Когда Зоя пролепетала:
– Это же сколько денег надо?
Профессор спокойно ответил:
– Думаю, тысяч в сто долларов уложитесь, может, поменьше получится, если с квартирой повезет.
С таким же успехом он мог предложить несчастной смотаться на Марс. Для Зои даже сто долларов казались непомерной суммой, а тут бешеные тысячи.
– Где же люди средства берут, – залепетала несчастная, – или время теперь такое настало, что богатым жить, а бедным умирать?
Профессор скривил губы:
– Ну, дорогая, вы еще и недовольны. Да подобные предложения совсем не все получают, я просто пожалел Алену. Имейте в виду, если полностью оплачивать необходимые медицинские процедуры, то получится около полумиллиона долларов. На американских детей распространяется страховка, а русским помогают «Ассоциация борьбы с онкологическими заболеваниями» и спонсоры. Насчет денег же на дорогу и жилье… Знаете, каждый выкручивается, как умеет. Дают объявления в газеты, просят Христа ради, собирают по знакомым, продают квартиры, дачи, машины. Чтобы спасти ребенка, идут на многое. Вы подумайте недельку и скажите. Если откажетесь, у меня очередь желающих перед кабинетом топчется.
Сами понимаете, в каком состоянии Зоя ворвалась к Лиде. Соседка посочувствовала ей и предложила.
– Надумаешь продавать свою квартиру, куплю сразу. Ванька жениться хочет. Пусть молодые в нашей останутся, а мы с мужиком в твою въедем, очень удобно, на одной лестничной клетке.
Зоя, не теряя времени, понеслась в риелтерскую контору и вернулась совсем расстроенная. Ее блочная халупа со смежными крохотными комнатами, совмещенным санузлом и пятиметровой кухней стоила от силы двадцать пять тысяч «зеленых», а ведь еще требовалось приобрести комнатенку в коммуналке, где предстояло жить после возвращения из Америки.
Неделю Зоя ходила, шатаясь. Лиде даже показалось, что соседка запила, такой полубезумный вид был у бабы. Лида жалела Зою и тающую на глазах Алену, но что она могла поделать? У нее в семье водились деньги, пожалуй, они с мужем могли дать соседке в долг тысяч пять, но как та станет отдавать? А дарить заработанные потом и кровью доллары Лида не стала.
Но потом произошло непредвиденное. Сначала заболела Катя. Когда Лидия узнала о том, что старшую дочь Зои забрали в больницу, она пошла в церковь и поставила толстенную свечку за здоровье девушки. Ну сколько может сыпаться неприятностей на одного человека? Кате делалось хуже и хуже, наконец она умерла. Лидия думала, что Зоя рехнется, но нет! Та отчего-то повеселела и пришла к соседке со словами:
– Покупай мою квартиру, мы с Аленой едем в Америку.
– Деньги-то откуда взяла? – изумилась Лида.
– Алла Даниловна дала, – пояснила Зоя, – дай бог ей вечного счастья и жизни долгой.
– Кто это? – спросила я.
– Хозяйка, – пояснила Лида, – Алла Даниловна, жена богатого человека Сергея Мефодьевича. Зоя у них убиралась три раза в неделю и всегда с подарками возвращалась. Ей Алла Даниловна вечно то кофточку сунет, то духи даст, а Сергей Мефодьевич, царство ему небесное, бутылки дарил всяческие, мы таких и не встречали в магазинах. Зойка-то не пьет, даже в рот не берет, вот и приносила моему мужу попробовать. Да, среди богатых тоже иногда приличные встречаются. Сергей Мефодьевич, впрочем, не из «новых русских», он художник был, картины рисовал.
Я молча смотрела на Лиду. Сергей Мефодьевич – это явно Рассказов, погибший от сердечного приступа накануне операции. Значит, они с Зоей были хорошо знакомы, вот это новость.
– А потом наконец господь сжалился, – тараторила Лида, не замечая, что я практически перестала ее слушать, – Зойка из Америки письма нам шлет. Повезло бабе, наконец она в тамошней больнице мужика встретила, местного, но русского, эмигранта. Давно в Нью-Йорке живет, бизнес имеет, вдовец с ребенком, он ей и предложил замуж за него идти. Так что теперь Зойка сюда не вернется, а Аленка, обещают, здоровой станет. Вон оно как случается, под конец жизни праздник привалил.
ГЛАВА 19
Я вышла на улицу и мигом попала под ливень. Недавно прочитала в одной из газет про колдуна со смешной фамилией Кулебякин. Мужчина уверял, что способен влиять на погоду. Дескать, если ему захочется дождичка, то он варит особую смесь, вечером разбрызгивает ее во дворе, ночью читает заговоры, призывает потусторонние силы, и утром небо гарантированно затягивают тучи. Помнится, я от души пожалела парня. Бедный Кулебякин тратит столько сил, не спит ночь, мне же, чтобы вызвать на свою голову потоп, достаточно просто забыть дома зонтик. Если он остался лежать на вешалке, все! Абсолютно точно начнется буря, ураган, торнадо. Проверено давно.
С другой стороны, ежели небо с раннего утра затянуто тучами, а над городом словно нависает свинцовая подушка, я, естественно, запихиваю в сумочку зонтик. Кстати, он довольно объемный, тяжелый и страшно мешает, занимая в моем ридикюле почти все пространство. Но стоит его прихватить, как к полудню небеса голубеют, начинает ясно светить солнце, а я, проклиная изменчивую погоду, таскаюсь с раздутой лаковой кошелкой. Вот и сегодня с неба хлещет дождь, а мой зонтик остался, естественно, дома. Но не стоять же в подъезде, поджидая, пока ненастье отступит?
