. И знала, что, если расскажу ему о побоях, он будет чувствовать вину. В тот день, когда он понял, чувство вины поселилось в недрах его серых глаз. Вина – это то, чем можно управлять. Манипулировать. Выворачивать в нужную сторону. Я также знала, что Бенджамин Шнайдер мечтает обо мне. Сколько себя помню, он пытался добиться меня и смотрел влюбленными глазами, словно псина на хозяина. Меня смешил этот взгляд. Я могла вытирать об него ноги, а он все равно прибегал на задних лапах с высунутым языком. Этьен Гойар, пожалуй, единственный, кто видел всю мою сущность насквозь, но все равно любил. Любил как человека, а не как женщину. По-дружески принимая все хорошее и плохое. Я прекрасно осознавала, что он не сделает для меня то, что я задумала. Этьена нужно было вычеркнуть на время. Отвлечь. Ослепить. И я знала, что Луна пойдет ради меня на все. Даже влюбит его в себя.
Порой я задумывалась: уничтожил ли отец во мне умение любить? Проклял меня? Но я не испытывала ни к кому из них любви в обычном понимании. Я чувствовала собственническую ревность. Разделяй и властвуй. Я знала, как настроить Бена против Уильяма и наоборот. Я знала слабые стороны Гойара и пользовалась ими. Они были куклами в моих руках…
Иногда я закрывала глаза и представляла свою смерть… Будут ли они дружить без меня? Будут ли счастливы? И я знала ответ: да. Без меня они стали бы счастливее: никто бы не играл с их чувствами, не дразнил эго, не бил по больному, не управлял и не манипулировал. Вот только я также знала, что они бы не согласились со мной. Я была Солнцем в их системе. Все крутилось вокруг меня, во имя меня и по моей воле. Власть. Я отыгрывалась на них, потому что мой отец отыгрывался на мне. Вот такая больная любовь. Круговорот зла в природе имеет пустую душу и разбитое вдребезги сердце. Лишь Луна дарила тепло. Как сестра? Подруга? Не знаю, я слишком запуталась в собственных чувствах.
Дрожащей рукой я перелистываю страницы, так отчаянно ищу столь необходимые вставки. Люси писала отрывками. Будто открывала тетрадь где хотела и не задумывалась о порядке записей. Ее почерк бегает по строчкам, закорючки хаотично торчат. Люси… Я так отчаянно хотела ее узнать. И мне страшно от того, какой она была… какой сделал ее отец.
Каждый раз, лежа избитой в нашем поместье, я представляла, как исчезаю, оставив все позади. Родителей, их родословную, все, что нажила и создала за свою короткую жизнь. Я мечтаю уйти в никуда. Стать новым человеком. Уверена, те самые истории – ушел за хлебом и не вернулся – как раз об этом. Когда люди четко понимали, что не могут продолжать так жить. Те истории, когда кто-то инсценирует свою смерть, пожалуй, самые любимые мной. Ты умер для всех, кто знал тебя в этом мире. Чистый, нетронутый лист раскрывается соблазнительно и маняще. Я часто мечтала о том, как разыграю свою смерть. «Бам!» – и Люси Ван дер Гардтс больше нет. Больше нет обязанностей перед родителями, побоев отца, пьянства мамы, которая нашла самый простой выход – утопить себя в виски и водке в этом сумасшедшем доме. Не будет больше папарацци, а значит, не нужно скрываться и тщательно замазывать синяки. Я грезила этой свободой. Лишь одно удручало меня – что я больше не увижу деда. Он единственный мужчина, который вызывал во мне чувство безопасности и любви. Но за каждую мечту приходится платить, и я была готова. Я представляла, как перекрашу волосы в темный цвет, назовусь Анной и уеду жить куда-нибудь в Азию. Туда, где никто меня не узнает и ни одна живая душа точно не будет искать. Но для воплощения этой мечты нужны были деньги. Большие деньги… И так появился план…
Воспоминание сносит ураганом. «Это сделала Люси!» – кричала Луна в ту страшную ночь. Ее уверенность. Убежденность. Шнайдер, который слышал и видел то же самое. Мои видения… Все мы видели один и тот же призрак.
– Не может быть! – Я в ужасе прикрываю рот рукой, чтобы подавить рвущийся наружу крик. – Прекрати! Прекрати! – яростно шепчу словно сумасшедшая. – Ты видела снимки ее мертвого тела! Ты держала их в руках! Люси Ван дер Гардтс мертва! Или…
Я хватаю блокнот и листаю, пока вновь не вижу знакомый почерк.
Я готова ради свободы на все. НА ВСЕ! Тем более подменить книги из библиотеки – драгоценные, бесценные – на точную копию. А затем продать их на черном рынке за двадцать миллионов евро. Я прихвачу с собой еще и трость ублюдка де ла Фонна, который своим заискиванием вызывает во мне лишь рвотный рефлекс. Пусть горит в аду вместе со своей французской родословной.
