Однако Рустам явно не захотел встревать в это дело — он сделал Любе совсем другое предложение.
— Я знаю, что Вы увлекались волками. В наших аулах некоторые держали волков. Но сколько волка не корми, он всё равно рано или поздно уйдёт в лес. Зато наши волкодавы — у вас их называют кавказцами, справятся с любым зверем. В Дагестане овчарки очень мощные, всегда выходят победителями в боях. У моего родственника недавно две суки родили шестнадцать щенков, и среди них один белый как снег. Пока их выкармливают суки, но потом… Такое количество щенков дяде не вырастить. Я бы мог привезти вам щенка. Они хороших кровей — тех же, что и собаки Президента Чечни. А волкодавы Кадырова побеждают всегда. И их не надо учить охране и защите — у них это в крови. При этом зря волкодавы никогда не нападают, умеют отличить реальную опасность от мнимой.
— Я против собачьих боёв. В наше время так много жестокости, что хочется, чтобы хотя бы с братьями меньшими нас связывала только любовь.
— Тогда возьмите суку.
Аборигенная сука волкодава… Такого опыта у Любы ещё не было. И хотя сначала она ответила отказом, в глубине души сознавала, что согласилась бы, если бы жила в собственном доме. А Рустам ещё больше подлил масла в огонь.
— Кобелей дядя отдаст, но как быть с суками? Особенно жалко ту, белую.
— Они могут погибнуть?
Рустам промолчал.
— Хорошо, вези! Её возьмёт моя дочь — она живёт в частном доме загородом, но охранника пока не завела.
В тот же день Люба подготовила лоджию для приёма нового питомца, а разборку с Татьяной отложила до возвращения Кристины и Олега из Анапы, где они проводили отпуск — пока кроме них рассчитывать было не на кого. Знакомый детектив по розыску пропавших животных Вячеслав Морозов отдыхал в Турции. Дома Любе не сиделось — угнетала депрессия. Дульсинея стояла перед её глазами — маленькая, тоненькая, с длинной шеей и влюблённым взглядом тёмно-карих глаз. Конечно, появление в доме гигантского кавказона полностью заблокирует все прочие грустные мысли, но как поведёт себя муж? Временами он признавался ей в любви на протяжении всех долгих лет совместной жизни, но если чувствовал себя дурно, тревогу срывал тоже на ней, обзывая её придурком, сделавшим невыносимой его жизнь.
Все эти мысли рождали бессонные ночи, не давали ей покоя. В дни, свободные от занятий, она с 9-и утра начинала попарно выгуливать своих собак, и где-то к третьему заходу ей становилось легче — столько знакомых в парке, что всегда можно выговориться, отвести душу. В один из таких дней она встретила первого бойфренда Оксаны. Дима выглядел как всегда хиппово — короткие штаны, замысловатая растительность на лице, серьга в ухе. Он был с соседом по квартире, который вёл на поводке щенка бернского зенненхунда. Этого молодого человека, работавшего помощником известного депутата Госдумы, Люба встречала не раз, и он неоднократно удостаивал её и супруга продолжительной беседой о политической ситуации в стране. Вот и теперь говорливый парень за несколько минут общения успел проинформировать собеседницу о том, что он работает чиновником в Госкомимуществе и что страна наша катится в пропасть — всё распродаётся и разворовывается, так что если есть возможность уехать жить за границу, воспользоваться ею надо непременно.
— Есть, конечно, люди, такие же идиоты, как я, которые корнями вросли в эту страну. Не могут расстаться с ней, как не может сын бросить мать-алкоголичку или посадить в тюрьму отца-вора.
— У меня украли собаку, — перебила оратора Люба. — Скажи, пожалуйста, что мне делать?
— Подавайте в суд…
Люба окинула его понимающим взглядом — такой ответ мог дать только человек, не испытывающий желания реально помочь.
— Я так и сделаю, — она презрительно усмехнулась и, не прощаясь. продолжила свой путь.
В мыслях о Дульсинее градус накала жажды возмездия постепенно сменялся оттенком лёгкой грусти. Тем более что Кристина с Олегом пока не собирались возвращаться в Москву. Вдвоём, если не считать самоеда Бонифация, они объезжали побережье Чёрного моря в надежде найти пансионат эконом класса. Но, увы, отдых в регионе будущих Олимптйских игр давно перестал быть по карману среднему россиянину. Ругая себя за то, что не поехали в ставшую уже родной Турцию, они, наконец, нашли более или менее подходящее по цене место в районе Темрюка на Азовском море. Там строительство отелей для клиентов с увесистым кошельком находилось пока в начальной стадии. И можно было снять домик всего за 500 рублей в сутки.
Несмотря на отсутствие у Любы помощников в деле розыска пропавших животных, история с цверг-пинчером неожиданно обрела новый оборот. Как-то утром в парке она стала свидетелем необычной картины. По тропинке медленным шагом прогуливалась высокая рыжеволосая зеленоглазая женщина в окружении роя разноцветных грифонов и йорков, самый маленький из которых не превосходил по размеру месячного котёнка.
— Какой миленький щеночек! — восхитилась Люба.
