Потом ничего не стало. Тишина…
Все смолкло. Нет, лес жил своей жизнью, просто шум в ушах и гулкое биение сердца перекрывали лесные шорохи и шелесты. Ее кто-то преследовал. Не крался, а настойчиво шел за ней по пятам.
– Скай!
Из-за облаков показалась луна, и тут он вновь произнес ее имя. С ее глаз словно спала пелена, сознание медленно возвращалось к ней.
Это был Рок Камерон собственной персоной, сильный и великодушный. Она не сводила с него глаз. Это был не зверь, а тот, кто называл себя ее мужем. Проще было бы бежать от дикого вепря, мелькнула у нее мысль, но тут же пропала. Возможно, она порой боялась его гнева, но эта боязнь не шла ни в какое сравнение с тем всепоглощающим ужасом, который вызывала в ней темнота.
– Скай! – повторил он. Скай притихла. – Во имя Господа, что вы тут делаете?
– Что я тут делаю?! – закричала она. – Вы преследовали меня, вы напугали меня до смерти, вы…
– Вы, мадам, чуть не убили себя, налетев на мою кобылу. Сначала сбежали, украв при этом мою лучшую лошадь, теперь…
– Я не собиралась красть. Я хотела его вернуть…
– А как насчет вас?
– Я вам не принадлежу.
– Принадлежите.
– Это спорно.
– А я говорю, что нет, – мягко сказал он.
Скай открыла было рот, чтобы возразить, но в этот самый миг очередное вероломное облако закрыло луну. Мрак поглотил их, и единственное, что Скай могла разглядеть, было зловещее серебристое пламя в его глазах. Ее пробрала дрожь.
Только когда он встал, она с удивлением обнаружила, что сама цеплялась за него.
– Успокойтесь, любовь моя. Я сейчас разведу огонь.
В подтверждение своих слов он достал кремень и огниво. Скай сидела под деревом, наблюдая, как он собирал сушняк и валежник. Потом с силой ударив огнивом о кремень, высек искры, и через мгновение сухой хворост занялся, язычки пламени пустились в пляс, поднимаясь выше и выше. Пламя осветило его лицо, затем свет упал на них обоих, и тьма отступила.
Он переоделся, отправляясь за ней, отметила она. Рок выглядел как лесной житель. Куда исчезли привычный светский наряд или изысканно-небрежный костюм, который он иногда надевал на корабле? Этой ночью на нем была простая куртка из оленьей кожи, из-под которой выглядывала домотканая рубаха. Волосы были заплетены в косу, но парик отсутствовал. Только чисто выбритые щеки отличали его теперь от Серебряного Ястреба.
Ее опять охватила дрожь, только теперь она была вызвана вовсе не страхом. Она уткнулась подбородком в колени и смотрела на него широко раскрытыми глазами.
– Зачем вы отправились за мной? – спросила она. – У меня все в порядке.
– В порядке? Черта с два, мадам! Я отыскал вас, потому что Шторм выбежал из леса. Вы даже направления верного взять не сумели!
– Я потеряла дорогу. Но я бы нашла ее…
– Вы были в ужасе, когда налетели на мою лошадь. А теперь мы оба застряли тут, так как эта дурацкая кобыла помчится что есть духу домой, а Шторм сорвется с привязи и последует за ней. Пусть глупый жеребец гоняется за своей дамой.
– В точности как вы за мной?
Глаза его свирепо сверкнули, но он промолчал. Она была слишком измучена и напугана, чтобы затевать ссору. Он снисходительно улыбнулся.
– Именно так, миледи. Почему вы сбежали?
– Я должна была, – пробормотала Скай.
Рок оставил ее ненадолго, чтобы собрать хвороста для костра. Потом они долго молчали. Еще недавно она хотела убежать от него, но теперь он был ее защитой, и она была рада ему.
– Я… мне надо было найти отца, – вполголоса проронила она.
Рок поднял голову, прислушиваясь к ночным звукам. Потом повернулся к ней:
– Я сам беспокоюсь о вашем отце. Я собирался завтра с утра отвезти вас в Уильямсберг.
– Завтра утром… – растерянно пробормотала она.
Он протянул руку и коснулся ее щеки.
– Я вызываю у вас такой ужас, что вы скорее останетесь одна в кромешной тьме, чем будете терпеть мои невинные прикосновения?
Скай вспыхнула. Отпрянув от него, она опустила глаза.
– Нет… я… нет.
– Тогда в чем же дело?
– Я… мне…
– Вы лжете.
– Нет. Я не знаю, как сказать, чтобы вы поняли. Я… не питаю к вам ненависти.
– Ну ладно, – пробормотал он. – У нас ведь ничего нет. У меня с собой была кое-какая еда, но она осталась в седельных сумках. Можно поставить силки, поймать какую-нибудь дичь, если хотите. Где-то поблизости есть вода: я слышу ручей.
– Ручей? – Она прислушалась: ни звука.
– Поверьте мне, мадам, – усмехнулся он. – Ведь я не в городе вырос. Я ясно слышу журчание.
– Близко?
– Совсем близко. Пойдемте, я покажу.
Он протянул руку, чтобы помочь ей встать. Скай нехотя поднялась на ноги.
– Не беспокойтесь, – сказал Рок. – Это недалеко. Мы будем видеть костер.
Она недоверчиво склонила голову набок, с трудом выдавив подобие улыбки.
– А мы не можем… дойти до Уильямсберга? – жалобно спросила она.
