ем уже под бинты засунул артефакт. Рудый постепенно выплывал из полусонного состояния. Хотя ему еще казалось, что он летает где-то вне пространства и времени. Свет единственной лампочки резал глаза. Он приподнял голову и, обнаружив перед собой Мрака, приматывающего к его ногам что-то синенькое, спросил:
— Это что, артефакт?
— Ага, — ответил Мрак зевая. — «Крест» называется. С твоей проблемой он справится за двое суток. Кости не сростит, конечно, просто увеличит скорость регенерации организма в несколько раз. Только вот он на работу сердца сильно повлияет. И нервные клетки со временем разрушает. Слишком радиоактивный гад. Очень редкая вещь и дорогая. Хранил, хотел продать, думал, не пригодится. А вот фиг тебе, хорошо, что не продал. Так бы пришлось тебя там оставить и пулю в лоб, чтоб не мучался, понимаешь?
— Понимаю.
— Молодец, что понимаешь. Без ног в Зоне ты не жилец. А вы еще на Болото поперлись. Вам жить надоело?
Он закончил перевязку, устало потянулся — в спине еле слышно приятно захрустело. Рудый ничего не ответил, только пожал плечами.
— Ладно, ты спи. Во сне не так ощутимо будет.
Он уже направлялся в свою комнату.
— Не понял. — Недоуменно спросил Рудый, привставая. — Что ты хочешь этим сказать?
— А ты ничего сейчас не чувствуешь?
— Ну, тепло ногам стало…
— Вот… Это так только сейчас. Если не успеешь заснуть, будешь думать, что у тебя ноги горят.
— Ааа… — протянул он. — Это от радиации?
Ответа он не получил. Ну и ладно.
Мрак смачно зевнул и скрылся в своей комнате, где хранились артефакты в специальных самодельных контейнерах. Все расставлено по полочкам, чисто, аккуратно, с умом. В углу на полуразвалившейся тумбочке, на починку которой у Мрака руки не доходили, тускло горел светильник. Рядом старая кровать с мягким пуховым одеялом. Слева от двери на большом столе компьютер, заваленный всякими бумагами и картами.
А рядом на стене черно-белая семейная фотография. Мрак стоял в полумраке и смотрел на нее уже в который раз. На фотографии мужчина лет тридцати пяти обнимает молодую светловолосую женщину с младенцем на руках. А посреди них стоит шестилетний темноволосый паренек. У всех такие жизнерадостные и беззаботные лица. Сколько счастья и радости было тогда в их жизни. И все это в один миг оборвалось. Остались лишь тени, промелькнувшие перед глазами, мощный удар, боль, затмившая разум. Мрак опустил голову, сжав ладони в кулаки. Сердце сильно било в грудь, толчками разгоняя кровь по венам. Глаза покраснели, по небритой щеке прокатилась слеза, достигла губ. Он почувствовал ее горько-солоноватый вкус. Он от злости и обиды сильно ударил кулаком о стену. Побелка осыпалась, руку прошило болью. Он оперся о холодный бетон руками и положил на них голову, крепко зажмурив глаза. В груди что-то кольнуло острым, тело било мелкой дрожью. Он тяжело вздохнул, сел на кровать. Снял ботинки, разделся и лег, закутавшись в теплое одеяло, надеясь забыться сном.
Первый день после выброса прошел спокойно. Иногда кто-то тихонько стучал в толстую железную дверь бункера, и тогда Беркут брал дробовик и выходил на поверхность, чтобы разогнать собравшихся там мутантов. Пока Фил ухаживал за раненым товарищем, Мрак отправился на кухню готовить завтрак. Вскоре по всему помещению разливался тонкий запах вареных макарон и тушенки. Когда Мрак вернулся в комнату с большой тарелкой в руках, тут же появился бритый и сразу уселся за стол.
— Куда с немытой рожей за стол? — накинулся на него Мрак и сел на табурет.
— Не понял. — недоуменно протянул Беркут.
— Что с лицом, говорю?
— А что с ним не так?
— У тебя шишка на лбу огромная, и весь в крови. — Мрак насмешливо улыбнулся. — Ты что, вампиром подрабатываешь, кровушки захотелось?
— Ага, точно. — подхватил Фил. — На кровососа похож, голова лысая, только щупальца осталось отрастить.
Мрак заржал.
— Слышь ты, щупальце! Еще одно слово, и я тебе так по голове тресну, что мать родную не вспомнишь! — заорал на него Беркут. — Сиди и молчи!
— Ну, я же пошутил. Ты что, шуток не понимаешь?
Беркут исполнил обещанное пару секунд назад и со всей дури залепил Филу затрещину. Тот болезненно ухнул, обиделся и замолчал.
— Да отстань ты от него, прицепился. — Мрак дожевал и откинулся на спинку стула. — Лучше расскажи, как там наверху.
— Да особо нечего рассказывать. — промямлил он жуя. — Все, как обычно после выброса. Только зверья набежало много, будто медом им здесь намазано. Придется здесь еще денька два посидеть. Слышь, сгоняй за чаем. — Он развернулся к сидящему на кровати Филу. Тот послушно поднялся и пошел на кухню. Через минуту он вернулся, молча, поставил две аллюминивые кружки на стол и снова удалился на кухню.
— Только вышел, а там кабаны, с дюжину где-то. Я на крышу забрался и отстреливался. А как спустился вниз, слышу — кто-то в кустах шевелится. Я ствол поднял, подошел тихонько, и тут на меня плоть из куста выпрыгнула. Повалила на землю, потопталась и давай мне своим рылом в лицо тыкать. Я кое-как оттолкнул ее, и последнее, что она увидела, был ствол моего дробовика. Долго потом еще от ее мозгов очищался.
