Но ведь гораздо лучше было бы держать Макса с двух сторон и сделать все тихо, полюбовно, по-семейному. А эта идиотка портит все, к чему прикасается! Графиня Аржентальская была очень-очень зла.
В зале усадьбы Арль собралась обычная публика. Сегодня день немножко искрился нетерпением всех любителей поэзии. В прошлый раз герцогиня объявила, что дорабатывает интересный триптих и зачитает при встрече.
Конечно, например леди Мишель или мадам Берк не так уж хорошо разбирались во всем этом. Часто не замечали недостатков слога или неловкой рифмы. Они, скорее, ценили эти вечера не за поэзию и изящную литературу, а за душевное тепло и уют, за остроумные реплики мадам Селин, за то, что эта старая усадьба стала для них домом.
Однако, например, вот месье Жюль Шаброль и патер Доменик — весьма тонкие, но въедливые критики. Они не обидят зря, но заметят каждую шероховатость.
Анна даже немного волновалась. Тем более, что уже грянули долгожданные заморозки, и именно сегодня днем мадам Леруан привезла первые бутылки с игристым. Привезла лично.
— Ваша светлость! Оно восхитительно! Чистое, как слеза, с тонким вкусом и нежным ягодным ароматом! Просто чудо, ваша светлость! Пока, к сожалению, потери еще велики — около десяти процентов, но уже во второй партии их свели до семи. Я прекрасно понимаю, что это просто дело времени…
— Я рада, что у вас все получилось, мадам Леруан. Поговорим о делах позднее. Сейчас у вас есть время повидаться с дочерью. А через час жду вас на ужин. Сегодня четверг, и у нас, как обычно, будут гости. А вино, с вашего позволения, я поставлю на стол: всем интересно будет попробовать.
После ужина гости привычно расселись по любимым местам. Патер Доменик всегда выбирал кресло поближе к огню — сказывался возраст, и он часто мерз. Месье Жюль вместе с женой, напротив, оставались у окна. Там им удобнее было переглядываться и обмениваться мнениями, не мешая другим.
Мадам Леруан, волнуясь не меньше герцогини, сидела возле небольшого столика с парой бутылок вина и десятком бокалов: после стихов собирались дегустировать новое вино. Конечно, эти гости не самые тонкие ценители. Но все же ей очень хотелось поразить их и пенными шапками дивного напитка, и его редкой кристальной чистотой.
Мишель и Фелиция устроились на банкетках возле кресла мадам Берк. Анна с любовью оглядела своих гостей: ей повезло, что нашлись люди, ценящие то же, что и она. Любящие красоту слога и звука. Она чуть откашлялась и, волнуясь, заговорила:
Триптих. «Бал привидений».
Разросся парк. И старого дворца
Увил колонны виноград дичалый.
На статуях парадного крыльца
Иммортели, геральдика печали.
Растресканы цветные витражи
И заболочен пруд тоскою граций.
Гнездятся в кровле чёрные стрижи
И в залах призраки картин пылятся.
Она сделала паузу, смотря в лица друзей и немного сомневаясь — понравилось, нет? Восторженное личико Фелиции подстегнуло ее и она продолжила:
Часть вторая, «Парадный зал».
Голос ее звучал тихо и чуть таинственно, подчеркивая некую сказочность строк:
В порталах залов шорох тени тише.
Под смеха времени хрустальный водопад
Ко сводам упорхнул летучей мышью
И тает в арках тёмных анфилад,
Где древних фресок, гобеленов глади
Средь позументов, выцветших венков
И паутины, чьи седые пряди,
Как флаги, что на траурном параде
Приспущены пред памятью веков.
Третью часть она, уже не отвлекаясь на слушателей, объявила просто:
«Изнанка полуночи».
Полуночи изнанка. Бал Харит
В разгаре. Оживает Замок старый:
Сиянием таинственным горит,
Приветствуя танцующие пары,
Что выткались из призрачных огней.
И шествуют величественно-странно,
Как галеоны древних королей
По водам патриарха-океана;
Взирая на причудливый приём,
Нечаянную грациозность духов,
Дворец грустит, вздыхая о былом:
О звоне шпор и будуарных слухов,
Насмешливых негромких голосах,
Что утопали в музыке гремящей.
Под воск свечей, чья жгучая роса
Почти уже забыта в настоящем…
Но время Люцифера. Бал Харит
На нет исходит, постепенно тая.
Угас в неотвратимости зари.
И Замок цепенеет, засыпая…[17]
Анна внимательно смотрела в лица и глаза месье и мадам Шаброль. Все же для нее их мнение было, пожалуй, самым важным. Оба супруга читали всю жизнь, пишут стихи сами и наиболее чутки к огрехам.
— Браво, ваша светлость! Браво!
От незнакомого голоса все слушатели встрепенулись, скидывая с себя очарование прозвучавшей сказки.
В дверях, придерживая рукой тяжелую штору, наполовину спрятанный за ней, стоял молодой симпатичный блондин, коренастый и крепкий.
