– Уходи, Хайден, – прошу уверенно. – Выполняй свою новую работу.
Мур медленно качает головой, несколько долгих секунд продолжает неотрывно вглядываться в мое лицо, поджимает губы, видимо, не найдя то, чего хотел, и отходит туда, куда вероятнее всего его направил Кроу. Поворачиваю голову в сторону главаря Охотников и замираю, заметив на себе настолько пронизывающий взгляд, что становится донельзя не по себе. Собираюсь отвернуться, но невольно задерживаю внимание на лице Кроу. Его губы расползаются в улыбке, и она не предвещает ничего хорошего. Он легко постукивает указательным пальцем по шлему, который крепко держит в левой руке, и жестом указывает на тот, что я сжимаю мертвой хваткой, а после приходит в движение, нарочито медленно направляясь в мою сторону.
Приблизившись на расстояние, достаточное, чтобы я услышала его слова, Мартин негромко произносит:
– Надевай шлем, новенькая. И не забудь приготовить оружие.
Машинально киваю, совершенно позабыв огрызнуться на то, что не ему раздавать мне указания. Вместо этого словно завороженная наблюдаю за тем, как главарь Охотников с небрежностью надевает шлем, хитро смотрит на меня сквозь прозрачный визор, легким движением касается стекла сбоку, и оно тут же становится непроницаемо черным. В тот же момент необъяснимое наваждение спадает и оседает на каменистой почве под ногами.
Охотник проходит мимо, и я все же решаю воспользоваться советом, потому что не такой уж он бесполезный. Поспешно надеваю шлем, нажимаю на все сенсоры, на которые указывала Шеннон, пока мы ехали. Поворачиваюсь в сторону метов и пораженно отступаю на пару шагов.
За те несколько минут, что я на них не смотрела, они пришли в еще более интенсивное движение, и кое-где клубок уже начал расползаться, являя нам первых метов целиком. Не сдержавшись, передергиваюсь от отвращения, потому как существа, представшие перед нами, настолько омерзительны, что я понимаю – прав был Хайден. Мне вовсе не хотелось знать, какие они на самом деле.
Меты, которых я видела восемь лет назад, и те, что оказались передо мной сейчас, – абсолютно разные. Эти хуже и гораздо страшнее. А еще все они мало похожи друг на друга, как и на тех, кем были в прошлой жизни. Об этом можно только догадываться, и то вряд ли окажешься прав – от людей, как и от животных, населявших планету сотни лет назад, не осталось и намека. Вирус превратил их в нечто новое.
Их объединяет только темно-серый цвет лишенной волос кожи, которая лоснится на солнце, подернутые мутной пеленой глаза и острые зубы в оскаленных пастях. Некоторые меты стоят на четырех конечностях, другие – на двух. Тела одних венчают устрашающего вида шипы, когти, а также хвосты, другие совсем лишены подобных атрибутов.
До слуха доносятся первые выстрелы, что выдергивает меня из состояния ужасающего транса и заставляет выхватить оружие из кобуры на поясе. Снимаю пистолет с предохранителя и заставляю себя отлепиться от машины, чтобы встать рядом с Шеннон. Весь внешний вид девушки кричит о том, что она готова к решительным действиям, а это каким-то чудесным образом вселяет в меня чуть больше уверенности.
Визгливый вопль со стороны метов привлекает внимание, вскидываю голову и в изумлении широко распахиваю глаза. На самой вершине дергающейся кучи возвышается высокая фигура метаморфа, уверенно стоящего на двух конечностях. За спиной твари раскрываются кожистые крылья, и мет без заминок бросается прямо на нас, продолжая оглашать округу звуками, от которых по телу несутся мурашки ничем неприкрытого ужаса.
– Он умеет летать! – выкрикиваю оторопело, не в силах поверить, что все происходящее на самом деле реально.
Шеннон хватает меня за руку и уверенным движением задвигает себе за спину, но выстрелить не успевает. Более подготовленная к чему-то подобному Стелла не тратит времени даром. Она вообще не обращает на нас никакого внимания, вместо этого отточенным движением вытаскивает сразу два пистолета и производит одновременные выстрелы. Их эхо разносится по округе, вопль мгновенно стихает, а труп мета падает на землю неподалеку от кучи сородичей, заваливаясь в совершенно неестественной позе. Одно из уродливых крыльев укрывает голову своего носителя, пряча от нас смертельные раны, исходящие черной кровью.
Все больше и больше метов приходит в себя и бросается в атаку на угрозу в виде Стражей и Охотников, издавая при этом невообразимое разнообразие стонов, криков, воплей, визгов и завываний. Внимательно слежу за происходящим, впитывая все как губка. Возможно, мне никогда больше не придется участвовать в чем-то подобном, но такой урок от жизни проигнорировала бы только настоящая идиотка.
Стражи и Охотники играючи расправляются с метами, тела которых усеивают пространство вблизи Барьера, а черная кровь заливает землю вокруг. Уверенность каждого окружающего меня человека необъяснимым образом помогает успокоиться и едва ли не расслабиться. И я вдруг с особой ясностью осознаю, что все эти люди профессионалы своего дела, и они справятся с метами, чего бы им это ни стоило.
Нахожу взглядом Мура, даже в костюме безошибочно узнаю его высокую фигуру, слишком хорошо она мне знакома. Из-за шлема не вижу его лица, но каждое движение и даже крохотный жест выдают непоколебимость парня. Хайден стреляет настолько уверенно, будто находится с Охотниками не жалкие три месяца, а несколько лет.
