.
Я поднялся с неудобного стула, с хрустом потянувшись, и направился к выходу.
— Вы позаботитесь о нас в этой войне, если мы выберем вашу сторону? — у самых дверей меня догнал тихий голос Кейтлин.
— Я никогда не забываю тех, кто мне верен. — ответил я. — Но для предателей я страшен в гневе. Помни это, когда будешь выбирать.
Следующей ночью после этого разговора тонкая девичья фигурка мягко отворила окно, проникая ко мне в спальню.
— Не против кампании? — тихо спросила Мелайя.
— Заходи. — кивнул я иссушающей жизнь. — Я думал, ты в трауре после того, как остальные погибли.
Мёртвая охотница изобразила вздох.
— Так и есть, но здесь я бессильна что-то изменить. Я только хотела спросить… Почему ты не сделал с ними… Почему не сделал их такой, как я?
Я на миг задумался, не соврать ли. А потом решил, что смысла нет.
— В ту неделю было очень много дел. — честно ответил я. — Стихийно восставшие мёртвые, апатия офицеров… Всё пришлось делать лично. Я вспомнил об их телах уже после похорон, когда те сгорели. Возможно, я бы сумел поднять и пепел в виде фантомов… Но, думаю, лучше отпустить их души.
— Обо мне ты подумал сразу. — тихо заметила девушка.
— Сразу. — кивнул я.
Она была первой, кто добровольно присягнул мне в этом мире. А я никогда не жаловался на плохую память.
— Ты скоро женишься вновь, верно? Чтобы удержать Таллистрию?
— Верно. — не стал увиливать я.
— Пока этого не случилось… Можно, я проведу ночь с тобой? Как женщина? Не знаю, правда, что из этого получиться, учитывая, что я не совсем жива… Но я хочу попробовать. По…
Я приложил палец к губам вампирши, всматриваясь в серебристые глаза, слегка светящиеся во мраке спальни. Нет, это определённо некрофилия, конечно. Так низко в плане поиска партнёров я ещё не падал, но раз уж просит, можно и согласиться. Ведь этот тип нежити должен быть совершенным инфильтратором, верно? Если дать ей достаточно жизни, она вполне должна быть способна имитировать и занятие любовью, в какой-то мере. И на ощупь не должна особо отличаться…
— Пей мою жизнь. — шепнул я девушке, прежде чем впиться в холодные губы.
Она вцепилась в этот поцелуй так, что мне казалось, что меня вот-вот съедят, и с сожалением разомкнула наши губы лишь тогда, когда я уже всерьёз начал испытывать нехватку воздуха и тремор в руках. Но во дворце было достаточно гвардейцев: и я тут же восполнил нехватку, хотя девушка остановилась, окинув меня тревожным взглядом.
— Я бессмертен, помни. — улыбнулся я. — Сколько бы ты ни взяла, со мной ничего не случится. Если у нас будет всего одна ночь, разве не должна она стать твоей лучшей?
Я так не успел рассмотреть её движение: с такой скоростью моя вампирша бросилась мне в объятья. Да, определённо, это был занимательный опыт. На мой вкус, всё оказалось совсем неплохо: на ощупь действительно не отличишь от живой. Разница таилась в мелочах: будучи опытным любовником, я отмечал, что у моей немертвой любовницы совершенно не возникает привычных для женщин физиологических реакций. С другой стороны, какое-то удовольствие она явно получала, правда, тут было сложность сказать в чём дело: в том, что переизбыток жизненной энергии мог частично провести реактивацию нервной системы, или, быть может, дело было просто в том, что он действовал на иссушающих жизнь как наркотик, вызывая эйфорию?
Так или иначе, Мелайя отрывалась по полной. Несколько раз я всерьёз был близок к смерти: в самом деле, пережить такую ночь мог бы только весьма могущественный лорд или мастер жизни. Не раз и не два ушедшая в отрыв девушка ломала мне кости своими объятиями, даже не замечая этого: всё же, немертвые, особенно высшего класса, обладают невероятной силой…
Но я справился хорошо. К рассвету моя охотница выглядела невероятно довольной и румяной, ничем не напоминая оживший труп.
— Это не похоже на то, что рассказывали девочки. — с мечтательной улыбкой на губах поделилась со мной ощущениями Мелайя. — Но, пожалуй, точно не хуже…
Я с лёгким смешком щёлкнул её по носу.
— Не привыкай к хорошему! Между прочим, ты сломала мне рёбра раз десять!
Охотница слегка смутилась, а потом довольно потянулась, посмотрев на меня с улыбкой:
— Но ведь оно того стоило, правда?
— Вне всяких сомнений, милая. — не покривил душой я. — Вне всяких сомнений.
В этом было что-то весёлое, определённо. Быть может, осознание того факта, что ты способен выдержать то, что неспособны выдержать другие?
Круг жизни сделал верный выбор. Спустя месяц я женился на Лилии Тофотенской, ставшей новой королевой Таллистрии. Удивительно, но я даже не испытывал радости по этому поводу. Да, усталость от всех связанных с Таллистрией проблем и правда накатывала…
— Почему ты выбрал меня? — тихо спросила меня Лилия, с улыбкой махая рукой толпе горожан с балкона.
— Что ты имеешь в виду? Думаешь, у меня были другие варианты?
