а поводу, как обычно.
— Нет, не поэтому, — произносит Лиза.
— А почему же?
— Мы обещали. Помнишь? Даже написали эти обещания, там, на мысе. Что если мы понадобимся друг другу, то непременно соберёмся вместе. И вот мы нужны Марго, а она нам. Всё на бумаге.
— Ой, Лиз, не будь ребёнком. Единственная бумага, в которую я верю и где стоит моя подпись, это моё свидетельство о браке, — выпаливает она и хватает со стола бокал, чтобы промочить горло.
Только дело в том, что она думала, что берёт свой сок, но по ошибке взяла мой бокал с вином. Дальше всё происходило как в замедленной съёмке. Я хотела ей помешать, но впала в ступор от её тирады. Лиза тоже увидела это и попыталась остановить её, выкрикнув: «Это вино!» — но было уже поздно. После семилетней завязки Даша залпом опустошила полбокала.
— Ебать меня! — сказала она с закрытыми глазами, когда поняла, что только что выпила. И замолчала.
— Даш, ты в порядке? — Я привстала из кресла. — Даша?
— Не знаю.
— Может, тебе в туалет? Ну, два пальца и всё такое.
— Нет, всё в порядке. Наверное, — говорит она и открывает глаза. Бокал у неё по-прежнему в руке. — Кстати, хорошее вино. Теперь понимаю, за что его все так хвалили.
— Ну, дела. Может, соком своим хоть запьешь? — Лиза подло ухмыляется. — Ладно, в итоге-то что, Даш? Мы услышали тебя и все твои аргументы. Поедешь с нами?
— А в итоге вот что… Я сейчас вернусь на кухню, загружу тарелки в посудомоечную машину, посмотрю, уснули ли дети, и улягусь в тёплую и уютную постель к мужу. А завтра, надеюсь, вы составите мне компанию на продуктовой ярмарке. Там будет весело.
— К чёрту! Тебя и твою ярмарку. — Мне, честно говоря, это уже порядком надоело. Я прекрасно вижу всю показуху и лицемерие Даши. — Спасибо, дорогая, за ужин и за милые немецкие сказочки, но нам завтра нужно пораньше выехать, терпеть не могу очереди в прокате машин. Так что я спать.
— Рит, ну подожди! — кричит Лиза мне вдогонку.
Не отозвавшись, я быстро удаляюсь в дом и поднимаюсь в гостевую комнату. Пить уже не хочется, как и разговаривать. Хочется рыдать. Рыдать от своей долбаной жизни, в которой предательства подруг гораздо больнее, чем измена любимого человека. Хотя я ей не верю, это какой-то театр, не более того. Не могла она так измениться. Скорее всего, таким образом она искупает грехи молодости или просто пытается о них забыть. А такие призраки из прошлого, как мы с Лизой, — нежелательные гости в её жизни, которые напоминают о тех временах, когда она не была примерной хозяйкой в доме мечты за белым заборчиком. Она нам ничем не обязана, но я всё же очень на неё злюсь. Так бы и засунула её голову в унитаз. Ненавижу лицемеров.
С такими мыслями я плюхаюсь в кровать, уже на ней стягиваю с себя одежду и бросаю на пол, ставлю телефон на зарядку. Плевать, плевать, плевать. Даже макияж не пойду смывать. Проснусь завтра такой себе пандой. Я свободная девушка, что хочу, то и делаю.
Перед тем как я окончательно провалилась в сон, слышу, как в комнату кто-то входит.
— Спишь? — Это Лиза.
— Почти.
— Ну мы, во всяком случае, постарались. Это я насчёт Даши, если что.
— Ой, да к чёрту её, — говорю я и натягиваю на себя одеяло.
— Да-да. Ярмарка и посудомоечная машина. Что называется, без комментариев, — говорит Лиза, заходя в ванную.
— Ладно, какой у нас план? Как я понимаю, путешествие наше сократится?