— Ему уже год. Во всём мире есть только один такой маленький йорк, и он вошёл в Книгу рекордов Гиннеса.
Они разговорились. Маша, так звали женщину, оказавшуюся ветеринаром престижной клиники, с большим вниманием выслушала историю Дульсинеи и с уверенностью предположила, что вероятность внезапной смерти молодой собачки очень мала. По её мнению, Дуню украли для получения и последующей продажи потомства.
— Очень хотелось бы узнать, что произошло в действительности, но как это сделать?
— Я могу помочь. У меня масса знакомых, в том числе и в органах, и мы сможем установить местонахождние собаки, если она жива.
— Я готова заплатить.
— Но это обойдётся Вам недёшево — в розыске будет задействован не один профи.
— Сколько?
— 500 долларов.
— К сожалению, такую сумму в данный момент заплатить не могу. Я преподаватель университета, и нас опустили ниже плинтуса. И на вязку решилась не ради наживы, а ради того, чтобы заработать на прокорм своих питомцев.
Тем не менее, общение с Машей вдохновило Любу на то, чтобы не быть мямлей и снова наехать на Татьяну так, как это делается в современном мире. По-видимому, долгое молчание хозяйки несчастной жертвы усыпило бдительность воровки, и на этот раз она сразу взяла трубку.
— Алло, я хочу поговорить с Вами относительно Дуни. Я довела эту историю до ряда компетентных лиц, и все, включая ветеринара, в один голос утверждают, что собака была просто украдена. Я требую, чтобы Вы вернули её.
— Неужели Вы думаете, что кому-то нужна эта худышка с неуравновешенной психикой? Она умерла. Внезапно обмякла и умерла. А Вы! Я удивляюсь, что Вы не захотели, чтобы мы привезли труп. Я за свой счёт сдала его в государственную клинику.
— Постойте. Прежде Вы говорили, что похоронили её. Вы обманываете меня! Вы взяли собаку под свою полную ответственность, Вы не дали мне присутствовать, заверив, что Ваш профессионализм исключает какие-либо проблемы. Прошу Вас компенсировать стоимость собаки и моральные издержки. Либо верните собаку.
— Мы передумали хоронить Дуню и решили, что надо сделать вскрытие и кремировать труп. Я могу предъявить справку.
— Думаю, что такую справку легко купить за небольшую сумму. В дальнейшем, если Вы не сделаете то, о чём я прошу, Вам придётся разговаривать не со мной, а с гораздо более крутыми людьми. Им я заплачу столько, сколько потребуется для того, чтобы наступило возмездие за жестокое обращение с животным в Вашем лице и обман клиента в моём лице.
Произнеся это, Люба отключила мобильный и без сил опустилась на диван. Вечером, к счастью, объявились вечные странники Кристина и Олег. Узнав о похищении Дуни, Олег тут же предложил план действий: он позвонит Татьяне, представится следователем и предложит решить дело миром, то есть либо вернуть собаку, либо отдать за неё деньги. Однако номер не прошёл. Татьяна разговаривала с ним в высшей степени вразумительно и интеллигентно. Сообщила, что готова встретиться со следователем в любое время и дать показания. По её словам, у неё есть свидетель и справка о том, что Дуня умерла от сердечного приступа, так что вопрос о компенсации может быть решён только в судебном порядке.
Любой овладела жгучая ярость. Подобные приступы с ней случались крайне редко, но уж если такое происходило, гнев её захлёстывал все доводы разума. Как Олег мог ей поверить?! Поверить этой подлой воровке! Она чувствовала, как к горлу подступает комок тошноты и понимала, что именно сейчас выкинет что-нибудь такое, чтобы добиться возмездия. Позвонив Татьяне, Люба, не стесняясь в выражениях, высказала всё, что думала о ней.
— Если собака действительно умерла, то именно ты, садистка и хитрожопая сука, довела её до сердечного приступа. Представь, что мать отдала на время своего ребёнка, и ему было в том доме так плохо, что он всё время плакал, капризничал и просился к маме. Но няня сообщила о его состоянии только через двенадцать часов измывательства над малышом, в результате которого ребёнок умер. Да такой няне мать перерезала бы глотку! Даже не надейся, тварь, что тебе это сойдёт с рук.
В ответ её послали на три буквы и ещё дальше, после чего Татьяна отключила мобильный.
Чтобы немного успокоиться, Люба решила выйти на улицу и сделать какие-нибудь покупки. Возвращаясь, увидела на доске объявлений возле подъезда страстный призыв оказать помощь восьми сотням собак из расформированного приюта. Будь у Любы такая возможность, она пригрела бы всех. Но что горевать по поводу того, что для неё не реально. Однако не понятно, почему богатые люди, тратящие миллионы долларов на развлечения, не могут подарить право на жизнь бездомных собакам. Какой-то добрый и чуткий поэт прикрепил рядом с объявлением опекунов приюта раздирающие душу стихи о собаке:
«Лапа моя, лапа,
Носа моя, носа
Я научусь плакать
Тихо, безголосо.
Я научусь думать
Тихо, без истерик
Гордость запру в трюмы
И научусь ВЕРИТЬ!
Чуда моя, чуда,