Говорю Алёне: – Думаю, минут десять, не больше. Подождёшь?
Видно, что она немного растеряна, но согласно кивает.
– Тогда рюкзаки подержи. Знаю, что эта функция для тебя незнакома, так как не предусмотрена заводскими настройками, но с рюкзаками в машину лезть как-то не очень, – с этими словами снимаю рюкзаки, передаю их Алёне.
Прохожу к машине. Ещё один слуга или охранник открывает дверь, и я сажусь на заднее сиденье. Парень. Мужчина? Лет за двадцать или около того представляется: – Добрый день, Андрей Андреевич! Я Тигран Давидович Саворнян, хотел бы коротко обсудить с Вами один деловой вопрос.
Я замираю: вопрос-то «деловой».
– Слушаю Вас, Тигран Давидович.
– Вы наверняка должны знать, что нашему роду периодически приходится решать финансовые проблемы.
Он вопросительно смотрит на меня, но я молчу. Его «наверняка» предполагает «обязан», но я их родом не интересовался вообще. Как и Протасовыми – мне они стали интересны исключительно в силу «македонских» умений. А вот тратить время, чтобы вникать в разборки между Протасовыми и Саворнянами? Так у меня и своих разборок хватает. На одного Литвинова и его подельников сколько времени ушло, которое бы мог потратить с пользой и интересом!
После небольшой паузы, не дождавшись от меня ответа, Саворнян продолжает: – Сейчас такой сложный момент для нашего рода; и мы бы хотели, чтобы Вы рассмотрели наше предложение о покупке земли вот на этом участке.
Тигран Давидович протягивает мне пластиковый файл, в который вложен плотный лист бумаги со схемой земельных угодий.
Ну не нужна мне земля! Вот бы цех, производящий холодное оружие, или хотя бы сёдла и сбруи, я бы купил, наверное. Но отказываться от предложения вот так сразу – нельзя. Принимаю лист, разглядываю его. Отвечаю: – Я представлю ваши документы своему опекуну и юристам. Мы всё внимательно изучим.
– Спасибо большое. Буду надеяться на положительный исход. Всего доброго, – отвечает Саворнян, жмёт мне руку, и я выхожу из машины.
Машина уезжает. Забираю рюкзаки у Алёны и идём с ней дальше. Естественно, поясняю ей: – Они с чего-то подумали, что решения принимаю я, а не опекун, как это происходит на самом деле. Я пока при всех этих делах чисто для мебели – поставить подпись, где скажут.
Алёна отвечает: – Ну, у мамы на салоне говорили, что условия контракта для Протасовых улучшили по твоей инициативе.
Удивлённо спрашиваю: – Кому может быть интересна маленькая сделка по продаже-покупке клочка земли? Тем более, её подробности? Таких сделок сотни за год.
– Очень даже интересно. За четыре часа салона о чём-то говорить нужно, так что обсуждают все новости. Знаешь, какая тема была главной на прошлом салоне? В центре Ярославля белка забралась на дерево и там сидела! В соседней губернии, белка, прискакала из леса и сидела. Сорок минут перемывали косточки несчастной белке.
И точно, что это я придираюсь? Старею, наверное.
Владимир. Дом Перловых.
В гостиной у Перловых мы проводили только самые важные совещания в узком кругу, вся «текучка» проходила вне дома; благо мест, где можно собраться, полно. Понятно, главный здесь Геннадий Алексеевич. Но и к моему мнению он прислушивается. Михаил Генрихович и Виктор Дитерихсы комментируют собранные справки, листают таблицы и ксерокопии. Предложение от Саворнянов неожиданное – скоро снег растает, сеять пора, а они решили землю продавать. Видимо, реально им деньги остро нужны.
Геннадия Алексеевича больше интересует политика: – Нам нельзя не только втягиваться в отношения между враждебными родами, но и каким-то образом демонстрировать предпочтение, так как каждое действие рассматривается под углом – на чьей мы стороне. Сейчас, дворянское общество имеет некоторые основания считать, что вроде бы за Протасовых – мы у них землю купили и цену не сбивали, очень хорошие условия для них предложили. Если мы на таких же условиях купим землю у Саворнянов, то, по сути, просто продемонстрируем, что находимся на равном расстоянии и от одних, и от других. Так что при таких параметрах покупка земли у этого семейства была бы свидетельством нашей равноудалённости от конфликтующих сторон.
Только вот с хозяйственной точки зрения участок нам не интересен. Поле хорошее, ухоженное, красивое; участок легко доступен. Но он южнее Владимира, с противоположной стороны по отношению к городу от нашего поля. У Протасовых землю покупали потому, что она примыкала к нашему участку, и, как оказалось, покупка ещё и открывала для использования нашей техникой просёлочную дорогу, сокращая расстояния. С сожалением констатируем, что вариант не подходит.
Предлагаю: – Но раз Саворняны к нам обратились, мы можем сделать для них что-то другое. Что выгодно им и не в убыток нам.