— Давай просто забронируем билеты до Лиссабона, а уже там возьмем машину.
— Нет, — уверенно говорю я, несмотря на дрёму. — Мы утром едем в аэропорт и там покупаем билеты. Без всяких ярмарок и сверхполезных завтраков.
— Как скажешь. Но я не полечу той же авиакомпанией, что везла нас сюда.
— Принято, — отвечаю я уже не так твёрдо и окончательно проваливаюсь в сон. Я очень устала.
Глава 10Побег
Я не успеваю понять, как это случилось, что самолет, в котором мы летим уже долгое время, начинает кренить вниз. Но у пассажиров очень спокойные лица. Все как будто застыли. А больше всего меня удивляет расположение кресел на борту. Они как в купе поезда — друг напротив друга и длинные. Рядом со мной сидит Лиза, а напротив Артём и один из моих начальников. Они глядят на меня пристально, и мне от этого становится не по себе. Я спрашиваю у них, что случилось, а они не отвечают и продолжают смотреть. До меня доходит, что самолёт падает, и никому нет дела до этого, все заняты тем, что разглядывают меня. Как будто оценивают. Я пытаюсь закричать, но не могу. Голос сел. Вскакиваю с места, бегу по проходу, а люди всё смотрят и смотрят на меня. Самолёт очень большой, и у меня занимает много времени, чтобы добраться до кабины пилотов. Под ноги попадаются бутылки, игрушки, какие-то вещи, но я наконец добегаю и распахиваю дверь. В кабине нет никого. И самой кабины нет. Лишь зияющая пустота. От страха я начинаю задыхаться, меня трясёт, очень сильно трясёт. Кто-то хватает меня за плечи, я поворачиваюсь и…
И просыпаюсь. Это был всего лишь сон. Эта мысль меня радует, но тряска не прекращается. Открыв глаза, я вижу нависшую надо мной Дашу. В комнате темно.
— Старкова, сука ты такая, проснись! Проснись, говорю! — кричит она.
— Что тебе нужно? Уже утро?
— Когда встал, тогда и утро! — От неё сильно несёт алкоголем.
— Даш, я сплю, я не поеду на ярмарку. — «Может, это продолжение сна?» — думаю я и полностью разлепляю глаза.
— В жопу ярмарку. Поднимайся! Лиза! Вставай!
Когда я наконец смогла хорошо видеть, начинаю наблюдать за тем, как она трясёт Лизу.
— Ты пьяная, что ли?
— Ну, это относительно. Впрочем, к делу не относится! Поехали!
— Куда? — Я смотрю на неё. Она действительно пьяная.
— Как куда? В Португалию! Я уже собрала вещи.
— Что? Почему?
— Ой, как много вопросов. То вы тащите меня туда, то нет. — Она, шатаясь, слезает с кровати и скидывает с нас одеяла. — Подъём!
— Что такое? — сонно произносит Лиза. — Рит, мне это не одной кажется?
— Нам с тобой не кажется. Она вернулась.
После того, как Даша нас окончательно разбудила и уселась на пол с полупустой бутылкой вина, мы узнаём, что она не сразу пошла спать. А решила, что ещё полстаканчика ей не повредит. И понеслось.
— Значит так, Ганс проснётся ровно через сорок минут. Он как робот в этом деле. Значит, у вас не больше двадцати минут, чтобы собрать шмотки и свалить отсюда. Свои вещи я уже снесла в гараж к машине. Давайте.
— Даш, так нельзя. Ты должна сказать мужу, что уезжаешь. Хоть я теперь и не уверена, что тебе стоит ехать. Ну, по крайней мере в таком состоянии.
— Ой, Лиза, не будь занудой. Ты же меня сама уговаривала.
— Что думаешь? — Теперь Лиза обращается ко мне.
