– Дима, я не могу. Я не хочу. То есть хочу, но лучше не надо. Не надо! Хватит! Дайте Бесу жить где-нибудь, ему ж неважно где, он приспособится! Путь он живет, что вам, жалко, что ли? Пусть живет, и оставьте меня уже!
Дюшка-Мария (скорее, уже больше Дюшка, чем Мария, Рону осталось поработать над лицом) стал срываться на крик, постепенно переходя из состояния возбужденного тигра в состояние тигра, бросающегося на прутья клетки.
– Дюшка, извини, но я так не могу, постой смирно хоть минуту! – взмолился Рон. – Смотри, куда нос съехал…
Рон дотронулся до кончика клюшкинского носа, который действительно получился скособоченным и слишком длинным.
Оставьте уже все, как есть! Откуда вы вообще взялись на мою голову? Да я с вами только потому, что боюсь! Я боюсь того, что иначе меня может не быть!!!
– Спасибо, просветил. А то я такой дурак, что вот обо всем догадался, а об этом нет, – ответил Дима. – Пойду прогуляюсь перед сном, пока вы тут собираться будете. Просмотр концертов в исполнении истеричных недоангелов в мои планы не входит.
Он фыркнул и вышел.
– Все! – сказал Рон. – Нос что надо. Как родной! Шучу, шучу. Твой родной нос… Зря ты на Димку так…
– Сам знаю! – буркнул Клюшкин.
Найти Риза Шортэндла не представляло никакого труда. Элька сразу справилась с этой задачей. Риз стоял в своей квартире номер восемь и глядел в окно, заложив руки за голову. Окно выходило на улицу, которая была украшена по случаю скорого Нового года жалкими тряпочными гирляндами и была абсолютно пуста: до Смены оставалось всего ничего. Ризи включил лампы Ночи: видимо, собирался смотреть взрослый сон.
За полгода, проведенные Шортэндлонгом на Земле-4, его комната здорово изменилась. Сердечки, альбомы с узелками и прочие сентиментальные глупости сложились в ящик и больше не захламляли помещение. Количество книг по психологии утроилось. Количество остальных книг, похоже, удесятерилось. Диван сдвинулся в угол, практически подпирая дверь, а освободившееся место занимало некое рогатое устройство на ножках.
– Что это? – довольно спокойно спросила Элина, входя в комнату.
Она не удивилась: сегодня на нее свалилось столько новостей, что удивляться она уже не могла.
– Будущий фотоаппарат, – не оборачиваясь, ответил Риз. – Это такая штука, с помощью которой можно будет всем показать, что тут у вас по ночам творится. Он уже немного работает. Я тебе потом покажу как.
– Я хочу забрать тетради своего отца, – сказала Элина. – И еще я хотела сказать, что, хоть я не Дюшка, могу все равно полететь с тобой в столицу просто так, за компанию. Но я не буду этого говорить, потому что теперь, когда ты нашел своего друга, вас, наверное, заберут отсюда в рай или еще куда. Так что я просто возьму тетради, попрощаюсь и уйду.
– Тетради забирай, конечно, сейчас отдам. Только я их сфотографирую, ладно? А вот отпустить я тебя не отпущу. Скоро Смена, ты до дому не успеешь добежать, испугаешься. Это бы ничего, но если нас с Клюш-киным заберут прямо сейчас, то утром ты… Ну, ты сама понимаешь…
Элина не понимала и едва ли вникала в смысл слов Ризи, погруженная в невеселые мысли.
Ризенгри все не оборачивался.
Элина плотно закрыла за собой дверь, присела на подлокотник дивана – на самом диване свободного места не нашлось – и спросила:
– Риз, чем земляне-4 не устраивают ангелов? В нас что-то не так?
Ризи наконец повернулся, прислонился к подоконнику, пожал плечами.
– Понятия не имею! Мне не рассказывали о вашем мире. Это с Клюшкиным они возятся. Ты у него и спрашивай.
– Уже спрашивала.
– И что он тебе ответил?
– Соврал.
Ризенгри подошел к дивану и принялся снимать книги на пол, чтобы усадить девушку поудобнее. Раньше ему, возможно, и не пришло бы это в голову, но вынужденное соблюдение многочисленных правил этикета Земли-4 сделало свое дело: Ризи стал внимательнее относиться к окружающим. Элина пересела.
Диди.Возможно, Ризенгри Шортэндлонг стал способен проявлять сочувствие и эмпатию еще на Земле-11, тогда, когда его временно лишили всех способностей, сделав обычным человеком. Но тогда он был слишком зол на ангелов, слишком поглощен целью доказать, что он – лучший, чтобы обращать внимание на других людей. Но вот жизнь на Земле-4 и необходимость присматриваться к другим людям, чтобы вычислить Андрея Клюшкина, помогла ему продвинуться в понимании эмоций и желаний других людей. Не зря, не зря ангелы придумали для него именно такое задание!
– Риз, мне обязательно нужно это знать! – сказала она. – Понимаешь, дело не в том, что мы им не нужны. Дело не в том, что кто-то будет жить вечно, а кому-то скоро конец. В другом совсем дело. Просто я всю жизнь считала себя достаточно хорошей. Когда ты стал рассказывать мне про мир мутантов, я…
В дверь кто-то вежливо постучал, оборвав Элину на полуслове. Ризенгри пошел открывать, сообразуясь с обычаями.
