– Уверен я, что без Перловых в этом пожаре не обошлось. И прошу оградить от дворянского беспредела.
– Очень быстро ты виновных назначаешь. Угли едва остыли, следствие только началось. Сам подумай: зачем им тебе так мелко мстить? Они тебе по-другому отомстили – гораздо сильнее и эффективнее, а не гадостью в ответ на гадость. Ты в курсе, что они ещё один кирпичный завод на той же территории ставят? Если уже не возвели. И это позволит области получить выпавшие объёмы кирпича. А еще мелкие какие-то печи для посуды и всяких сувениров соорудили. А чтобы проблем с рабочими не было, строят, да почти уже построили деревню на своих землях. Как тебе такая месть? Ты-то рассчитывал, что с твоими интригами они совладать не смогут и завод остановится. А они его не только удержали от развала, но и развивают. И чем оказались твои интриги? Так – детский сад, горшки в цветочек!
– А что касается уголовного дела о пожаре, то уверен – следователи землю будут рыть, чтобы докопаться. Там размер ущерба реально большой, и не только тебе, всей области плохо – стройки, у нас, конечно не встанут, но опять же, на ценах такой большой пожар скажется. И вот когда виновник выявится – тогда и можно будет разговаривать о том, как его наказать.
– Расследование, насколько я с ним знаком, показало, что на территорию забросили несколько бутылок с зажигательной смесью, – парировал Привалов. – От них всё и заполыхало.
– Да, так. Следствие занимается версией поджога и рассматривает её как основную. Но, наверняка ведь, у Вас есть немало врагов или просто недовольных; да и конкуренты могли решить, что сейчас самое время убрать Приваловых, так как род ослабел, молодёжь из неё выделилась, имущество раздробилось и такой удар может и в целом Ваше семейное производство подкосить, и не дать в следующем году участвовать в конкурсах на строительство: Вам сейчас не до конкурсов, – надо о завершении имеющихся проектов думать, чтобы графики выдержать и на штрафные санкции не нарваться.
– Большие потери, много выгорело – продолжил губернатор. – Но как ведь грамотно бутылки забросили и поджог организовали, – именно на тот участок площадки хранения, где штабеля леса плотнее всего лежали. А это – уже Ваше нарушение, или, как минимум, недосмотр. Потушить можно было всё быстрее, если бы территория не была настолько сильно перегружена: всё лесом завалено. Ты вот опять денег сэкономил, чтобы не платить за дополнительную площадку для складирования, а в итоге проиграл: будь доски и брус размещены как положено, пожарные машины туда бы смогли проехать для тушения. Но они и близко сунуться не могли – там настолько всё плотно напихано, что между штабелями человек с трудом протискивается, куда уж машине ехать? – губернатор руками показал, насколько узкими были расстояния на открытом складе.
– Инспектор по пожарной безопасности, что твой район обслуживал, уволен, немного, кстати, до пенсии не дослужил. И сидит он дома под подпиской о невыезде, и не факт, что под суд не пойдёт, особенно если окажется, что в отношениях с ним у тебя деньги фигурировали. Думаю, следствие и это постарается выяснить.
Владимир. Лицей.
«Наш стол» в столовой с началом сентября пополнился новыми «посидельцами» – как-то так получилось, что за несколько дней интенсивных созвонов и встреч, в ходе которых шлифовалась идея о строительстве теплицы для цветов и обговаривались вопросы по её аренде с Савелием и Прохором, мы стали не просто больше, а доверительнее общаться, и их подход к «нашему столу» и затем размещение за ним нашей компанией было воспринято как само собой разумеющееся.
Мы с Кошечкиным подошли, когда Матвей с Савелием и Прохором уничтожали второе.
– Звонил Артур Гефт, передавал всем привет, – сообщаю я хорошее известие.
– Как он там, ну, где-то?– поинтересовался Матвей Давидов.
– У него там, где он есть, всё в порядке. Даже более чем! Он инициировался – сто шестьдесят четыре балла! Говорит, что отец, Николай Артурович, поверить не мог и Артуру магическую силу три раза измеряли.
– Красавчик, Артурчик! – порадовался за друга Матвей Давидов. – Кто бы сомневался! С его то старанием и дотошностью! Ладно, пока, я на занятия побежал, – время уже.
– И мне пора, – кивнул головой Борис Кошечкин. – У тебя же дальше свободные пары? – обратился он ко мне.
– Да, я с Савелием и Прохором до библиотеки пройду. Я туда звонил, заказывал книги и подборки из сети про теплицы и промышленное выращивание цветов.
Едва мы вышли из столовой, ко мне обратился Савелий: – Ты же знаешь баронета Луку Протасова? Он тоже к Латышевым на танцы ходит, такой высокий, с кучерявинками?
– Конечно, высокий, – отвечаю я. – Ему же вроде около семнадцати? Или уже исполнилось?
– Нет, но скоро исполнится. Он просил с тобой переговорить по одному приватному вопросу.
– Ну, если только по не слишком приватному – мне, так-то, чужие тайны знать не интересно.
– Их семья ищет, кому продать землю. Это участок, смежный с твоим, там четыреста гектаров пашни и столько же низин и кустарников. Они считают, что присоединение вам выгодно, так как той же техникой можно будет обрабатывать участок наполовину больше; плюс – деревне будет куда расти.