Большими прыжками я понеслась к метро. Туфли мигом промокли, футболка прилипла к телу, и больше всего я была похожа на курицу, решившую от большого ума выкупаться в ближайшей луже.
Сев на платформе на скамейку, я причесалась и стала смотреть, как мимо проносятся с оглушительным шумом поезда. Жаль, что мысли нельзя привести в порядок так же быстро и легко, как волосы. У меня в голове творилось нечто невообразимое. Так, попытаюсь успокоиться и поразмышлять.
Зоя Рамазанова никогда не любила старшую дочь, сдала Катю в интернат, а потом спокойно пожертвовала ее жизнью. Не верю я в то, что жена Рассказова дала ей деньги, нет! Алла Даниловна свела Зою с таинственным В.К. Лазаренко, а уж тот и осуществил жутковатую операцию. Да, очевидно, Алла Даниловна на самом деле очень «добрая» женщина! Сначала отправила на тот свет надоевшего мужа, а потом посоветовала своей домработнице, как найти необходимую для лечения дочери сумму!
– Простите, девушка, – раздалось сбоку, – это не вы потеряли?
Я повернула голову. С правой стороны от меня сидел довольно приятный мужчина лет пятидесяти пяти. Незнакомец был одет в хорошо отглаженные брюки, светлую рубашку-поло и мягкие замшевые ботинки. Его лицо украшала улыбка, и пахло от дядьки не перегаром и табаком, а хорошим одеколоном и мятной жвачкой.
– Не вы потеряли? – повторил он и сунул мне под нос нечто, оказавшееся при ближайшем рассмотрении дамской кожаной перчаткой, отличного качества, на белом кроличьем меху.
– Нет, – ответила я и отвернулась.
Но не успели мысли потечь в нужном направлении, как сосед по скамейке предпринял новую попытку.
– Посмотрите повнимательней, может, все-таки ваша?
– Нет.
– Вы уверены?
– Послушайте, сейчас невероятно жаркий апрель, прямо африканский какой-то, я не ношу в такую погоду перчатки на меху и сомневаюсь, чтобы кто– нибудь из нормальных женщин надел подобное.
– Извините, мне показалось, перчатка выпала из вашей сумки.
– Нет!
– Некоторые сдают вещи в химчистку, я подумал, что вы везете туда зимние вещи…
– В крохотном ридикюле? Да туда кошелек едва входит.
– Простите.
– Ничего.
– Хорошая погода сегодня, – завел разговор мужчина.
– Просто прелестная, – фыркнула я, – дождь стоит стеной.
– Да, действительно, но, похоже, завтра разойдется. А вы с работы едете?
Очевидно, мужику скучно, и он прикалывается к женщинам.
– Да, – достаточно резко ответила я, – со службы, устала, присела отдохнуть, а тут вы…
– Тоже в выходной работал, – грустно ответил приставучий собеседник, – дома меня никто не ждет, между прочим, имею отдельную трехкомнатную жилплощадь и не женат.
К платформе с грохотом подкатил поезд, я ринулась в открытые двери, очень не люблю, когда представители противоположного пола начинают ко мне приставать на улицах. За кого они меня принимают? Приличная женщина никогда не станет разговаривать с незнакомцем. Все детство Раиса внушала мне:
– Имей в виду, мужики гады. Им от нас только одно надо.
– Что? – как-то поинтересовалась я.
Раиса окинула меня взглядом.
– Вот перейдешь в пятый класс, объясню, а пока запомни крепко-накрепко: подойдет к тебе кто на улице, начнет предлагать конфеты, деньги или игрушки, сразу ори: «Помогите, милиция!» Упаси тебя бог с кем пойти, узнаю, убью!
– Только дяденек бояться, – решила я уточнить, – или тетенек тоже?
– Всех, – рявкнула мачеха, – знаешь, какие маньяки встречаются? Жуткое дело.
Разговор происходил в деревне, куда Раиса увозила меня на лето к своей матери, глубокой старухе. Та, чтобы заработать, сдавала полдома дачникам. В то время у нее жила милая молодая женщина с девочкой моих лет, семилетней Ксюшей. Мы играли вместе и однажды без спроса убежали на целый день в лес. Вечером разъяренная бабка отходила меня крапивой, потом, пожалев, дала шоколадку «Аленка» и пояснила:
– Для твоей пользы отлупила. Не носись одна в лес, там маньяки ходят, живой не вернешься.
Красивое слово «маньяк» употребляла и Раиса. Я постеснялась спросить у мачехи и бабки, кто это такой. Мы с Ксюшей, которой тоже основательно досталось на орехи, решили, что маньяк – особо опасное животное, нечто вроде лося с рогами, копытами и крепкими зубами. В лес мы больше не совались, играли на огороде. Бабка иногда выглядывала из окна кухни и спрашивала:
– Не ушли никуда? Молодцы, будет вам за хорошее поведение пирожное.
Мы радостно неслись в избу. Старуха вытаскивала батон белого хлеба, отрезала толстые куски, щедро мазала сливочным маслом, посыпала сахарным песком, протягивала нам «пирожное» и приговаривала:
– Оно хорошо, когда дома мужиков нет. Хоть и тяжело в хозяйстве, зато сахар на самогон пускать не надо, вам угощенье выходит. Ешьте, ешьте, хорошим девочкам господь сладкое посылает, а непослушных маньяки забирают.