Завозившись, максимально быстро работая ногами, – удар был ощутимым, но физические возможности оборотней превосходят человеческие, поэтому я точно знала, что отделалась одними синяками, выбралась из-под придавившего меня мотоцикла и, сначала на четвереньках, а потом и бегом, скинув шлем, бросилась в направлении преградившего нам путь зверя. Понимала, чувствовала, знала, что сейчас он кинется на парня. Запах Жениной крови чуяла и я. А в состоянии Добровольского – это неминуемый и ужасный приговор другу.
– Нет, нет! – захлебываясь криком, отчаянно вопила на ходу. – Не нападай! Андрей, сдержись! Он мой друг. Друг! Слышишь? Понимаешь? Нет!
Волчара яростно рычал, угрожающе скалясь и явно готовясь к броску.
– Лена, убегай, – корчась от боли, прохрипел Женя уже позади меня.
Не думая о том, как это выглядит со стороны, бросилась на белого. Зверь подобного, наверное, не ожидал, поскольку не увернулся, позволив мне вцепиться в него. Но агрессивно рычать, дрожа от ярости, не перестал.
Намертво вцепившись пятерней в шерсть над лопаткой, второй ладонью принялась гладить волка, умоляюще шепча:
– Андрей, Андрей, не нападай! Пожалуйста, умоляю, не делай этого! Услышь меня, успокойся, перекидывайся! – на последнем слове, чувствуя, что и собственный зверь, осознав присутствие волка, забуянил в отчаянном желании вырваться, почти завизжала. – Я сама сейчас обернусь! Что тогда будет?!
Возможно, мой едва ли не животный вопль до него дошел: зверь немного стих и, развернув морду ко мне, уставился такими уже знакомыми черными глазами. Мне же стало плохо от этого взгляда, столько там было звериной сокрушительной ярости.
– П-пожалуйста, – заикаясь, прошептала я, уже сама не понимая, на что надеяться, и продолжая гладить его свободной рукой.
Волчара заурчал и одним движением опустился на землю к моим ногам. Я облегченно застонала, приваливаясь к его шее лбом и одновременно прикусывая губу, чтобы чувство боли помогло справиться с туманящей волю побеждающей животной половиной.
– Сейчас обернусь, – кажется, уже всхлипывая, прошептала волку, понимая, что тогда вот прямо тут мы и повяжемся, невзирая на обстановку. Просто животные инстинкты возобладают над осторожностью.
Тело волка вздрогнуло, и я почувствовала, что он пытается отползти. С надеждой уставившись в его глаза, в которых замелькали зеленые искры, отстранилась, опустив руку, удерживающую его. Белый рывком вскочил и резким прыжком скрылся в лесу. А я, уставившись в никуда, с дико бьющимся сердцем сидела и смотрела на то место, где он только что был, и не могла поверить в это чудо – он смог пересилить волчью натуру! И это в такой ситуации! Добровольский меня потряс.
– Лена, – хриплый стон друга вновь заставил действовать, – что… Как ты?.. Звони в полицию. Это же натуральный дикий зверь! Или огромная одичавшая собака!
Сглотнула. Впившись ногтями в собственные ладони и всеми силами борясь со своим зверем, поднялась и на трясущихся ногах пошла к придавленному мотоциклом другу.
– Женя, где больно? – снимая с него шлем и спихивая с его ноги мотоцикл, стараясь, чтобы это выглядело, словно мне тяжело и приходится прикладывать огромные усилия, бормотала я.
– Нога сломана, это точно, – стеная от боли, сообщил друг. – И ребро, наверное. Хорошо хоть в шлемах, – он судорожно вздохнул. – Ты вообще в рубашке… Что творишь?.. Бесстрашная!
– Вызови «Скорую»! – яростный приказ прозвучал сзади, и я сразу поняла, кто его отдал.
Боясь хоть чем-то возразить, благодарная за то, что он не пошел до конца, суетливым движением выхватила телефон из заднего кармана брюк. Набирая номер спасателей, оглянулась. Добровольский с каменным лицом, дрожа от сдерживаемой ярости, совершенно голый стоял рядом. Женька круглыми от шока глазами смотрел на него.
– Извращенец откуда? – не сдержал он свои эмоции.
Но ни белый, ни я даже не обратили внимания на этот вопрос. Пусть думает что хочет. В правду не поверит, просто не поймет. Мы смотрели друг на друга и оба понимали, что это полный трындец – он сорвался. И надо срочно что-то делать!
«В первую очередь убрать его отсюда. Чтобы он в любой момент снова не перекинулся!»
– Слушаю вас. Городская служба спасения, – раздался четкий голос в телефоне.
– Авария на загородном шоссе, – начала излагать я обобщенный вариант событий.
Стоило мне, представившись и сообщив свои контактные данные, отключиться, как Андрей настойчиво и как-то безжизненно сказал:
– Уходим.
Я сразу поднялась и, бросив на друга ободряющий взгляд, сообщила:
– Они сейчас приедут. За меня не переживай. Потерпи, помощь близка.
И сразу двинулась за Андреем. В глазах Жени были шок и растерянность. С одной стороны, он понимал, что где-то рядом зверь и мужчина прав, стремясь меня обезопасить, но тот факт, что он голый…
Впрочем, зная, что ему помогут, о друге уже не думала. Потом разберусь с его впечатлениями. Сейчас была проблема похуже – Андрей. Я умудрилась спровоцировать его срыв. И теперь предстояло разобраться с тем, какими будут для меня последствия. А что они будут – не сомневалась. Добровольский был неимоверно напряжен, и при этом его колотило из-за усилий, которые он прилагал, сдерживая своего волка. Я даже не решалась рассматривать его, в страхе отводя взгляд от мужского тела. Мне хватало и ощущения словно наэлектризовавшегося вокруг воздуха.