Шнайдер и Маунтбеттен не подвели. Они выполнили за меня всю грязную работу, вытащили книги из библиотеки. Любят мальчики спасать дам в беде – до такой степени, что не прочь и сами стать преступниками.
Я почти свободна! Осталось только напоследок испортить жизнь Луне! Я была готова ради нее на все… даже убить. Почему люди так часто разочаровывают? Почему, Луна? Но знаешь, у меня есть припрятанный в рукаве джокер. Я поведаю Этьену о наших развлечениях. Интересно, как сильно ему понравится наше искусство? Хотя главный вопрос заключается в том, как именно он растолкует его посыл. Это мы знаем, что таится за двумя парами ног в колготках в сеточку… А он? Что увидит он? Будет ли также готов ради тебя на все, Луна?
Прочитанное потрясает меня до глубины души, вызывая чистейший и абсолютный шок. Книги… Уильям… Шнайдер… Луна… Мой разум кипит от множества вопросов. Я пролистываю пустые страницы и жадно впиваюсь глазами в следующий отрывок.
Переспать с профессором Рошем было приятно. Наверное, впервые в жизни секс понравился настолько, что хотелось насладиться каждым мгновением. Ведь мысленно я представляла, как на следующий день буду его шантажировать и требовать, чтобы он завалил Луну на экзамене. Месть сладка. Только вот у Уильяма вдруг проснулась совесть, и он решил, что остановит меня. Так и хочется поймать Луну и закричать ей в лицо: ни один Маунтбеттен не встанет у меня на пути! В нем взыграло чувство справедливости? Глупый мальчик не понял, что Луна им лишь манипулирует… И это оказалось так просто. В мгновение ока он отвернулся от меня. Раз – и на одного врага больше… Что ж, сегодня он получит от меня послание.
Буквы корявее, чем обычно, перенесли на бумагу всю ее злость, бешенство и желание отомстить. Слова небрежно скачут по листу, передавая весь гнев хозяйки блокнота. В моей голове вспыхивает содержание послания, которое Уильям обронил, а я нашла. Так было написано: «Мне казалось, мы родственные души. Помнишь, мы думали, что наша связь нерушима? Никто никогда не понимал меня так, как ты. Но я была слишком слепа, отчаянно глуха и невозможно глупа. Какое разочарование… нелепое, дурацкое разочарование. Но я мстительная. Неприятный сюрприз? Я тебя уничтожу». Похоже, эта записка была для Луны.
У меня взрывается мозг. Листаю тетрадь и в поисках душевных порывов Люси подсвечиваю каждую страницу голубым сиянием фонарика. Но больше ничего нет. Я ложусь на пол. Голова трещит. Тру лоб и пытаюсь осознать прочитанное. Люси украла книги, те самые древние тома. Поэтому Уильям их ищет? Застываю, боясь пошевелиться. Дыхание сбивается, а сердце с новой силой толкает кровь. Догадка будоражит сознание. Возможно, Уильям Маунтбеттен не расследует самоубийство своей лучшей подруги. Возможно, он ищет… ее. Уильям в поисках Люси Ван дер Гардтс? Люси, которая ходит словно призрак по академии и шепчет каждому:
– Ты следующий.
Кто-то с силой дергает ручку двери. От неожиданности я вздрагиваю и роняю блокнот. Баррикада, построенная мной, начинает двигаться. Недолго думая, я подскакиваю с места и хватаю стул, замахиваюсь им, глядя на то, как кто-то старается выбить дверь. Коленки дрожат, но я крепко сжимаю железные ножки в руках, готовая защищаться.
Преграда из стола и прочих предметов мебели с сильным грохотом валится на пол и рушится. А затем двери медленно раскрываются, и на пороге я вижу Уильяма. Светлые волосы торчат, рукава черной рубашки закатаны до локтей, безумный взгляд серых глаз впивается в мое лицо. Он делает три широких шага и оказывается предо мной.
– Ты в порядке?
Не в силах произнести ни слова, молча киваю. Уильям тянется к моей руке, и у него не с первого раза получается ослабить мою хватку и вырвать из рук стул.
– Что за черт! – появляется позади него Этьен. Тыльной стороной ладони он стирает пот с темной кожи и смотрит куда-то в стену.
Я делаю шаг вперед.
– Не ходи туда, – останавливает меня Уильям.
– Пусти, – прошу я, глядя ему прямо в глаза.
Не знаю, что он прочитал на моем лице, но его взгляд меняется. Он отпускает мой локоть, и я выхожу из класса. На стене чуть дальше большими красными буквами небрежно и вполне ожидаемо написано послание: «ТЫ СЛЕДУЮЩАЯ». Странно, но эта угроза больше не вызывает остановки сердца и паники. Напротив, все будто происходит не со мной. Все эмоции заперты под замок.
Я оборачиваюсь и перевожу взгляд с Этьена на Уильяма.
– Люси жива, – произношу я механическим голосом, лишенным эмоций.
Гойар смотрит на меня как на сумасшедшую. Уильям же подходит ближе. В серых глазах таятся страх и беспокойство.