– Я думал, ты хочешь обезопасить себя от… Скажем так, последствий битвы. – приподнял брови Итем.
– Нет нужды. Это я выдержу и так. – отмахнулся я.
Быть может, я был самонадеян, утверждая это - люди сходили с ума и от меньшего, даже крепкие люди. Но одно я знал наверняка - человек, что готовиться бросить вызов богам, должен быть готовы вынести всё, что способны бросить на него люди. Потому что иначе не стоило и пытаться… И потому во мне не было страха безумия.
В конце-концов, каждый из нас и так безумен по-своему.
К чести повелителя пламени, он не сомневался во мне ни на секунду, просто приняв мой ответ. Быть может потому, что знал по себе, что могущественные волшебники - иногда чуть больше, чем просто люди?
Огненный маг оказался прекрасным попутчиком: он хорошо жарил мясо, не вел занудных бесед, и, кажется, даже наслаждался своим коротким дорожным отпуском. Немногочисленные опасные звери, что встречались нам на пути, просто сгорали в обширном потоке черного пламени от одного его жеста. А мне, пожалуй, даже было приятно отдохнуть от дорожного одиночества…
Оставшееся время после дороги мы потратили на подготовку огромного ритуального круга: диаметром с десяток километров. Даже я и всё мое искусство смерти не было способно создать устойчивый ритуал на таком обширном участке земли: поэтому я принял изящное решение сделать ритуал модульным. В случае повреждения или разрыва части связей: от дождя, пламени, поврежденной земли или чего угодно, большая часть всё равно останется функционирующей.
Большая часть элементов была простой и известной многим: и в создании круга участвовало множество членов культа. Простой сбор и фокусировка сил смерти… Но для многих наблюдателей и это было откровением: аналогичных знаний по другим направлениям у мастеров Тиала не было.
Перед самым завершением ко мне подошли Улос и Итем вместе, с серьезным разговором.
– Милорд… Есть один нюанс, который мы хотели обсудить, насчёт грядущего ритуала.
Они переглянулись.
– Накопители силы смерти. – выдохнул Итем. – Ты уверен, что стоит обнародовать этот секрет? Это точно заметят… А если заметят, однажды кто-то может придумать аналог и для других стихий. И это будет открытие…
– Которое изменит мир. Пошатнет в нём баланс сил. – степенно кивнул лич.
– Воины не просто так правят людьми, Горд. – мрачно добавил Итем. – Большей части мастеров магии требуется время на восстановление после каждого боя, а уж если фон нейтраля просел, то это дни, если недели. Суммарных сил воинов любого короля всегда хватало, чтобы вырезать всех мастеров магии в королевствах, в случае необходимости. Об это прямо никто не говорит, но это устоявшийся факт - нас просто слишком мало. Но если ввести в уравнение накопителя… Даже я не берусь сказать, к чему это приведет. Может быть, сама эпоха лордов и королей однажды уйдет в прошлое - и тогда мастера будут править людьми. Ты уверен, что хочешь этого?
Словно вторя серьезности его слов, небеса прочертила молния, знаменуя начало дождя. Тяжелые, толстые капли воды забарабанили по моей одежде. Я же лишь рассмеялся, запрокидывая голову к небесам.
– Мы живем в мире магии, в мире чудес и великих открытий, в мире повелителей смерти и мастеров стихий. Худшее, что может придумать любой глупец, возомнивший себя правителей мира, это стоять на пути её великого потока. Пусть магия течет, пусть магия правит! Пусть не будет предела для нас - отныне и навсегда для каждого из жителей Тиала!
Я захохотал, подставляя лицо струям дождя, не обращая внимания на людей, что смотрели на меня как на безумца. Мне было плевать на них: я упивался властью, принимая это решение, впервые за очень долгое время, без всякой магии смерти чувствуя себя всемогущим.
Улос и Итем, великий талант, и сотворенный мною великий маг смерти, вновь переглянулись, обменявшись понимающими улыбками. И хором сказали:
– Да будет так, милорд. Пусть волшебство течет… Небеса грохотали, безразличные к нашим улыбкам и нашему смеху, безразличные абсолютному пониманию, что так редко встречаются среди людей. Но этот миг - миг навсегда изменившегося мира - я сохранил в своей памяти навечно.
Последнюю часть великого ритуала, совсем небольшую, я лично вырезал в небольшой, тайной комнате, вырезанной в недрах скалы. Тем временем, войска мятежником постепенно стекались, разбивая лагерь у подножия гор, обходя стороной гигантский ритуальный круг. Мне доложили, что собралось порядка тридцати тысяч: больше, чем я прикидывал по низкой планке, но тоже весьма и весьма немало.
В этот раз Лия, Улос и Итемом лично помогали мне одеться перед боем.
– Мы зачаровали каждую часть одежды совместными усилиями. – пыхтя, сообщил мне Итем, с усилием застегивая один из ремней плотного поддоспешника. – Мне сложно сказать, сколько повреждений они выдержат, но не рассчитывай на вечность. Материал мягкий… Но первое время поможет.
– На ваших доспехах из белой стали есть руны, рассеивающие магию, и это поможет против некоторых артефактов что наверняка принесли враги, милорд, однако против алхимии… Сильно сомневаюсь. – вторил ему Улос. – Однако, с вашего позволения, я нанес на пластины несколько слоев своих личных защитных составов. Веса там мизер, но немного поможет… Правда, я всё равно крайне рекомендую беречь глаза и забрало.