Анна мельком отметила, что лицо его кажется странно знакомым: «Где же я могла его видеть?». Однако первым, как ни странно, отреагировал патер Доменик. Он встал с кресла, низко поклонился блондину и сказал:
— Рад встрече с вами, ваше высочество.
Глава 33
Среди гостей воцарилась тихая растерянность. Они кланялись, приветствуя дофина, робко переглядываясь и не понимали, что делать дальше.
Почему-то Анну появление наследника короны взволновало гораздо меньше, чем остальных. Скорее всего, спокойная жизнь в защищенном поместье дала ей время запастись силами и некоторой долей уверенности. Она весьма отстраненно наблюдала за нервно протирающим пенсне месье Шамбролем и его растерянной женой. За совершенно спокойным патером Домеником и испуганной вдовой Леруан: дама никогда не видела столь высоких особ и сейчас заметно побледнела.
«Кстати…! Прекрасный повод! Или это будет неловко? — Анна взглянула на ждущие своей очереди бутылки игристого и решилась: — Зато можно будет дать хорошее название!»
— Ваше высочество, присаживайтесь, — она легко поднялась со своего места и указала принцу рукой.
Дофин кивнул, продолжая с интересом разглядывать стоящих людей в комнате, и сел. Его охрана, два бравых офицера, застыла в дверях. Принц милостиво кивнул и предложил гостям занять свои места:
— Присаживайтесь, дамы и господа. И прошу учесть, мой визит неофициальный. Я просто заехал проведать жену герцога Ангуленского. По его просьбе, — уточнил он, мягко улыбнувшись. — Буду благодарен вам за сохранение тайны.
Казалось, что это не наследник престола раздает команды, а старый знакомый и хороший сосед просит о мелком одолжении.
Патер Доменик кивнул и спросил:
— Как здоровье его величества?
— Увы, патер, моложе отец не становится. Но когда я уезжал, он чувствовал себя хорошо. Недавно мы с благодарностью вспоминали вас. Жаль, что вы решили покинуть службу.
— Весьма признателен, ваше высочество. Служить королю — большая честь, но Господь позвал меня, и я его услышал.
Анна заметила, сколько любопытных взглядов собрал патер во время этого маленького диалога. «Пожалуй, патеру придется рассказать, где и как он познакомился с королевской семьей. Иначе его просто замучают вопросами и обидами, — Анна с трудом сдержала улыбку. — И как это до сих пор такая вкусная новость была неизвестна?!».
Заметив, что в комнате установилось несколько напряженное молчание, она, наконец, решилась заговорить о деле:
— С вашего позволения, ваше высочество, я хотела бы предложить вам и своим гостям продегустировать совершенно новое и необыкновенное вино.
— Ваш край славится своими винами, герцогиня. Пожалуй, это будет даже любопытно.
Анна взялась разливать вино сама, попутно объясняя:
— Эту штучку, ваше высочество, я назвала «мюзле»[18]. Она удерживает пробку, если бутылку случайно встряхнут.
— Я предпочитаю не пить из таких бутылок, герцогиня, — дофин чуть поморщился. — Игристое вино и так мутное, а если встряхнуть, приобретает совсем уж отвратительный привкус дрожжей.
— Вы совершенно правы, ваше высочество. Если вино с осадком, то так и будет. Однако именно этот напиток…
В этот момент пробка тихо чмокнула, и Анна, разливая кристально чистое пенящееся вино по бокалам, закончила:
— Как видите, оно не имеет осадка.
— Однако!
Пожалуй, фокус удался, и дофин, взяв бокал и пристально разглядывая напиток на свет камина, должен был согласиться:
— Редкая чистота!
Первый глоток Анна сделала сама, за ней храбро смочила губы мадам Леруан и только потом дофин осмелился пригубить и повторил:
— Однако!
Анна про себя усмехнулась. Сейчас этот крепкий молодой мужчина явно был несколько растерян. Кто знает, что он ожидал здесь увидеть, но явно не милую компанию из учителей и фрейлин, читающую стихи. Может быть, поэтому он и вел себя столь дружелюбно?
— Как называется этот сорт? — его высочество с удовольствием сделал еще глоток и даже прикрыл веки, наслаждаясь вкусом.
Анна заметила, как напряглась мадам Леруан, не зная, что ответить и можно ли вмешаться в беседу.
— У него еще нет собственного имени, ваше высочество. Я хотела предложить: «Вдова Леруан».
— «Вдова Леруан»? Странное название, герцогиня. Для такого яркого игристого напитка странное.
— Ничего необычного, ваше высочество. Способ очистки придумали мы с мадам Леруан. Уже после того, как скончался ее муж, — сочла необходимым уточнить герцогиня. — Мадам Леруан действительно вдова и честь подарить вину свое имя, мне кажется, принадлежит именно ей. Кроме того, это вино такое же чистое, как слезы вдовы.
— Изящно! — улыбнулся дофин. — Впрочем, как бы оно ни называлось, оно изумительно! Мадам Леруан! — он нашел взглядом смущенную вдову и поднял бокал, тостуя: — Ваше здоровье, мадам! Это вино прекрасно!
Все выпили еще по глотку, а принц продолжил беседу: