— Ну, скажем так, дело тут не во Франции, и связь у вас теперь должна быть. Проверьте. — Он смотрит на Дашу с Лизой.
— Есть, — отвечает Даша.
— Работает. А что ты сделал? Это какой-то хакерский трюк? — спрашивает Лиза.
— Долго объяснять, честно говоря. Но вкратце — не люблю я эти без конца звонящие мобильники. Они меня порядком достали. Так что я установил такую штуковину, которая глушит всю технику в радиусе десяти километров. Но если кому-то нужна связь, я просто открываю доступ.
— Ага. Понятно. — Лиза смотрит на него настороженно. — Ладно, меня это не касается, но предупреди заранее, если я случайно сдвину вазу или дотронусь до чего-нибудь, не откроется ли потайная дверь с кучей оружия и разных шпионских прибамбасов?
— Слушайте, вы не киношницы или писательницы случайно? — Он смеётся, но как-то напряжённо. — У вас просто такая богатая фантазия. Я уже был маньяком, теперь шпион. Дальше, думаю, стану предводителем масонов.
— Нет, говорю же. Меня это не касается, я пошутила. Просто первый раз слышу о такой глушилке для телефонов.
— Ты не поверишь, но её можно купить почти в любой фирме, которая работает с сигнализациями, — отвечает он и принимается резать овощи.
— Не знала, — говорит Лиза, выходя из кухни. — Рит, я Вадиму позвоню схожу.
— А я Гансу. — Даша следует за ней.
— А я, пожалуй, не откажусь ещё от вина, — я смотрю ему прямо в глаза, — и с радостью услышу, каково это — сменить Россию-матушку на мой любимый регион Франции.
— Тебе никому не нужно позвонить, чтобы сказать, что всё хорошо?
— Не посчитай меня жалкой, но все, кому мне нужно сказать это сейчас находятся в этом доме. Так что нет, не нужно.
— Поверь, я понимаю, о чём ты. Мне это хорошо знакомо.
— Что именно? — Надеюсь, он не о родственных душах. Мужчины становятся невыносимо скучны и стремительно глупеют, когда разводят подобную демагогию.
— То, что есть такие люди, вокруг которых постоянно крутится толпа, но лучшая компания для них — это они сами. И дело тут не в превосходстве над другими. Ты всегда рад выслушать кого-то, помочь советом или делом. Но чтобы самому изливать наболевшее, откровенничать — нет уж, простите. Мои заботы — это лишь мои заботы.
— Знакомая басня. Но ты знаешь, что окружающие считают их чёрствыми снобами, у кого в жизни всё как в сказке.
— Ага, только вот сказка зачастую как у Бартона. — Он ухмыляется и начинает чистить креветки.
— Кстати, обожаю его фильмы. Они мрачные, но очень красивые.
— Да. И герои там очень характерные.
— А что на ужин?
— Секрет, — отвечает он. — Так, у тебя пустой бокал, а я хотел, чтобы ты попробовала другое вино. По крепости оно такое же, и сорт винограда тот же. Разница лишь в том, что первое — с виноградников, на которых несколько десятков лет назад росли цитрусы. А это… — он достаёт новую бутылку, — на этой земле раньше росли цветы. Какие точно, к сожалению, сказать не могу, знаю лишь, что медоносные.
Я внимательно смотрю, как он откупоривает бутылку, аккуратно наливает вино в другой, чистый бокал и протягивает мне. Во всём этом и в той эмоциональности, с какой он мне рассказывал о виноградниках, чётко видно, насколько же он любит своё нынешнее занятие. Как же это приятно по прошествии времени найти то, что тебе действительно доставляет удовлетворение и радость. Конечно, без его прошлой деятельности, какой бы она ни была, он бы не купил это шато, но мне кажется, желания вернуться к ней у Кирилла нет. Хотя, может, я ошибаюсь и он занимается и тем и другим, а виноделие — его хобби?..
— Слушай, а разница и правда есть. Это более лёгкое, что ли. И запах другой. — Вино вкусное, но лучше не перебирать с ним на голодный желудок. — То есть ты хочешь сказать, что всё дело лишь в местонахождении земельного участка?
— Если точнее, я хочу сказать, что время летит очень быстро. Меняются технологии, люди, моральные нормы… Но земля не меняется. Она помнит. И природу не обмануть. И не смотри на меня так. Несколько лет назад я бы даже не мог предположить, что могу рассуждать о таком. Но когда день за днём проводишь под солнцем, выращивая что-то, то в голову зачастую приходят довольно глубокие мысли. Я не утверждаю, что это лучшая тема для лёгкого общения с девушкой, с которой познакомился пару часов назад, зато это то, что я думаю на самом деле, а не то, что было бы удобно выставить тебе за правду, дабы показать себя в хорошем свете.
— Я даже не знаю, что тебе ответить. Но я очень рада, что ты говоришь об этом, а не о своей работе, машине, любимой футбольной команде или о том, какие у меня красивые глаза, — заявляю я абсолютно честно. — Просто подобные рассказы я слышала уже тысячу раз и ничего, кроме рвотных позывов, они у меня не вызывали.
— Я, кстати, не люблю футбол.
— Ого!
— И машинами, если честно, никогда не увлекался.
— Да?
— А ещё я терпеть не могу пиво и ни разу не спал со своей секретаршей.
— Пожалуйста, продолжай. Мне нравится, когда разбивают шаблоны. — Интересно, это он всё искренне говорит?
