– Я приеду, – сразу отозвалась я, благодаря небо за то, что есть в моей жизни друг.
– Жду! И с тебя сникерс! – лаконично подытожил он.
– Нечего ГМО лопать, – по привычке попрекнула его. – Я тебе ужин сделаю.
Хоть отвлекусь за любимым делом.
– О-о-о! – друг восторженно застонал. – Я тебя обожаю и уже захлебываюсь слюной. Мчись осторожно!
Мне немного полегчало: чудесно, когда есть хоть кто-то, любящий тебя просто за то, что ты есть. Выехав со стоянки у дома, я уверенно порулила к девятиэтажке, в которой обитали Женины родители. Жили они в другой части города, поэтому за те полчаса, что добиралась, сумела немного взять себя в руки. Однако стоило мне, дождавшись, пока друг доковыляет до двери, его увидеть, как все эмоции нахлынули вновь, грозя затопить слезами. Ну почему Женька не оборотень?!
– И чего «болото» развела? – распахнул дверь друг. – Несчастная любовь, небось. Все мужики – козлы, и что там еще дальше?
Я вошла, закрыла лицо ладонями, и слезы потекли, словно сами по себе.
– О-о-о, – Женя многозначительно присвистнул, – да я прав! Тогда уже можешь просить политического убежища. Мои на неделю уехали «на посадки». Я в связи с состоянием непригодности оставлен дом сторожить.
И тут зазвонил мой телефон! Требовательно и настойчиво. Чувствуя себя оскорбленной, униженной и обозленной, не глядя вырубила его, чтобы забросить в сумку. И заплакала еще сильнее.
– И попрошу! – провыла я, сама не понимая, по кому плачу. Наболело, накипело всего… И Добровольский еще…
– Отлично, – с палочкой доковыляв до меня, парень, утешая, приобнял здоровой рукой. – Поплачь – говорят, полезно.
Так мы и стояли в прихожей, пока мои рыдания не затихли, сменившись редкими всхлипами. Стоило мне немного успокоиться и устыдиться того факта, что залила грудь друга слезами, как он стал помогать мне стаскивать плащ.
– Лена… – я поздно вспомнила, что под плащом у меня одна майка, – с тобой ничего не случилось… плохого?
– Нет, – поспешила успокоить друга. – Я просто собиралась… в спешке.
– Рубашку хочешь?
– Да, – кивнула я.
– Иди умойся, я сейчас, – стараясь по максимуму озадачить меня деловыми поручениями, распорядился Женька и заковылял к своей комнате.
В ванной, взглянув на себя в зеркало, ужаснулась – краше в гроб кладут! Не проходят для нас бесследно жизненные разочарования. И как хорошо, что можно укрыться хотя бы тут, хотя бы ненадолго. Переживу, перемучаюсь, перетерплю. А сейчас… сделаю Женьке вкусный ужин. Друг постучал в дверь.
– Доставка рубашек!
Невольно усмехнувшись, открыла дверь и забрала из его руки длинную фланелевую мужскую рубашку. Она слегка пахла кондиционером для белья. Как только осталась одна, стянула майку, затолкав ее в свою сумку, и переоделась. Мягкая фланель приятно прилегала к телу, дополнительно успокаивая. Обхватив себя руками, какое-то время постояла зажмурившись, упиваясь покоем этого жилища, стараясь вобрать его в себя. Пока не вспомнила о голодном друге.
– А ты чего на ужин хочешь? – выскользнув из ванной в направлении кухни, крикнула Жене.
– Что угодно, кроме яичницы, – моментально отозвался он.
Осмотрев имеющиеся продукты, сообщила:
– Лазанью или пиццу?
– А что быстрее? – плотоядно отозвался Женя.
– Пицца.
– Тогда ее!
Настроение немного поднялось. Но стоило мне замесить тесто, как зазвонил дверной звонок.
– Кто еще?.. – скорбно застонал друг. – Если соседи за солью – я не переживу.
– Сиди! – крикнула я, срываясь с места. – Я посмотрю.
Шлепая босыми ногами по полу, подбежала к входной двери. И сразу почуяла – белый! Он был за дверью. Однако оперативно! Откуда только адрес узнал?.. В дверной глазок заглядывала с каким-то ужасом. Наверняка Андрей зол, полагает, что я подвела его, поставив под угрозу срыва исполнение условий договора древних.
Собственными глазами убедившись, что звонок терзал белый, испугалась выражения его лица – просто каменное. Впрочем, картинка была немного искаженной.
«Явился, не запылился! Пара часов «сладкого десерта» – и пришло время вернуться к «повседневным макаронам», т. е. ко мне?»
Отодвинувшись, прижалась спиной к двери, решив не открывать. Не готова была еще морально к тому, чтобы продолжать играть роль тряпки. На сегодня ноги об меня вытерли достаточно!
Женя, выехав на стуле на колесиках в дверной проем комнаты, вопросительно уставился на меня. Удивляться было чему. Настойчивый гость, уже не снимая пальца с кнопки звонка, требовал впустить его, а я, замерев у двери, напряженно сжимала руки в кулаки. Сообразив, что Женя не совсем понимает мотивы моего поведения, прижала палец к губам, умоляя его молчать. Острый звериный слух наверняка позволит Андрею все расслышать. Так я, к примеру, отчетливо слышала, как он шепотом призывает меня:
– Лена, открой дверь!
Друг понаблюдал за мной, задумчиво вслушиваясь в трели мелодии, и, изобразив на лице осуждение, погрозил мне пальцем. После чего вновь скрылся в комнате. А я на подгибающихся от страха ногах поплелась на кухню. Звонок продолжал звонить…
Приковылявший ко мне спустя полчаса Женя был в наушниках.