Изучаем варианты. Глухо. Мы с ними нигде не пересекаемся – наш кирпич их не заинтересует, как и возможность строительства домов в Первозваново – они ничего не строят; у них война, даже землю приходится продавать. Услуги гостиницы или ресторана тоже не для них. И их собственность вся на сельское хозяйство заточена и нам не интересна – мукомольный завод, производство молочных продуктов, растительного масла, всяких там овощей. Покупать у них какое-то производство из этой сферы – обречь себя на зависимость от сельского хозяйства и влезть ещё в одну область, о работе которой представления не имеешь.
Обсуждение продолжается по кругу. У меня какая-то мысль крутится в голове, но вот докрутиться до материализации не хочет. Я боялся пошевелиться и заговорить, ожидая, когда мысль, как пугливый мышонок, вылезет из своей норки.
И наконец, мозг цепляется за фразу, которую только что высказал Михаил Генрихович: – Хиреет род у Саворнянов. Расходы на войну большие, а кушать надо каждый день.
Когда он договорил, предлагаю: – Нам не нужна их собственность. Мы возьмём у них едой.
Поясняю: – Мы же недавно изучали финансовое положение ресторанного комплекса. Там часть продуктов закупается еженедельно, а часть – каждый день. Договоримся с Саворнянами, чтобы брать у них муку, картофель, другие всякие овощи, из чего там готовят борщи и котлеты; яблоки, и кстати, у них и ягодные плантации есть; они и масло с сыром в Вологодской области делают, – всё у них будем брать, а до конца года дадим им кредит под будущие поставки.
Михаил Генрихович соглашается: – Проект реальный. Надо по номенклатуре посмотреть и юридические моменты проработать. Думаю, они за эту идею ухватятся – им гораздо легче своей продукцией расплачиваться, чем собственность отдавать: капуста растёт каждый год, но, если ты землю продашь – не будет у тебя ни земли, ни капусты. Как только наше предложение будет внятным, хотя бы в первом приближении – известим Саворнянов.
– Кстати, – озвучил Геннадий Алексеевич дополнительные идеи: – Мы же два продуктовых магазина открываем в Первозваново. И там для товаров от Саворнянов можно сделать отдел. Да и столовую в общежитии тоже не забыть – они каждый день завтраки и ужины для работяг готовят. Чем больше будет сумма контракта, тем больше оптовая скидка должна быть.
Глава 17
Владимир. Кирпичный завод.
Мне нравится, что Перловы не держат меня за ребёнка и не опекают по мелочам. Хотя часто бывает заметно, что Оксана Евгеньевна за меня переживает, но молчит, наступая на горло собственной песне и отпуская без причитаний. Вот и сегодня, когда я сказал, что хотел бы провести совещание со своими компьютерщиками и хочу расширить их деятельность, чтобы они изучили грунт моих земель и составили схемы, Геннадий Алексеевич согласно кивнул: – Охрану на заводе только заранее предупреди, что вы там будете, чтобы были готовы и не пугались, когда машины начнут подъезжать. А лучше дать им список с фамилиями, и тогда не нужно будет звонить по каждому прибывающему.
И вот сидим, совещаемся. Точнее, четвёрка комьютерщиков выслушивает Матвея Давидова, юных, но уже выполнивших несколько крупных заказов, архитекторов Костю и Марка, и сразу делает пометки. Задача проста – собрать все имеющиеся карты, схемы, материалы и по ним сделать подробный чертёж моих земель: я обещал Ивану Чжановичу Фениксову весной начать возведение ограждения вокруг деревни и намерен обещание сдержать. Но желательно максимально использовать собственные ресурсы – камень, песок, щебень. Изначально понятно, что строительство защитных сооружений обойдётся недёшево, а собственные строительные материалы позволят сократить стоимость. Для этого и нужен подробный чертёж. Да и в целом: представлять, какая земля находится у тебя под ногами – очень полезно. Район, где находится моя «опытная станция», я никак не выделяю – к нему не должно быть никакого особого внимания. Но что таится в земле под облаком, мне очень интересно – ведь именно здесь выходят на поверхность белые нити, которые, свиваясь и переплетаясь, превращаются в облако. Почему-то они это место выбрали. И объяснение этой загадке где-то там – в глубине земли.
«Кирпичные экологи» новую задачу воспринимают с энтузиазмом: я заплатил им за предыдущую работу, но после «победы» над нападавшими, необходимость их дальнейшего применения становилась неясной, и теперь они увидели, что по-прежнему будут востребованы. А Косте и Марку предстоит всё спроектировать и потом контролировать стройку, так что и у них работы до осени полно. У пацанов сразу и идея рождается по привлечению рабочей силы: – Летом на строительство можно студентов подтянуть. Чтобы не прохлаждались два месяца, а денег заработали. Как раз в этот период будет пик стройки.
Закончив совещание, выходим на улицу. Рядом с моей «девяткой» стоят два таких же «Москвича». Понятно, в стандартной комплектации – дороже я не потяну. Пока мы заседали, их незаметно пригнали со стоянки. Оборачиваюсь к ребятам: – Матвей, Борис, вы очень много помогали мне в решении всех проблем за последние два года, и не знаю, как бы я без вас справлялся. Денег я вам не платил, и, думаю, вы бы обиделись, если бы я завёл речь о плате. Я решил вам сделать новогодний подарок, – протягиваю им ключи от автомобилей.