В воздухе повисло молчание. Старый маг замолк, сказав всё необходимое, и успокоился, принимая расслабленную позу. Его глаза потухли, теряя оранжевый цвет. Со стороны могло бы даже показаться, что его совсем не заботит собственная судьба.
— Я не могу обещать тебе этого. Это долгая дорога, которая может привести к самым непредсказуемым вещам. Однако, думаю, я знаю место одно неплохое место, где ты сможешь начать. Там… У тебя будет шанс.
Безмятежная фигура призрака встрепенулась, расплываясь в искренней улыбке. В глазах повелителя пламени загорелся молодой, озорной огонёк, скорее присущий юноше, чем умудрённому старику.
— Этого будет достаточно. — уверенно ответил Эрнхарт Грицелиус, и такова была сила его решимости, что даже самый придирчивый критик не усомнился бы в правоте этих слов.
Глава 60. Рука смерти
Стоило только герцогу Шеридану закончить свой рассказ, воцарилась тишина: мёртвая, звенящая, напряжённая. Мы находились в чистом поле, вдали от стен величественного города, которому уже суждено было пасть: но в этот миг почти всё притихло. Ни мелких мышей, ни звука сверчков в траве, лишь шелестящий шёпот ветра на траве и его лёгкий поддув, слегка взметнувший полы моего чёрного плаща.
Наверно, они ожидали гнева. Вспышки ярости. Последние годы я с этим зачастил, не считая нужным себя сдерживать. Новости были не из приятных, конечно. Но прямо сейчас — ничего не шелохнулось в душе. Мне было плевать. Плевать на всё. Однако разум подсказывал: сказать что-то следовало.
— Итак, ты потерял нашего лучшего волшебника и лидера круга стихий. При этом позволил временно лишённому способностей лучшему боевому магу противника их вернуть, усилиться, убить множество наших солдат, и уйти? Вдобавок к этому, о нас теперь ходит слава сжигателей городов… Я ничего не упустил? — спокойным, равнодушным тоном осведомился я.
Впервые - наверное, за всё время, что я знал его — Шеридан Ганатра побледнел. Что-то было в этом леденящем, бесстрастном равнодушии, что охватило меня после встречи с тем созданием: что-то, способное напугать даже непреклонного полководца больше, чем любая ярость бессмертного повелителя смерти.
Однако про гордость он тоже не забыл. Вскинув подбородок и не смотря мне в глаза, герцог ответил:
— Я дошёл до столицы. Разбил войска противника. Мы готовы брать город… С армией мёртвых или без. Это победа. Что же до сожжённых городов: кого это волнует, когда ты вырезал всё южные провинции Ренегона? Мы станем победителями и построим новые города. Разве не это важно?
— Нет. Не важно. — прошелестел мой голос. — С начала времён, с зари человеческих цивилизаций, и до самого последнего заката дней людей, мы будем сжигать одни города и строить другие. Такова наша природа… Что действительно важно, так это то, почему мы это делаем.
Никто мне не ответил, но этого и не требовалось. Возможно, от меня ждали какой-то высшей мудрости, наших причин, моих причин… Но мои мотивы были просты и прозаичны, и я никогда не был приверженцем туманных, малопонятных идеалов.
— Но мы отклонились от темы. — продолжил я. — Есть что-то ещё, что мне стоит знать? Что-то важное, что могло быть упущено?
Шеридан на несколько мгновений задумался, а затем отрицательно качнул головой.
— Нет.
— Мы снимем осаду. — кратко ответил я.
Мой полководец просто кивнул, показывая, что принял информацию к сведению.
— Мне понадобится пара дней, прежде чем я подготовлю всё к полноценному штурму. Полагаю, вы возглавите атаку?
Логичное предположение. Я бессмертен, и одновременно являлся сильнейшим боевым магом соединённого королевства: после смерти Грицелиуса так в особенности. Но желания идти куда-то не было. Совсем. Внутри была лишь пустота…Поэтому вместо ответа на этот вопрос я обратился к Улосу:— Как быстро ты сможешь возвести башню, с которой я мог осмотреть весь город?
Старый слуга глубоко задумался — таких задач я перед ним ранее не ставил.
