– И что вы делали?
Выяснилось, что играли. Причем Риз играл, а Элина просто следила за игрой. Про то, что эта была за игра, Риз решил не говорить. Даже придумал запасную версию, шахматы.
– Бес, ты играл не в шахматы. Ты играл в «Маленькие Каникулы», – сказал Дюшка.
И у него опять задрожали губы и заблестели глаза. Риз знал, что если блестят глаза – значит, Дюшке плохо.
– Клюшка, я знаю, что у тебя фобия. Но…
– Бес, давай закроем эту тему раз и навсегда. Я знаю, что ты играешь. Я знаю, что ты играть не бросишь. Я уже смирился с этим. Но я тебя очень прошу, просто умоляю, не втягивай в эту игру больше никого. Никогда, что бы ни было. Хочешь, я на колени перед тобой стану?
Дюшка говорил, слегка покачиваясь вперед-назад. Риз понял, что у его друга очередной острый приступ фобии. Риз попытался излечить Дюшку от фобии с помощью логики. Он сказал:
– Слушай, Дюшка. Я тебе обещаю, что никого в игру втягивать не буду. Все, раз обещал, значит, сделаю. Даже Элину. Хотя знаешь, игра в «Маленькие Каникулы» – это, пожалуй, единственное место, где мы бы с ней могли вместе оттянуться на полную катушку. Я был бы просто счастлив, если бы она стала играть. И ей, кстати, тоже игра нравится. В этой игре, наверное, мы могли бы быть счастливы вместе. Но она боится играть из-за тебя, из-за твоей, прости, дурацкой совершенно фобии.
– Она не дурацкая.
– Дурацкая. Это всего лишь игра. Да, опасная. Но ведь и на Пи никто не застрахован от несчастных случаев. И иногда бывает, что кто-то убивается, упав со скалы, или еще что-нибудь. Да, медицина тут развита так, что живи хоть вечно. Но и тут изредка случаются неприятности.
– Один раз в десять тысяч лет, – нашел в себе силы съязвить Дюшка.
– Немного чаще.
– В У-У за все его долгое существование ни одного случая не было.
– А в Мебиклейне на пробном пуске термоядерного реактора триста лет назад сразу четверо ученых погибло.
– Так они сами нарывались на неприятности. И ты нарываешься.
– Дюшка, это всего лишь игра. Сражение. Войнушка. Если мы с тобой сейчас подеремся на мечах и я тебе отрублю голову, с тобой что-нибудь плохое произойдет?
– Нет. Меня отвезут в больницу, пришьют голову обратно или, в крайнем случае, тело новое нарастят. Если ты меня безголового решишь изрубить в куски. Но там – совсем другое дело.
– Почему, чудак?
– Слушай, Бес, давай оставим этот разговор. Ты играешь – играй. Я играть не буду никогда. И теперь для меня главное – уберечь от опасности Нию. Раз уж я тебя не смог уберечь…
Дюшкины глаза опять стали мокрыми. Риз поджал губы и сказал:
– Хорошо. Тема закрыта. Кстати, а ты не хочешь поехать в Тель?
– А знаешь, хочу! – неожиданно сказал Дюшка. – Если я там не буду никому мешать. Мне интересно посмотреть, чем ты занимаешься. А это возможно?
– Очень даже. Я могу пригласить на конференцию одного гостя. И Эльку я не возьму. Пусть сдает экзамены. А то останется на второй год, и у нее совсем депресняк начнется. Но я теперь обязательно буду ей звонить раз в день, как ты советовал.
– Только пригласи ее куда-нибудь еще вместо Теля. Летом в романтическое путешествие. А сейчас в кино хоть, что ли. А когда конференция?
– Послезавтра.
Ризенгри честно позвонил Эле на следующий день. Он постарался сделать все так, как советовал Дюшка. У Риза Шортэндлонга было отличное чувство времени. Но на всякий случай он поставил перед собой часы, чтобы не ошибиться и болтать не меньше десяти минут. Составил список ласковых слов.
– Привет, мое маленькое солнышко!
– Привет!
Голос у Эли был напряженный. Риз никогда раньше не называл ее маленьким солнышком. И большим тоже.
– Я тут подумал: тебе ведь не очень хочется в Тель? И дела у тебя, наверное. Тут просто Дюшка очень в Тель просился. А у меня только одно гостевое приглашение. Давай я сейчас возьму с собой Дюшку, а мы с тобой лучше пойдем в кино. А летом съездим в романтическое путешествие. Вдвоем. Ты и я. Идет?
– Идет, – прошептала Эля.
От услышанного у нее подкосились ноги, и она вынуждена была сесть на кровать. Хорошо, что звонок Риза застал ее дома, то есть в гостинице, – у Эли на свое жилье денег пока не было и знакомых, как Лещща, тоже.
– Ты рада?
– Да.
«Ни в какое путешествие мы не поедем, – подумала Эля. – А в Тель он не хочет меня брать, чтобы не позориться перед друзьями. Дюшку берет…»
«О чем мне говорить с ней еще девять с половиной минут? – подумал Риз. – Надо было заглянуть в каталог романтических приключений, что ли.»
– Как там дела у Дюшки? – механическим голосом спросила Элина.
– О, просто отлично! – Вот и нашлась тема для разговора. – Я был у них дома. Представляешь…
Эля и Риз проговорили целых пятнадцать минут вместо десяти. Для Риза Шортэндлонга это был абсолютный рекорд. В конце разговора Эля спросила:
– Ты сегодня играть идешь?
– Нет, – не моргнув глазом соврал Риз.
Он дал слово Клюшке не втягивать никого в игру.
