Алайсиаги исходя из этой логики были чем-то вроде низшей ступени божеств. Смертные существа, одаренные искрой божественной силы - даже не полубоги, а куда меньше… Но даже этого хватило, чтобы наша встреча мне очень не понравилась. Я дал им бой - однако имел четкой понимание, что если на подобное способны божества самой нижней ступени - то с местными богами мне пока тягаться совсем рано…
Осталось выяснить, что такое вообще представляет из себя божественность в этой вселенной. И как мне самому её обрести…
Я скрипнул зубами. Десяток алайсиаг для опытов мне бы очень пригодились, но сомневаюсь, что драконы их так просто отдадут, да и потом, если они умеют из создавать - соваться к драконам с войной будет неразумно. Быть может, подошел бы иерарх, но он-то как раз похоже божественностью не обладал, будучи просто сильным магом.
Протяжно зевнув, я перевел взгляд на застывших рядом мертвых гигантов, и отдал приказ:
— Тащите носилки и подушку. Мы идём на юг, к лагерям. И пока вы будете идти, я хочу хорошенько выспаться.
С мыслями о том, как приятно иметь могучих, сильных, и никогда не устающих слуг, под мерное укачивание в переносных, мягких носилках, я провалился в заслуженный сон.
Глава 70. Эхо. Часть 3.
Всё время дороги на юг я размышлял, смотря на мысль о божественности с разных сторон. Картинка не складывалась - однако некоторые факты вполне себе укладывались в рабочую теорию.
Я достоверно знал, что существует своего рода степень концентрации энергии - если её превысить до определенных порогов, рождались магические аномалии. Проклятье Таллистрии, например, было одним из таких. Магия может принимать любые формы, являясь по своей сути чем-то вроде овеществленного Хаоса и Порядка одновременно, своего рода бытием, существованием самим по себе. Однако один и тот же объем энергии можно как рассеять в пространстве, так и сжать его - и в некотором роде, заклинания, проклятия и ритуалы что я знал являлись способом это сделать. Превратить просто силу - в нужным образом сжатое и правильным образом направленный на реальность кусок энергии, приправленный волей и мыслями чародея, что дает ему направляющий пинок.
Однако это сжатие имело свой предел, и различные приемы имели свои лимиты. Бесконечно заканчивать энергию в проклятье не получиться - реальность не выдержит, сломается, в лучшем случае образую хаотический взрыв или магическую аномалию - временную, или даже самоподдерживающуюся как вышло с Таллистрией.
Современная школа мастеров Тиала вообще не использовала ничего, напоминающего привычные мне заклинания - скорее, они просто брали чистую стихию и направляли её нужным образом, щедро сдабривая своей волей. Никаких каркасов внешних энергетических каналов, никаких ритуальных конструктов, никакого сплетения тончайших нитей смерти, артефакторика - и та, похоже, завязана на отрезание кусков ауры или души… С точки зрения искусства смерти - энергозатратный примитив.
Но, независимо от школы, выходило, что пределы, в принципе, есть и там и там. Несколько иные, в силу несовершенства более молодых школ, но в целом, если вывести за правило - есть своего рода барьер концентрации энергии, за котором в ней начинаются хаотичные флуктуации. Способы их отодвинуть есть - ритуалистика, артефакторика, сложносоставные проклятья и заклинания - технически, некоторые конструкты смерти могут сработать и на другой стихии - надо бы потрясти на предмет таких экспериментов Итема…
Но что лежит за пределами этих барьеров? Стабильная магическая аномалия, способная за счёт сверхконцентрации на более глубокое воздействие на реальность? Будет ли это божественность? Или нечто иное? В некотором роде живое проклятие Таллистрии является стабильной аномалией - но ничего подобного Отцу или Безымянному я от него не чувствовал.
Надо посетить земли теней и Мелайю. Полевые исследования скажут больше, чем предположения. Технически, с такой точки зрения шторм смерти, что я вызывал, не являлся чем-то божественным - тем более, раз его смогли разбить алайсиаги с меньшим числом сил. Качество энергии может выиграть у количества - но до каких пределов? Крылатые не разбили щит с первого удара, подбирая соотношение на глазок, увеличивая число жертв - возможно, и я смог бы сделать обратное - пробить божественные щиты, ранить или даже убить бога… Правда, для этого потребуется огромные гекатомбы жертв, как минимум.
Внезапная мысль заставил меня остановить химеру, прекращая путь. Я же уже делал это!
Однажды я собрал гекатомбу жертв. Гигантский, чудовищный ритуал, что даровал мне бессмертие. Семнадцать тысяч человек, добровольные жертвы, выступившие фокусом, целая скала, изрезанная символами смерти.
Демон дал мне знания - схему ритуала, способную сделать человека бессмертным. Они, конечно, выглядели как изощренная издевка - проводящих над собой ритуал человек должен был обладать могучим, всесторонне развитым и до предела отточенным даром к магии. Таким, что даже талантливый маг будет развивать десятки, если не сотни лет.