— А глаза? Никогда не понимал, когда говорят про глаза — красивые. Они могут быть либо живые, либо нет. Вот почти у каждого француза они радостные, с искрой. А когда я жил в Москве, сплошь и рядом встречались глаза без надежды, без задора. Это была одна из причин, почему я свалил оттуда.
— Поразительно. Когда я ехала из Москвы, на машине, к подругам, размышляла в пути почти о том же самом. Искала ответ, в чём же разница. Почему так? Но так и не нашла.
— И не найдёшь. Одно могу сказать — разница не в соцпакетах и зарплатах. Как мне кажется, каждый человек определяет для себя свои собственные ценности. И если он их не достигает, то теряет тот самый огонёк в глазах.
— А что насчёт моих глаз? — Обычно я не люблю, когда кто-то пытается меня прочесть, но тут вдруг стало любопытно.
— В твоих глазах… — Он подливает нам обоим вина. — В них кипит жизнь. Но как бульон под крышкой.
— Сделай скидку на долгую дорогу и потёкший макияж.
— Ты понимаешь, о чём я. Я тебя, конечно, совсем не знаю, но предполагаю, что ты много работаешь. И никогда ни на кого не полагаешься. Ты из тех, кто во что бы то ни стало добивается своего. И не важно, сколько времени, сил и жертв уйдёт на это. А ещё, думаю, ты очень алчная. Как только ты достигаешь того, чего хотела, тут же находишь себе новую цель и начинаешь работать над ней. Причём планка всё время поднимается.
— Хм, спасибо за анализ, доктор Фрейд. В принципе, всё верно. Но скажи, разве не естественно для развитого человека стремиться к чему-то большему и лучшему? Разве это не основа самосовершенствования? Разве ты не такой же?
— А я и не утверждаю, что я белая ворона. Я был гораздо хуже. Пока вдруг не осознал, что все, что я делаю, это ради интереса, что будет дальше. Ну, знаешь, как бывает — «деньги ради денег» не ведёт ни к чему хорошему.
— Немного путано, но в общих чертах я тебя поняла.
— А теперь сделай скидку на то, что я последнее время редко общаюсь на русском. Да и тема эта настолько обобщенная, что конца и края ей нету. И знаешь, если честно, терпеть не могу разглагольствования о смысле жизни, душах и тому подобном.
— Я выпью за это. — Я тут же прикладываю бокал к губам, чтобы скрыть своё удивление. Он что, мысли читать умеет?
На кухню возвращаются девчонки.
— Ну как тут? Если честно, умираю с голоду, — говорит Лиза.
— Всё в процессе. Попробуйте пока новое вино, — отвечает Кирилл, отходя от меня, и вновь принимается за готовку.
— Это я могу. — Даша наполняет свой бокал.
— Как поговорили? — спрашиваю я у них.
— Да нормально. Скучает, — отвечает Лиза, — сказал, что после того, как закончилось всё приготовленное, ест одни пельмени, вспоминает студенчество, ностальгирует.
— Главное, чтобы студенток не вспоминал, — ехидничаю я.
— Старкова, — Лиза посмотрела на меня ледяным взглядом, — заткнись.
— Всё, молчу. Я просто… ну ты поняла.
— Поняла. Кстати, машину твою починили и отогнали к нам домой.
— У тебя прямо какое-то невезение с машинами, — подмечает Кирилл.
— И не только. У меня со всей техникой беда. То ли энергетика дурацкая, то ли просто не везёт. Меня только две вещи никогда не подводили. Это навигатор дорожный и ствол.
— Твой, прости, что? — Он даже перестал резать овощи.
— Пистолет. «Глок-17». Или ты про навигатор?
— Ну, навигатор не стреляет и из него не убьешь.
— О! А ты знаток оружия? — спрашиваю я.
— Скорее, любитель. Если быть более точным — любитель красоты оружия. «Глоки» мне нравятся. Торжество функциональности в чистом виде.
— А у тебя есть оружие? — Моё любопытство нарастает.
— Может да, может, нет, — отвечает он, не смотря на меня.
— Понятно всё с тобой. — Ох, уж эти секреты. Ну как тут не возбудиться, когда привлекательный мужчина сплошь покрыт тайнами и загадками.
— Так, почти всё готово. Скоро можно будет садиться за стол.
— Давай мы поможем тебе, — откликнулась Даша.
— Обычно это делает Александра, но она уже ушла спать. Так что от помощи не откажусь. — Он открывает несколько подвесных шкафчиков. — Вот тут тарелки и фужеры. А в этих вилки и ножи. Думаю, приятно будет в большой гостиной посидеть. Там камин есть.
— А это где? — спрашивает Лиза.
— Чёрт, — Кирилл ударил себя по лбу ладонью, — я самый негостеприимный в мире человек. Я вам даже дом не показал.
— Успеем. Давай сначала поедим. — Мы втроём смотрим на него умоляюще.
— Отлично, я понял. Ну, тогда накройте в гостиной с камином, это по коридору и направо. У меня почти всё готово.
Мы вытаскиваем из шкафчиков тарелки, приборы и идём в указанном направлении.
Входим в просторную комнату с высоким потолком, стенами из грубого камня и с большим столом из чёрного дерева в центре. В гостиной горит камин, и нам становится очень тепло и уютно. Из спрятанных динамиков, откуда-то сверху, доносится музыка. По-моему, это Alizee. Стол рассчитан человек на двадцать, но мы сервируем его на четверых и располагаемся поближе к камину.