Крик Стеллы раздается так внезапно, что от неожиданности я вздрагиваю и со злостью обрываю все идиотские мысли о Муре. Черт возьми, еще чуть-чуть и я начала бы восхищаться этим парнем.
– Ортега! Тори! Отступайте!
Поворачиваюсь в сторону метов и едва не падаю на месте, потому как колени становятся мягкими, и я с трудом сохраняю вертикальное положение.
Клубок полностью распался, отпуская на волю оставшихся метаморфов, которых оказалось не так уж и мало. И похоже, они полностью восстановили силы, потому как одновременно бросаются врассыпную. Не меньше пары десятков быстро несется прямо на нас, рыча, подергиваясь и петляя, что помогает им уворачиваться от пуль Стеллы. Они находят цель в телах и конечностях тварей, но это только злит их и заставляет издавать разнообразие устрашающих звуков.
Крепче сжимаю рукоять пистолета, благодаря того, кто предусмотрел на костюме перчатки. Если бы не они, оружие давно выскользнуло бы из вспотевшей ладони. Поднимаю руку и делаю глубокий вдох, чтобы прицелиться, как учил Хэйс. Меты все стремительнее надвигаются на нас, и я теряю из виду всех остальных. Несколько тварей падает благодаря усилиям Стеллы. Мой первый выстрел не производит никакого эффекта, пуля летит в сторону Барьера. Жму на курок еще раз и еще. Шеннон пытается оттащить меня в сторону, но я не могу двинуться с места, спокойствие, владевшее телом еще минуту назад, бесследно испарилось, сменившись решимостью. Сейчас я часть команды и не могу позволить ни одному противнику проскользнуть мимо и создать красную опасность.
Самый шустрый мет едва не сносит Стеллу с места, но в его голову влетает сразу четыре пули – две от самой Миллер и по одной от нас с Ортегой. Он беспорядочной кучей валится на землю у ног бесстрашной девушки, которая за все время не сдвинулась ни на миллиметр. На его месте в тот же миг появляется еще один, а следом сразу трое.
Шеннон с невероятной силой дергает меня за руку, отчего я едва не падаю.
– Лезь под машину! – орет она во всю силу легких, даже шлем ничуть не приглушает звук.
Не решаюсь спорить и делаю, как она велит, положившись на ее чуть больший опыт. В этот момент я совершенно не помню о том, что Ортега, как и я, впервые сталкивается с метами вживую. Падаю на землю и перекатываюсь, в тот же миг оказавшись под днищем внедорожника. Отползаю в сторону, ожидая, что Шеннон появится следом, но ее нет. Из-за узости обзора вообще не понимаю, кто где находится. Ни Шеннон, ни Стеллы не вижу. Только мелькающие поблизости серые конечности.
Ударяю свободной ладонью по земле. Какого черта я делаю? Прячусь под машиной как последняя трусиха! Отсюда я не смогу нанести никакого существенного вреда врагу. Да, я не Страж, но сейчас это не имеет никакого значения. Вся моя жизнь направлена в сторону достижения одной-единственной цели. Защита сестры.
Про себя кляну Шеннон и отползаю к противоположной стороне, чтобы выбраться из-под машины. Непроизвольно вскрикиваю, когда в нее с отвратительным хрустом врезается тело. Мет падает на землю, оказавшись всего в тридцати сантиметрах от меня. Его зубы окровавлены, ноздри сужаются, когда тварь резко втягивает в себя воздух, а через секунду полуслепые глаза безошибочно находят меня. Не думаю, что делаю, просто выбрасываю вперед руку с пистолетом и стреляю твари прямо между бровей, на которые, впрочем, нет и намека.
Опираюсь на руки и продолжаю пятиться прочь от мертвого мета, но резко передумываю, когда кто-то хватает меня за лодыжку и тянет туда, куда я еще недавно стремилась. Снова вскрикиваю, тянусь к колесу, но ухватиться за него не удается. Оказываюсь снаружи и едва не теряю пистолет, в который вцепляюсь в последнее мгновение. Не успеваю перевернуться и выстрелить, как неожиданно взмываю в воздух. Дыхание перехватывает от быстрой смены положения, и я вновь вскрикиваю от резкой боли в лодыжке. Дергаюсь изо всех сил, отчего хватка усиливается, чувствую, как острые когти врезаются в кожу. Каким-то чудом изворачиваюсь и одновременно пытаюсь сгруппироваться. С каждой секундой крылатый мет поднимает меня все выше, а это значит, что падение будет гораздо болезненнее, если я не потороплюсь.
Жму на курок, пуля попадает твари в плечо. Она издает пронзительный визг и оборачивается, скаля на меня полную острых зубов пасть. Тут же пользуюсь ситуацией и стреляю чуть выше приоткрытого рта. Мгновение ничего не происходит. Создается ощущение, будто мы зависли в невесомости, но в итоге сила притяжения оказывается сильнее. Как могу изворачиваюсь, ощущая, что захваченная ранее лодыжка оказывается на свободе. Прикрываю голову руками и подтягиваю колени к груди. Не помогает. Удар такой силы, что, кажется, на какое-то время я теряю сознание. Все тело болит, а особенно вся левая сторона, на которую я и приземлилась.