Дюшка не ответил. Он попытался представить себе, как Эля его «опережает по баллам», для чего хитрым образом – что? Устраивает ловушку? Усыпляет его бдительность, притворяясь влюбленной? Но она на самом деле его любит!!!
«Ния тоже меня любила – на самом деле!» – подумал он, вспоминая злополучное видео, на котором она с Киром ела созревший нежнейший фрукт, а потом таким же нежнейшим образом целовалась.
– Ты чего? – дружно заволновались вдруг Маша и Рино.
– Я чего? Я ничего…
– Тогда хотя бы творога себе положи, смотри, новый круг блюд на столе. Это Тэнч сделал копирку пиршества Земли-13, там…
– Да я знаю, как там, вчера сутки там за столом провел, – перебил словоохотливого Рино Дюшка.
– Ну, как хочешь, – пожал плечами тот, накладывая себе свежего творога и щедро поливая его сливками и сладкими вареньями – тремя разными.
Маша осуждающе фыркнула и налила себе полчашки молока – обезжиренного.
Дюшка закрыл глаза и сделал вид, что спит. Мысли в его голове, все это время игравшие в чехарду, в тот же момент прекратили скакать, выстроились стройными рядами и принялись маршировать, как солдаты на военном параде. Дюшке казалось, что он существует отдельно от них, стоит важным, уставшим главнокомандующим на трибуне и наблюдает за собственными мыслями.
Ния любит Кира.
Ния любит Кира.
Ния любит Кира…
Первая шеренга солдат-мыслей прошествовала мимо его сознания.
Кир ее тоже.
Она жива.
Она на двенадцатой.
– Так! – Андрей открыл глаза, прервав парад безумия одним движением век. – Как отсюда попасть на двенадцатую?
– Никак! – Маша и Рино ответили одновременно.
А Маша добавила:
– Тэнч пробовал, и другие пробовали, но никак не получается. Нужен сампи-катализатор, а его нет.
– И девять сотен инфилоперов еще нужны, но это… – начал было Рино, но Маша решительно заявила:
– Давай это тебе Тэнч объяснит, а то мы только все запутаем! Он скоро будет. Ты пока ешь.
– Да не хочу я.
Дюшка снова закрыл глаза, и парад немедленно продолжился.
Ния на двенадцатой.
На двенадцатую не попасть.
Ния на двенадцатой.
Она любит Кира. Она любит Кира. Она любит Кира, а Кир – навсегда – ее.
Мадя и Сэмм над лекарней.
Нужен 3d-биопринтер.
Ему не спасти Нию.
Но он может спасти Мадю и Сэмма.
Мадю и Сэмма.
Мадю и Сэмма.
И Кира, потому что если принц не сдержит свое обеща…
Андрей открыл глаза, парад оборвался.
– Так, на двенадцатую нельзя, а три-дэ-биопринтер добыть реально? А лучше парочку.
– Чтобы Мадю восстановить? – сразу догадалась Маша. – Думаю, реально. Сейчас попробую.
– Я с тобой, на страховке, на Фи, – немедленно отозвался Рино.
И они, один за другим, ушли «в сумрак». Кажется на 15-«i», 158-«j» – отметил Дюшка и опять закрыл глаза.
Ния на двенадцатой.
Игра продолжается.
Ризи должен убить всех.
Ризи должен убить всех.
Ризи должен убить всех, кроме одного, чтобы вдвоем попасть на последнюю планету. И там выживет один из них, и только один. И там Ния. И даже если он сможет нырнуть вслед за Ризи, даже если найдет Нию, как он вернет ее без Кира, без Димы?
– Здравствуй, Андрей!
Он открыл глаза. План вырисовывался. Он примерно знал, что делать.
– Здра… Ирочка!!! Здравствуйте!
Он больше не закрывал глаза, но безумный парад продолжался. На площадь вышли войска космического назначения:
Земли-11 больше не существует.
Земли-11 все-таки не существует.
Не существует.
Не существу…
И никакие супермутанты, никакие мутангелы ни в какой последний момент, никогда и никак, никаким образом…
Космические войска оказались мощные. Они шли и шли, наполняя воздух над площадью Дюшкиного сознания огненным чем? Огонь жег глаза сквозь веки, он был вовне, но жег изнутри.
– Добыли! – крикнул ему кто-то сквозь огонь. – Две штуки, один стандартный, один с функцией использования чужеродного материала!
Андрей не мог разлепить не только веки, чтобы посмотреть, кто это орет, но и губы, чтобы ответить.
– Эй, похоже, ему сейчас не до 3d-принтеров, – сказал второй голос. – Похоже… Да?
– Ддд… Да!
И дальше Маша и Рино закричали уже в два голоса:
– Тэнч! Сюда! Начало-сь!
Могли бы и не вопить, они втроем все еще были Мебби Клейном; Тэнч и так постоянно был с ними, был частью их.
Дюшка нашел в себе силы разлепить веки, потушив пламя. И спросил:
– Что началось?
«Сампи!» – хотел честно ответить Рино, но Маша успела его остановить: «Молчи-и-и!!!»
Андрей перевел взгляд на 3d-биопринтеры, молча кивнул в знак благодарности и встал.
– Ты на тринадцатую?