— Неделя... Или две. — с лёгкой неуверенностью протянул лич. — Мертвецы выносливы, но инженеры и строители из них аховые. Что-то сложнее распорок для туннеля уже непросто сделать. Но мы можем привлечь осадных инженеров из регулярной армии, вырубить ближайший лес…
Я взмахнул рукой, прерывая его. Обзорная точка бы определённо пригодилась, но с крылатой нежитью дела так и не задались, увы… Нет, я честно пытался и даже создал несколько химер за последний месяц: но проблема была в том, что они не летали. Махали крыльями, некоторые, лучшие, могли планировать - но не летать.То ли я был несведущ в аэродинамике, то ли расчёты и ритуалы, известные мне, были предназначены для несколько иного мира: с ходу понять не удавалось. Виверн мертвецам достать не удалось: они и там были довольно редки, а от армии мёртвых живность вообще разбегалась.Улос ещё что-то говорил, подсчитывая затраты, но я его не слушал. Холодный, чистый, бесстрастный разум принялся сам просчитывать задачу, словно машина. Я прикрыл глаза, погружаясь в свою силу и ощупывая мир…Времени с той битвы прошло немного, но она была именно здесь. Здесь, где меня вбивали в пыль посланницы драконов. Здесь, где я поднимал в бой свои легионы, обращая кости и души в страшнейшие оружия некромантов, в истовых, могучих попытках сбить с небес непобедимое оружие.Наверное, кто-то ощутил бы это как тяжёлый, удушающий и леденящий душу флёр силы смерти: но я словно чувствовал приятный, лёгкий туман чистой силы, что впиталась в эту землю. Впиталась, чтобы остаться здесь на столетия…Кого-то другого, возможно, это заставило бы задуматься о последствиях своих действий: но я думал об ином. Магия может всё - в это сходились всё авторы множество трудов по мистическим искусствам, что я читал в королевствах.Вспышка воспоминания вспыхнула в разуме. Ударная волна от могучей молнии разрывает на части сразу несколько сотен скелетов моей армии: но в следующий миг я взмахивал рукой, и разорванные кости, объединившись в несколько десятков многометровых костяных стрел: и они пронзили воздух, разрывая на части одну из гарпий, что не успела уклониться от такого удара…Без преувеличения, этот бой был сложнейшим в моей жизни: даже с учётом того столкновения в городе, который я сам и проклял.Потому что взглянув в глаза бездне, я выстоял. А здесь - отступил.Я вскинул глаза к небесам, внезапно понимая: в этой битве я шагнул далеко за грань того, на что обычно способен. Слишком быстро привычные приёмы показывали дно. Слишком часто мне приходилось импровизировать, действуя на рефлексах, не раздумывая, атакую: настолько высокий темп задали мои враги в тот раз.Последние месяцы я был погружен в работу, погружен в подготовку к реваншу за это поражение: но как-то упустил из вида то, что стоило бы остановиться и проанализировать своё поражение.Стыд, ненависть, гнев на себя и собственную слабость: всё это жгло изнутри, заставляя забывать об этом. Но не теперь. Теперь я был спокоен.Холодный анализ прошедшего боя в месте его битвы приводил меня к смешанным выводам. Я чётко и ясно осознал, что мне банально повезло.Крылатые воительницы были боевыми магами высшего ранга. Возможно, лучшими на Тиале. Если бы они знали, на что я способен… Десятка или двух вполне хватило бы, чтобы спеленать меня.Мне повезло трижды. Первый раз - когда они оказались не готовы к искусству смерти, новой и неведомой угрозе в этом мире. Второй раз - когда я шагнул выше головы, применяя на рефлексах и инстинктах магию, что казалась почти невозможной. И третий раз - когда, понеся тяжелые потери, они позволили мне, истощённому, отступить, не преследуя меня.Осознание этого, наверно, должно было привести меня в ярость: ведь то было осознание своего бессилия. Внутри должна была вспыхнуть жажда власти. Жажда силы. Желание…Однако я чувствовал лишь холодную, сосущую пустоту внутри, и пусть я был полон сил и готов вновь сокрушать города и королевства, раскалывать землю и небеса… Она не уходила.Но было и кое-что ещё. Понимание. Я медленно опустился на колено, касаясь рукой земли, что несла в себе проклятия полные моей неистовой ярости. Следы моего гнева были повсюду: затихшие, неглубокие, но ещё свежие.Быть может, они помогут мне вернуть то, что я утратил? Я поднялся с колена и вытянул руку, протягивая её на землёй. И потянулся разумом вглубь…
Земля задрожала.Нет, мне не стала доступна магия земли, или магия ветра. Но с пониманием пришло и осознание: они правы, эти древние волшебники людей. Я даже не понимал, что делал, отправляя десятки костяных снарядов в полёт: мне не были знакомы приёмы телекинеза и левитации. Но вокруг кипела сила смерти, выплёскивалась из меня могучим потоком: и этого было достаточно, чтобы искажать, казалось саму реальность.Неосознанно, подсознательно: но я сам загонял себя в рамки, думая, что путь мастера смерти как-то ограничивает меня, запирает в рамках приёмов одной лишь стихии. В какой-то мере, конечно, так оно и было. Но любая стихия, любая сила — суть есть изменённая первозданная магия, чистый нейтраль, частица сотворения. И даже искажённая, изменённая - она всё ещё может всё.Пределов нет. Границы иллюзорны и существовали лишь во мне самом. Лимита не существует. Такой простой принцип. Но как же тяжело его осознать порой человеку, проникнуться: душой и сердем.Я резко перевернул ладонь, зависшую над землёй, и сжал её в кулак. Осколки костей и праха, что лежали в земле, чёрными акулами взрыли почву, собираясь в обширную костяную плиту. Лёгкий поворот руки: и кость плывёт, подобно плоти, образуя круг.Шаг вперёд. Глубокий вдох, и леденящее дыхание смерти, что пробирает изнутри. Татуировки, что вспыхивают сперва серым, а затем чёрным сиянием: и земля на сотни метров вокруг взрывает, медленно, с грохотом поднимая из земли огромный костяной столб. Столб, на котором стоял я, скрестив руки на груди.Иногда, чтобы построить себе импровизированную башню, тебе не нужны строители… Достаточно просто быть мастером магии. Даже если это магия смерти.
Весь город раскинулся передо мной как на ладони: и даже самые высокие башни едва равнялись с моим столбом, что поднялся свыше сотни метров вверх.