– Переключись, пожалуйста, на вторую, – попросил меня Люк, игнорируя вопрос.
Я влилась в стройную шеренгу разноцветных авто и с удовольствием нажала на газ. Послушная машинка резво набирала скорость.
– А теперь на третью, – посоветовал Люк загробным голосом.
Как ни странно, до места мы добрались без особых приключений. К середине пути Люк даже немного расслабился и позволил себе отвлечься от дороги. Надо сказать, он сохранял напряженное молчание, его рука все время дергалась к рулю, когда я проносилась в рискованной близости от припаркованных автомобилей.
Я привезла его к огромному старому парку, недалеко от дома моих родителей. Именно здесь проходило мое детство, на детской площадке, где в песочнице мы с подружками лепили куличи. По длинным зеленым аллеям я каталась на трехколесном велосипеде, а потом, повзрослев, на одной из белых выкрашенных лавочек впервые поцеловалась. Когда я закрывала глаза, пытаясь успокоить расшалившиеся нервы, то представляла именно этот парк.
– Это? – Люк недоверчиво разглядывал огромные, раскрытые настежь решетчатые ворота.
– Ты же просил показать мой мир, – объяснила я, припарковываясь, – он начинается отсюда.
Я заглушила мотор.
– Признаться, – хмыкнул Люк, покосившись на меня, – не думал, что ты воспримешь мои слова буквально.
– Отлично, – скривилась я. – Ты разбудил меня в половину седьмого и желаешь, чтобы я тебя развлекла на полную катушку. Не знаю, как в твоем мире, но в моем, к твоему сведению, в такое время в городе позавтракать негде. Закрыты даже забегаловки.
Он только улыбнулась и, выйдя, потянулся.
– Пойдем? – позвала я. – Природа – это хорошо.
Парк дышал свежестью и утром. Шелестели деревья, солнце раскрашивало выметенные дорожки кружевным узором теней. На траве блестела роса, и как-то по-осеннему грустно пахли распустившиеся на клумбах астры. По аллеям бодрой рысцой бегали сонные приверженцы здорового образа жизни, все как один сильно утомленные ранним пробуждением и физической нагрузкой. На полянке носились разномастные собаки, а их хозяева, сбившись в стайку, обсуждали последние сплетни, изредка окрикивая расшалившихся питомцев.
Люк шел рядом со мной с постным выражением на скуластом лице.
– Чего-то не вижу энтузиазма. – Я чувствовала, что все шло не так.
Никакой тебе романтики, а живот перестало сводить сладкой волной. Голова раскалывалась, накатывало запоздалое утреннее недовольство и желание глотнуть кофе.
– Я не любитель прогуливаться, – признался он.
– Ну извините, – ощетинилась я.
– Ладно, спаси свое свидание сам, – усмехнулся он и взял меня за руку.
От его горячей ладони от кончиков пальцев до самого плеча закололо, как от электрического разряда. Моя ладонь тут же стала влажной.
– У нас свидание?
Он потащил меня туда, где за деревьями и плотной стеной подстриженных кустов пряталась залитая солнцем полянка с деревянными выкрашенными в разные цвета фигурами животных, поставленными для утехи детей.
– Назовем это так.
– Тогда почему ты завалился ко мне без цветов и шампанского? – буркнула я.
Он внимательно посмотрел мне в глаза:
– Это просто свидание, а не соблазнение.
– Спасибо, предупредил, – все сильнее злилась я, – теперь буду знать. Когда в следующий раз заявишься с охапкой роз и ящиком вина, притворюсь, что дома никого нет, и не открою дверь.
– Откроешь, конечно, – едва улыбнулся он, убежденный в своих словах.
Господи, конечно, открою, вернее, скорее всего, забуду с ночи запереться. Кто бы спорил?! Но зачем так откровенно?
Люк нашел самое солнечное место и улегся на траву, увлекая меня за собой. Я неловко присела, пока он с удовольствием растянулся, закинув руки за голову. Я себя чувствовала героиней дешевой мыльной оперы. Между тем, не произнеся ни слова, мужчина закрыл глаза, и буквально через минуту молчания его грудь стала подниматься спокойно и размеренно. Похоже, наглец просто заснул! Невероятно!
– Сегодня не получилось поспать, – не открывая глаз, пробормотал он. – Чувствую себя вымотанным. Здесь хорошо. Людей мало, энергии много. Все-таки не плохая идея – приехать сюда. У тебя отличный мир, когда не видишь пробок и бумажных денег.
Я ни черта не поняла из его объяснения, но сильно обрадовалась. Значит, я не ввела мужчину своей мечты в такую тоску, что он захрапел в середине разговора.
Он перевернулся на бок, подпер голову рукой и стал внимательно изучать мелкие цветочки на моем полупрозрачном топе. Я почувствовала себя страшно неуютно и для чего-то, словно это могло помочь выглядеть не так вызывающе, поправила глубокий вырез.
– Значит, ты пишешь книгу, – задумчиво произнес Люк.
– Э-э-э, – замялась я, – ну, нечто в этом роде.
– И сколько злодеев уже мертво? – Он мельком глянул на меня.
– Ну, – я судорожно подбирала слова, – пока нисколько, если честно. Я пока в стадии изучения методических пособий.
Тут же вспомнилась высокая стопка фантастических романов на журнальном столике и еще большая – глянцевых журналов.
