Дин
Пробираться ночью через пустой город к центральной башне было страшновато. Они договорились разделиться, чтобы не привлекать внимание к большой группе. Хотя чье внимание тут можно привлечь? Темнело в этом месте стремительно, как в тропиках. И сразу накатывал холод. Дин как-то читал, что такой климат бывает в пустыне – там, где очень далеко до моря. Днем жарко, но как только сядет солнце, так даже мороз может случиться. Вот и тут в полдень казалось, что вокруг лето, вечером наступала осень, а ночью пусть и мягкая, европейская, но зима.
Электричества в городе не знали, дерево было дефицитом, жир для свечей тоже, так что просто так дома не освещали, разве что для важного дела. Как только темнело, все отправлялись спать. Ночной жизни в городе не было от слова совсем. Впрочем, тут вообще с развлечениями беда. Ни бара, ни кафе, ни театра, ни музея. Такое ощущение, что здесь веселиться и отдыхать никто не хочет или не умеет.
Так кто их вообще может заметить, когда все давно спят? Тем не менее, Дин шарахался от каждой тени. То ему казалось, что темный куст похож на человека в плаще, то вдруг лавку принял за собаку. Вот, кстати: собак тут ни одной не видно. Да и кошек тоже, но те то по домам обычно сидят. Может кот у кого и есть, а вот ни бездомных, ни дворовых псов не наблюдалось, да и ночью тишина абсолютная. Сверчки только поют. Никакого вечернего перелая, который было бы слышно даже с другого конца города.
Дин загадал, чтобы не прийти опять первым. Если придется одному стоять на площади в полной темноте, он бы со страху помер. Но ему повезло: Дин разглядел три фигуры у двери. Судя по росту: Илья, Семен и Надя.
– Привет, – издали сказал он и помахал друзьям.
– Тише ты! – шикнула Надя.
Дин испугано прикрыл рот рукой.
Откуда-то из темноты неожиданно и бесшумно вынырнула Дана:
– Заждались? – ехидно поинтересовалась она шепотом.
– Опаздываешь! – с укоризной прошептал Семен.
– Занималась с дочкой хозяйки. Увлеклись, за временем не следили.
Издалека послышались голоса. Дин испуганно оглянулся на остальных. Те тоже опасливо косились по сторонам, ища куда бы спрятаться, хотя еще ничего вроде противозаконного и не сделали, но общее настроение – то, что они идут на взлом чуть ли не правительственного здания – заставляло нервничать.
Приближавшиеся люди совсем не таились. Подсвечивали себе дорогу фонариком и разговаривали отнюдь не шепотом. Послышался смех и Дин узнал голос Алекса.
– Это свои, – шепнул он.
– Спасибо, капитан очевидность, – уже не таясь, громко ответила Дана.
Когда пара приблизилась, Дин разглядел, что рядом с Алексом шла Снежана.
– А что ЭТА здесь делает? – гнусаво спросил Илья. У него еще с утра был заложен нос.
– Я пригласил, – невозмутимо ответил Алекс, – считаю, что сейчас важны все и не время для глупых ссор.
– Глупых?! – закипая переспросил Илья, но Алекс проигнорировал его, подошел к двери и достал ключи. Дина тут же оттеснили спинами и ему не было видно, как тот открывает замок. Наконец что-то щелкнуло, дверь распахнулась и изнутри башни заструился слабый теплый свет.
Естественно, внутрь Дин попал последним.
Они оказались в небольшом зале, чем-то напоминающем католическую церковь. Тут было несколько лавочек и что-то вроде алтаря или скорее кафедры. Тусклый свет давали висящие под потолком оранжевые шары. Дин так и не понял от чего они светились. Не электричество и не огонь. Слишком ровный свет, он бы даже сказал «химический».
Напротив входа находилась красочно расписанная стена с изображениями каких-то местных легендарных событий.
– Это зал приемов. Тут Мастер времени принимает ходатайства. Здесь же народ ждет решения, – пояснил Алекс, деловито заходя за кафедру и открывая в расписанной стене следующую дверь, – кстати, любопытный факт: на каждом слое башня выглядит одинаково, а сюжеты на росписи разные. Тут вот у нас появление Эрлика, первые люди в городе и тому подобное. Я как-то был в слое, где народ Чингиз-хана обитает. Там вся стена ему посвящена.
