Дыхание смерти словно накрыло лес и небеса, пропитывая воздух пепельным, серым привкусом тлена и энтропии. Свет словно поблек: и обернувшись, Этериас увидел, как клубящиеся потоки антрацитово-черной дымки словно поглощают в себя само солнце, искажая реальность…
Изнутри леса, сквозь деревья, рассмотреть происходящее было невозможно: и чародей мощным порывом ветра разорвал кроны деревьев, взвиваясь в небеса: он уже успел отбежать на пару десятков миль, его не должны заметить с такого расстояния.
Гигантское торнадо, целиком состоящее из антрацитового-черного дыма, вздымалось над лесом, пожирая всё вокруг: траву, деревья, не успевших выбраться из нор животных. Оно поднималось почти на милю вверх: и росло. Шторм только начинался.
Этериас закусил губу, замедляя собственное падение с небес, и принялся лихорадочно размышлять. Подобную технику в исполнении своего врага он видел лишь один раз: в той битве на плато, когда о подобный, пусть и менее масштабный вихрь смерти разбились любые атаки мастеров Альянса. Горд прекратил его поддержку, когда угроза ушла, и это выиграло древнейшим шанс для атаки: той, что расколола землю вплоть до мантии планеты. Увы, безуспешной: смерть собрала свою жатву тогда, а проклятый ублюдок ухитрился вывернутся с помощью своей химеры.
Но сейчас защищаться не было никакого смысла - угрозы не было, из всех врагов вокруг был он один… Демонстрация мощи? Или…
Волшебник похолодел внутри, вспоминая старые слухи. Проклятье, и ведь он сам выбрал безлюдной место: в направлении, куда он бежал были черные топи, за которыми находился лишь прилегающий к нелейскому бастиону лес и безлюдные болота Бингла! Неужели именно так погибла Таллистрия?
Глава церкви ясно и четко осознал: возможно, мысль о том что он успеет выбежать из зоны поражения была несколько… наивной. Но кто может предположить подобное? Как вообще бороться с подобной силой?
Черные молнии с грохотом били в землю вокруг вихря, выжигая саму жизнь. Шторм набирал силу, неистово разрывая сам воздух и пространство вокруг: и пусть за тьмой смерти нельзя было разглядеть источник, Этериас хорошо ориентировался на местности - око шторма находилось именно там, где они встретились.
Следовало укрыться где-то. Чем бы не обернулось это ужасающие проклятье, силы здесь собралось столько, что впору бояться даже богам: ни одни щиты, что знал волшебник, не выдерживают потока такой мощи. Сдвинуть влево? Вправо? Зарыться в землю?
Стиснув зубы, Этериас подбросил себя вверх новым порывом ветра. А затем снова, и снова… Достаточно быстро он ощутил на себе то, о чём писали в книгах мастера ветра, что пытались освоить полет: чем выше он поднимался, тем сложнее было управлять воздухом вокруг. Он словно рассеивался, расплывался, становился аморфным… Недостаточно могучим, чтобы подбросить тебя вверх.
Но маг, владеющий не только ветром, может найти решение: рассеянный свет вокруг отнюдь не становился слабее. Глубоко вздохнув, верховный иерарх преобразовал нейтраль света в ветер, вновь бросая себя вверх. Выше.. Ещё выше - с очередным рывком внезапно похолодало: одежда и волосы начали покрываться льдом!
Шторм смерти вздымался над ставшими очень маленькими деревьями, пожирая их десятками, и глава церкви ощутил на себе то, о чём не писали в книгах: внезапно стало тяжело дышать, а голова закружилась.
Выше он уже не успел подняться: потому что чудовищная стена фронта смерти, что казалось, поднималась выше небес, внезапно заклубилась, становясь столь черной, что поглощала свет: а затем резко сжалась, уменьшаясь в размерах.
Этериас успел в последний момент окутать себя полупрозрачным божественным щитом, уже не видя, что происходит ниже… А затем до него с оглушительным грохотом дошла ударная волна, срывая щиты и превращая парение в неконтролируемое падение. Лед вокруг тела разлетелся вдребезги, превращаясь в множество мелких, впившихся в кожу иголок, а чувства волшебника словно сошли с ума, оглушая его: на миг ему показалось, что во всём мире не осталось ничего, кроме смерти…
Первая попытка затормозить падение едва не разорвала его на куски: однако любой мастер ветра знает, как спасти себя в такой миг. Волшебник судорожно вдохнул, стабилизируя падение, и открыл глаза, исцеляя мелкие раны волной света, что тепло прошлась изнутри.
Он парил в воздухе в паре миль над… Чём-то. Лес, по которому он бежал ещё недавно перестал существовать: деревья и кустарники, овраги и трава, сама земля вокруг, казалось, превратилась в чудовищный серо-черный разлом, что был шириной не меньше полдюжины миль. Его глубину даже не получалось оценить на глаз: ибо провалы в земле заволокло клубами черного тумана смерти, по которым продолжали проскальзывать искрящиеся черные молнии.
Этериас принялся медленно планировать к ближайшему обрыву: пусть там и не осталось жизни, но есть хотя бы твердая земля. Проверять, что находится на дне клубов черного тумана ему совсем не хотелось.
