Магистр тяжело, двумя руками поднял меч и медленно опустил его на плечо юноше в чёрном балахоне, что неверяще встал на колено под этой тяжестью.
— Но мы… Но я… Мы же… — залепетал парень.Сэр Колн отвёл в сторону меч, взяв его в правую руку и шагнул вперёд, положив свободную руку на плечо новоиспечённого рыцаря.
— Ты всё сделал хорошо, сынок. — хрипло сказал магистр. — Ты всё сделал правильно.
С этими словами старый рыцарь тяжело опёрся на меч и заковылял в сторону палаток: несколько солдат немедленно пошли с ним, устраивая почётный караул и одновременно выступая проводниками.Стоит признать, мне стоило немалых усилий удержать смех, глядя на эту картину: лицо незадачливого культиста выражало совершенно детскую обиду, непонимание, запутанность… Одним словом: красота!Мне даже расхотелось его как-то наказывать.— Ты можешь быть свободен. — благосклонно кивнул я. — Отдохни, подумай о своём поведении…
— Вы… Вы не убьёте меня? — с удивлением спросил он.
Я демонстративно осмотрел всё вокруг.
— Кто-нибудь видит причину убивать собственного рыцаря? Я нет.
С этими словами я прошёл мимо культиста и успокаивающе похлопал его по плечу.
— Не волнуйся, тень тебе всё равно достанется. Я же обещал.
По рядам солдат прошлись смешки. Я осмотрел собравшихся со скепсисом… Дальше речь толкать уже не хотелось: момент потерян. Однако кое-что сказать ещё следовало.
— Отныне и навсегда, королевским указом, звание мастера смерти приравнивается к любому иному мастерству в мистических искусствах в соединённом королевстве. — громко объявил я. — И потому любому мастеру смерти следует оказывать почести и привилегии не меньшие, чем мастерам круга стихий.Формально, культ смерти и его адепты не имели никакого юридического статуса в королевстве и вообще считались заключёнными, отбывающими каторгу на службе короны… Популярности в народе и уважения это не добавляло. Настало время изменить это. Солдаты зашептались, по-новому смотря на культистов. Я же направился к выходу из лагеря: предстояло ещё много работы. На самом выходе однако, меня перехватил Шеридан.
— Возможно, стоит сказать Грицелиусу, чтобы он выслал корпус мастеров? Учитывая обстоятельства, их помощь может пригодиться… И быть особенной ценной, пока Ренегон не оправился от этого удара. — остро посмотрел на меня полководец.
— Пожалуй, стоит. — слегка поразмыслив, сказал я. — Пусть нагонит нас у Кордигарда.
Мы немного помолчали, стоя вместе.
— Возьмёшь Лиссею? — негромко спросил я.
— Можешь на это рассчитывать. — спокойно кивнул Шеридан. — Но не жди, что я просто дам тебе украсть всю славу этой войны, слышишь?
— Никогда. — тихо рассмеялся я. — Однако тебе стоит поторопиться, если хочешь успеть к взятию Кордигарда.
— Не стоит недооценивать древнейший королевский род. — хмыкнул Шеридан. — Элдрих на этом как-то обжёгся уже… Не повторяй его ошибок.
С этими словами герцог отправился раздавать приказы: задерживаться он действительно не планировал. Я же отправился заниматься рутиной: привязывать тени к культистам. Солдаты готовились выступать следующим утром, и ближе к вечеру я собрал на тайный совет оставшихся со мной офицеров: Улоса и Роланда.
— Роланд. На тебя ложиться задача обучить новоиспечённых мастеров смерти тактике и стратегии. Их навыки меня не устраивают совершенно. Вдобавок к этому под твоей командование поступает особый отряд нежити. Твоей задачей будет сделать так, чтобы он мог подкрасться к лидерам альянса и убить как можно больше их них. Справишься?
Граф задумчиво почесал подбородок.
— Нежить это хорошо, я видел на что она способна, но здесь требуются ещё хорошие шпионы. Хорошо бы поднять кого-нибудь, знакомого с Кордигардом, да и церковников…
— У меня есть человек, что недавно возглавлял одну новую церковную службу… И он весьма послушен. А вместе с ним тут неподалеку должен валятся интересный пленный старик...— оскалился я. — Подойдёт?
Роланд ухмыльнулся, отсалютовав мне мечом.
— Определённо подойдёт.
— Улос. — перевёл я взгляд на старого слугу. — Скажи нашим, чтобы были осторожнее. Земля вокруг проклята, так что, пока я не покажу им безопасные пути и способы обхода и снятия ритуальных комплексов, пусть не заходят на поле последнего боя. Иначе можем лишиться половины мастеров до начала следующей битвы.
— Будет сделано, милорд. — склонил голову старик.
Я уже намеревался пойти поднимать себе новую армию в ночи, как приличный некромант, как из-за спины раздался скрипучий голос скелета:
— Ты же не думаешь, что я позволю тебе отослать меня в такой момент?
— В Лиссее ещё остались маги. — бросил через плечо я. — Могут быть неожиданности.
— Брехня. — фыркнул древний король. — Можешь отправить туда большую часть гвардии, но от меня ты так просто не избавишься.
Я помедлил с ответом. Но, с другой стороны, почему нет?
— Хорошо. Возьми сотню и назначать за себя хорошего офицера. Будешь резервом… Ну и развлечёшься с королевской семьёй, как наступит время.