Он открыл проход и пригласил всех широким жестом руки.
Дин вошел в следующую комнату и ахнул. Сложно было описать что именно больше всего поражало воображение: то ли высокий потолок на уровне как минимум третьего этажа, то ли невообразимая и невозможная архитектура – сложно было поверить, что подобное мог родить человеческий мозг. У Дина возникло стойкое ощущение, что он оказался внутри головки маасдама, а точнее в центре пустоты, получившейся из нескольких сросшихся гигантских дырок. Помещение было абсолютно ассиметрично и состояло из хаотично расположенных сводчатых арок, словно натягивающих пузыреобразный потолок и стены между ними. Некоторые колонны почему-то не доходили до верха, напоминая оплывшие свечи, а другие, наоборот, не касались пола, больше всего походя на свисающие с потолка капли жуткого тянущегося вещества.
Самым странным, было то, что светились сами стены. Узкие арки и колонны полыхали голубыми, бирюзовыми и изумрудными оттенками, промежутки между ними горели теплым желтовато-оранжевым огнем, а потолок вверху грозил багрово-красным. Вместе, однако, получался вполне нейтральный свет, хотя в зависимости от поворота головы, лица освещались всеми цветами радуги.
Цветовой удар по зрительному нерву сопровождался таким же шокирующим воздействием и на остальные органы чувств. Каждый элемент этой внеземной архитектуры звучал своим голосом или нотой. Тихо, на грани слышимости, но вместе они создавали удивительно гармоничные многоголосые переливы звука. Как будто кто-то многорукий играл на еле слышном органе, причем сразу на всех регистрах. С запахами тоже творилось черти что. Нос Дина улавливал то аромат цветущего луга, то резкий запах дубового мха, то землистые и ореховые нотки. Казалось, что ароматы здесь уложили слоями, а потом слегка взбаламутили эту взвесь, так что как не поверни теперь голову, нос уловит что-то новое.
– Впечатляет, да? – улыбался Алекс. – Это, можно сказать, сердце башни. У нее есть еще и мозг, но туда никому ходу нет. Внутренность башни, кроме помещения для приемов, единая для всех слоев. Мы сейчас вне этого пирога реальностей. Не знаю, как объяснить этот эффект, но если на любом из нижних слоев войти в башню через комнату приемов, то все равно окажешься здесь. А вот чтобы вернуться на свой слой, придется в шахту спускаться. Теперь вы понимаете, почему я кровь вымыл? Она так чужеродно смотрелась в этом совершенстве… – голос Алекса звучал восторженно.
– В какую шахту? – прервал его Илья.
– Пойдемте, покажу.
Алекс свернул в одну из арок и неожиданно пропал. Дин последовал за ним и только зайдя в небольшой альков увидел там скрытый за поворотом проход.
За овальной дырой скрывался большой колодец. Можно было бы назвать его шахтой лифта, да только убогую железную кабинку из решеток, в которую могло поместиться не более четырех человек, назвать лифтом язык не поворачивался. Та болталась в центре широкой шахты как поплавок в проруби и соединялась с металлической решетчатой галереей по периметру колодца только небольшими ажурными и крайне хлипкими на первый взгляд мостками. Все это выглядело до ужаса ненадежным и опасным. У Дина тут же случился приступ боязни высоты, особенно когда он глянул вниз и не увидел дна. Голова закружилась и, чтобы не упасть, он отшатнулся и прижался спиной к стене.
Остальным подобный страх был неведом. Надя так вообще подошла к поручням галереи и безрассудно перегнулась через них, чтобы заглянуть вниз.
– А далеко дно? – громко спросила она. Эхо гулко размножило ее голос и понесло его внизу в пропасть: «Дно… дно… дно».
– Не уверен, что оно вообще существует. По крайней мере никто так глубоко не опускался. Так долго просто невозможно крутить лебедку. Особенно, чтобы подняться обратно.
Дин глянул на стальной канат, на котором висела кабинка. Тот через хитрые блоки крепился к странному механизму на краю лифта. Судя по торчащей ручке, чтобы передвигаться вверх и вниз ее требовалось крутить в одну или в другую сторону.
Илья тоже подошел к провалу и посмотрел вверх:
– Пола нет, а потолок имеется… а что за ним? Башня то высоченная, а лестницы вверх я не видел.
