Дана
– Латынь. Хотел бы я знать, что там написано, – пробормотал Илья. – Что-то про жизнь, силу…
– Безумие или смерть – вот что находит здесь слабый или порочный, одни лишь сильные и добрые находят здесь жизнь и бессмертие, – перевела Дана. Последние слова Снежана произнесла с ней в унисон.
Илья удивленно посмотрел на Дану. Она постаралась улыбнуться максимально мило:
– Я же биолог. Латынь – это рабочий язык.
– Странно, – задумчиво сказала Снежана.
– О, и что же именно? Я пока тут ничего нормального еще не встречала, – ехидно заметила Дана.
– Предостерегающую надпись логично делать над входом, а не над виходом, – задумчиво заметила та.
– Хорош зависать. Давайте валить отсюда. Что-то мне тут как-то стремно, – сказал Семен. – И все же лучше держаться вместе.
Как же он достал командовать! Дана улыбнулась ему натянутой злой улыбкой, подошла к ближайшей дорожке, что раздваивалась через пару шагов и вызвала Дану 2. Сама пошла по левой ветви, а ее копия так же ехидно глядя в глаза Семену, свернула на правую. На ближайшей развилке она вызвала Дану 3, которая снова свернула направо.
– Блин. И которая из них ты? – нервно крикнул ей вслед Семен.
– Я! – хором ответили все три девушки и синхронно расхохотались.
– Детский сад! – пробормотал Илья, спрыгнул на землю и пошел прямо между дорожек, оставляя за собой темные следы смятой серебристой травы.
– Эй, ты чего? Тут, наверное, так нельзя, – нервно произнес Дин, но Илья его не послушал, двигаясь по прямой линии к выходу.
Дана быстро шагала по тропинке, стараясь поворачивать на развилках в нужную сторону. Ее копии периодически оказывались рядом, так что можно было переброситься парой фраз. Обернувшись назад, она увидела, что в итоге все из их компании идут своим путем. Илья же так и шагал, пренебрегая гравийными тропинками, пользуясь ими только тогда, когда они вели в нужном направлении.
– Странные растения. Ни одного не узнаю, – произнесла вдруг ее копия.
Дана удивленно на нее посмотрела. Ей самой не пришла мысль изучать местную флору. Удивилась она не тому, что двойник была наблюдательнее, а тому, что та вообще произнесла что-то новое, о чем она сама никогда бы не подумала.
– По моему внутреннему хронометру нам осталось секунд десять, – крикнула издали третья, – так что приятно было увидится, девочки. Чао.
Дана нервно сглотнула. Что за внутренний хронометр? Слово то какое дурацкое. Она так никогда не говорила!
Ее копии исчезли с разницей в несколько секунд. Дана оглянулась на остальных. Илья подошел ближе и ехидно заметил:
– Ты какая-то растерянная. Заблудилась?
– Похоже на то, – задумчиво ответила Дана. Помотала головой и поплелась дальше по серой петляющей тропинке.
Узнать что-то новое от своего двойника – это было шоком. Несмотря на то, что вроде как призываемые ей Даны приходили из альтернативных миров и были абсолютно равноценны ей, она все равно считала их «копиями». Как будто именно она настоящая, а это всего лишь отражения, что приходят на время из-за зеркал. Сейчас неожиданно Дана почувствовала копией себя. Причем, не самой умной копией. «Что, если это я существую в зеркале, а меня только что посетила та, что является оригиналом?» – думала она, бредя к далекому выходу.
Надя
Надя молча шагала по паутине тропинок, все никак не в силах отойти от эмоционального шторма, который захватил ее в тоннеле.
Она, похоже, единственная заметила, что возле каждого из пяти проходов странные письмена на стене меняются на картинки с египетскими иероглифами. Она осмотрела рисунки у двух тоннелей, но что они значили не поняла. Там были изображены какие-то египетские боги со звериными и птичьими головами в разных позах. Но вот у левого прохода она замерла, увидев нечто знакомое.
Человек с головой птицы с непропорционально длинным и загнутым клювом держал в одной руке портал, а второй ладонью словно успокаивал пространственную дыру. Тем же жестом, как это делала Надя. То, что это портал не было никаких сомнений: даже дрожание воздуха было передано очень похоже. Бог с птичьей головой не иначе как управлял проходом.
Она специально проверила: у других тоннелей эта картинка не повторялась.
Идти одной туда было страшно. Когда Семен позвал всех в центральный проход, она послушно поплелась следом, чувствуя нарастающее ощущение неправильности происходящего. Как будто струна натягивалась так, что вот-вот порвется, и тогда случится что-то непоправимое. Пути назад уже не будет, и она навсегда упустит что-то невероятно важное, о чем всю жизнь будет сожалеть.