Мы сошли с дороги и углубились в лес.
– Перекинусь. Залезешь на меня, – он говорил отрывисто, по-прежнему избегая моего взгляда. – Надо поскорее отсюда убраться.
Сглотнув, кивнула. Все, что сейчас скажет, сделаю. И неважно, что не представляю, как можно «ехать» на волке. Но так мы быстрее доберемся, тут он прав.
Миг – на землю кинулся еще мужчина, а распрямился, замерцав на секунды размытым силуэтом, уже зверь. Подошел вплотную, толкнув боком. Я, отмерев, осторожно взобралась на белого и вцепилась руками в шерсть на холке.
«Представляю, как ему неудобно».
Но волк без малейшего рыка протеста сорвался с места, уносясь вперед, в чащу. Последнее, что я услышала, были звуки сирен. Скорость белого была запредельной, вынудив меня зажмуриться и уткнуться лицом в его загривок.
Бежал он долго, у меня от усилий удержаться сводило ноги, но я упорно терпела, снося все молча. Понимала, что заслужила, что не предвидела очевидного, что ему сейчас очень нужна эта гонка, и именно рядом со мной… хотя бы в человеческой ипостаси.
Бег прекратился. Открыв глаза, обнаружила, что волк укрылся в кустах в парке возле дома, где была наша квартира. На негнущихся ногах неловко сползла на землю, отходя от забега и разминая конечности.
– Толстовку дай, – раздался бесстрастный голос уже вновь перекинувшегося Андрея.
Тут же стянула требуемую часть туалета.
– Идем, – поднявшись, обнаружила, что Андрей повязал куртку на поясе, прикрывая все самое провокационное. Впрочем, и в таком виде в мае фактически голый и босоногий он смотрелся, мягко говоря, нетипично. Хорошо, что нам совсем рядом – идти недалеко.
Покинув кусты, очень быстро добрались до подъезда и в лифте поднялись на нужный этаж, к счастью, никого по дороге не встретив.
В квартире белый сразу прошагал в спальню и исчез в душе. Я, нервно поеживаясь в предчувствии неминуемой взбучки, вымыла на кухне руки и умылась, стараясь избавиться от нервозности. Не загрыз никого – это главное, а все остальное переживу.
– Лена, – призыв Андрея напряг – начинается! – Иди сюда.
Поплелась в спальню.
– Пойми меня правильно, – встретил меня, стоило перешагнуть порог, какой-то подавленный голос Добровольского, – я сделал все, что мог. Но свои возможности переоценил. Сейчас я себе признался в этом и говорю тебе. Дальше будет только хуже: мы неизбежно повяжемся. Уже сегодня. Я не сдержусь. Поэтому выход я вижу только один.
Потрясенно застыв у входа, уставилась на обнаженное влажное тело оборотня. Смысл его слов доходил медленно, волчица внутри выла, как безумная.
– Вот, – проследив за его жестом, увидела, как на кровать упали два крошечных квадратика в упаковке из цветной фольги. – В человеческой ипостаси мы имеем возможность избежать риска обзавестись потомством, используя сразу два способа предохранения. И я надеюсь, что это снизит напряженность между нашими волками. Извини. Я понимаю, что это противоречит нашим договоренностям, но… иначе все станет необратимым.
В этот момент, прерывая Андрея, взвыл его зверь. Властно, неумолимо, предупреждающе. И моя волчица, предчувствуя победу, отозвалась довольным согласным рыком. Мои глаза встретились с зеленым взглядом. В нем отражалась та же обреченность, которую испытывала сейчас и я.
– О-о-о, – на большее меня не хватило, потому что перехватило дыхание.
С душевным смятением отвела взгляд от лица Андрея, вновь уставившись на наглядный пример его предусмотрительности. Откровенно говоря, я растерялась. Один намек на близость с Добровольским вызывал в душе бурю противоречивых эмоций. С одной стороны, я давно убедила себя в том, что добиваться его не буду и посему мне столь личное внимание с его стороны «не светит». Но с другой… Я нервно сглотнула. Это же не мужчина, а ожившая мечта! И я вроде как не навязываюсь, скорее наоборот. В воображении сразу завертелись самые откровенные образы и картинки, где мы были вдвоем, ударяя мне в голову жарким желанием.
«Хочу его… давно. Наверное, с того момента, как увидела перед отелем», – вслух я бы в этом и под пытками не призналась.
И тем более будет ли у меня теперь возможность близости с оборотнем? Вряд ли. Буду неумной, если сейчас испугаюсь, отступлю. Да и прав он: сама подтолкнула к такому результату, и если не так, то… повяжемся. И должна ему, как минимум, – Женьку отпустил. А ведь завтра сбор клана, а там… И да, если просто согласиться мне страшно – столько вопросов сразу к себе, – то оправдаю свое решение необходимостью платить по счетам.
Решившись, подняла глаза на молчаливого и напряженно ожидающего ответа Андрея и, не имея слов для того, чтобы объяснить ему все – да и зачем слова в такую минуту? – решительно пересекла спальню. Положив свои ладошки на его грудь, потянулась к сжатым в узкую линию мужским губам. Белый отшатнулся, сдавленно зашипев: