Парень миролюбиво присел на корточки, то ли чтобы поднять откатившуюся к его ногам запасную пушечную батарейку, то ли для того, чтобы оказаться с Ирочкой на одном уровне, – так взрослые приседают, желая наладить контакт с маленьким ребенком.
– Что касается афр и ыфр – это вообще просто легенда. Они прижились только на Земле-13, там их вовсю используют, причем не ангелы, а сами жители. Коренное население. А на Земле-12, например, афры называют барабанами-погремушками клонг-клонг, а инструмент ыфра видоизменился так, что стал почти неузнаваем. Увеличился в размерах, струн там теперь целая куча, а колокольчик совсем исчез. И называется там это безобразие теперь – арфа. Держите вашу пушку.
Он протянул Ирочке подобранную с земли полицейскую мини-пушку и две зарядки.
– Ас крыльями что? – недоверчиво спросила Ирочка, ей уже удалось немного справиться с собой, словно она и не провела полтора года на мертвой планете, без всякого общения с кем бы то ни было.
– А, крылья! Крылья. Как бы вам объяснить? Крылья – это как бы опция, по желанию. Они у меня есть.
– С собой?
Ирочка встала. Ангел тоже.
– Ну да. Вот.
Ух! Огромные серебристо-золотистые, тепло-желтые у основания, за спиной, и белоснежно-голубоватые, искрящиеся по краям, огромные, огромные! У Ирочки аж сердце прихватило от восторга. А может быть, это был второй микроинфаркт.
– Кстати, меня Рон зовут. Рональд, если полностью.
Он сделал широкий взмах крылами – отросшие за полтора года Ирочкины космы взметнулись с плеч порывом ветра – и плавно поднялся над землей. И завис на уровне вторых этажей и покрытых пленкой деревьев без единого листика. Деревья в городе были культурные, не кусачие и не опасные – декоративные. Если бы конец света на Земле-11 наступил летом, они бы сейчас стояли зеленые. Ирочка иногда думала о том, что в Южном полушарии деревья и кусты теперь навсегда зеленые. Но сейчас она об этом не думала – она завороженно смотрела на парящего крылатого Рона и балдела от восторга.
Наконец крылатый ангел опустился вниз и сложил крылья, а потом и вовсе их то ли втянул в спину, то ли еще куда.
– Вы все – уроды, – убежденно сказала Ирочка. – Вы убили мою планету. И сейчас добьете меня. Где мой сын? Где Рино, Рино Слунс? Это мой сын.
– Да-да, мы знаем, что это ваш сын, но… – голос у ангела был виноватый, – но мы не знаем, где Рино находится в данное время.
– Вы врете! Вы нагло врете! Вы его похитили! Вы все знаете! Ангелы все знают, я за эти полтора года прочла целую кучу секретных документов, из которых… – Она аж захлебнулась от возмущения.
Ангел Рон остался невозмутим и спокоен, хотя печаль коснулась его прекрасных глаз, обрамленных длинными иссиня-черными ресницами.
– Мы никогда не врем. Ангелы никогда не врут, – мягко возразил он. – Мы не знаем, где ваш сын. Мы его не похищали.
– Ага! И планету нашу не убивали!!! Не-на-ви-жу-у!!!
Ирочка упала на землю и в отчаянии стала колотить сумкой с пушками об асфальт с такой силой, что крепкая прорезиненная ткань не выдержала, и только что собранные пушки вторично выкатились на свободу. Плакать мутантка Ирочка умела, но сейчас был не тот случай. Сейчас она просто ужасно злилась.
Рон дождался момента, когда Ирочкина злость ослабла примерно в три раза, и.
– У-и-и! Где это я?! Где мы? Что за.
– Я перенес нас на веранду местного развлекательного центра, это последний этаж, тут приятнее разговаривать.
Ирочка огляделась. Да, она бывала здесь пару раз. Уютное местечко. Но из-за того, что лифтовые платформы больше не работали, она редко поднималась выше пятых-шестых этажей. Не было никакого смысла тратить силы, внизу хватало продуктов и всего остального.
Ира устроилась поудобнее в глубоком мягчайшем кресле с двойными подлокотниками, идеально подходящими для всех четырех рук, и ее ноздри заполнились смесью потрясающих ароматов: невысокий столик между ней и ангелом оказался сервирован на двух как следует проголодавшихся персон.
– Молочная козочка, запеченная двусторонним образом по рецептам кочевников Земли-14, очень рекомендую. – Рон приподнял пирамидальную металлическую крышку, являя Ирочкиному взору квадратное фарфоровое блюдо, покрытое слоем черных плоских камней, пышущих жаром; на камнях покоились куски мяса с костями, такими же черными. – Тушка набивается камнями, а внутри каждого камня – огонь. Брать советую щипцами, чтобы не обжечься.
Щипцами так щипцами.
– А эта подлива к мясу с Земли-12 называется ткемали. – Название подливы прозвучало странно, звук «тк» был больше похож на «тх», причем булькающий «тх», будто в горло ангела проник лягушонок.
Ирочка хихикнула, но подливу взяла:
– Скисла.
– Нет, так и должно быть.
– Ну допустим… А это что? Какашки с какой-нибудь Земли две тыщи двадцать пять?
– Это ситинорикам-кам-камотч, такое горьковато-сладкое растение, синтезировано вашими учеными, кстати.
– Которых вы за это убили.
– Если вы будете продолжать в таком же духе, у нас не получится конструктивного разговора.