– Не знаю. Туда нет хода. Лестница есть, вы не заметили ее в центральном зале, но она ведет в покои Мастера на втором этаже. Оттуда выше уже не забраться. Говорят, что когда появится новый слой, то потолок отодвинется и мы отсюда сможем поехать наверх. Собственно, так Мастер и понимает, что новый слой нарос.
– А что же снизу сюда никто не шастает? Там же хуже жить, чем у вас. Тут дома с печками, а там юрты или вообще пещеры.
– Так на то Мастер и существует. Он охраняет время, чтобы не смешивалось. В том числе, чтобы те, кто снизу не пытались вырваться наружу. Слой можно поменять только если ты ему по духу не подошел, а не просто так шастать туда-сюда. Хотя путь с вашего мира всегда ведет только на верхний слой, ходит легенда, что башня умеет открывать выход на Землю на любом слое. Вроде так отсюда и в прошлое можно попасть, а вот это самое страшное. Мастер и от этого предохраняет, потому как из-за такого безрассудного поступка весь внешний мир сломаться может. Башне то что – она бездушный механизм. Поэтому к ней человек и надобен, чтобы ее использовали только во благо, а не во зло.
Дин подумал, что Алекс сейчас явно говорит заученными фразами.
– То есть это настоящая машина времени? – спросил Илья и присвистнул.
– Я не знаю о чем ты, – разочарованно покачал головой Алекс, – я так мало успел узнать о вашем мире. Это машина, да. Только никто не ведает, как ей управлять. Покойный Мастер говорил, что сведения давно потеряны. Это же не впервой за многие тысячи лет, когда прежний хранитель башни умирает раньше, чем передает все знания ученику.
– Так все-таки, что на верхних этажах? – Илья все не унимался.
– Механизм башни. Только в него попасть нельзя. Там этот… забыл слово. Ваком…
– Вакуум? – подсказал Илья.
– Точно. Прохода туда не существет, а даже если человек как-то проберется, то его разорвет на тысячу частей.
– Ну не разорвет, но умрет он болезненно, да, – блеснула знаниями Дана. – А где та капсула времени с телом?
– А, точно. Пойдемте обратно в зал, я покажу.
Они прошли через несколько оранжевых арок с бирюзовыми колоннами. Дин тут же потерял направление и решил, что отставать от ребят ни в коем случае нельзя. Он отсюда сам никогда не выберется. Хотя, признаться, само место ему нравилось. Было в нем что-то умиротворяющее. Он спокойно мог бы просидеть в этом зале несколько часов в одиночестве.
Лестница оказалась такой же странной, как и сам зал. Как будто кто-то плеснул снизу вверх ведро густой краски, та взлетела большой волной, пошла рябью и застыла.
Роль перил играли края плавно изгибающихся вверх неровных ступеней. Какие-то из них были шириной в две стопы, а на другие тяжело даже носок ботинка поставить. Одно хорошо: лестница была не крутая, так что можно было перешагивать хоть через две ступени. Только выглядело все это жутко ненадежно: казалось, что вся хрупкая конструкция висит в воздухе. От того, что ступени тоже светились тускло-оранжевым светом с бирюзовыми проблесками на сгибах, это ощущение еще больше усиливалось. Дин наступал осторожно, памятуя о том, как в особняке Дана чуть не свалилась в подвал. И пусть ступеньку там специально подпилила Снежана… Кстати, где она.
Дин обернулся. Светловолосая девушка шла замыкающей, с удивлением разглядывая волшебную лестницу и пространство вокруг. На лице ее была настолько детская радость, что Дин невольно залюбовался, но тут же споткнулся и повалился на впереди идущую Надю. Та зашипела на него как рассерженная кошка, но промолчала, как будто ничего другого от такого клоуна, как он, и не ждала. Дин почувствовал, что девушка презирает его за то, что он такой рохля. Во всех смыслах.
Покои Мастера оказались чуть более… человеческими. Помещение хоть и тоже походило на пузырь изнутри, но обошлось без многочисленных арок и альковов. Это была одна большая комната, в которой располагались рабочий стол с бумагами и шкафы с книгами. На стенах висела настоящая коллекция арбалетов. От небольших карманных, до настоящих монстров, которые, наверное, только вдвоем можно было взвести. Тут тоже светились стены, но на несколько тонов глуше. Сбоку шел коричневый цвет, плавно переходя в темно-синий на потолке. После ярко освещенного нижнего зала, в этом помещении царил приятный полумрак.