На пороге стоял Дима Чахлык собственной персоной. Ризи не ожидал его увидеть, в растерянности даже отступил назад, едва не приземлившись на колени Элины. Дима вошел. Ризи перевел взгляд на Элину, собираясь представить ей того, кому она может задать все интересующие ее вопросы. Но девушка сладко спала, склонив голову набок.
– Земляне-4 не подходят миру ангелов по множеству разных причин, – сказал Дима, между делом бесшумно уничтожая фотоаппарат, отсеивая лишние, с его точки зрения, книги и тетрадки, включая стопку зеленых тетрадей Сергея Нарциссова, которые Ризенгри успел спрятать в ящик стола.
– Что ты де… – Ризенгри попытался броситься на защиту своих вещей, почувствовал, что едва ли может двинуть рукой и не стал оканчивать фразу.
– Земляне-4 обладают целым рядом характеристик, которые не могут позволить хоть кому-то из них приблизиться к нашему уровню, – продолжал Дима. – Например, они обладают чрезвычайно низким коэффициентом реальных индивидуальных стремлений к самосовершенствованию при общем наивысочайшем уровне коллективного бессознательного. Находясь в благоприятных условиях, то есть в этом мире с его жесткой сменой Тьмы и Света – как они это называют, – они могут создать мирок, в котором относительно хорошо. Однако расширение потенциального императива… Хорошо, поясню на примере. Допустим, у тебя есть отличная коллекция скульптур изо льда. Не фигурки, а произведения искусства. Стоят они возле твоего дома в северном городе и радуют глаз. Но вот ты собираешься переехать жить в пустыню ближе к экватору. Ты их с собой можешь взять? Да даже не переезжаешь, а просто – лето наступило. Что делать?
Ризенгри не сразу нашелся, что ответить.
– Элина – не фигурка изо льда, – наконец сказал он.
– Ага, – согласился Дима. – Она еще хуже. Она из пластилина. Ее во что захотел, в то и перелепил. Но на жаре потечет. На морозе треснет. И так далее.
– А я из чего? – спросил Риз, осторожно пробуя подвигать рукой или ногой, – получилось.
Дима засмеялся.
– Ты из чего-то сверхпрочного. По составу нам совершенно не подходящего. Обтачиваешься с огромным трудом. Но есть надежда, что это только оболочка. А что под ней – этого я пока не знаю.
– А если это не оболочка, если это я такой весь и есть? А вы меня точите? Сточите в стружку – и ничего не останется!
Дима развел руками. Глаза его по-прежнему смеялись.
– Я не хочу чтобы вы меня точили! – произнес Ризенгри, и в его голосе звучал металл. – А также не позволяли сдвинуться с места, пилили, били, гладили по голове, угощали леденцами и так далее. Я требую, чтобы вы оставили меня в покое и не вмешивались в мою жизнь!
– Хорошо, – тут же согласился Дима. – Но где именно оставить тебя в покое? Землю-11 твои милые соплеменники довели до жуткого состояния. Если бы мы не устроили мягкий конец света, при следующем все бы гибли долго и в страшных муках… Землю-4 мы тебе поганить не позволим. Один твой фотоаппарат тут революцию устроить может.
Дима взглядом задвинул верхний ящик письменного стола, в котором еще совсем недавно лежали зеленые тетрадки. Затем поманил пальцем нижний ящик. Тот послушно выдвинулся, и из него веером высыпались первые пробные фотографии, сделанные Ризом в ночное время. На фотографиях были сняты жители городка, поедающие свои любимые огурцы с редиской, играющие в рулетку и всякое такое. На одном снимке Ризу удалось даже запечатлеть супружескую чету во время ссоры: перекошенные от злости лица и агрессивные позы говорили сами за себя.
– Почему «поганить»? – возмутился Риз. – Я им правду хочу показать!
– Ага. Значит, когда мы вмешиваемся в твою жизнь без спросу, тебе это не нравится. А самому в чужую влезать – это можно? Мы хоть знаем, что мы делаем и к чему это может привести. А ты куда лезешь? Ты даже примерно не представляешь себе, какие будут последствия.
– Да какие бы ни были! Я просто ищу правду! Я хочу, чтобы они посмотрели на себя со стороны!
– А на себя ты со стороны посмотреть не хочешь?
Диди.Это был вызов. И Ризенгри его принял. По правде сказать, он просто попался на крючок. Ангелы никогда не врут. Но сети закидывают ловко. Так что будете с ними общаться – не попадитесь.
– Хочу! – сказал Риз. – С превеликим удовольствием!
– Отлично! Тогда вы с Дюшкой отправляетесь на Землю-9, – возвестил Дима, превращая фотографии в сердечки, открытки и карандашики. – Дюшка останется по-прежнему Дюшкой. А ты… Ты сможешь посмотреть на себя со стороны. Только не сразу, а потом, попозже. Когда мы в следующий раз встретимся. И учти, я это делаю только потому что Дюшка сглупил, делая мозаику с Лизкой. Я ему не мешал. Честно говоря, я был уверен в том, что ты с Элей улетишь в столицу еще до Нового года. Все на это указывало. Такую мелочь, как то, что ты начнешь измерять что-то рулеткой и заденешь ногой ее работу…
– Мы собирались после Нового года умотать! – возразил Ризи. – Я не мог не увидеть эту мозаику.
– Вы бы прямо сейчас улетели, – возразил Дима. – Я знал, что она придет к тебе, что уже идет. А ведь до Смены Дня и Ночи осталось совсем немного. Вы бы улетели. Но раз уж все пошло немного не так, надо это дело исправлять.