Он покачал головой:
– Пешком не скоро доберемся, да и ночь слишком темная.
– Вы хотите сказать, что нам придется остаться здесь – в лесу?
– Мы здесь в безопасности. Костер будет гореть всю ночь.
Огонь остался позади, но он был прав: свет от костра был виден. Это недалеко, уговаривала себя она, он не станет подвергать лес опасности пожара. В лесу он ориентируется так же хорошо, как и на море.
– Осторожнее, – тихо предупредил он, останавливаясь и подавая ей руку.
Скай увидела отражавшиеся в воде огонь и лунный свет. С тихим журчанием ручеек бежал к реке.
– Ах! – промолвила Скай, зачарованная. Она опустилась на колени у края воды и зачерпнула в ладони горсть чистой прозрачной влаги, чтобы напиться. Рок присел рядом, плеснул водой в лицо и тоже стал пить. Напившись, Скай легла на покрытый мхом берег. Блаженная истома охватила ее. Небо прояснилось, светила луна, сияли звезды.
И Рок был с ней. Она была не одна.
Рок лежал рядом, опершись на локоть и лениво жевал травинку. Она знала, что он пристально наблюдает за ней. Вот он отбросил стебелек и прикоснулся к ее щеке. Она не отстранилась.
– Откуда эта боязнь темноты? – мягко спросил он.
Скай вспыхнула.
– Никто об этом не знает, – пробормотала она. – Только отец и Мэтти, да еще Гретель, моя горничная в пансионе.
– Но почему? – настаивал он.
Она покачала головой, опустив ресницы и покраснев.
– В сущности, это так глупо. Ну, не глупо, а унизительно, что я не могу с этим справиться. Безотчетный страх, он накатывает на меня, и я впадаю в панику, а потом теряю всякую власть над собой.
– Но чего вы так боитесь?
Скай колебалась. Наконец вздохнула. После всего, что она ему причинила, она, вероятно, должна хотя бы объяснить…
– У моего отца много земли, – начала она, – у него были владения на севере.
– В землях ирокезов? – спросил Рок. Она кивнула.
– Я тогда была совсем маленькой. Лет пять, не больше. Моя мать считалась очень красивой. Она не была знатной дамой – всего лишь судомойкой в колониальной таверне, – и мой отец, бросив вызов собственным родителям и традициям, женился на ней. Она поклялась, что будет любить его всю жизнь и последует за ним на край света. – Скай помолчала. – В ней были теплота и красота, жизненная энергия. Я никогда ее не забуду.
– Вы очень любили ее?
– Да. Очень… И вот когда отец отправился осмотреть земли на севере, в стране ирокезов, она последовала за ним. Отец выехал из дома с землемером, а мать и я остались одни в маленькой хижине. С нами был лишь слуга, и матушка что-то напевала, веселая, как воробышек, потому что ей не нужно было помнить о своих манерах и о том, что она леди. Потом она вдруг смолкла и затолкала меня в маленький погреб, куда они летом ставили вино и пиво, чтобы охладить, и захлопнула крышку. В погребе было темно и тесно и пахло плесенью.
Скай замолчала, чтобы перевести дух, и обнаружила, что ей трудно дышать. Как она ненавидела в себе эту слабость, не хотела открывать ее никому! Но ведь он уже знал. Отец отдал ее замуж, не спросив согласия. Конечно, он предупредил Рока насчет ее боязни темноты, а если и не предупредил, тот мог и сам догадаться.
– И что было дальше? – спросил Рок.
– Она велела мне сидеть тихо. Потом я услышала шум, словно рухнул дом, а потом она закричала. Я выглянула. Индейцы надвигались на нее. Может быть, они бы не тронули ее, может быть, она слишком отчаянно сопротивлялась. Я отпрянула назад, в ужасе. Они были все размалеваны. Больше я ничего не видела, только слышала крики. Они обнаружили дверцу в погреб. Один увидел меня и рассмеялся. Он был обнажен, весь раскрашен, с копной волос, руки у него были в крови. Он потянулся ко мне. Отец подошел сзади и застрелил его. Индеец свалился на меня сверху, а дверца захлопнулась, и мы с ним оказались заперты в темном погребе, и его кровь хлынула на меня. Наверное, прошло не так уж много времени, пока отец вызволил меня, но оно показалось мне вечностью.
– И они убили вашу матушку?
Скай покачала головой.
– Она решила покончить с собой, лишь бы не попасть к ним в руки, – прошептала она. – Она… она любила отца. Потому-то я и не могу понять, зачем… – Она осеклась, не желая произносить злые слова – ведь он был так добр к ней, и она излила пред ним душу.
– Вы не понимаете, почему он заставил вас выйти за меня замуж?
– Я не понимаю, зачем ему вообще надо было заставлять меня выходить замуж. – Скай заглянула ему в глаза, точно надеясь найти там ответ. Она никогда еще не говорила с ним так искренне, как с другом. – Рок, пожалуйста, скажите – ведь этот брак не может быть законным!
Рок покачал головой. На его челе лежала печать печали, словно она вызвала у него глубокое сочувствие.
– Все законно, – сказал он. При этих его словах Скай упала на землю. – Почему это вас так ужасает? Я же не монстр какой-нибудь.
– Я и не говорю, что вы монстр. Я только… – Она не могла подобрать слов. – Вы никак не хотите понять!
Он долго молчал. Было слышно, как журчит ручей. Скай чувствовала, что погружается в странное оцепенение, ночь больше не пугала ее. Он был здесь, рядом.