Одна из стен сильно отличалась от других: была выпуклой внутрь комнаты и практически не светилась. Алекс подошел к ней, коснулся и та неожиданно раскрылась, как лепестки цветка, образовав своеобразный балдахин, внутри которого находилась пустая кровать.
– Ничего не понимаю… – растеряно прошептал Алекс.
– А где тело? – Дана подошла ближе.
– Не знаю… Должно было здесь быть. Специально, чтобы не исчезло, мы с Эрликом сюда его положили, – упавшим голосом ответил он.
– Так…так… Улики стырили, – констатировал факт Семен.
– Спасибо, кэп, – усмехнулась Дана.
– Погоди… что значит «чтобы тело не исчезло», – переспросил Илья.
– Ну с восходом солнца мертвые же исчезают, – Алекс ответил таким тоном, словно объяснял очевидные вещи вроде того, что вода мокрая, а небо – голубое.
Снежана, услышав это, подошла поближе:
– С первыми лучами солнца? Исчезают насовсем? – недоверчиво спросила она.
– Ну да. А у вас не так что ли? – удивился тот.
– Я-то думаю, почему возле такого многолюдного города нет кладбища, – задумчиво произнес Илья.
Снежана надула щеки и с шумом выпустила воздух, глядя перед собой невидящим взором, словно только что открыла что-то очень важное, что переворачивало все ее представление об этом месте.
– То есть убийце, чтобы спрятать улику, нужно было просто достать тело из этой капсулы, и дальше оно само по себе исчезло? – уточнил Семен.
– Типа того, – ответил Алекс.
– А ключи от башни у кого еще есть? – спросила Дана.
– Только у Эрлика. Ну и у меня, но об этом никто не знает.
– Все дороги ведут к нему, – кивнула она.
– Мы только выяснили самое главное, – добавил Илья. – Как говорили римляне: «Кому выгодно?» Из того, что я услышал, цель убийцы либо возможность обрести вечную жизнь, отследив появление нового слоя, что вашему старосте уже без надобности, либо протащить кого-то между слоями, на что старый Мастер бы не согласился. Только вот зачем это Эрлику? Думаю, что он и так бы договорился.
– Есть еще вариант, который мы только что услышали: разобраться в устройстве башни и с ее помощью отправится в прошлое, – подала голос Снежана.
– Ну сказали же, что никто не знает, как это сделать, – поучительным тоном ответила Дана.
– Никто из смертных. Может тот, кто застал уже нескольких Мастеров времени не так прост, как мы думаем, и знает побольше остальных? – спокойно возразила та.
– А зачем ему прошлое? – Илья, поморщившись, что приходится терпеть присутствие Снежаны, все же вступил с ней в диалог.
– Мало ли… исправить ошибки молодости. Скажи, что ты не вернулся бы, чтобы что-нибудь подправить?
– Я? Нет. У меня все хорошо. Просто идеально, – ответил тот, шмыгая носом.
Снежана скептически на него посмотрела, приподняв одну бровь, но тактично промолчала.
Дин оглянулся на остальных. Судя по задумчивому виду, оптимизм Ильи разделяли не все. Да он и сам бы нашел что подправить в своем прошлом.
– Так мир же сломается, – растерянно сказал Алекс.
– Речь то про внешний мир, а не про этот, – пояснила Снежана, – тут то будет все почти как раньше. Вдруг Эрлику на всех остальных наплевать?
Алекс замолчал, нервно теребя воротник рубашки.
– Ладно. Мы вроде все посмотрели. Что-то мне тут стремно как-то. Может пойдем уже? Тело пропало, а не дай бог нас тут заметят, – произнес Семен.
– Ничего страшного не будет, – поморщился Алекс, – в крайнем случае отругают меня и отнимут ключи. Но раз вам некомфортно, до давайте я вас провожу.
Он вывел всю компанию в зал «приемов»:
– Как выйдете, прикройте дверь. Я тут еще задержусь: пару книг хочу посмотреть. И да… парни, проводите девушек до дома, а то тут у нас с нижних слоев всякие дикие кочевники иногда невест похищают. Никто не знает как они к нам пробираются, но на всякий случай, будьте настороже.