– В сети видели и забег твой, и салют. Там в толпе суворовцы стояли, как я понял из репортажа на «Вариант-Медиа» – княжичи.
– Да, они.
– Ты у них денег попросил за какие-то услуги?
– Нет, конечно. Как можно? Мы просто поговорили где-то с полчаса после пробежки. Я всегда захожу к заказчику – юбиляру или другому виновнику торжества, и поздравляю его. А сегодня княжичи, да и вся компания стали задавать вопросы, и сразу уйти не удалось, – не красиво было бы быть невежливым; посчитают, что зазнался. Когда я прощался, старший из Окиновых, который Семён, сказал, что они сожалеют, что отняли у меня столько воскресного времени, но поблагодарил за общение, от которого они получили большое удовольствие.
– Мне полчаса назад на карту упало два перевода, адресаты: один Окинов, второй Анохин, – ответил отец. – Думаю, так они компенсировали тебе потраченное время.
– Там вообще много?
– Много. В общей сложности половина суммы за твою пробежку.
– Не хило они моё время оценили, пока я с бокалом в руке стоял и рассказывал про устойчивость пуль со смещённым центром тяжести!
– Им честь не позволяет зажиматься: княжичи беседовали с баронетом, их время дорого, у баронета тоже. Если бы они перекинули мало денег, про них потом стали бы говорить, что князья – а скупердяи. Так что в подобной ситуации им лучше гарантированно закинуть денег с небольшим запасом, чтобы ни у кого подобных вопросов возникнуть не могло.
Немного помедлив и полюбовавшись на бокал с коньяком, глава семейства добавил: – Хотя, может быть, правильнее было бы нам заплатить княжичам за такую рекламу. Думаю, процентов на двадцать можно ценник на твои выступления поднимать. На дуэли ты в очередной раз победил, и даже применение магической силы Мишей Саворняном ему не помогло: порвал ты его, как Тузик грелку. Теперь вот княжичи на твоё выступление любовались, а особенно ценно, где они не просто попали в кадр, а камеры запечатлели именно эпизод с их рукоплесканиями и восхищениями твоими умениями. При старой цене заказы посыплются слишком часто; а наши расценки должны быть кусачими, чтобы заказчик гордиться мог, – типа, я богатый, могу позволить себе такие траты. Да и тебе не каждый же месяц бегать по этому полигону. Других дел тоже полно.
– А сам именинник, Андрей Первозванов, какие-то вопросы задавал?
– Больше всех. Начиная с вопросов про мою экипировку на дуэли, материала накладок на защитный костюм и сплава, из которого сделаны сабли, до моих умений удерживать баланс на качающемся бревне. Ну и поинтересовался, можно ли у меня мастер-класс взять?
– Ну, ты же периодические занятия проводишь. И на них прейскурант тоже можно приподнять. Андрей – нас выручил, крепко выручил. Перловы в наших разборках с Саворнянами не участвуют, так что их учить можно. Первозванов парень порядочный, вроде и хваткий; хотя, сомневаюсь, что за несколько уроков он сможет чему-то научиться. Тебя, как и всех наших детей, учить двурукости начали, когда ты ещё толком и не сидел – как только начал ручки к игрушке тянуть, так к тебе тренера и приставили.
* Кричали женщины: ура! И в воздух чепчики бросали. Грибоедов А.С., Горе от ума, 1824 г.
Владимир. Дом Латышевых.
Лев Павлович Латышев неторопливо задавал вопросы дочери о том, как прошло празднование дня рождения Андрея Первозванова на загородной базе, тут же давал какие-то комментарии или советы дочери: – Посмотри, на дне рождения Андрея, на фоне остальных, твоя шубка из белого кроличьего меха смотрелась очень выигрышно, подчёркивая именно аристократизм, хотя на других девочках шубы были гораздо дороже – из песца или норки. Ну, там и подача была важна – ты носить одежду умеешь. А то, что ты из состоятельной семьи, мы показали с помощью колье, основу которого составляют три изумруда. Для кого-то это просто зеленые стекляшки. Но опытный человек увидит, что это самые дорогие изумруды, какие бывают, колумбийские. К твоим зелёным глазам изумруды подходят идеально.
– Думаю, что ребята, да и девушки, что там присутствовали, это не поймут.
– Конечно не поймут. Понять, сколько стоит твоё колье, могут только те, кто носил камни подобного уровня или к ним прикасался. Но изумруды хуже или дешевле не становятся от того, что кухарки не могут оценить их стоимость. Твоя шубка была демократичной, и если ты будешь следовать такому принципу в одежде, то будешь «своей» в неаристократической среде. А для аристократов достаточно колье, или даже кольца или серёжек, чтобы они смогли мгновенно оценить, кто перед ними. У мужчин, кстати, это ещё ярче проявляется: парень может быть в драных джинсах и простенькой рубашке, но если на его руке часы марок, которые ты изучала, чтобы уметь их определять, можешь быть уверена – перед тобой аристократ из первой сотни родов государства, ну, или, – очень богатый промышленник. Кстати, как себя там Борислава Кошечкина вела?
– Не выделялась, – ответила Алёна. – Но её очень плотно Борис опекал.
