— Продолжай. — одобрительно кивнул я.
— Так или иначе, именно свойствами источников доспехи странников обязаны своей защите. — довольно прищурился старый маг. — Они добавили в сплав какой-то элемент, который изначально был самым натуральным, пусть и возможно небольшим, источником силы. И в силу своих свойств он просто-напросто отталкивает все другие типы нейтраля. Предполагаю, это был какой-то кристалл или самородок с земным типом, потому что на мастерство земли доспехи вообще не реагируют. Вдобавок к этому имеет значение гравировка: множество мелких каверн выступают своеобразным каналом отвода и рассеивания энергии, позволяя той выплеснуться в виде простого света. Всего и делов-то, добавить кристалл в сплав и нанести гравировку: с этим даже не слишком опытный кузнец справится.
— Выходит, мы можем сделать солдат, защищённых от магии. — задумчиво протянул я. — Стоит организовать производство доспехов.
Повелитель пламени самодовольно хмыкнул.
— Не особо задирай нос по этому поводу. Защита довольно условная. Любой мало-мальски сильный магистр сможет продавить подобную защиту всего одним мощным ударом. Это разве что от неопытных адептов защитит. Тебе вообще повезло, что король Ганатры был недоучкой: от простейшего потока пламени, конечно, такие доспехи спасут, а вот будь на его месте опытный магистр, зажарился бы как миленький прямо в доспехах.
— Пусть так, но всё равно какой-никакой подспорье. — кивнул я. — Пара выигранных секунд жизни в битве с мастером магии значит многое.
Я не стал объяснять старику, что с такими доспехами можно просто завалить небольшой орден магов телами простых солдат. Даже в таком виде, секрет доспехов мог стать бичом чародеев королевств, захоти обычные люди уничтожить их. Опытный магистр, конечно, убьёт одного, десяток, может даже сотню… Но на каждого у него будет уходить много сил. А силы у них не бесконечны.
— Верно. — остро посмотрел на меня волшебник. — А ещё можно сделать болт стреломета из такого металла, и он будет хорошо пробивать магическую защиту, которую не пробьёт обычное стрелковое оружие…
— Не особо полезно. — пожал плечами я. — артефакторика смерти будет эффективнее.
Некоторое время Грицелиус напряжённо сверлил меня предельно подозрительным взглядом, а потом внезапно расслабился.
— Ты не собираешься контролировать мастеров таким образом. — с некоторым удивлением заключил он. — Я поражён. Учитывая твои привычки… Почему нет?
— Вы не угрожаете моей власти. — равнодушно пожал плечами я. — А вот репрессии и попытки контроля могут привести к обратному. Если объявить охоту на мастеров магии, всех всё равно не вырежешь разом. Выживут самые опытные, сильные, удачливые… И загнанный в угол. Одна бездна знает, что может придумать опытный, сильный и талантливый волшебник, загнанный в угол. Зачем до такого доводить?
— Так-то оно конечно верно. — задумчиво протянул Грицелиус. — И что, ты просто смиришься с тем, что в твоём огромном королевстве будет существовать сила, для которой ты не имеешь ограничителя?
— Затягивать на шее людей удавку — прямой путь к тому, что однажды тебя скинут с вершины. — зевнул я. — Надо давать подданным немного свободы… В разумных пределах.
— Можно было бы создать несколько отрядов для борьбы со смутьянами и отступниками, которые нарушают общественный порядок. — как бы невзначай флегматично заметил маг.
Я посмотрел на него, как на идиота.
— И дать повод обвинить себя в тирании? Нет уж, разбирайся с собственными отступниками сам. Твои люди, твои проблемы. У меня своих забот хватает.
Здравые нотки в словах чародея, конечно, были. Возможно, стоило бы сделать доспехов для борьбы с мастерами магии альянса, если те решат вступить в игру… Но сказать по правде, я не особо волновался на их счет. Чего бояться бессмертному? Они всё равно все умрут.
— Я даже не знаю, обвинить тебя в беспечности, или радоваться тому, что у тебя нет даже зачатков тирании. — внезапно признался Эрнхарт, опрокидывая в себя последние остатки кувшина. — Впрочем, меня такой подход устраивает. Я прикажу изготовить несколько сотен комплектов доспехов разного типа, на всякий случай. Целители для генеральной битвы тоже готовы выступать. На том плато решиться всё… Так что желаю тебе удачи.
С этими словами глава моего собственного ордена магов покинул королевский кабинет. Я не задерживал старика — на него и так многое свалилось. Пусть отдохнёт. Ему ещё брать под свой контроль тех мастеров в королевствах, что остануться в других королевствах после моего завоевания Ренегона, а это ой как немало.
Улос неслышимой тенью проскользнул в кабинет вскоре после того, как его покинул Грицелиус.
— Проследи, чтобы наши люди хорошо запомнили и записали технологию. — негромко сказал я личу.
— Я уже отдал нужные указания, повелитель. — кивнул старый слуга.
Я поднялся из-за стола и подошёл к окну кабинета, откинув шторы. Дерея совсем не изменилась, несмотря на войну. Всё же, даже глядя на сбор армии, работающие без устали кузни и подготовку новых рекрутов, большинство горожан даже представить себе не могло, какой бойне предстоит случиться на плато. Многие резонно сомневались в моей победе, учитывая силы противников, но катастрофой простой народ это не считал: пусть я был не самым плохим королём, но, учитывая все обстоятельства, и не эталоном любимого народом правителя.
