— Армия Альянса сдалась и принесла клятву не поднимать оружие против повелителя смерти вновь. Лорд Горд созвал всех королей и лордов, чтобы они признали его власть… Или не признали. В Кордигарде собирается самый обширный конклав за всю историю, и я тоже приглашен. Думаю, Аурелион не присягнет… Лиссея - не знаю. Аттарок и Мелиан успешно ведут морскую войну, не уверен, явятся ли они вообще на конклав. Сам я… Пока не принял решение что делать. Вы появились вовремя.
— Значит, он хочет, чтобы ему присягнули всё… Или большая часть. И ответ нет…
— Будет смертельным приговором, верно. Возможно, не только королевским семьям. — мрачно кивнул Булат. — Это всё понимают… Что вы думаете?
— Я думаю, вы должны поступиться гордостью, присягнуть, и сделать вид, что на его стороне. А затем - помочь мне.
— Это будет страшный удар по репутации. — криво усмехнулся молодой мужчина. — Моя семья никогда не отмоется от него. Никогда…
— Я понимаю. — бесстрастно кивнул Этериас. — Но чтобы победить, мы всё должны принести жертвы. Вопрос лишь в том, готовы ли вы на такую?
Некоторое время молодой король смотрел в глаза волшебника… А затем кивнул.
— Я готов. Но я тоже ожидаю от вас помощи. Мы не сможем победить в открытом бою… Но кажется, вы знаете то, что может перевернуть исход войны, разве нет?
— Да. — кивнул волшебник. — Я могу быстро обучить боевых магов, и готов научить ваших мастеров делать тоже самое.
— Я не имею ввиду это. В армии Альянса у меня ещё осталось несколько - они сейчас тренируют новые отряды. — покачал головой Булат. — Нет, меня больше интересует искусство разума, как вы это описали. Если мы научимся хорошо его использовать на людях… Быть может, это не перевернет ход открытого боя. Но вот ход тайной войны…
Этериас покачал головой.
— Пройдут годы, или даже десятки лет, прежде чем мы сможем отшлифовать это искусство. Если применять его неосторожно, можно безвозвратно свести с ума человека, или превратить в пускающий слюни полутруп, как бывает после некоторых травм головы. Потребуется множество времени, эксперименты, а добровольцев, готовых рисковать разумом, найти будет…
— У меня есть несколько десятков пленных солдат Палеотры под рукой. — прямо посмотрел на волшебника темными зелеными глазами молодой король. — И я уверен, для такого опытного и талантливого мастера как вы, этого вполне хватит, чтобы начать.
Этериас поднялся во весь рост, холодно посмотрев на своего визави. В воздухе сгустилась тягучая, давящая сила чародея.
— Вы же не думаете, что я… — начал было маг
— Чтобы победить, мы все должны принести жертвы. — твердо встретил его взгляд владыка Бингла. — Вопрос лишь в том, готовы ли вы на такую?
Спустя несколько недель волшебник, облаченный в закрытую, серую мантию с глубоким капюшоном и маской на лице вошел в затхлый, глубокий подвал, где за крепкими железными решетками ютилось несколько десятков узников. Он медленно прошел мимо них, запоминая лицо каждого, и, наконец, остановился, напротив одиночной камеры, в которой содержали офицера. Узник, крепкий, ещё не старый мужчина лет тридцати пяти в потрепанном красно-золотом поддоспешнике поднялся, криво усмехнувшись.
— Снова будете задавать вопросы, мастер не знаю как вас там? Не думаю, что расскажу вам больше чем остальным. Когда король Горд придёт сюда, мы всё будем свободны. А вот насчёт вас… Думаю, ваша судьба будет незавидной. Уж мы-то за это попросим, правда парни?
Узники поддержали своего лидера нестройным гулом.
— Нет. — спокойно ответила маска. — Я пришел, чтобы попросить прощения.
— Прощения? — удивленно вскинул брови офицер. — За что?
— За то, что сделаю с вами.
Тяжелая дубовая дверь темницы захлопнулась, отрезая крики. Но тщетно - те были столь истошными, и не смолкали всё последующие дни, заставляя раз за разом вздрагивать стражу.
И лишь спустя неделю из темницы вышел мастер, чья серая роба была покрыта брызгами крови и засохшими остатками чужих мозгов.
— Удалось что-нибудь? — встретил его взгляд темно-зеленых глаз.
Этериас стянул окровавленные перчатки с рук, и хрустнул шеей, разминая затекшее после долгого сидения на коленях тело.
— Думаю, у нас есть неплохой старт… Ты собрал всех, как я просил?
— Да. Последние гости прибудут спустя несколько дней. — кивнул король.
Вскоре в подвалах королевского дворца болот - не слишком роскошного, но имеющего множество тайных входов и выходов - собралось множество людей. Седые ветераны, почтенные мастера, родовитые аристократы - всё, кто побывал на этой войне, и кто был готов сражаться дальше, несмотря ни на что. Одетый в белоснежную робу с золотистой вышивкой волшебник обвел их всех уверенным, решительным взглядом, и сказал:
— У нас еще есть шанс победить в этой войне. Возможно, последний, но всё же есть. План таков...