— О, я развлекусь, даже не сомневайся. — кровожадно пообещал скелет. — А теперь пошли поднимать наши легионы. Мне тоже не нужен сон, помнишь?
Мои легионы, подумал я. Но вслух этого не сказал.
Дальнейшее можно описать как рутину: тяжёлая, нудная работа. Я пробивал в смешавшейся в дикую мешанину проклятой земли территории коридоры, давал мастер-классы собственным культистам, поднимал нежить, снова поднимал нежить, и снова…
Это заняло больше двух недель без сна и отдыха. Улос и Элдрих трудились вместе со мной, не покладая рук, да и культисты ходили предельно уставшие и невыспавшиеся: однако к началу третьей недели у нас была армия, даже превосходящая предыдущую. В основном она состояла из обычных легионеров, но встречались и немертвые посерьёзнее и поумнее, исполняя роль офицеров…
Одна почти забытая мысль при этом не давала мне покоя. И только подняв последнее пригодное для некромантии тело, я внезапно понял, в чём проблема.
— А где Эскилион? — спросил я.
Если так подумать, он был третьим личом, и должен неплохо помогать… Вот только молодого фанатика, как мне кажется, я не видел уже довольно давно.— Он провалился под землю и погиб во время битвы, милорд. — пожал плечами один из культистов. — Не захотел отступать, когда мастер Улос сказал отходить.
Я медленно сжал и разжал кулак, смотря в землю. Этого человека мне не хотелось бы терять. С другой стороны… Быть может, это даже к лучшему, что именно он погиб. Настало время проверить одну теорию.
— Улос. — спросил в пустоту я.
— Да, милорд. — быстро выросла рядом фигура старика.
— Неси ингредиенты для ритуалов.
— Какие, повелитель?
— Всё, что есть.
Усталые, истощённые неделями работы культисты оживились, понимая, что будет происходить что-то интересное. Я на миг задумался, стоит ли вообще всё это показывать: но быстро отмёл сомнения. По малой части восстановить ритуал всё равно невозможно. Мне требовалось всего малость: восстановить ту часть, которая отвечала за первоначальный сбор тела, а затем попробовать притянуть душу.
— Я помню это. — тихо, так, что слышал только я, прошептал Улос. — Тогда, на скале…
— Всё в сторону. — скомандовал я. — Выброс силы будет приличный, может задеть.
Вообще-то, для такого требовались жертвы, и много: но здесь, на этом поле смерти, у меня всё ещё был океан силы.
Я стиснул зубы и потянулся к цепям, что связывали меня с миром. Мне нужна была лишь одна из них, но вот затем…
Вычленить нужной было легко: нащупав связь, я понял, что душа моего фанатика всё ещё в этом мире, и никуда не ушла. По отголоскам связи скользнули воспоминания: падение в пропасть, в лаву, огонь, что не причинял боли… И чёрная пустота.Я выпустил из себя мощный выброс силы, заставляя символы ритуального круга вспыхнуть чёрным сияниям, и послал простой приказ по связи, требуя от самого мироздания изменить положение вещей: он мёртв, так не должно быть…
Мир безмолвствовал, а сила словно ушла в пустоту. Я повторил призыв, усиливая чёрное сияние: но тщетно. Что-то шло не так…
Я прикрыл глаза и сосредоточился, пытаясь понять, в чём же дело. Моё собственное бессмертие ни в какую не хотело проецироваться на чужую душу, несмотря на явное наличие связи. Как же заставить тебя работать?Вдох-Выход. Мощный выброс смерти распыляет меня, заставляя окружающих меня культистов ахнуть. Но воскрешать я не спешил: нет, надо сделать иначе. Потянуть за одну нить, но требуя вернуть не себя…Сознание словно подёрнулось дымкой. Это напоминало попытку одновременно вырвать из себя ржавую, тупую колючую проволоку, обмотать ею собственную душу, и, используя её как рычаг, достать что-то из очень глубокого колодца. Мир плыл и терялся, словно я прошёл уже через десятки смертей, а чувство неправильности происходящего едкой, противной липкой волной словно пронизывало всё моё естество. Тупая, рваная боль пронзила душу, и я смыл её волной силы, заглушая страдания… А затем еще раз, и еще раз... Душа словно немела, а сознание расплывалось от невыносимого давления: казалось, я будто уперся в несокрушимую стену. Но я давил и давил, ведь сила не кончалась: её могло бы не хватить, но только не здесь, только не после такой битвы.
Мир пронзил странный, неестественный тонкий звон, возникший из ниоткуда, и что-то мне подсказывало, что слышал его только я: а затем незримая струна словно лопнула, и напряжение резко отпустило меня.
В следующий миг я собрался вновь на чистом автомате, без оформленного желания, будто вынырнув из глубокой бездны. И прямо передо мной, в центре сияющей невыносимо ярким чёрным светом фигуры медленно собиралась из воздуха фигура лича.
— Добро пожаловать назад. — спокойно поприветствовал я Эскилиона. — Кто-нибудь, принесите нам две мантии.
Улос немедленно принёс мантию мне и сокрушённо покачал головой.
— К сожалению, у меня закончились мантии, милорд. Ваше искусство велико…
— Как? — неверяще осматривал собственные руки молодой лич. — Я помню, как сгорел в лаве…