Никто в здравом уме не ожидает атаки из места, которое было только что стерто с лица земли невероятно могущественными силами, что поражают воображение: и глава церкви тоже допустил эту ошибку. Едва волшебник принялся двигаться к обрыву, клубы черного тумана собрались в потоки, и с огромной скоростью выстрелили в его сторону, реагируя на магию ветра.
Струи чёрных проклятий с металлическим лязгом вонзились в сияющую белым божественным светом сферу, превращая медленное планирование в неконтролируемое падение.
Неразумные проклятья - даже столь могущественные - всё ещё слишком мало для того, чтобы убить того, кто совсем недавно смотрел в глаза повелителя смерти и выстоял. Но доставить проблем волшебнику они определенно были способны.
В последний миг падающий маг успел затормозить, тяжело ударившись в землю. Во всё стороны рванулся могучий чистый свет, отбрасывая черные тени: но недостаточно сильный, чтобы уничтожить их.
На миг отпрянув, потоки проклятий собрались в единый клубок смерти, вновь обрушиваясь на цель, что встретила их наспех собранной из земли сферой камня.
Каменный брызги ударили во всё стороны: но слишком поздно. Волшебник уже успел рывком переместится - в сторону, дальше от смертоносного разлома. Новый рывок черных теней: и новая волна света отбрасывает их, заставляя истончиться.
Исход этого противостояния был известен с самого начала. Спустя ещё десяток рывков и дюжину стихийных щитов очередная волна света, наконец, развеяла остатки потоков смерти, что исчерпали свою силу, удаляясь от разлома.
На границе между мертвой землей и пожухлой, слабой, но ещё живой травой на землю опустился тяжело дышащий маг, утирая пот и грязь со лба рукавом изодранной робы.
Этериас смерил мрачным взглядом пролом и сплюнул. Он отошел почти на полмили: и лишь тогда сила проклятий иссякла… Но отдыхать было некогда: стоило двигаться. Грузно поднявшись, волшебник зашагал в противоположную от сторону от пролома в земле: на северо-запад, в сторону границы Ренегона и Бингла.
Вот только за парой лесных опушек его ожидал неожиданный сюрприз: спустя всего пару часов дороги окружающий его лес, что должен был тянуться на долгие дни пути в то направлении, прервался, встречая его уже знакомой мертвой землей. Землей, за которой виднелся уже знакомая ему черная, проклятая пропасть…
Инвиктус тряхнул головой, словно отгоняя наваждение. Нет, в своем чувстве направления он был уверен: он вышел с другой стороны леса. Мог ли его враг разделить свою атаку на два направления? Увеличивая тем самым шанс достать его?
Разлом в земле безмолвствовал, но других предположений у волшебника не было. Взобравшись на небольшой холм, чародей хмурым взглядом осмотрел разлом. Миль десять в ширину, навскидку… В теории, пожалуй, он мог бы попробовать подняться повыше и попробовать спланировать на другую сторону. Но что, если в центре разлома проклятье ещё сильнее? Если оно ударит его на середине пути - уверенности в том, что ему удастся стабилизировать падение под прямой атакой множества проклятий у Этериаса совсем не было. К тому же, он и так уже начал слегка уставать: совсем недавно ему пришлось творить не самую слабую магию.
Впрочем, даже отдохнувший, он просто не имеет права идти на подобный риск: слишком многое зависело в этой войне от его жизни.
Волшебник тяжело вздохнул, осмотрев собственную грязную, превращенную в лохмотья одежду. Пусть последние годы он проводил большую часть времени близ больших городов, он не был новичков в путешествиях. Разумеется, он подготовился к своему побегу и спрятал тайник с запасной одеждой, водой, едой, и прочим снаряжением, что должно было помочь ему с комфортом добраться до болотного королевства или хотя бы ближайшего города.
Проблема была в том, что этот тайник остался на другой стороне разлома… Если вообще уцелел.
Ободранный, усталый и грязный путник, внешне больше напоминающий какого-то бродягу, нежели церковника и жреца высокого ранга, тяжелым, но уверенным шагом направился вдоль пролома. Подумать о случившемся он может и позже: сегодня его ждала долгая дорога.
Разлом не кончился ни через день, ни через два, ни через неделю пути: и даже не стал меньше. К исходу второй декады, когда слегка исхудавший, питающийся дикими ягодами и мелким зверьем Этериас мрачно понял: у него осталось ровно два пути, как добраться до Бингла. Потому что дальнейший лес редел и медленно переходил в болота.
Темные топи или попытка полета. Другого не дано.
Волшебник почесал отросшую щетину. И решил, что недооценивать своего врага он всё же не будет. Какие бы твари не водились в болотах, о которых шла мрачная слава тёмнейшего уголка королевств, они определенно не способны на то, на что был способен его враг.
А значит, он убьет их всех.
Темные кроны редких, изредка торчащих из болот кривых, узловатых деревьев и кустарников смыкались над черными торфяниками и лужами грязи, куда волшебник проваливался порой по пояс. На третий день пути, выбравшись на небольшое твердое место и неторопливо жаря пойманную с помощью магии змею на костре, Этериас мрачно размышлял о том, что возможно, попытка полета над разломом была не такой уж и рискованной…