х. Вал чужих рук вцепился в мою изрядно оборванную одежду: но я уже успел вырвать кадык первой жертве и крутануться вокруг своей оси становясь на колено.Импульс! Ударная волна расходится вокруг, и марионетки взлетают в воздух, раскиданные в стороны. Новые на подходе, но гравитации вокруг меня нет: смерть может уничтожить всё…Я неторопливо хрустнул шеей, аккуратно выпрямляясь. Пожалуй, это был один из лучших приёмов, что пришёл мне в голову: уничтожить смертью гравитацию вокруг, и совместить это с лёгкой ударной волной.Ведь если так подумать, это так просто: создать ударную волну, если в твоих руках совершенное оружие разрушения, верно? Ведь это всего лишь поверхность разрыва… Надо лишь самому держаться за что-то, и, к счастью, под ногами как раз был неплохой камень. Я перестал уничтожать гравитацию на небольшом участке вокруг себя, приклеиваясь к земле, и хлопнул в ладоши, создавая новую ударную волну. Нелепо летающие тела смело, словно метлой, и вскоре они превратились в дождь из людей, что резко падали, выходя за пределы моей сферы искажения.Новые марионетки пытались атаковать, вбегая в радиус сферы, но бессильно взлетали, попадая в область действия невесомости. Я вынул из тела меч, закидывая его в чудом уцелевшие, но изрядно потрёпанные ножны на поясе и придирчиво осмотрел себя.Удивительно, но превращением меня в кровавую пыль существо не уничтожило мою одежду. Она, конечно, изрядно пострадал от созданного им разрыва, от брошенных камней и попыток разорвать меня на части: на туловище со стороны разрыва вообще была лишь моя голая грудь.Однако сам факт того, что уцелело хоть что-то, говорил о том, что существо довольно ограничено в воздействии на материальную реальность. Возможно, оно ещё не до конца находиться в нашем мире…Я прислушался к человеку из видения, где находилась вторая часть моего разума. В этот самый миг он двинулся внутрь ритуала.— Ты тоже чувствуешь это, Тарья? — прошептал он, заворожённо осматривая купол изнутри. — Стены между нашим миром и невообразимым ужасом из небытия стали столь тонки…Девушка плакала, умоляя человека остановиться, но тот не обращал на это внимания. Я, в целом, даже не понимал, зачем ему она: однако и не осуждал. Могут быть у древних некромантов свои причуды, правда?Но информация была ценна. Ритуал, похоже, каким-то образом смещал грани между мирами, не призывая тварь в наш мир полностью. Наверняка были лазейки, или быть может, мы совершили где-то ошибки, создавая его: но была возможность и прямого проникновения, разрыв, который я закрыл.Эту возможность я отрезал: но, похоже, даже так, находясь на той стороне, существо было способно уничтожить огромный город и целую армию.Но больше всего мне не нравилось другое: в миг соприкосновения, той могучей атаки, что пыталась разрушить мой разум, я понял, как действует эта тварь. Понял, как именно она пожирает души…Все известные мне источники утверждали, что души бессмертны и неразрушимы. Как тогда пожиратель способен уничтожить их? Нельзя съесть то, что неуничтожимо, верно?Как выяснилось, есть лазейка. Призванное мной чудовище не просто пожирало чужой разум: оно пытало его. Пытало его невыносимой пыткой до тех самых пор, пока он не сдавался, самостоятельно отдавая в его распоряжение собственную душу.В некотором роде это даже не было пожиранием: страдая от невообразимой боли, разум человека крошился, распадался на части, добровольно отдавая частичку собственного я этой твари: лишь для того, чтобы унять боль. А если боли было недостаточно, то одновременно с этим тварь могла действовать как наркотик, вызывая жесточайшую эйфорию сознания, поднимая из глубин души самые потаённые желания и тут же реализуя их в сознании человека…Как долго человек способен вынести невероятную боль и одновременно сладкую пытку эйфорией, прежде чем сдастся и отдаст собственную душу? Вопрос, конечно, риторический.Но ответ на него я уже видел собственным глазами: некоторым людям хватало считаных минут, если не мгновений.И вот здесь меня поджидал крайне неприятный сюрприз. Неважно, что я думал о себе и о своих поступках, какой бы нормой ни считал их я сам… Скармливание душ людей хтонической твари, вырванной из неизвестной бездны древних миров — это то, что счёл бы преступлением даже я.Я пытал и убивал невинных людей ради своих целей. Калечил их разумы и души, приковывая их к мёртвым телам. Проводил эксперименты, что многие бы назвали безумием. Завоёвывал и уничтожал королевства. Уничтожал тысячи ради собственной власти, силы и бессмертия…Но это имеет свой конец и свой предел. Нежить, даже высшая, не бессмертна по своей сути: в конечном счёте их всех могут уничтожить. Это долгая, длинная отстрочка, пусть на века и тысячелетия, но всё же не вечная. Рано или поздно искалеченная душа обретает свободу, когда кто-то извне разрушит поддерживаемое смертью иссохшее тело. Души вернуться в поток после долгой задержки: ни один артефакт, способный удержать их в себе, не существует вечно.У меня были большие сомнения, что хоть одна душа когда-либо вернулась из чрева этой твари. Именно поэтому подобное преступление совершенно точно будет непростительным в глазах любого бога, как бы он ни относился к своему миру. Не то чтобы я сильно волновался о совершении любых преступлений — однако разумное их ограничение не будет лишним: не все же смотрят на это так, как я.