– Мы думали о вставках из хрусталя, или алхимического стекла, но они либо слишком заслоняют взор, либо слишком хрупки: попавший в забрало дротик или тонкая стрела могут разбить их, пусть даже и не с первой попытки. – с сожалением произнесла Лия.
Я лишь легко улыбнулся, глядя на эту суетливую заботу. Нет, эту битву выиграет совсем другое… Напоследок Улос нацепил на меня широкий, явно зачарованный смертью черный плащ.
– Плащ? Ты серьезно? – вскинул брови я. – От него же ничего не останется.
Старик гордо приосанился, словно становясь выше.
– Не будь я мастер смерти, но чтобы ни случилось, хотя бы ошметок этого плаща останется. Ни огонь, ни магия, ни осадные машины его не возьмут, клянусь потоком! С плащом вы выглядите более внушительно, милорд. Так и знайте, однажды они побегут!
На выходе из оружейного шатра меня встретили Роланд и Шеридан. Первый - как глава моей гвардии, и второй - как главный полководец. Переглянувшись, Роланд кивнул Шеридану.
– Осадных машин под сотню. Всё передвижные, на грубых колесах. Много запасов различной алхимической дряни. Профессиональных лучников около пяти тысяч, остальные - пехота разной степени качества. Большая часть смертники, но сетей запасли много. Так же немало шанцевого инструмента: будут готовить ямы-ловушки, пока остальные тебя отвлекают. – отчитался Шеридан.
– Мастеров меча я насчитал несколько сотен. – взял слово Роланд. – Некоторых я знаю, некоторые - темные лошадки. Держаться в арьергарде, думаю, будут пытаться тебя спеленать небольшими группами. Мне докладывали, что они тренируют атаку восьмерками. Будь осторожен, каждый в такой восьмерке может задать тебе трепку даже с преимуществом тяжелых лат. Полагаю, они могут оказаться даже опаснее осадных машин.
– Я привел двадцать тысяч солдат из Ганатры и Палеотры, как самых лояльных, и два легиона мертвецов суммарной численностью в двести тысяч, а Роланд - всё летучие отряды бирюзовой гвардии. Мастеров-наблюдателей тут набилось чуть ли не со всех концов королевств, но Итем и Улос, похоже, взяли почти всё боевые группы, что имели в наличии. – добавил Шеридан. – Так что если тебя спеленают и не захотят отдавать, мы, конечно, вытащим тебя. Однако… С политическим последствиями будешь разбираться сам.
– В этом не будет необходимости. – качнул головой я. – Передай противоположной стороне, что я пощажу всех, кто будет бежать из круга.
– В тебе внезапно прорезалось милосердие? – удивился Шеридан.
– Кадоган бы этого хотел. – равнодушно пожал плечами я.
Полководец, годами отдававший приказы о сотнях и тысячах смертей, смерил меня нечитаемым взглядом. А потом понимающие смежил веки, поддерживая это решение - и затем, развернувшись, просто ушел, не говоря больше ни слова. Поддержка ордена иногда стоила недешево…
Так я и вышел к границе круга, становясь напротив целой армии. Ожидаемо, они выслали парламентера перед битвой - уточнить условия. От вражеского лагеря отделился всего один человек: сухопарый, пожилой седовласый аристократ с короткой военной стрижкой и ровной осанкой.
– Граф Лотан. – представился он. – Я командую армией, что бросает вам вызов за право выбирать судьбу людей.
В его словах слышалась холодная, обжигающая ненависть.
– Мы знакомы? – не сдвинулся с места я, смотря на него сквозь прорези шлема.
– Вы убили моего сына, двух моих дочерей, и шестерых моих внуков на войне, которую теперь ваши люди называют великой. – презрительно сплюнул мне под ноги аристократ. – Я последний из своего рода. Полагаете, этого недостаточно для ненависти? Оглянитесь на людей за моей спиной. Скорее всего, вы не знаете никого из них. Зато они очень хорошо запомнили ваше имя, пока ещё лорд Горд.
Я помолчал немного. А затем ответил:
– Как рыцарь людей, я дам вам один шанс сдаться и перейти на мою сторону. Каждому из вас. Сейчас или во время битвы - выбирайте.
Ветер поднялся вокруг, разнося мои слова по вражескому лагерю.
Граф Лотан скривил губы в едкой усмешке.
– Слова не помогут вам в этот раз. Огласите условия битвы… И мы начнём.
– Никакой магии и мастеров, кроме личных артефактов. Сталь и воля, огонь и решимость. Бессмертие - против целой армии. Если вы сможете пленить меня, или заставить сдаться, я сложу корону. Иначе - вы склонитесь, раз и навсегда. Оставим коварные уловки, ложь и ловушки. Проверим, чья воля крепче. Чья душа чище. Пусть лишь те, кто останутся стоять на ногах в этом кругу, будут достойны права решать судьбы всех людей. Сражайтесь - или бегите, мне всё равно. В конце-концов, я буду последним, кто останется…
– Твоя душа чернее самой ночи, убийца. – после долгого молчания ответил Лотан. – И пусть многие считают что ты обманешь