Роман
В конторе хранителей что-то произошло. В коридорах толпились возбужденные люди, они вдохновенно обсуждали какой-то инцидент, а потому гвалт стоял, как на вокзале. Никто не обратил на него внимания, когда Роман пересек проходную. Его даже не остановил охранник, от ловца которого несло страхом.
Когда на улице раздался оглушительный грохот, то толпа на мгновение замолчала, а потом все прильнули к окнам. Роман тоже оглянулся, увидев через грязное стекло, как в воздухе переворачивается чей-то автомобиль, похожий на огненную стрелу. Похоже, снаружи происходил настоящий бой. Неожиданно Роман понял, почему лицо красавчика, толкнувшего его в дверях, показалось таким знакомым. Люкка Романов. Значит, он вернулся в город и теперь разыскивал девушку Женю, за эти дни ставшую для Ромы такой близкой, но остававшуюся такой далекой.
Мысль заработала как сумасшедшая, взгляд заметался по лицам. Если Люкка не смог найти девушку, а он уж точно разобрал бы здание по кирпичикам, значит, ее здесь нет! Парень тут же дернулся к выходу, несмотря на то, что с улицы сильно несло озоном боевых призм и ощущались волны агрессии. Он рассчитывал незаметно уйти, но на плечо легла чья-то тяжелая рука.
– Здравствуй, Роман, – услышал он над ухом и осторожно повернул голову.
На него смотрели холодные глаза Главы конторы, подернутые водянистой старческой дымкой.
– Ведь здесь нет девушки? – стараясь, чтобы голос прозвучал отчужденно, пробормотал Роман.
– Нет. – На лице Альберта мелькнула удовлетворенная улыбка. – Мне даже интересно, что это за особа.
Евгения
– Привет, девушки! – От знакомого бархатного голоса с нотками легкой насмешки я дернулась. Живот свело судорогой, я сжала колени нервными пальцами и до крови прикусила губу.
Ия превратилась в скрученную пружину, готовую в любую минуту сорваться. В ее руке подрагивала энергетическая призма, сильно беспокоившая меня. Судя по всему, с оружием блондинка совсем не дружила.
Я услышала тихие шаги, видела, как настороженный взгляд Ии следует за движением Люка, но сама боялась пошевелиться. Вот его высокая худощавая фигура появилась в поле моего зрения. Оказалось, память сыграла со мной злую шутку – мужчина был еще прекраснее, чем мне помнилось. Он внимательно посмотрел на меня, и его темные, почти черные глаза недовольно сощурились. Я сжалась, мечтая превратиться в незаметную мушку и сбежать теперь не только от похитителей, но и от Люка.
– Не подходи! – прошипела Ия сквозь зубы.
Призма словно глубоко выдохнула, растягивая стенки. Я вытаращилась от страха, уверенная, что сейчас пузырь лопнет и превратит нас всех, а заодно и дом в мокрое место.
– Да я и не думал, – пожал плечами Люк.
Он остановился, скрестив руки на груди. Мужчина почти издевался над нами обеими, излучая необъяснимое спокойствие:
– Отдай мне… – Ия запнулась, глаза покраснели от слез. – Отдай мне магнит. Слышишь, ты, подонок?!
– Призма сейчас разорвется. – Люк поднял одну бровь, усмехаясь.
Ия покосилась на ставший тяжелым и горячим шар ее рука тряслась, лицо заалело.
– Отдай мне магнит.
– Иначе что?
– Иначе я убью ее! – прошипела Ия, резко направляя руку ко мне. Мои глаза расширились от ужаса.
– Убивай, – согласно кивнул Люк.
Не могу сказать с уверенностью, кто из нас опешил больше – я или Ия, но у обеих вытянулись лица. Та заморгала, явно растерявшись.
– Почему ты ее не убиваешь? – Голос мужчины звучал бы дружелюбно, если бы не ужасные слова, вылетавшие из искривленного злой улыбкой рта. – Не думай, Ия! Убивают не задумываясь, – настаивал он. – Давай, бросай в нее призму…
По щекам Ии потекли слезы бессилия, к счастью, она не могла перейти границу, откуда не будет возврата. От изумления я не в силах была выдавить из себя даже возмущенного мычания. Возникшая тишина давила на уши.
– Ия?! – вдруг донесся до нас незнакомый женский голос, и от лица девушки отхлынули все краски.
– Мама?! – вскрикнула она. Призма мгновенно потухла, превратившись в крохотный голубоватый шарик. – Да как ты… – прошипела девушка, с яростью глядя на Люка.
– Знакомые методы, правда, Ия? – промурлыкал он. – Только, в отличие от вас с Феликсом, я не причинил вреда твоей матери. Подумай об этом, Ия.
В следующее мгновение он уже поднимал меня с дивана, схватив за локоть так, что, наверное, на коже остались синяки.
– Забирай свою мать, а я заберу свою женщину, – процедил он, и только сейчас я поняла, насколько Люк зол.
Очень зол, буквально захлебывается бешенством. На лице заиграли желваки, а от ладони даже через пальто шел ледяной холод. Он потащил меня на выход, я семенила, стараясь не отставать, и неуклюже толкнула плечом женщину, застывшую у входной двери, пробормотав:
– Извините.
Люк шел так быстро и стремительно, что я едва успевала за ним. Пятка проваливалась, не чувствуя опоры каблука.
– Что с твоим лицом? – резко спросил Люк.