— Если ты убедил круг жизни выбрать королевой меня, это значит, что ты мог убедить их выбрать королевой любую женщину Таллистрии. — негромко пояснила Лилия. — На текущий момент моё герцогство самое бедное из всех, а после прямой конфронтации с Меллистрией и провода твоей армии союзников среди наших леди у меня и вовсе не осталось. У меня нет ничего, кроме титула: без твоей поддержки мои шансы стать королевой были ниже, чем даже у некоторых богатых горожанок из столицы.
Я мягко помахал рукой таллистрийкам, послав им воздушный поцелуй, и, подхватив под руку Лилию, ушёл с ней вглубь дворца, выбирая безлюдное место. Наконец, мы остановились в небольшой беседке посреди висячих садов на одной из открытых дворцовых площадок.
— А ты сама как думаешь? — внимательно посмотрел я на рыжеволосую воительницу.
— Полагаю, за верность. — пожала плечами женщина. — Я достаточно умна, чтобы осознавать, что не являюсь эталоном женской красоты: обычно мужчины предпочитают более утончённых и изящных девушек с грудью побольше.
— В числе прочего, но это не было основной причиной. — покачал головой я.
Повисло молчание. Лилия пребывала в догадках, а я задумчиво изучал женщину краем глаза. В принципе, я мог оставить её в роли марионетки, и обязанная мне герцогиня согласилась бы с этой ролью без колебаний, выполняя любой мой приказ…
Но мне и правда нравилась эта женщина. И куда больше чем Меллистрия. Может, ей и правда недоставало утончённой изящности, но она и не была ей нужна: передо мной была амазонка, несокрушимая воительница. Ловкая, сильная, умная… С несокрушимой решительностью и волей, что никогда не ломается. Отрицающая авторитеты в какой-то мере: даже формально признавая моё главенство, она была на моей стороне по собственному выбору, а не из-за чувства долга.
Лилия делала то, что считала правильным, и плевала на всё остальное без тени колебаний. Мне никогда не доводилось слышать от неё настоящей лести, если так подумать...
— Если ты намерен играть в истукана до самого вечера, то я, пожалуй, пойду потренируюсь. — с лёгкой иронией прервала мои мысли Лилия. — Где королевская спальня, думаю, ты знаешь, заглядывай как-нибудь. Мне всё-таки ещё наследников тебе рожать…
Я резко развернулся и взял её руки в свои.
— Будет война, ты знаешь?
— С Ренегоном, я слежу за слухами. — спокойно кивнула Лилия. — Легко этого ожидать после случившегося в Виталии. — Вы, мужики, вообще любите подраться. Честно сказать, не думаю, что у тебя высокие шансы против небесной гвардии, их не зря считают лучшими. Но это будет не в первый и не в последний раз, и я понимаю, что ты не можешь оставить всё как есть. На меня ты можешь рассчитывать в любом случае: в победе и в поражении.
Мне импонировала такая поддержка, но она не понимала. И потому я покачал головой.
— Нет, не так. Будет страшная, убийственная война за право власти над человечеством. Война, где будут стираться с лица земли города и погибать королевства. Война без правил, чудовищная и жестокая, победители в которой будут править людьми. Сложно сказать, как скоро она начнётся, сперва я хотел бы взять Лиссею и Ниору, как минимум… Но время придёт.
Лилия внимательно посмотрела мне в глаза, убеждаясь, что я серьёзен.
— Этого действительно не избежать?
— Меня уже попытались объявить воплощением зла. — пожал плечами я. — И хотя я не был так привязан к Меллистрии как тебе, убивать мою королеву и нерождённого наследника, это не то, что я могу позволить спустить им с рук. И я насажу голову короля Ренегона на пику, даже если для этого мне придётся сжечь весь Ренегон дотла. Я не отступлю, и они тоже.
— Я сделала свой выбор и не собираюсь менять его. — пожала плечами воительница. — Можешь быть уверен, я буду верна тебе до конца.
— Я знаю, но я хочу большего. — покачал я головой. — Я хочу, чтобы ты присоединилась ко мне по-настоящему. Не как марионетка, не как вассал. Как партнёр, как равная, как настоящая жена. Хочу, чтобы ты стала моей женщиной: по собственному выбору, а не потому, что твой лорд решил потащить тебя в постель как ближайшую любовницу. Понимаешь, о чём я?
Лилия с интересом прищурилась. О да, она поняла.
— Говорят, покорить сердце настоящей таллистрийки сложнее, чем взобраться на Великий Хребет. И, скажу тебе честно, так говорят не зря… Уверен, что хочешь попробовать сыграть с огнём? — Лилия взмахнула волнистой копной рыжих волос, а в её глазах зажглись игривые огоньки.
Я шагнул к ней ближе, становясь почти вплотную.
— Звучит как вызов. Пожалуй, я сыграю.
В этой женщине был огонь, определённо. Несколько мгновений мы смотрели друг другу прямо в глаза, а затем Лилия резко отступила на шаг назад, посмотрев на меня с весёлой улыбкой. И, совершенно неожиданно для меня, рванула подол свадебного платья: как оказалось, прямо под ним у неё были прикручены к ногам пара ножен с короткими клинками!
— Победишь, и я дам тебе шанс! — весело крикнула мне амазонка, бросив мне один из клинков и окончательно избавляясь от мешающего ей платья. — Защищайся!