Появились красные тучи. В небе что-то гудело. Но Лихой не двигался. Одиночка знал, что в Зоне он не дождался выброса, но зато здесь он подоспел вовремя.
Лихой хотел, чтобы был выброс — он его и получил. Но сейчас сталкер думал не о нём, а о научной группировке «Иерихон». Ведь у него ещё было время. Вслух он размышлял:
«Они создают выбросы здесь. Сами. Без чужой поддержки. На месте исчезнувших аномалий появляются артефакты. Они выходят и собирают «вырождения аномалий». В бункере в этот момент создают другую пространственную аномалию, через которую эти люди возвращаются с артефактами. Потом повторяют эту же процедуру. Сейчас я ушёл от них. Они не стали догонять. А решили получить выброс, несмотря на то, что артефакты уже появились. Они создали выброс, чтобы убить меня».
Лихой всё лежал и думал. Одиночка понимал: скоро «громыхнёт» так, что ему будет тяжело дышать, он начнёт задыхаться, голова будет раскалываться от давления и сердце его остановится. Потом ему уже не будет больно. Сейчас он не боялся всего этого. Ему было хорошо. Он уже не думал о посторонних вещах нашей жизни, нашего мира. Лихой размышлял о чём — то более высоком. Он пытался сосредоточиться на определённой мысли. Одиночка старался разобраться в смысле своей жизни. Хотел понять каждую её деталь, каждое событие и происшествие.
В Зоне каждую неделю происходят выбросы. Они «обрушиваются» внезапно и забирают с собой огромное количество человеческих душ. С каждым разом число погибших сталкеров удваивается, так как всё делается по желанию самой Зоны и поэтому некоторые выживают, а многие погибают. Этот выброс заберёт только одну жизнь. Его жизнь…