Вечером в обычное время Риз как ни в чем не бывало полетел к Маде и Сэмму. До их кафе не было ни единой сокращалки, а пользоваться машиной значило только терять время. Риз приземлился перед входом в кафе, поднялся по ступенькам, вошел. Спустя несколько минут из-за деревьев, растущих во дворике кафе, вышла Элина. Она направилась прямиком к трассе, поймала такси и уехала в У-У.
Эльке решительно не к кому было пойти со своим горем. И все-таки на следующий день она набрала номер Ниоко. Это произошло после того, как Риз и Дюшка уехали в Тель. Ниоко срочно отправилась к Эле.
– Хозяйка, я с тобой! – мяукнул рыжий Тафанаил.
– Только тебя там не хватало! – отмахнулась Ния.
Но Тафик уже лихо залез в ее сумку. Высунув из нее мордочку, Таф важно добавил:
– Хороший кот – лучшее средство от снятия стресса!
И юркнул обратно. Ниоко схватила сумку и помчалась к сокращалке.
Элина Нарциссова жила в гостинице «Тигрик», построенной специально для тех, кто учится. Уютная, спокойная обстановка. Никаких наворотов, зато школа под боком и номера приспособлены для того, чтобы в них с комфортом можно было жить и учиться несколько лет подряд, чувствуя себя как дома. Всего три комнаты: спальня, гостиная и кабинет для занятий, заранее оснащенный компьютером и библиотекой.
Первое, о чем подумала Ния, бегло осмотрев Элькино жилище, – надо взять ее к себе. Пусть поживет в нормальных условиях. А потом Ниоко скользнула взглядом по экрану компьютера и ахнула:
– Ты что задумала, балда! Мы же в раю находимся! Разве тут может прийти в голову мысль покончить с собой?
На экране Элькиного компьютера был откопанный ею где-то список всех несчастных случаев со смертельным исходом, которые все-таки крайне редко происходили на Пи.
– В раю надо мыслить позитивно! – назидательно сказал Тафик.
Он успел вылезти из сумки, по-хозяйски забраться в кресло и очень уютно в нем устроиться. Ниоко бесцеремонно схватила Тафика за шкирку, отнесла в ванную комнату и заперла там, невзирая на его бурные возражения.
– Я больше не могу мыслить позитивно, – сказала Эля.
– Нет такой ситуации, из которой на уровне Пи не было бы выхода! Я в этом убедилась на личном опыте. Моя ситуация была намного хуже. Я даже не знала, жив ли Дюшка, увижу ли я его когда-нибудь.
– Но ты знала, что он тебя любит. А меня Риз не любит!
– Ну и что? Значит, надо сделать так, чтобы он тебя полюбил!
– Как? Я уже все попробовала! В занятиях мне его не догнать никогда. В мутантских способностях – сама понимаешь. Очаровать красотой? Я не красавица, да и на внешний вид ему плевать. Ну, не совсем плевать, он восхищается – и все, через секунду забыл.
– Значит, надо найти то, в чем ты можешь его заинтересовать.
– Я ничего особенного не умею. У меня даже хобби нет. Раньше я хотела заниматься физикой, а теперь…
– А у Риза какое хобби?
– Он играет. Каждый вечер летает к Маде и Сэмму. Только Дюшке ты не говори.
– Не скажу, не переживай. Слушай, а почему бы тебе тоже не поиграть в эту как там называется эта игра?
– «Маленькие Каникулы».
– Почему бы тебе не поиграть в «Маленькие Каникулы»? У тебя тоже фобия, как у Дюшки?
У Элины фобии не было. Она даже считала, что это вполне прикольная игра. Только опасная. Но если вытянуть большую карту, например туза или даму, то опасности почти нет. Однажды Эля уже играла за туза, правда, не у Мади, а в ЦРУ, и не в реальности, а на компьютере. Но в реальности даже было бы интереснее. Главное – угадать, где может прятаться противник. И вовремя пустить в ход оружие.
– Все понятно! – тряхнула головой Ниоко. – Пудри нос, и поехали.
– Куда?
– К Сэмму и Маде.
– Ния, это не поможет!
– Еще как поможет. А не поможет – мы с тобой еще что-нибудь придумаем. Загипнотизируем его, в конце концов!
Эля пошла в ванную умываться. Тафанаил с чувством оскорбленного кошачьего достоинства молча залез в сумку и за всю дорогу не произнес ни единого мява.
Глава 20Карта полной неизвестности
После бурно проведенной ночи и массового избиения ангелов Мадя и Сэмм отсыпались. За барной стойкой стоял высокий желтушного вида парень. Он учился жонглировать бутылками.
– Мы хотим принять участие в игре «Маленькие Каникулы»! – решительно сказала Ниоко. – То есть я лично не хочу, но моя подруга хочет.
– Понятия не имею, о чем вы толкуете, – буркнул парень.
Ниоко растерялась.
– Добрая ночь сегодня в небе! – сказала Элина. Парень выронил из рук бутылку, облизал губы и растерянно пробормотал:
– Вообще-то сейчас день…
Но Элина знала, что она на верном пути.
– И не менее замечательное утро ждет нас завтра, верно?
– Верно, – вздохнул парень. – Мадлена, к тебе пришли!
Эля и Ния подошли к знакомому шатру и в нерешительности остановились на пороге. Любопытный Тафанаил высунул мордочку из сумки, понюхал воздух, напитанный сандалом, и чихнул. Мадлена спала, лежа на широкой, крепко сколоченной софе лицом к стене. На ее запястье наливался цветом свежий синяк. Мягкие кожаные туфли без задников, валяющиеся возле ее ложа, были перемазаны краской и глиной.