Тогда Надя остановилась, посмотрела, как спина Даны поглощается мраком среднего тоннеля, развернулась и побежала в левый. И сразу стало легче. Все пошло правильно.
Ее небольшой, но очень мощный фонарь лежал в рюкзаке. Однажды он здорово помог ей, когда после землетрясения в каком-то азиатском городе, Надя оказалась в темноте посреди завалов и паники. Ее фонарь был куда ярче, чем тот, что на брелоке у Семена, однако жизнь уже успела научить Надю не верить людям, и припрятывать козырные карты до того момента, когда только на них и будет вся надежда. Пока Семен освещал путь – зачем тратить еще и ее батарейку?
Теперь она включила свое маленькое солнышко и медленно шла по постепенно изгибающемуся тоннелю. Пока ничего интересного не встретилось: на стенах виднелись все те же странные непонятные письмена из палочек и закорючек, а на каменном полу не было никаких узоров.
Она дошла до крутого поворота и тут ее накрыло.
Надя увидела сестру.
Она понимала, что это глюк. Тот даже и не притворялся реальным – образ сестренки был полупрозрачным и сквозь него просвечивали стены – но все равно это было неожиданным и шокирующим. Аленка выглядела старше, чем Надя ее помнила. Наверное, такой она должна была быть сейчас.
Сердце заколошматилось в груди растерянной птичкой. Вдруг Алена сейчас тоже ее видит, и они могут поговорить?
Сестренка испуганно и растеряно оглядывалась по сторонам, как будто неожиданно оказалась в незнакомом месте. Надя окликнула ее, но та не услышала.
Внезапно за спиной призрака задрожал воздух и практически тут же открылся портал. Надя рванула вперед, но не успела. Сестра растерянно попятилась, нелепо взмахнула руками и провалилась в дрожащее марево. Проход тут же закрылся.
Надя остановилась, ошарашено глядя перед собой, постояла так несколько секунд и… разрыдалась.
Она вспомнила семью и все чувства, связанные с мамой, папой и сестрой, начиная с самого раннего детства, обрушились на нее лавиной. Тепло маминых рук и улыбки. Маленький белый комочек, так похожий на куклу, который ей дали подержать, когда папа вез маму на машине из роддома домой. Папин голос, читающий им сказки перед сном. Первое сентября у Аленки, когда та робко жмется к старшей сестре, а Надя уверенно, как бывалый ветеран, ведет ее в здание школы.
Этот водопад радости, тепла и любви, которые она потеряла, сбил ее с ног. Надя упала на колени и зарыдала в голос.
Нет, наверное, она все сделала правильно. Ей надо было уйти, чтобы спасти родных. Она опасна для окружающих. Но боже, как это было больно и горько. Словно отпилить самому себе застрявшую в капкане ногу.
Надя столько месяцев прятала в себе эти чувства, стараясь загнать подальше, заполняя разум мелкими ежедневными проблемами, а сейчас плотину прорвало.
Как они там без нее? А вдруг мама не пережила ее исчезновение? А что, если Алена, не вынеся потерю сестры, пустилась во все тяжкие? А что, если папа пристрастился от горя к алкоголю?
Вдруг, покинув семью, она сделала только хуже?
А что, если сейчас только что из-за своего волнения она действительно открыла портал для сестры?
Эта мысль как разряд тока привела ее в чувство. Надя помотала головой, стараясь выкинуть кошмарную идею из головы. Она поднялась с колен и поплелась дальше, ибо где-то на краю сознания звучала фраза Ильи, что они не будут ждать опоздавших. Каждый шаг давался с болью. Не той, физической, от которой можно абстрагироваться, сжав зубы, а настоящей, что разрывает сердце и лишает разум способности думать. Болью души.
С каждым метром она теперь вспоминала не то хорошее, что роднило ее с семьей, а все свои ошибки. Каждое хамское слово в адрес родителей, что из подростка сыпятся иногда даже против его воли. Все ссоры с сестрой из-за каких-то совершенно уже неважных мелочей. Все хлопанья дверьми, тарелками, учебниками.
И финальным аккордом, когда она уже выключила фонарик, увидев свет вдали, вспомнились ее лихорадочные сборы: как Надя упаковывала вещи в сумку, чтобы подло и трусливо сбежать от семьи.
Она вырвалась из тоннеля на свет как муха из киселя – с одной стороны с облегчением, что все закончилось, а с другой абсолютно обессиленная и выжатая как лимон. Надя видела, что остальные удивленно уставились на ее заплаканную физиономию, но не чувствовала смущения. Если бы они прошли через такое, хотела бы она на них посмотреть. Хотя Дана вроде тоже была невеселая, а Дин так и вовсе выглядел ошарашенным не меньше Нади: смотрел растерянным взглядом перед собой, не особо обращая внимания на реальность. Похоже, что тоннели для них тоже даром не прошли. Только Семен, да Илья были бодры как ни в чем не бывало.