– Упала и ударилась, – споткнувшись о выпавшую плитку на дорожке, я ойкнула, – о бордюр.
– А почему хромаешь? – агрессивно прорычал он.
Его пальцы казались железными, так сильно сжимали они мою руку.
– Каблук сломала.
– Отлично! Как ты себе шею не свернула? – буркнул он, открывая передо мной дверь автомобиля.
Люк с такой злостью толкнул меня в салон на пассажирское место, что я только чудом успела пригнуть голову и не приложиться и без того разбитой бровью. Казалось, его автомобиль прошел огонь, воду и медные трубы, а потому красовался мятыми дверьми и трещиной на лобовом стекле.
– Очень вежливо, – прошипела я недовольно.
– Я и не пытаюсь быть вежливым, – отозвался Люк. А когда сел за руль, приказал: – Пристегнись!
Ослушаться я не посмела, тут же щелкнув ремнем безопасности. Люк, как обычно, мчался, словно его подгоняли черти раскаленными сковородами. За окном проносились улицы, вечерние огни разукрашивали сумрак. Бесконечный день подходил к концу, передавая вожжи вечеру. Пейзаж поменялся, замелькал лес, становившийся все гуще. Дорога портилась, и разбитую машину трясло на ухабах. Похоже, мы выбрались за город. Люк не вымолвил ни слова, его лицо оставалось непроницаемым. Я не выдержала и заговорила первая, задыхаясь от внезапно вставших в горле слез:
– Я не понимаю, почему ты злишься на меня!
– Я не злюсь, – получила я сухой ответ. Он не отрывал взора от размытой дождями дорожной грязи.
– Куда ты меня везешь? – буркнула я, скрестив руки на груди.
– Домой.
– Наконец-то я попаду домой! – Слезы уступили место обиде, накатившей столь сильно, что дыра в груди, разраставшаяся последние дни, неожиданно заполнилась. – Этот твой мир меня достал! Ненавижу его!
– Как ты сюда попала, Женя? – Кажется, он мало обращал внимания на мое ворчание.
– Меня притащили сюда твои друзья, – буркнула я. – Безумный Феликс и эта твоя чокнутая Ия.
– Они не могли догадаться, что нас что-то связывает. Ты меня разыскивала? – Я в ярости посмотрела на красивый профиль с чуть выпирающим подбородком и сведенными на переносице бровями.
– Знаешь, ты как будто меня обвиняешь… – прошипела я. – Я даже не пыталась тебя искать. Я действительно полагала, что больше никогда тебя не увижу, и безмерно этому радовалась, но твои друзья решили по-другому! – Последние слова вырвались из груди с яростным всхлипом. – Меня притащили сюда, и я, как подстреленная, носилась по городу. Меня едва не прихлопнули!
– Я говорил, что в этом мире опасно, – хмыкнул мужчина невесело.
Оттого, что Люкка не пытался меня переубедить в обратном, злость сменилась яростью.
– Да, – захлебнулась я словами, – но ты забыл упомянуть, что я останусь в нем совершенно одна! Хотя нет, извини, не одна. Мне помогал очень занимательный парень и спасибо ему, что он до последнего не бросил меня!
– Что еще за парень?! – Тут Люк соизволил повернуться ко мне, нехорошо глянув.
– Ох, а какая тебе разница? Тебя это не касается никаким боком!
– Отлично, – произнес он безразлично. – Поздравляю, Женя, раньше ты была только истеричкой, а теперь становишься настоящей стервой.
«Девкой», – прозвучало между строк, и меня затрясло от бешенства. Казалось, что в салоне автомобиля повис такой энергетический разряд, что если бы кто-то, шутя, чиркнул спичкой, то мы взлетели бы к звездам.
– Останови машину! – процедила я, когда силы сдерживаться закончились.
Люк молча ехал дальше.
– Останови машину! – заорала я.
Он резко затормозил, что меня качнуло вперед. Я поспешно отстегнулась, вылезая в холод улицы.
– Куда ты собралась?! – прорычал он, выскакивая на дорогу. – Далеко?!
– Нет.
Я быстро обогнула машину, направляясь к нему, и даже не успела замедлить шага, когда рука сама собой взмахнула в воздухе, отвешивая Люку оглушительную пощечину. Его голова дернулась, моя ладонь загорелась и заныла. Мужчина скрипнул зубами:
– Интересно, это за что же?
– За утро, когда я проснулась одна, а ты испарился, как проклятый Зорро! А теперь отвези меня к родителям. Больше я не хочу видеть ни тебя, ни твой мир!
– Отлично! – буркнул он. – Садись.
Не чувствуя никакого удовлетворения, я плюхнулась на сиденье. На глазах кипели злые слезы, губы подрагивали. Я отвернулась к окну и громко шмыгнула носом, быстро стерев на щеке мокрую дорожку. Люк схватил меня за волосы, жестко и больно, и притянул к себе. Я уткнулась головой в его грудь, огненные руки обняли меня за плечи. Он сжал меня так сильно, что на мгновение воздух перестал попадать в легкие.
– Извини меня, милая, – пробормотал он шепотом. – Я очень испугался за тебя. Никогда ни за кого так не волновался – и перегнул палку.
Люк взял мое заплаканное лицо в ладони, долго разглядывал и вдруг криво улыбнулся, отчего мое сердце сладко сжалось.
– У тебя такой дурацкий вид с этими синяками.
– Да уж, – стараясь не показывать оглушительную радость и облегчение, пробормотала я. – Красавица.