Отблески игривого дневного солнца мягко ложились на воды пламенеющей, зеркально отражаясь зайчиками на близлежащих домах и убаюкивая. Хотелось сесть рядом на высокую башню, прикрыть глаза, насладиться тёплым солнцем…
— Всё готово к битве? — не оборачиваясь, спросил я слугу.
— Туннели почти дошли до плато. — прошелестел лич шёпотом. — Ещё неделя, и мы будем готовы ударить. Можно выдвигать войска.
Шеридан доложил мне о готовности выступать ещё пару месяцев назад, а эвакуация Таллистрии почти закончилась. Оставалось лишь лично проводить последних беженцев… Но войска можно выдвинуть и раньше.
Я затягивал решение о прекращении перемирия намеренно. И причина тому была простой: после долгих раздумий о том, как совместить сбор армии нежити с эффектом внезапности, я решил, что хорошим решением будет воспользоваться безотказностью мёртвых солдат… И приказ Улосу организовать тайный подкоп под место битвы. Когда придёт время, земля обрушится под ногами армии Ренегона, а из её недр поднимутся безжалостные воины. Конечно, можно было убить всех самому, но… Мне хотелось одержать красивую победу. И потому, пока Таллистрия медленно умирала, новые и новые легионы нежити уходили под землю, копая тоннели к обозначенному месту битвы.
— Скажи Шеридану, чтобы он выдвигался. — приказал я. — И приведи мою кобылу. Я догоню армию на марше.
Я так и не придумал имени для своей химеры: а имени девушки, что послужила заготовкой, изначально не знал. Поэтому она так и осталась для меня просто кобылой: впрочем, функции она выполняла на отлично… Я был на границе с Таллистрией меньше чем через неделю: немыслимые даже для странника сроки, если быть пешим.
Перед моими глазами предстало в чём-то печальное зрелище: вереница грустных, обречённых таллистриек с немногочисленными мужьями уныло шагала по дороге вместе с тем скрабом, что могла унести. Они не были оборванцами: но атмосфера была на редкость гнетущая. Некоторые оборачивались почти постоянно, глядя на возвышающиеся всего в полусотне миль чёрные остовы высокого леса, что неспешно доедали своих живых собратьев.
Последние из тех, кого мы успевали спасти: но многие не успели. Линия беженцев шла до самого заката, а я молча наблюдал за этим, сидя на коне. Иногда полезно наблюдать за последствиями своих ошибок: помогает извлечь уроки…
И лишь когда последний из беженцев покинул границы Таллистрии, я подъехал к Лилии и Мелайе, который руководили процессом переселения. Обе женщины с пустым взглядом смотрели, как проклятье медленно подбирается к границе: ему оставалось всего несколько часов.
Я моргнул: кое-что в фигуре жены показалось мне странным.
— Ты похудела? — задумчиво спросил я.
— Родила. — равнодушно ответила Лилия. — Родился мальчик, твой наследник. Я отправила его на попечение Улоса, в столицу. Тебе не сообщали?
— Нет. — пожал плечами я.
Вообщем-то, я даже не помнил сообщала ли она мне о своей беременности, а я сам не особо следил. Так ли важны наследники для бессмертного?
— Ему виднее, что тебя волнует. — вздохнула женщина, отвернувшись.
Дальше мы надолго замолчали: действительно надолго. День сменился ночью, а ночь — рассветом, а две близкие мне женщины так и продолжили молча стоять, глядя за тем, как умирают последние кусочки их родины. Я не мешал. Лишь к полудню следующего дня проклятье окончательно вышло к этой угловой границе Таллистрии, на стыке между Ренегоном и Палеотрой. Лилия молча опустилась на землю и тихо заплакала. Я со вздохом присел рядом и обнял её.
— Поедешь со мной на войну? — негромко спросил я.
Никогда не считал себя экспертом в утешении женщин, но в этот раз, похоже, я попал в точку, потому что слёзы женщины мгновенно высохли. Правда, при этом она посмотрела на меня, как на идиота, но кого волнуют нюансы, верно?
— Я нужна тебе там? Думаешь, не справишься? — приподняла бровь рыжеволосая амазонка.
— Нет, вовсе нет. — покачал головой я. — Просто… Ожидается историческое событие, ты знаешь?
— Историческое… — криво усмехнулась моя королева. — Ещё одно такое только что случилось перед моими глазами. Не скажу, что мне понравилось. Что случиться в этой битве, как ты думаешь?
— Будет бойня. — честно ответил я. — Я и мои воины убьём их всех.
Лилия бросила мрачный взгляд в сторону почерневших стволов и принялась собирать вещи, разбросанные рядом с дорогой.
— Думаю, я увидела достаточно смертей, чтобы не испытывать тяги наблюдать за ними. — сухо ответила мне амазонка. — Так что, если я тебе не нужна, предпочту остаться в столице с ребёнком. К тому же, мне всё ещё необходимо руководить размещением беженцев: большинство до сих пор остаются бездомными.