— Не знаю, правильно это или нет, но я в жизни не пропущу того момента, когда она протрезвеет, чтобы поиздеваться над ней. Ох, она заслужила это.
— Если протрезвеет.
— Let’s see, — говорю я и резко поднимаюсь с кровати. Слишком резко, видимо, я сама ещё не совсем трезва. Сколько времени, интересно.
— А дети? — не унимается Лиза.
— Старики Ганса рады будут посидеть с ними. Они и так жалуются, что слишком редко их видят. Так что пусть наслаждаются, — категорично выдаёт Дашка.
— Но ты говорила…
— Бла-бла-бла. Я много чего говорила. Какая разница?
— Ладно, потом обсудим. — Лиза уловила этот красный огонёк. Она прекрасно знала, что в таком состоянии Дашу лучше не злить.
Со скоростью пожарных мы собираемся и заталкиваем свои вещи в чемоданы. Хвалю себя за то, что перед сном поставила телефон на зарядку, хватаю мелочевку из ванной и помогаю Лизе упаковать обувь.
Мы с Лизой тихонько спускаемся со второго этажа в подвал. На экране телефона замечаю, что всего лишь пять утра. Но неожиданное пробуждение от дурного сна, который я ещё не забыла, придало мне бодрости. После десятиминутного ожидания у входа в гараж Даша наконец появляется, держа в руках пакет, который, судя по звенящим в нём бутылкам, наполнен алкоголем. Кто бы сомневался.
— Эту часть я вам ещё не показывала, — говорит она, когда включает свет.
Гараж оказался огромным, автомобилей на пять. В нём стоят её минивэн и «БМВ» пятой модели, видимо Ганса, а также какая-то машина, накрытая чехлом. Именно к ней нас Даша и проводит.
— Тада-а-ам! — восклицает она, снимая чехол.
Пред нами предстаёт блестящий, чёрный «Форд Мустанг». Судя по всему, очень старый, но его вид настолько хорош, как будто он только что с завода. Автомобиль натёрт до блеска и сверкает под лампами. Его кузов украшают две белые спортивные полоски. В общем, настоящая старая школа.
— Вау! — восклицаю я, — Клёвая тачка!
— А то! «Ford Mustang GT Fastback». Шестьдесят седьмого года. Ганс столько сил и денег в него вбухал. Собирал по кусочкам, реставрировал, уйму времени провёл под ним. И знаете ради чего? Чтобы один раз в год выгонять из гаража и выставлять на выставке ретроавтомобилей. Ну не мудак?
— А я думала, он примерный семьянин, — издевается над ней Лиза.
— Да. Но это не даёт ему права держать такую малышку взаперти.
— Согласна, машина классная. Но нам в аэропорт нужно.
— Никаких самолётов. Я хочу путешествия. И без возражений! Я слишком пьяна. Кто поведёт? — спрашивает Даша, поднимая над головой ключи.
— Что поведёт? — не врубаюсь я.
— Меня к алтарю! — Даша заливается смехом. — Машину. «Мустанг».
— Ты уверена? То есть ты хочешь, чтобы мы на ней в Лиссабон поехали? — Я в шоке.
— Да! «Мы поедем, мы помчимся на мустанге да на чёрном, ёху-у-у!» — Она на ходу переделывает слова песни.
— Лиз, ты как? — спрашиваю я.
— Ну, я так понимаю, выбора у нас с тобой нет. И самое страшное — мне это всё нравится.
— Тогда решено. Ты за рулём, — говорю я, открывая дверцу машины.
— Хорошо. Но ты с этой психопаткой сзади. И следи за ней.
— Не вопрос.
Пока Даша нажимает на пульте управления гаража код, ворота начинают открываться, мы складываем чемоданы в багажник. По привычке я пытаюсь просчитать степень безумия нашего поступка. Но из этого ничего не выходит, ибо я то ли слишком сонная ещё, то ли недостаточно трезвая. Но через минуту мне становится на всё наплевать.