Глава 67. Королевская Воля
Ветвистая серия ослепительно-голубых молний с треском раскалывала тяжелый, плотный грозовой воздух, пока не знающая усталости химера взбивала черными копытами дождевую грязь, неся меня сквозь фронт бушующей грозы.
Это был второй день с тех пор, как я применил шторм смерти: и второй день неудержимой скачки. Заканчивая с зачисткой южной провинции Ренегона, мы оставили там небольшую часть сил - и лагеря с пленными, своеобразным запасом на случай осложнений во время кампании по взятию Кордигарда.
Осложнений не было: но живые консервы мне определенно пригодится здесь и сейчас…
Мысль о жертвах отозвалась ноющей, выворачивающей пустотой изнутри, что заполняла разум серией хаотичных мыслей.
Вспышка озарения, обостряет всё чувства до предела: и я поворачиваю поводья, слегка меня курс. Неподалеку случилась смерть - одно животное убило другое, и даже крохи силу помогут…
Адептов смерти учат этому с самого начала: цепляться за каждую крошку силы, доводить это умение до автоматизма, всегда быть точной бездонного провала, в который уйдут любые крохи силы, рассеянные вокруг: и мне даже не пришлось останавливать химеру.
Резкий порыв ветра бьет в лицо, сбивая с него воду и пронизывая тело в промокшей одежде холодом: фронт грозы пройден. Остается немного: жалкие три ночи и два дня. Не знающие усталости копыта химеры позволяют опытному мастеру смерти за считанные дни преодолевать расстояния, что заняли бы у каравана долгие неделя пути, если не больше. Ещё совсем немного, и я снова буду полон сил, и сладкая сила свежей смерти заполнит пустоту внутри… Ведь что может быть важнее?
Иногда озарения приходят после долгой, изнурительной работы: когда количество полученной информации переходит в качество, открывая разуму непокорную истину, рассмотренную с тысячи граней. А иногда спонтанно, почти случайно - словно порыв ветра, что стирает налет песка с артефакта древности.
От внезапного осознания я резко остановил коня, поднимая химеру на дыбы. Мертвая глотка черной лошади издала странное, искаженное, тяжелое ржание: совершенно бессмысленное для нежити. Но такова была магия смерти: ведь я сам вкладывал в неё образ животного, что не существовало в этом мире…
Но не это было главным. Что за… С каких пор, во имя сути всего сущего, меня вообще начал волновать источник силы? Когда я вообще начал любить приносить людей жертву? На краткий миг мысль, возникшая чуть раньше, показалась мне чудовищно чужеродной. Это ощущение прошло так же легко, как пришло, но этого оказалось достаточно, чтобы я остановился.
Я медленно осмотрел взглядом поле, на котором находился. Просто зеленая равнина, с лесом и несколькими холмами вдалеке. Даже нет следов деревень: пусть Ренегон и был самым густонаселенным королевством людей, даже здесь ещё оставалось немало незанятых земель. Вероятно, в дне пути я мог бы найти какую-то деревню…
Глаза словно застлало пеленой, отвечая на эту мысль, а пустота в груди словно заклубилась, сворачиваясь в ненасытную воронку. Ведь есть решение ещё проще! Зачем ехать так далеко, на юг? Сила находиться совсем рядом.
Усилием воли я отбросил эти мысли, помассировав виски. Это далось на удивление тяжело… Спрыгнув с химеры, я тяжело опустился на траву, разминая затекшие за два дня скачки мышцы.
Воздействие на разум? Но откуда? Я пристально ощупывал всеми чувствами пространство вокруг, даже переключился на зрение глазоеда… Но ничего не было. Это была обычная зеленая равнина, и никто не наблюдал за мной из холмов и леса. Не было ни чувства чужого присутствия, ни незнакомых потоков энергии. И это было ещё более подозрительно… Опустившись на землю, я усилием воли вогнал себя в драконью медитацию, изучая собственный разум на предмет чужого воздействия.
Часы пролетели незаметно: на горизонте темной, ночной равнины забрезжил рассвет. Не было ни утреннего тумана, ни радуги после дождя. Чистое, тихое утро посреди природы. И я так и не нашел внутри своего разума следов чужого воздействия - если таковое и было, его искусность намного превосходила всё, что я способен обнаружить.
Но что-то было не в порядке. Что-то со мной… И чем больше я об этом думал, тем отчетливее понимал это. Поэтому, сняв с седельной сумки кинжал, я принялся готовить ритуальный круг.
Чувство пустоты никуда не делось: сил во мне была лишь горстка, собранная по дороге за последнюю пару суток. Правда, я мог бы воспользоваться химерой, высосать из неё силу смерти. Эта мысль показалась неожиданно привлекательной - настолько, что мне пришлось приложить усилие и тряхнуть головой, отгоняя пагубные мысли. Лишаться транспорта нельзя… Только не сейчас.
Краткая вспышка проклятья: и небольшой круг травы медленно увядает, рассыпаясь прахом. Кинжал врезается в землю, чертя фигуру, а затем - красная кровь мастера смерти наполняет её. Импульс силы - и кровь вспыхивает багровым светом, медленно чернея.
Серая, тонкая пленка полусферы срывается с места, резкой волной расходясь во всё стороны вокруг: этот ритуал был предназначен, чтобы найти сокрытое от твоих глаз, определить источник неизвестной атаки, выяснить что за сущность скрывается от убийственного взгляда мастера смерти…