Лучше бы никому никогда не узнавать о том, что здесь произошло. Но прежде всего мне надо выбраться из этой ловушки. В городе всё ещё множество марионеток твари… Да и сбрасывать со счетов новые удары по сознанию не стоит.Я тяжело вздохнул, устало прикрывая глаза. Прошедший бой был коротким: но запредельно вымотал сознание. Однако отступать было некуда: оставалось только драться.Из спины неспешно вырос десяток нитей, создавая позади меня чёрные щупальца. Не самое изящное решение: но они способны на физическое воздействие, и столько я точно смогу контролировать длительное время. В руке сверкнул меч: и оторвал руку жертве, которой недавно вырвал кадык. Пара взмахов, и в моей руке окровавленная острая кость.Посмотрев на свое отражение в лезвии меча, я принялся вырезать на лбу кровавые символы. Искажающая сфера, похоже, дала мне краткую передышку от новых ментальных атак: и эту передышку следовало использовать по максимуму, потому что держать это вечно не смогу даже я. Лишь закончив, я устало опустил искажающую сферуТак я и двинулся по залитым кровью улицам: с мечом наголо, десятком щупалец за спиной и глухим ореолом смерти, питающимся моей собственной жизнью, загнав своё сознание в лёгкий ускоряющий транс смерти — недостаточно, чтобы ослепнуть и разрушить свой мозг, но достаточно, чтобы быть быстрее простых людей.Тварь была достаточно сильна, чтобы развеивать любые дистанционные удары силой смерти, но перед ней был отнюдь не простой некромант…Дальнейшее слилось в долгую, изнурительную бойню. Марионетки накатывали волна за волной, становясь всё умнее и изощреннее под контролем хтонической бестии: использовали оружие, сооружали ловушки, продумывали тактики и нападали с разных сторон. Против меня выкатывали катапульты и устраивали засады из тяжёлых стреломётов, пытались сжечь заживо и утопить, обрушив в яму ловушку несколько тяжёлых бочек с водой…Но у них не было магов. Тварь, похоже, высосала из них всю силу. А я бы повелителем смерти по праву: и потому в этой бойне я был охотником.Вечер сменился ночью: но только к рассвету, похоже, люди города начали заканчиваться и атаки ослабели. Я устало взмахнул щупальцами, отбрасывая очередную группу атаки, обошёл плохо замаскированную яму у стен, и медленно поднялся на башню городской стены, обдумывая то, что параллельно с этой бойней видел внутри видения, которое тварь всё ещё транслировала во вторую часть моего сознания: способа разорвать эту ментальную ловушку я так и не нашёл: мало времени, мало сил, много отвлекающих факторов…Иногда сквозь ореол ментальной защиты прорывались какие-то обрывки чужого шепота: но в этот раз, похоже, я всё же сумел подобрать ключ к защите от этой твари, уничтожая своей силой все её попытки воздействовать на моё сознание.Не столь важно, сколько различных способов ментальных ударов она знала: смерть могла уничтожить любой, просто обрывая связь на этапе формирования: выиграть ментальную дуэль я бы не смог при любых раскладах.В этом была ирония, но человек внутри видения занимался тем же самым, чем и я. Перед ним был целый город в котором было две армии: и он уничтожал их, сам, своими руками. Чудовищные проклятья накрывали сотни и тысячи бойцов, из их тел формировались невообразимые чудовища… В какой-то момент остатки первой армии объединились с защитниками города, пытаясь остановить его: но тщетно.Древний некромант лишь безумно хохотал, с удовольствием убивая всех. Он не чурался делать это своими руками, разрывая и пытая командиров, женщин и детей прямо в процессе. Вакханалия настоящего кошмара: иначе это было сложно назвать. Я даже приметил для себя огромное количество интересных, явно незнакомых мне проклятий: несмотря на общий тип энергии, этот человек явно был выходцем из совсем иной школы искусства смерти. Вряд ли мне удастся воспроизвести все, кто какую-то часть, пожалуй, можно и попробовать…Он был хорош, очень хорош. Не кривя душой: лучше меня. Не уверен, что сумел бы так же легко уничтожить миллионный город с двумя армиями, вооружёнными неплохой артиллерией с поддержкой боевых магов, что явно превосходили по своему опыту мастеров Тиала. Но неведомый некромант, создавший этот ритуал, сумел сделать это, не погибнув ни разу: похоже, бессмертным он не был. Настоящий талант.В конечном счёте от столицы огромной империи остались только горящие руины и немногочисленные выжившие жители, которых кошмарные создания некроманта отлавливали по всему городу.Человек в чёрном внезапно остановился, оглянувшись к своей пленнице: заблёванной, описавшейся, забившейся в угол и, похоже, уже слегка тронувшейся умом от увиденного. Он взмахнул рукой, и клетка рассыпалась в прах, а сама девушка словно очистилась. Новый взмах, и из воздуха формируется красивое платье.— Вот так выглядит безумие, Тарья. — совершенно спокойным, равнодушным голосом произнёс некромант, словно бы он и не убил только что сотни тысяч человек. — А не так, как ты себе в своей мелочности представляла. Идём. Дело ещё не окончено.