Лев Павлович согласно кивнул головой: – Это правильно, что старший Кошечкин начал её в свет выпускать, и правильно, что вначале ввёл в такую компанию, где все свои. Борислава пооботрётся немного, на новогодних балах поприсутствует, какой-никакой опыт общения с аристократией наберёт. Папа её, Кузьма Васильевич понимает, что пора беспокоиться о замужестве дочери. Для него, конечно, идеальный вариант выдать дочку замуж за курсанта, который и жену будет гарантированно любить, так как из-за службы будет её редко видеть и дом родной возлюбит как отдушину от казармы, и тестя станет почитать, как героического офицера. Повозит он её лет десять по гарнизонам, Борислава пообтешется, привыкнет к статусу офицерской жены, а их дети изначально не будут знать другой жизни, кроме дворянской.
Взяв небольшую паузу, Латышев продолжил: – Вы с Андреем обсудили, как будете добираться на новогодний бал?
– Да. Он предложил свою машину, ну, «Москвич», который ему подарили, но я попросила, чтобы он нанял что-нибудь посолиднее. Он согласился.
Немного задумавшись, Лев Павлович спросил: – А с чего ты решила, что эта машина не солидная?
– Папа, такими паркетниками все улицы забиты.
– Ты же внутри машины была, толщину стекла оценить смогла?
– Да, толстое, наверное, пальца два толщины.
– А почему оно такое?
– Дешёвое, наверное, не прочное, вот и сделали толстым.
– Доча, ты сделала слишком поспешный вывод на основе внешности, не заметив, что джентльмен замаскировался под простолюдина, но на руке у него часы, стоимостью в хорошее поместье. Вас всех, кстати, тоже касается, – Лев Павлович кивнул головой в сторону младших дочек, с прямыми спинами сидевших рядом с матерью.
– Так вот, – продолжил он, – для простолюдинов и даже рядового дворянства, это и в самом деле «Москвич девятка». Обычная стандартная машина. Так и по документам проходит. Только в отдельном приложении указывается, что эта «девятка» имеет шифр АБ – «Аурус Бронированный». У неё и двигатель от Ауруса и вся начинка тоже; за счёт этого машина мощная, что позволило усилить корпус, чтобы его пули не пробивали. Наши послы за рубежом в не очень спокойных странах в таких машинах ездят. Вроде обычная машина, и в потоке авто ничем не выделяется. А когда по ней начинают стрелять, оказывается, что она особенная.
– Нет твоей вины, Алёна, – поднял обе руки глава семейства. – Твоя вина только в том, что вывод ты сделал слишком поспешный. Дипломат всегда, даже когда ответ очевиден, берёт время на «подумать». Я и сам ничего про эту якобы «девятку» не знал. Но позвонил приятель из Москвы, поинтересовался: кто такой Андрей Первозванов, и на мой вопрос ответил, князь Анохин приобрёл «Девятку Аурус Бронированный», а дарственную оформил на это имя. И за весь год в стране было продано всего три таких машины. Знаешь же «Аурус» на котором наш губернатор в особо торжественных случаях ездит; так вот Андрею Первозванову подарили машину, которая в три раза дороже этого «Ауруса».
Кивнув на кофейник, и дождавшись, когда ему нальют кофе и немного пригубив его, Латышев продолжил: – И вот тут мы должны подумать: за какие такие услуги или заслуги Андрей получил такой ценный подарок? Анохины с Перловыми дел не ведут, ну, кроме новой чайной компании, которую они на юге формируют. Но и в этом случае, приёмыш ни на какой подарок, тем более, такой дорогой, рассчитывать не может. Ни земля, которая де-факто принадлежит Первозванову, ни его кирпич, князя Анохина не интересуют. Что-то есть такое, что кардинально меняет расклад и придаёт смысл подарку. Но мы этого не знаем и нас это не касается. В княжеские дела лучше не лезть, не нашего уровня задача. Так что просто сделай зарубку в памяти, но без всяких выводов и без дальнейших попыток что-то выяснить.
– Папа, а может ты просто усложняешь? – задала вопрос Алёна. – У Андрея деньги есть. Он их мог дать, чтобы ему купили машину.
Немного подумав и погоняв во рту очередной глоток кофе, Лев Павлович ответил: – Исключено. Андрей в особой любви к машинам не замечен. Если бы он воспылал желанием купить авто, то и приобрёл бы тачку, которая для пацанов его возраста – предел мечтаний. Джип какой-нибудь навороченный с яркими огнями и десятком колонок. И если бы он это сделал, то сильно бы упал в моих глазах, потому что покупать для себя такую машину – это дешёвые понты. Мальчишество. У Андрея я этого не наблюдал, и мне кажется, что у него есть понимание, что ему ещё многие годы нужно будет создавать устойчивое хозяйство, а для этого нужно вкладывать в развитие все свободные средства. А то ещё и детям с внуками эту работу передать. То, что у него сейчас есть: это случайные приобретения, не дающие ему непрерывную производственную цепочку. В этом слабость его собственности. Посмотрим, как он будет действовать. Но со стороны. Нам до него дела нет. Кстати, если начать вникать в его отношения с князьями – можно навсегда избавиться от головной боли.
– Почему? – удивилась Алёна.
– Потому что маленькая круглая дырочка от пули в голове избавляет не только от головной боли, но и вообще – от всех проблем со здоровьем. Шучу, шучу… Но в каждой шутке – лишь доля шутки.