ны и Генуи.
В своё время Австрия обнадёжила неаполитанского короля обещанием своей помощи, правда, в обход России. Теперь император Павел, не веря Австрии, сам спешил на спасение своего союзника. А. В. Суворов с союзной русско-австрийской армией вступил в Северную Италию, а адмирал Ушаков предложил послать отряд судов для блокады Анконы, откуда французы могли перехватывать австрийские транспортные суда, проходившие Адриатическим морем.
Весной 1799 года корабли Ушакова уже прибыли в Тирренское море. И две его эскадры отправились одна к Анконе, а другая к берегам Неаполитанского королевства. Британская эскадра командора Томаса Трубриджа отказалась с ним взаимодействовать под предлогом защиты Палермо от возможного нападения французского флота.
Для исполнения распоряжения главнокомандующего А. В. Суворова адмирал Ушаков в мае отправил в Италию два лучших отряда: один под командой контр-адмирала П. В. Пустошкина – из трёх линейных кораблей (одного турецкого), четырёх фрегатов (два турецких) и пяти мелких судов – на восточный берег Апеннинского полуострова к городу Анконе; другой под начальством капитана А. Сорокина – из четырёх фрегатов, двух мелких судов и четырёх канонерских лодок – к берегам Отранто. Там была исполнена просьба короля Неаполя, который еще в марте просил Ушакова прислать отряд русских судов для поддержания в Южной Италии партии роялистов, восставших в пользу короля.
Фактически правительницей Королевства обеих Сицилий была королева Каролина, которая рассчитывала на могущественную поддержу английского флота в лице адмирала Нельсона, когда тот оказался в Неаполе с частью своего флота после Абукирского сражения. Именно под влиянием королевы и леди Гамильтон ускорилось начало войны Неаполя с Францией. Сам Нельсон, яро ненавидя французов, нисколько не нуждался ни в чьих влияниях, чтобы ввязаться в военные действия и даже участвовать в 1798–1799 гг. в свирепом белом терроре в защиту королевства. После поражения 30-тысячной неаполитанской армии под Римом в декабре 1798 года вся королевская знать при содействии Нельсона перебралась в Палермо на Сицилии, а в Неаполе с помощью французских штыков утвердился режим марионеточной Партенопейской республики. Тем временем папа римский находился под домашним арестом французов.
В апреле 1799 года по распоряжению фельдмаршала А. В. Суворова адмирал Ф. Ф. Ушаков, главные силы которого находились в районе острова Корфу, направил к южному побережью Италии отряд из девяти кораблей (три фрегата, два корвета и четыре канонерские лодки) под общим командованием капитана 2-го ранга А. А. Сорокина. После овладения Бриндизи и Бари, 8 мая 1799 года, отряд высадил в заливе Манфедонии десант из 511 матросов с шестью пушками под командованием капитан-лейтенанта Г. Г. Белли. Григорий Григорьевич Белли (1763–1826) был в числе лучших офицеров ушаковской эскадры. В сражениях при Фидониси (14 июля 1788 г.), в Керченском проливе (19 июля 1790 г.), у Тендры (8–9 сентября 1790 г.), у Калиакрии (11 августа 1791 г.) он показал себя первоклассным морским офицером. В Средиземном море Белли отличился и при Цериго (Чериго), и при Занте, и под Корфу. Впоследствии шотландец по происхождению Г. Г. Белли стал российским контр-адмиралом.
Теперь малочисленный отряд русских моряков намеревался брать приступом столицу одного из могущественных государств Европы. Двигаясь поперёк через полуостров (см. карту юга Италии), 11 мая отряд овладел городом Фоджа и двинулся прямо к Неаполю, восстанавливая везде королевскую власть. По ходу движения к лейтенант-капитану Белли присоединялись отряды кардинала Руффо. Этот фанатичный католик исполнял у неаполитанского короля должность главного полководца. Его сопровождала толпа мародеров и разбойников, пользы от такого союзника было немного.
2 июня 1799 года русские моряки подошли к Неаполю. Один за другим сложили перед ними оружие гарнизоны трех фортов, в их числе крепость Сант-Эльмо. Белли торопился к столице, впереди была река Себето. Мост святой Магдалины через реку обороняла шестиорудийная батарея и двухтысячная бригада французского генерала. Кроме того, на фланге неприятеля белела парусами флотилия адмирала Карачиолло, принявшего сторону республиканцев. А в самом городе спешно готовились к обороне: воздвигали баррикады, устанавливали батареи; каждый дворец или церковь были превращены в крепость. Под ружье встала многотысячная национальная гвардия. Защитники возлагали надежду на неприступные замки Кастель-дель-Ово и Кастель-дель-Кармине. Главные силы республиканцев под началом генералов Бассети и Серра сосредоточились на высотах, что господствовали над городом.
При подходе к мосту русские пушки открыли сосредоточенный огонь по неприятельской батарее. Благодаря меткой стрельбе все шесть неаполитанских орудий замолчали. Затем моряки-канониры перенесли огонь на канонерки адмирала Карачиолло. Два судна были потоплены. Остальные отошли, рубя якорные канаты. Ободренные успехом, русские матросы бросились в штыковую атаку. В результате две тысячи неприятельских солдат бежали под натиском черноморцев. Победителям достались шесть брошенных пушек. А сражение за Неаполь еще только разгоралось.