– И как успехи? – Похоже, мое замешательство его сильно веселило. Темные глаза засветились смехом.
– Ну кое-какие выводы я уже сделала. Например, что сейчас очень модно описывать главных героев всемогущими монстрами. К примеру, кот с головой орла или орк с зеленым лицом. Чем чуднее, тем лучше. Сложно найти оригинальность там, где все уже придумали, не дождавшись твоей гениальной книги.
– Ты тоже пишешь о монстрах? – Неожиданно его пальцы стали играть с жемчужной пуговкой на моем топе.
– Нет, я думаю, уродства хватает и в обыденной жизни. В моем романе будет идеально красивый главный герой. Он будет плохим парнем, и в него обязательно влюбится какая-нибудь глупышка. Он ее станет спасать и тоже увлечется ею. Она окажется сплошным наказанием и магнитом для неприятностей. А еще будут параллельные миры, – вдохновенно сочиняла я.
– Параллельные миры и любовь к плохому парню? Очень любопытно, но избито. – Он изогнул одну бровь.
Его рука медленно досчитала все пуговки и добралась до завязки, стягивающей лиф. Пальцы осторожно играли с тонкими лентами, и, кажется, стук моего сердца разносился по всему парку.
– И что, ни одного вампира? – задумчиво спросил Люк и дернул за ленты завязки.
Узелок как по мановению волшебной палочки распутался.
– Э-э-э, ни одного вампира… – Я запнулась, покраснев. – Ты же говорил, что это свидание, а не соблазнение…
– Я передумал, – прошептал он и медленно потянул завязки. Мне пришлось нагнуться.
Голова пошла кругом, и улетучились все мысли. Его губы были мягкими и требовательными. Казалось бы, лишь мимолетное касание, легкий общий вздох, а мое тело сковала невыносимая сладость. Я даже не поняла, как он опрокинул меня за спину.
– Ки-и-и-ки-и-и-и! – В мои туманные грезы безжалостно ворвался вопль высокого сопрано.
Я шарахнулась от Люкка как от чумного, тут же усевшись. В трех шагах от нас появилась дама в розовом спортивном костюме, в руке нежданная гостья на нашем маленьком празднике держала белый со стразами поводок. Она подозрительно покосилась на меня, покрасневшую и смущенную, потом на довольно ухмылявшегося мужчину и поинтересовалась:
– Вы рыжего дога не видели?
Какого, к черту, дога?!
– Побежал за те кусты, – Люк махнул рукой на другой конец поляны.
В отличие от меня, похоже, он все прекрасно видел, слышал и подмечал. Острое чувство разочарования сломало волшебство момента. Дама направилась разыскивать потерявшуюся собаку, а я трясущейся рукой схватилась за сумочку и долго рылась в ней, выискивая сигареты, под пристальным взглядом Люкки. Наконец пачка нашлась между давно прочитанной книжкой, расческой и мобильным телефоном. Все еще дергаясь, я поспешно прикурила и выдохнула ментоловый дым.
– Чего ты так на меня смотришь? – буркнула я.
– Зачем ты куришь? – От его внимательных взоров хотелось повеситься, так было неудобно.
– Это успокаивает меня.
Он равнодушно забрал у меня сигарету и выкинул подальше.
Я было открыла рот, чтобы возмутиться, но Люк прижал палец к моим губам и тихо прошептал:
– Не кури.
Его горячая ладонь легла туда, где находилось солнечное сплетение. Невыносимый жар пронзил до самых легких. Я с ужасом смотрела в его пристальные темные глаза и желала убежать, но тело отказывалось шевелиться. Сейчас его рука казалась магнитом, удерживающим меня на месте в одном положении. Через несколько секунд все закончилось, он удовлетворенно кивнул, улыбнувшись, и мягко произнес:
– Я говорил, что лучшие друзья девушек – это свежий воздух и любовь, а не сигареты и кофе.
– Кофе было бы неплохо, – проворчала я.
Непонятный страх все еще растекался по венам и артериям.
Неожиданно лицо мужчины стало серьезным, резким, даже отстраненным. Он что-то разглядывал за моей спиной, а потом встал.
– Пойдем! – холодно приказал он и дернул меня за руку, поднимая.
Мы быстро шли по аллеям парка в гробовом молчании, а я не могла понять, что произошло, и от смущения не смела выдавить из себя даже слова. Люк открыл дверцу машины и буквально запихнул меня в салон, сам сел за руль.
– Пристегнись! – коротко бросил он, заводя мотор.
– Люк, что произошло? – не выдержала я, чувствуя, как к горлу подступает горький комок слез.
Не хватало еще разреветься в машине этого хама!
– Ничего. Мы возвращаемся домой, – бесцветно отозвался он.
Люк сосредоточенно гнал, играя на оживших улицах в «пятнашки» с соседними автомобилями, словно действительно куда-то сильно торопился.
Он высадил меня у подъезда и, коротко кивнув, нажал на газ, что завизжали колеса. Испугавшись, в панике забрался на дерево полосатой кот соседки Екатерины Авдотьевны, откуда разглядывал машину круглыми желтыми глазами. Надо думать, что у меня в тот момент были такие же глаза: большие и круглые, покрасневшие от навернувшихся слез. Вот так тебе и свидание с соблазнением!