Чтобы избежать вопросов, Надя чуть ли не первая шагнула на гравийную тропинку и не спеша уверенно зашагала по направлению к большой арке вдали.
Ближе к выходу с ней поравнялся Илья, нагло топающий между дорожек.
– Ты себе все ботинки расцарапал, – сказала Надя, посмотрев на его дорогие лакированные туфли, покрытые грубыми бороздами.
– Да… трава необычная. Острая как бритва и такая же жесткая, – Илья оглянулся, – Странно: я шел быстро и четко по прямой, а еле-еле тебя догнал, хотя ты бредешь, как на прогулке, да еще петляешь туда-сюда.
– Сошел бы ты на дорожку. Смотри, эта моя идет прямо к арке. Какой смысл упрямиться и царапать ноги?
Она протянула ему руку, словно шаг на тропинку мог представлять для него какую-то сложность.
– И то верно, – улыбнулся он, принял предложенную игру, взял за руку и шагнул к ней. – Все равно не могу понять этот эффект: Семен вон первым пошел, и шпарит как паровоз, ничуть не медленнее меня, а остался далеко позади, а мелкая Дана уже почти у арки. Как девушка такого роста, да еще семеня в неудобном костюме, обогнала нас? Мистика какая-то.
Надя фыркнула. Странный он, конечно. Удивляется нелогичным мелочам, после всех событий этого дня.
– Мы же все идем разними дорогами, – заметила Снежана. Она как раз проходила мимо по соседней тропинке, и невольно подслушала разговор.
– Расстояние то примерно одинаковое, – усмехнулся Илья.
– Ой ли, – загадочно улыбнулась Снежана.
Надя не стала дожидаться окончания диалога и пошла дальше. Уже через пару шагов услышала, как Илья хрустит гравием позади. Через минуту она заметила, что белое платье Снежаны мелькает уже у самого выхода, рядом с Даной. Дорожки, по которым шли девушки, похоже, в самом конце соединялись в одну.
– Вот! Видишь? Как? – возмутился Илья за ее плечом. – Снежана же шла медленнее, а уже впереди.
– Тебя здесь только это удивляет? – усмехнулась Надя.
После пережитого эмоционального шторма она неожиданно почувствовала себя легко. Как будто скинула огромный груз и вылила наполнявшую ее тревогу. Ни радости, ни счастья вместо нее не появилось, но Надя теперь ощущала себя свободной и легкой, словно перышко на ветру. Странное место? Ну и пусть. Семен, что чуть ли не бежит уже, но все никак не может догнать их с Ильей? Ну и что! Дорожки то разные, как правильно заметила Снежана. Эта ей однозначно помогает.
Когда они с Ильей подошли к выходу из странного сада, Дана со Снежаной стояли в растерянности на пороге арки. Надя была выше их обеих и встав за спиной девушек прекрасно видела пейзаж впереди.
Через небольшой залитый солнечным светом луг на скате холма вела желтоватая пыльная дорога, заросшая пучками травы. Чуть ниже, на острове, образованным большой петлей широкой реки, располагался настоящий город: круглый, с идущими по спирали переулками и всего двумя крупными улицами крест-накрест. В центре высилась башня, а вокруг нее концентрическими кольцами, как от брошенной в воду льдинки, располагались невысокие одно- и двухэтажные здания. Городок насквозь можно было пройти, наверное, минут за двадцать, но, судя по домам, жителей в нем было прилично.
Далеко на другом берегу реки виднелась почти вертикальная непреодолимая скальная гряда, кольцом охватывающая город. Вершины гор терялись высоко в синеве неба.
Семен с Дином подошли с разных сторон почти одновременно.
– Моя тропинка все норовила назад свернуть. Еле нашел выход, – негодуя заявил Семен и тут же остановился, ошарашенный видом впереди. – Это как же понимать, извиняюсь вашу мать?
– Дана удивленно взглянула на него.
– Ну тут у нас дождь собирается, а там лето и солнце, – пояснил он.
Надя взглянула на несуществующий потолок сада. Хоть он и скрыт туманом, но там чувствовалась глубина такая, которую никаким экраном не передашь. Это все-таки настоящее пасмурное небо с тучами. А снаружи на улице действительно лето и солнце.