Беркут усмехнулся и непроизвольно провел ладонью по лицу.
— М-да… — многозначительно протянул Мрак и сделал еще один глоток согревающего напитка. — Интересный рассказ. Ладно, завтра посмотрим. Если будет все спокойно, через часа три будем у Периметра. Только с Рудым что делать?
— Да ничего. Отведем в лагерь, отдадим Ботанику, пусть он с ним разбирается. А малой его потащит. Кстати, где он?
Беркут повертел головой, но Фила не нашел.
— Обиделся он на тебя и на кухню ушел.
— Интересно, чего это он на меня обиделся? — удивленно вскинул брови бритый. — Я ж ему ничего такого не сделал.
— Ударил ни за что. — пояснил Мрак.
— Ну, ударил. Теперь что, конец света? Сам-то ты его тогда тоже не конфеткой угостить хотел.
— Когда это «тогда» — не понял Мрак.
— Вчера, когда он тебя в темноте чуть в гравиконцентрат не втолкнул.
— Так я ж за дело. — он начал оправдываться. — Да и злой был, нервы не выдержали.
— Вот, считай, и у меня нервы не выдержали. Я тоже не с прогулки вернулся.
— Хорошо, — сдался Мрак. — с тобой бесполезно спорить. Завтра, когда пойдешь наверх, возьми Фила с собой.
Он одним глотком допил оставшийся чай.
— Зачем? — непонимающе глянул на него Беркут.
— Просто возьми его с собой. — Повторил Мрак и отправился на кухню.
— Чего он хотел? Он пожал плечами. Вопрос был адресован лежащему рядом на кровати Рудому. Но ему не было никакого дела до того, что творилось здесь. По-детски посапывая, он спокойно спал под действием сильного опиата.
Фила кто-то осторожно потряс за плечо. Он в темноте нащупал лежащий рядом фонарик и посветил в сторону неизвестного раздражителя. Им оказалась огромная рука Беркута.
— Вставай. — прошептал он.
— Зачем? — сонно протянул Фил.
— Со мной пойдешь.
— Куда?
— Наверх.
— Зачем?
— Вставай, говорю. — коротко бросил Беркут и добавил. — Тебе пять минут на сборы.
Он еще раз тряхнул сталкера, но уже сильнее. Его бритая голова скрылась во тьме. В углу со стороны стола что-то противно зашуршало и защелкало. Фил нехотя поднялся, скрутил спальный мешок в тугой рулон и запихнул в рюкзак.
— Возьми дробовик на столе, и пошли. — донесся приглушенный шепот из темноты.
И что-то опять неприятно щелкнуло, клацнуло, и открылась железная дверь.
Небо было еще темное, хотя где-то на горизонте, прорывая серую ночную мглу, уже появилась бледно-красная полоса восходящего солнца. Холодный влажный воздух пронизывал тело миллионами ледяных осколков.
Они сидели на крыше полуразрушенного двухэтажного здания. Внизу находилась замаскированная дверь, ведущая в погреб, где Мрак устроил себе своеобразное жилище. С крыши открывался отличный вид на Зону. Унылый осенний пейзаж в предрассветном полумраке смотрелся мрачно и завораживающе. Беркут спустился вниз, оставив новичка на крыше. Как можно тише он спрыгнул с выступающего обломка стены и так же бесшумно ушел вглубь леса. Фил наслаждался пробуждением серой природы. С каким-то непонятным нетерпением он ждал восхода солнца, что согреет промерзшую за ночь землю, пропитанную холодным октябрьским дождем и кровью неосторожных сталкеров. И вот небесное светило, словно повинуясь мысленному желанию ничтожного человека, поднимается, пробивая своими огненными лучами сгустившуюся ночную тьму, как стрела пробивает сердце своего врага. оно еще бьется, но все медленнее, слабее, слабее. Горячая кровь с каждым ударом выплескивается фонтаном, наполняя собой окружающее пространство. Фил каждой клеточкой своего тела ощущал это тепло, расползающееся по замерзшей коже. Под лучами солнца он совсем расслабился и прикрыл глаза.
Его затылка коснулся холодный ствол. Щелкнул предохранитель. Фил дернулся и от страха мгновенно застыл. Перехватило дыхание. Сердце сильно и часто бухало. Все приятные чувства разом утонули в глубокой мертвой тишине.
— Кто это? — дрожащим голосом просипел он.
— Беркут.
— Не понял, — ошарашено спросил Фил — Ты чего?
Сталкер в этот раз промолчал, что сильно испугало Фила. Противник явно чего-то ждал. А вот чего?
— Что происходит? Я ж тебе ничего не сделал? — промямлил он все еще с дрожью в голосе. Мгновения до смерти тянулись мучительно долго. Казалось, еще секунда — и жизнь закончится. Фил не знал, сколько времени прошло. И не хотел знать. Ему было все равно. Или нет… Паутину времени разорвала холодная и острая мысль, как сталь клинка, что рука нащупала в голенище ботинка. Резко развернувшись, Фил отбросил оружие Беркута в сторону и молниеносным движением оказался за его спиной, держа у горла нож.
— Молодец, — похвалил его Беркут, бросая пистолет. — Неплохая реакция, только все равно ты уже труп. И убери от моего горла эту хрень.
— Почему труп? — удивленно вскинул брови Фил, засовывая нож обратно в голенище ботинка.