Русские моряки после моста святой Магдалины стремительно продвигались к городу. Бежавшие от них солдаты французского генерала уже донесли повстанцам известие о русских штыках. Среди них началось смятение. Не приняв боя, республиканцы отошли, но, придя в себя, стали контратаковать. Бой на городских улицах длился двое суток. Пока мародеры кардинала Руффо предавались грабежам, матросы Белли штурмом овладели сильнейшим укреплением города – замком Дель-Кармине, оставались еще хорошо укрепленные замки Кастель-Нуово и Каотель-Дельово, занятые французскими гарнизонами. Сдаваться они не собирались.
Несколько дней русские моряки готовились к штурму неприступных твердынь. 6 июня ударили первые залпы русских орудий. Ожесточенная перестрелка продолжалась двое суток. Очаги сопротивления были ликвидированы. Вскоре оба замка один за другим сдались капитану Белли.
Но в самом Неаполе стали происходили события, идущие вразрез с подписанными командиром русских Григорием Белли условиями о капитуляции республиканских отрядов. Нельсон не пожелал признать все ранее заключенные обязательства между победителями и побежденными. В городе начались беспорядки, жертвами убийц стали сотни ни в чем не повинных людей. Один из свидетелей тех событий пишет: «Режут ежедневно тысячи якобинцев и более. Мертвые их тела сожжены бывают из опасения заразительных болезней. Посажено в тюрьму до двух тысяч якобинцев, и держать станут их в заключении, пока невиновность их доказана будет…». В те дни по приказу Нельсона было казнено более 4000 «изменников», ещё 30 000 (по приказу добрейшего короля) брошены в тюрьмы… Единственным убежищем для подозреваемых в «якобинстве» стали дома, где квартировали русские моряки. Выполнялся приказ Григория Белли: «Принимать всех! Не выдавать никого!» По прошествии лет итальянский историк Ботта скажет о тех страшных днях очень коротко: «Срам Италии и слава русским!»
С помощью русских моряков в городе удалось навести некоторый порядок. Правда, на этом испытания для маленького морского отряда не закончились. В это время политическая ситуация на Средиземноморье изменилась. Адмирал Ушаков был вынужден отозвать на Корфу крейсерский отряд Сорокина. Отряд Г. Белли остался один. Теперь ближайшим российским воинским начальником стал для него победоносно действовавший в северной Италии фельдмаршал Суворов. Ему и рапортовал капитан-лейтенант о своих успехах по взятию Неаполя: «Мая 10 высажен я с вверенным мне десантным войском… для покорения провинции Апулии, которую привел в подданство короля двух Сицилий и даже до самого Неаполя, и оный взял силою оружия, разбил неприятеля во многих местах, где только повстречал: при входе в Неаполь взял три замка и одну батарею, а потом Кастель-Нуово, Дельово, крепость Сенто-Эльму и город Капую. Имею честь донести Вашей Светлости, что неаполитанские владения освобождены…»
За штурм Неаполя капитан Г. Г. Белли был награждён Павлом I орденом Святой Анны 1-й степени – знак отличия, который давался лишь персонам адмиральского ранга, за взятие Фоджио – Мальтийским орденом Св. Иоанна Иерусалимского и пенсией в 300 рублей в год, а неаполитанский король пожаловал ему орден Св. Фердинанда 2-й степени и тоже весьма значительную пенсию. Тогда же Белли был произведен в капитаны 2-го ранга.
Как мы видим из рапорта, капитан Белли тем временем продолжал очищение Неаполитанского королевства от французских войск. Спустя несколько дней, 30 июля, отряд Белли вместе с войсками английскими, португальскими и неаполитанскими участвовал во взятии Сент-Эльмо, крепости Капуи, которая сдалась 17 июля. Успехи русского оружия по суше были еще большими, нежели на море. Александр Суворов, в конце апреля вступивший в Пьемонт, в исходе мая занял Турин и за полтора месяца очистил от французов всю Северную Италию. Три недели спустя, по прибытии русских судов в Бриндизи, общим командованием всей Южной Италии до ворот Неаполя была восстановлена королевская власть. Три фрегата из эскадры Ушакова под руководством капитана Александра Сорокина были оставлены, по просьбе восстановленного русскими на престоле короля, для обороны Неаполя от всяких случайностей.
Здесь, в Палермо, Ушаков впервые встретился с Нельсоном, назначенным главнокомандующим английскими морскими силами в Средиземном море вместо Сен-Винсента. Эта встреча, кроме взаимной неприязни, ни к чему хорошему не привела. Как известно, в силу своего воспитания Нельсон ненавидел французов. Теперь им завладела нелюбовь к русским. Видимо, он завидовал любому успеху Ушакова. Даже при личном знакомстве оба адмирала по разности своих характеров и взглядов тотчас стали во враждебное положение друг к другу. Нельсон почему-то ожидал встретить в Ушакове покорное орудие, которое под его влиянием будет действовать в интересах Англии. На удивление, он нашел в нем умного, самостоятельного русского адмирала, который, по словам Нельсона, «держит себя так высоко, что это отвратительно», а «под его вежливой наружностью скрывается медведь». Спрашивается, почему медведь? Ведь Ушаков совсем не был похож на медведя.