– А может, и правильно, что вы их – в скотч, – нагло продолжила Ирочка, аккуратно сплюнув недожеванный ситинорикам в салфетку. – Потому что этот камотч мне как-то не отч… Я лучше еще козы съем, пока вы меня тоже не упаковали в пластик.
Рон смолчал. Он был вегетарианцем, поэтому на козу не претендовал. Взял яблоко.
Диди. Возникает вопрос: для чего Рону вообще потребовалось общаться с Ирочкой напрямую? Ведь ангелы спокойно могут читать мысли людей и мутантов.
Дело в том, что мысли-то они читать могут. Но они могут читать, так сказать, «текущие мысли». А Рону требовалась информация о том, как именно Ирочка выжила, что предшествовало этому, что явилось причиной… Для этих целей человека или мутанта лучше расположить к себе, настроить позитивно.
Наконец Ирочке надоело задираться и набивать брюхо. Она сделала последний глоток кофе (божественного, великолепного!) и, слегка погрустнев, откинулась на спинку кресла.
– Если хотите, я просто отвечу на ваши вопросы и улечу, – сказал Рон. – В конце концов, у вас ведь наверняка есть куча вопросов, на которые вы хотели бы получить ответы. Ну, кроме того, где ваш сын – этого я сам не знаю. И очень хочу узнать. Для того и прилетел. Кстати, надеюсь с вашей помощью пролить свет на этот… на эту… на это исчезновение.
– Ага. А что вы сделаете, когда узнаете, где он? Укокошите, если он еще жив? И меня заодно? И почему вас интересует именно мой сын, он – обычный ребенок, самый обычный, уверяю вас! Мало ли кто еще исчез!
– Тут сразу пять вопросов. Давайте по порядку. Что я сделаю, я пока не знаю. Точно не буду никого убивать, ни его, ни вас. Даю стопроцентную гарантию. Интересует меня его местонахождение потому, что хотя он и в самом деле самый обычный паренек, он в момент остановки жизни на вашей планете не покрылся защитной пленкой, как все, а скрылся в неизвестном направлении. А на вопрос «мало ли кто исчез».
– Это был не вопрос!
– Мало кто исчез. Всего двое. Ваш сын Рино Слунс и его подруга Маша Малинина. Данные точные.
– Ха-ха-ха, не смешите мою старую футболку! Точные данные! Только на даче Кэшлоу исчезли четверо, еще Дюшка Клюшкин и Ризи Шортэндлонг!
– Ризенгри и Андрея забрали мы. Еще до остановки мира. Мы перенесли их в один из других миров.
Ирочка осеклась. Потом нахмурилась:
– То есть их вы спасли?
– Да.
– А нас всех убили?
– Не совсем так. Выслушайте меня, пожалуйста. Мы – ангелы. Мы не монстры, не уроды и не убийцы. Мы многим, очень многим помогаем. Мы лечим, учим, спасаем. Мы очень много раз спасали ваш мир. Поверьте. Очень. Много. Раз. Ваша планета десятки раз могла погибнуть от крупных небесных тел – мы раскалывали их за много тысяч километров, в космосе. Мы постоянно сбрасывали тектонические напряжения мантии, короче – защищали вас от землетрясений. Мы помогали вашим ученым находить лекарства от тяжелых болезней. Мы предупреждали правительства ваших сверхдержав еще триста лет назад, когда началось генетическое безумие и первые генно-модифицированные продукты начали вытеснять обычные. Мы постоянно представляли свои прогнозы на закрытых ученых советах, когда генетики стали видоизменять людей. В конце концов, мы сотни раз останавливали взрывы на ядерных реакторах, на биореакторах, гасили военные конфликты. Полный список – только список! – если распечатать обычным шрифтом, как в книгах, займет несколько томов!
Ирочка все еще сидела хмурая, с поджатыми губами.
– К сожалению, ваша цивилизация стала представлять опасность для других цивилизаций, куда более миролюбивых…
– Враки! Вот это – враки! Я просмотрела кучу секретных файлов! Может, все эти ваши козы и скисшие подливы и с других планет, но нашим ученым о существовании еще каких-то населенных земель ничего известно не было! И какой угрозой мы могли для них быть? То есть им быть? Короче – какую мы для них представляем угрозу, чем нам угрожать? Мы дальше трех соседних планет никуда еще и не долетели! Это вы до нас долетели – и порешили всех! Даже травинки не оставили!!! Убрались бы отсюда подальше ко всем муточертям!!!
– Ирина, мы, ангелы, приняли решение остановить ваш мир из самых гуманных соображений. Если бы мы убрались, ваш мир ждал бы такой мучительный конец, который вы даже представить себе не можете. И, повторяю, что еще хуже, зараза бы неизбежно перекинулась на другие миры, и справиться с ней было бы уже почти невозможно. А муточертей, извините, в природе не существует.
– Я вас не-на-ви-жу!!!
– Ну, я на любовь и не рассчитывал, – вздохнул Рон. – Если вас это утешит, могу заверить, что решение по остановке вашего мира я не принимал. Наоборот, вовсю способствовал тому, чтобы забрать отсюда живыми… живым хотя бы… хотя бы еще одного мальчика…
Ира Слунс кусала губы и молчала.
– Я надеюсь, что Рино и Маша живы, что мы сможем их найти, и вы встретитесь. И, повторяю, обещаю, что ни я, ни мои друзья не убьем ни вас, ни Рино, ни Машу. Слово ангела.