– Загляну на Ржавую, потом к Киру. Постараюсь побыстрее вылечить Мадю и Сэмма. Потом буду пробовать на двенадцатую к Ризи и Эле, и Нии с Таф…
– Стоп. Но Ризи не на двенадцатой! – воскликнул Рино. – Он больше не игрок. На двенадцатой только два последних игрока – Эля и Дима. И Ния с Тафиком – но про них ничего не известно.
– Что? Ризи – не игрок?!
– Ну да, его Элька убила. Все баллы у нее, а Дима…
– Погодите, если рассказывать словами, неделя потребуется! – перебил их Тэнч. – Держи инфу.
Андрей молча взял шарик. У него в голове перестало укладываться вообще все. Он запутался. Но мог попробовать спасти Мадю и Сэмма.
Глава 13Спасение бедолаг
Утро на абсолютно обитаемом острове Дио-нн-ди-Зинейро было розовым и прекрасным. Оно освещало мягким светом парусник-Онн Рино Слунса. И крышу дома Уокки Цджо Ру Лу – того самого, который обучал Машу правильно произносить имя города, который варил двойной пог и который дружил с Лещщей Мымбе. Оно освещало вход в подземелье, в котором когда-то жил и работал двухголовый Кротик, – те самые ребята-программисты, принявшие вид Кротика. Оно освещало улицы. И набережную. И лесок за городом. И вообще все-все вокруг это прекрасное утро заливало бледно-розовым.
Однако ни Рино, ни Маша, ни Уокки, ни Лещща, ни ребята-программеры ничего этого не видели. Все они были далеко отсюда, все они входили в число тех одиннадцати миллионов мутангелов, которые вышли с Уровня Пи в момент начала игры «Маленькие каникулы».
Если подходить к делу математически, для достижения Уровня Сампи – точнее, для того, чтобы мутонить Сампи заработала, – достаточно девяти сотен мутангелов или всего-навсего шести Мебби Клейнов. Правда, каждый из девяти сотен должен владеть всеми необходимыми шестью мутонитями (Пи, Дельта, Альфа, Фи, Дзета и Пси) и должен быть способен образовать нить Сампи. Если же говорить о шести Мебби Клейнах, они должны быть такими: два состоять из двух мутангелов (как, например, Варя и Янанна), два – из трех мутангелов (как Тэнч, Маша и Рино) и два – из пяти мутангелов. В общем, все не так уж и просто!
Диди.Тут прослеживается некоторая связь с множителями числа 900 в десятеричной записи, и это не случайное совпадение, оно имеет смысл. Однако когда и если вам потребуется производить расчеты для построения сокращалки, лучше не пользоваться десятеричной системой.
Уокки Цджо Ру Лу не был ни строителем сокращалок, ни опытным мутангелом-инфилопером, ни даже полноценным обладателем всех необходимых мутонитей для того, чтобы принять участие в построении Уровня Сампи, тем более вне Уровня Пи. Он не собирался покидать Дио-нн-ди-Зинейро. Не собирался ровно до момента, когда Маша Малинина выскочила из его дома с криками: «Я вам не ребенок! Я вам мутангел!»
Маша убежала. Спустя некоторое время, допив двойной пог и вежливо попрощавшись, удалилась Лещща, а Уокки вымыл бокалы, полил цветы, посмотрел в небо и понял, что оставаться на месте не может. Он вернулся в дом, собрал сумку, отдал распоряжения службам, следящим за домами в отсутствии их владельцев, и связался со штабом, контролирующим одиннадцать миллионов выходящих с Уровня Пи мутангелов.
Диди. Эта организация называлась не штаб, а иначе, имела сложную внутреннюю структуру и связывала между собой разные другие организации.
Выход с Пи стал для Уокки кошмарным кошмаром, и, едва обретя способность разговаривать (спустя значительное время), он сразу заявил, что, если бы только мог представить себе степень мучений, ни за что бы не, никогда бы не и ни за какие пончики не вообще! Лещща Мымбе вежливо улыбнулась и предложила Уокки подкрепить силы парочкой лимонных пончиков. Уокки с кислой миной поглядел в сторону пышущих счастьем и сдобой пончиков, пробормотал что-то нечленораздельное и рухнул спать. Его не стали трогать.
Уокки и Ле покинули Пи не в паре, а в довольно большой и разношерстной компании мутангелов. В их группе было около ста опытных инфилоперов и сотни полторы новичков. Новичков подобрали не абы каких, а особенных: с тех планет, с которых на Пи попадали крайне, крайне редко.
Уокки был ценен тем, что родился на Земле-75, даже самые продвинутые жители которой, получившие десять или одиннадцать уколов мудрости, не в состоянии были и помыслить о существовании дополнительного измерения. В группе вышедших с Пи таких, которые бывали на семьдесят пятой, нашлось всего трое, причем одна из трех, а именно Лещща, бывала на ней только в качестве космической туристки.
Таких, которые побывали в Фтопке, в группе оказалось пятеро.
Однако таких, кто бы бывал и в Фтопке, и на 75-й, – один Уокки Ру Лу.
Обо всем этом Уокки сообщили, когда он, наконец, окончательно проснулся – в хмуром настроении и с мыслями о том, что зря он сюда ломанул, что герой из него никакой, а потому надо было тихо сидеть дома, поливать цветочки и варить пог.
– Ну я осо-о-обенный! – утешился Уокки, узнав о своей уникальности. – Буду ловить заблудших недомутангелов, уколотых ангельской мудростью, и вправлять им мозги, и вправлять им мозги, да…
Манера повторять некоторые слова и фразы по два раза у него никуда не исчезла.