У меня его не было. Но я сумел переложить схему на искусство смерти, заменить недостаток мастерства - добровольными, сгорающими от потока сил точками фокуса, а недостаток силы - тысячами жертв. Это была поистине высшая, великая магия - такая, что её можно было назвать концептуальной… Но можно ли было назвать её божественной?
Я мысленно потянулся к бессмертию, вслушиваясь в цепи, что вновь и вновь возвращали меня мертвых: не ощутил ответа. Однако… Алайсиаги не смогли разбить их, хотя я уверен, что они пытались.
Несомненно, ритуал, что я проводил, не задавал своей целью создание божественности. Но если взять за правду теорию о супер-концентрированной энергии… Ведь задача была схожа - фокусировка. Технически, цепи, что привязывали меня к миру, и являли собой постоянный, вечный конструкт из сверхсильно концентрированной, искаженной и вывернутой наизнанку смерти - и они в некотором роде были частью меня теперь, и существовали даже тогда, когда я был полностью лишен магических сил, питаясь, фактически, от самого мироздания. Если им вообще нужна была подпитка - я и сам не был уверен в какой момент самоподдерживающаяся магическая аномалия превращается из поглотителя энергии в источник…
Тряхнув головой, я отогнал аналитику в сторону. Гадать о природе бытия можно целую вечность. Искать подобные знания можно только у богов, демонов или в других мирах - наука молодого мира, увы, таких ответов не давала. Я всегда был больше практиком, чем теоретиком - и есть кое-что, что я могу проверить на ней.
Одного демоноподобного создания, впрочем, мне хватило, чтобы быть сытым им по горло. Говоря же о богах…
Безымянный был готов исполнить договор, и отступил, когда я разорвал его. Не знаю что сковывало его - но то была определенно не моя магия. И хотя хтоническое чудовище не выглядело эталоном добра и справедливости, вероятно, в какой-то степени с богами можно было иметь дело. С оговорками, конечно.
Если я призвал в мир одного бога, пусть и частично, ценой тысячи жертв, что мешает мне призвать другого? Если переработать ритуал вызова, усилить окно, наверно, даже физическое воплощение божества пропихнуть удасться. Ту тварь я бы, конечно, призывать не стал, но вот кого-то другого, послабее и посговорчивее - почему нет?
Странное чувство зашевелилось в груди. Чувство, которое я очень давно не испытывал. Словно интуиция вдруг взвыла сиреной, сообщая о смертельной опасности - то чувство, которое я не испытывал с тех самых пор, как получил бессмертие.
Я осмотрелся вокруг. Обычная равнина западных провинций… Безмолвные статуи немертвых гигантов вокруг, что сопровождали меня. Ни следа угрозы - но чувство не отпускало меня до тех самых пор, пока я не подумал о том, что есть и другие дела.
Словно… Словно сам мир становился угрозой, столь сильно ему не нравились мои мысли.
Очень интересно. Тиал, безусловно, являлся магическим миром и имел нечто вроде собственной ауры. Но насколько вообще мир можно считать живым и разумным существом? Допустим, он имеет нечто вроде собственной инфосферы, к которой умелый медиум может подключиться, имеет ауры… Однако никакого следящего за мной сознания, выступая медиумом, я не чувствовал - лишь поток, подобный стихийному. Возможно, столь огромное энергетическое образование - своего рода проекция общей магии всех живых существ? Чистого разума она не несет, но могут быть инстинкты - что присущи всему живому.
Возможно, я даже смогу это использовать - вопрос только как?
Мы достигли земель западной провинции Ренегона всего спустя день после этих мыслей. Ныне это были почти мертвые земли… Почти. Ренегонское королевство действительно было великим - и самым густонаселенным их всех. Я внезапно понял, почему Ренегон не трогал их и не завоевал их за последние столетия - даже если исключить принудительное ментальное лоботомирование в сторону миролюбия, это было геополитически невыгодно. Ренегонские короли давно победили большую часть самой опасной фауны своих земель, зачистили всё, кроме пары редких труднодоступных уголков вроде болот или гор - и это позволило людям расплодиться с невероятной силой. Из иных королевств подобного добилась только Палеотра, да и та имела неприятное соседство с океаном. Иные же, более мелкие и молодые королевства, банально выступали буфером! Буфером, что не позволял плодиться на их землях опасным хищникам слишком сильно - именно солдаты окрестных королевств отдавали свои жизни за то, чтобы Ренегон спал спокойно. В свою очередь, центральное местоположение приносило огромную прибыль, делая первое королевство сердцем торговли всей расы людей. А деньги делали возможным любое развитие - лучшие кузнецы и ремесленники стекались в безопасных земли, лучшие мастера боевой магии, что устали гибнуть окраинных лесах и горах, переезжали в Ренегон.
Первое королевство получало всё лучшее, теряя минимум своих людей, и я сломал этот порядок, получив контроль сразу над четверкой его соседей - Арсом, Ганатрой, Палеотрой и Таллистрией. Так ли удивительно, что увидев повод, Кормир II собрал