– У меня беруши есть. Хочешь? – я благодарно кивнула, радуясь тому, что он не стал ни о чем меня спрашивать и терпит этот адский перезвон.
Звонок почти тут же умолк. Тишина показалась невероятной после этого изводящего трезвона. Я даже замерла, настороженно вслушиваясь в малейший шорох. Благо седьмой этаж, дверь металлическая – даже оборотню будет трудновато попасть в квартиру. Хотя…
Глава 20Елена
– Поедим? – Женя присел к столу, уже вооружившись тарелкой и ножом.
– Да, – кивнула я, заставляя себя не прислушиваться так напряженно к происходящему за входной дверью.
Неожиданно подумала о том, что приехать к Жене было несколько неразумно. Что бы там я себе ни напридумывала о Добровольском, одно было неоспоримо – Жене второй встречи с «волком» надо избегать. Не подвела ли я опять друга?.. Но уходить куда-то на ночь глядя не хотелось, тем более что где-то рядом бродит явно неблагодушно настроенный оборотень! Поэтому пообещала себе, что утром уеду. Пока в гостинице поселюсь, а там решу, что делать дальше. В конце концов, к клану бурых я отношения уже не имею, а это автоматически снимает с меня все обязательства по древнему договору. И пусть кто-то попробует мне возразить! И фамилию поменяю!
Вот только как быть с безопасностью? Я с тоской покосилась на лангетку. И с Добровольским – никак, и без него тоже… никак. Труба.
– Тебя пытать или сама исповедуешься? – уже успев заглотить кусок пиццы, пробурчал друг.
– Тсс, – прижав к губам палец, я подскочила на ноги и бесшумно побежала к входной двери.
Прислушалась, принюхалась – Андрей ушел.
– Ты, конечно, недоумеваешь… – вернувшись на кухню, решила как-то объясниться.
– Не, – Женя замахал на меня здоровой рукой, – не надо мне говорить, что к чему, мне еще нужен здоровый рассудок. Но я тебе, как мужчина, скажу: полчаса звонить в дверь – это очень настойчиво. Ты – чудесная девушка, но все же… дай парню шанс! Хотя бы последний.
Я вздохнула и опустила взгляд на стол перед собой. Как у людей все просто…
– Там другое, – в итоге выдавила из себя. – Ты не так все понял.
– Допустим, – сразу отступил Женька. – Но ты постарайся успокоиться, а потом еще раз подумай. Мы ж тоже не идеальные, поэтому можем ошибаться. Главное, суметь ошибку понять и исправить. А переступить через собственную обиду – это надо обладать силой воли и характером. Ты сильная, поэтому… поговори с ним.
Закатив глаза, погрозила другу пальцем, требуя прекратить это психологическое давление.
– Я тебя в комнате у родителей пока поселю, – сменил тему парень. – Диван разберешь, постельное белье дам.
– Спасибо, – кивнула я.
– Хочешь, киношку какую-нибудь скачаю? – продолжал допытываться Женя.
– Мелодраму! – съязвила я.
– Кинокомедию! – не поддался друг. – Я тут очередную серию «Теории большого взрыва» смотрел, будешь?
– Хорошо, – я была на все согласна, только бы не спорить.
Так, усевшись на диван в комнате Жениных родителей, уставилась на экран телевизора. Что там шло, я не видела, сосредоточившись на собственных размышлениях. Злость немного опала, сменившись обидой и страхом. Волчица внутри и вовсе затихарилась, явно решив дать мне шанс выпутаться самой. Как-то слишком много всего для одной меня. В квартире зазвонил телефон, потом послышался голос друга.
– Я войду? – Женя сначала протопал к двери, потом постучал в нее.
– Да.
– Это тебя, – друг, подмигивая, протянул мне трубку стационарного радиотелефона.
В шоке уставившись на нее, сообразила, что помимо нас о моем местонахождении знал только… Андрей.
– Спасибо, – голос был деревянным, когда я с какой-то опаской взяла телефон.
– Шанс! – одними губами шепнув мне, Женя исчез за дверью.
А я так и стояла возле нее, не решаясь поднести трубку к уху.
– Лена, выходи, – очень категорично заявил мне белый, стоило мне все же решиться.
И вот что на это ответишь? Что сил не хватает выносить такое множество навалившихся проблем? Что видеть его не можешь от обиды? Что унизительно после всего услышанного от черной волчицы идти на уступки?.. Не скажу. Слишком все это личное. Да и альфа он, совсем разозлю – прикажет. Странно, что до сих пор сдерживается.
А сейчас скрыть собственные мысли и чувства казалось важным вдвойне. И не послушаться я не могу. Белый не просто моя пара, пусть временная и по факту фиктивная, он – мой альфа.
– Андрей, – выдержав задумчивую паузу, наконец собралась я с духом, – я хочу сегодня переночевать тут. Завтра приеду, обещаю. Но мне сейчас важно побыть одной, успокоиться и подумать.
– Нет, – мгновенный и бесстрастный ответ.
Как это нет?! Я снова вскипела. О многом прошу?
– Когда договаривались о сроке в три месяца, ты запретил мне поддерживать публичные отношения с моим парнем. Я выполнила это условие! – не выдержав, возмущенно выкрикнула я. – И пусть я не просила тебя об этом же, но по умолчанию ожидала аналогичного отношения. Выслушивать словоизлияния твоей подруги на свой счет я не подписывалась! И мне, мягко говоря, в