Надя обошла Дану, вышла на луг и обернулась. Кольцо гор, колодцем охватывающее город, заканчивалось как раз в этом месте. Между каменной стеной, теряющейся в голубой дымке вверху и Надей располагалось здание не сильно выше обычной пятиэтажки, но очень широкое – примерно с футбольный стадион. Следов кладки не было видно и создавалось впечатление, что строение просто высечено в скале.
На фасаде располагалась единственная огромная арка, на пороге которой они все и стояли.
Надя посмотрела на высокое и синее небо. Такое действительно бывает только летом. Солнце, однако, стояло не высоко, да и вообще было не жарко. То ли наступал вечер, то ли наоборот, еще только утро.
Снежана вышла из полумрака на свет, оглянулась и тоже осмотрела здание:
– Все страньше и страньше, —произнесла она.
– Что не так? – спросил Семен, но Снежана его проигнорировала.
– Ты как-то вообще всем происходящим не сильно удивлена, – замтила Надя, внимательно посмотрев на блондинку.
– Я отучилась удивляться. Ти тоже скоро отучишься, – Снежана неожиданно серьезно взглянула Наде в глаза. Затем сняла очки и сунула их рюкзачок.
– ТУТ они мне больше не нужны, – зачем-то прокомментировала она, особо выделив первое слово.
Семен тихо присвистнул, выйдя на луг последним.
Тусклый серый свет в пещере неожиданно медленно померк.
Илья тут же подскочил к арке и заглянул внутрь:
– Небо погасло! И тропинки пропали! Теперь тут темно и под ногами не трава, а камни какие-то.
– То есть назад ходу нет, —сказала Дана.
– А как же мы вернемся то? – растеряно спросил Семен.
– А кто тебе сказал, что ми вообще вернемся? – заявила Снежана, прикусывая сорванную травинку.
– То есть как? – опешил тот, – мы же выполнили задание…
– Во-первих, еще нет. Во-вторих, где там било что-то про возвращение? Написано про спасение и что мы точно умрем. В нашем мире так и случилось. В подвале лежат наши трупи. Я думаю, что это дорога в один конец. Так что про спасение это скорее, как у верующих. Мы типа умерли и спаслись.
– И ты это так спокойно говоришь? – психанула Дана.
– Да. Почему нет? – искренне удивилась та.
– Ну у нас же там все… семьи, работа, друзья… вся жизнь.
– Да ладно? – усмехнулась Снежана, – и кто из вас виделся с семьей хоть раз за год? И много ли у каждого из нас друзей? Вот только честно! Ми здесь коллекция уродцев-одиночек, считающих себя суперменами.
В повисшей тишине было слышно, как где-то вдали заливается жаворонок.
– У меня сестренка там. Она не сможет одна, – растеряно сказал Семен.
– Да… ти, наверное, исключение, так как вас двое. Но если хочешь, найдешь как привести ее сюда.
– Ты серьезно считаешь, что мы покойники? – неожиданно спросил Дин, все это время думавший о чем-то своем. – Поэтому у меня в этом лабиринте вся жизнь перед глазами пронеслась?
Надя вздрогнула от этих слов и посмотрела на него, а затем перевела взгляд на Снежану. У той на какую-то долю секунды в глазах промелькнуло странное выражение: сочувствия, грусти и сожаления. Так она могла бы посмотреть на сбитую автомобилем умирающую кошку или на сломавшего лапу котенка. Потом она моргнула и вернула своим серо-голубым глазам привычный спокойный холод.
– Все относительно. Там сдохли, зато здесь живи, – пожала Снежана плечами.
– Стоп, стоп. Это ту мач для меня, – Надя взмахнула руками, – Может вам весь этот бред нормально заходит, но я так не могу. Давайте разберемся, что вообще происходит.
Илья вздохнул:
– Нас разыграли втемную, без нашего на то желания. Заманили, подставили, заставили открыть дверь…
– Ты дурак? Я это и без тебя знаю. Но я не могу поверить во все остальное. Еще утром я ехала на метро и не признавала всей этой ерунды про магию, астрологию, призраков и загробный мир. А сейчас вы пытаетесь меня убедить, что я попала в рай?
– Сказала та, что открывает порталы на другую сторону планеты, – фыркнул Илья.
– Кто сказал, что это рай, сестренка? Видишь дымы над крышами? Это черти разогревают котлы! – заржал Семен.
– Придурки! – ответила Надя.
Дин тем временем подошел к Снежане и тихо спросил:
– Я видел, как ты уже умирала, поэтому ты так спокойна?
– Да. Со временем к этому привыкаешь, – бросила та резко, отвернулась и громко объявила. – Вперед! Нечего тут ждать. Надеюсь, в городе найдется что поесть, а то я голодна как акула.
– Надеюсь, там и туалет есть, – буркнул Семен