– Уже вторая половина сентября, конец месяца скоро. О покупке земли договариваются весной, а сейчас осень, заморозки скоро. Мой арендатор уже удобрения вносит, озимые готовит – не факт, что на новый участок у него сейчас сил хватит, да и весной сможет ли он его обработать – масштабы увеличиваются, техники может быть недостаточно. Ну, и, вообще, мне земля особенно не нужна – я и эту-то брал чисто для экспериментов и наработки опыта.
– Поговори всё-таки с Перловым, может, найдётся вариант. Мы с Македонцем дружны, его семья сейчас реально в затруднении. И скидку они дадут хорошую.
– «Македонец» – это баронет Протасов?
– Да, позывной у него такой.
– Поговорю. Но результат не гарантирую. Я во всех этих вопросах – что в земле, что в кирпиче – вообще не разбираюсь. Так что как специалисты посоветуют.
***
Доводчик мягко закрыл двери библиотеки, выпуская читателей в серый мир. Библиотекарь Юлия Олеговна Подчередниченко подвела итог работе лицеистов: – Молодцы какие! Внимательно просмотрели всё и скачали, что мы собрали, и книжки тоже взяли. Наш-то, как всегда, с подарком явился. Я вот что подумала: у нас же ещё с прошлого года много чая осталось. Давай мы с тобой тот, что он сейчас принёс, поделим, и домой заберём? Так-то, чай дорогой, хороший, невестке с сыном отдам, пусть тоже попьют, – предложила она.
– Да и правильно. Что ему лежать. Праздники впереди будут, думаю, и ещё задарит? – согласилась с напарницей Дарья Григорьевна.
Владимир. Дом Перловых.
– Нет там никаких секретов, – разочаровал меня Геннадий Алексеевич, после того, как я изложил ему предложение о приобретении земли. – Весь Владимир знает, что у Протасовых постоянные проблемы с финансами. Война – это очень дорого, а они уже лет сорок во враждебных отношениях с баронами Саворнянами. Ты же обратил внимание, что на танцы Лука Протасов всегда с телохранителем прибывает. А Лука – третий сын в семье. Соответственно, наследника охраняют ещё внимательнее и тщательнее, главу рода – тоже. И в целом, никого из рода без сопровождения оставлять нельзя. А это деньги, и немалые. Плюс жильё и все объекты под тщательным контролем стражи. Так что периодически они что-то продают, как и Саворняны, кстати.
– А из-за чего война-то? – поинтересовался я.
– Не знаю. Я раньше в Москве жил, сюда взрослым переехал, а у них разборки начались задолго до этого. Знаю, что давно воюют, а в подробности не вникал.
– А по земле что Протасову ответить?
– Думаю, вначале надо у арендатора нашего поинтересоваться: потянет ли он дополнительные площади? Сейчас наберу, – Перлов достал смартфон, перевёл его на громкий звук и нажал на кнопку вызова.
Наш арендатор Станислав Юрьевич Садалев не заставил себя долго ждать; из динамика раздался его громкий, немного шепелявящий голос: – Добрый вечер, уважаемый Геннадий Алексеевич. Чем обязан?
– Добрый вечер. Прошу прощения за внерабочий звонок, но есть небольшой вопрос: появилась возможность купить около четырёхсот гектаров земли, примыкающей к обрабатываемой Вами.
– Это не Протасова ли земля? – задал ответный вопрос Садалев.
– Да, эта.
– Она нам очень удобная – и к селу ближе, и технике удобнее будет поле обрабатывать, если оно станет больше. Да и входит она в ваши земли немного клином. Если на тех же условиях, что и остальную, то я бы этот участок в аренду взял.
– А успеете к весеннему севу подготовить?
– Ещё не поздно, с месяц времени есть – и удобрения внесём, и распашем, если будет нужно. И зерно я ещё не всё продал, можно будет оставить на семена. На своих полях основные работы завершаем; свободная техника и люди есть, я их туда оперативно смогу перекинуть.
– Ну, ничего не обещаю, Станислав Юрьевич, но позиция Ваша понятна и её учтём; рад был Вас слышать. До встречи, – завершил разговор Перлов.
Убрав смарт, Геннадий Алексеевич обратился ко мне: – Стас Юрьевич тот ещё хитрован. С ним как ни заговоришь, от него всегда: «Маловато будет, маловато!» *. Но крестьяне они все – с лукавинкой. По идее, раз поле становится больше, то и аренда должна немного вырасти – чем поле больше, тем эффективнее используется техника, и обработка каждого гектара обходится дешевле; и земля, соответственно, при покупке-продаже должна быть дороже. Иногда банки скупают несколько участков рядом, объединяют их, и продают. И процентов десять зарабатывают. А то и больше. Но Станиславу Юрьевичу на пару лет можно и прежнюю сумму сохранить – и сроки сейчас поджимают, и в удобрения ему дополнительно вкладываться. И программы для беспилотников переделывать. Завтра Виктору Дитерихсу позвони, пусть он правовые вопросы изучит. И если ты не возражаешь и готов вложиться, то Виктор и сообщит Протасовым и переговоры начнёт.