мным зверьком.
Я дала крысёнку имя Кристофер и поместила его в свободную клетку на полметра выше апартаментов ворона. Клетка была так прочно укреплена и защищена от посягательства кошек, что не было смысла перестраивать конструкцию. Однако Кристофера ожидало серьёзное испытание. Непосредственным соседом у него был виртуозный певец — жёлтый кенар. Но на защитную решётку сверху повадилась карабкаться страшная кошка породы «корниш-рекс» с её безумными глазами азартного охотника и тонкими когтистыми лапами, предназначенными для проникновения в любую щель. Не говоря уже об этой огромной чёрной птице напротив. Из пернатых Кристофер был знаком только с попугаями, и они казались ему вполне безобидными созданиями, но чёрная птица внушала страх и желание спрятаться так, чтобы глаза её не видели.
Что касается ворона Карла, то новый сосед привёл его в состояние шока. Как такое может быть?! Этот хвостатый деликатес должен быть под ним, внизу — тогда он, ворон, легко схватит его и напьётся свежей кровушки. Но этот жалкий крысёныш посмел поселиться над ним, главной птицей из семейства врановых, и дразнит своим присутствием его голодный желудок. Надо дать понять хозяйке, как она не права. В тот день ворон Карл не только отказался от еды, но демонстративно швырнул миску с нарезанным варёным яйцом и размоченным в молоке белым хлебом мне в лицо.
— Хочешь, чтобы я отдала тебе на съедение Кристофера? Размечтался! Ешь, что приготовила! Может быть, тебе не хватает витаминов? Сейчас принесу салат и сырые куриные шейки.
Ворон сначала не реагировал ни на то, ни на другое, но потом взял в клюв зелёный листок и демонстративно сплюнул в сторону. И до глубокой ночи изливал человеческим голосом свою обиду.
На следующий день Карл опять отказался от завтрака, и я подумала, что ради здоровья ставшей уже членом семьи птицы всё же пожертвую маленьким крысёнышем. Встав на стул, я заглянула в клетку. Никаких признаков ни живого, ни мёртвого существа. Я открыла дверцу, пошарила рукой, постучала по прутьям. Кристофер исчез. Если бы ему удалось каким-то образом выбраться, он прямым попаданием угодил бы в клюв Карлу. Наверное, так и произошло. Ну что же, он сам выбрал смерть.
Я подумала, что если бы Кристофер был в клетке, у меня не хватило бы духа скормить его вОрону. И неожиданно крысёнок, словно материализовавшись из воздуха, возник рядом с моей рукой и начал с интересом обнюхивать и изучать пальцы и надетое на безымянный палец кольцо.
Я вдруг вспомнила, что когда-то меня поразила опубликованная информация из биологической лаборатории солидного института. Самыми многочисленными объектами научных исследований были крысы. И вдруг сотрудники начали замечать, что к тому моменту, когда конкретному зверьку предстояло пожертвовать жизнью ради науки, его не могли найти в клетке среди других участников эксперимента. Но едва для крысы миновала опасность немедленно отправиться в препаратарскую, сотрудники лаборатории снова замечали её в стае. Причину способности крыс становиться невидимыми учёные искали в глубинах человеческой психики. Исследователи подсознательно привязывались к своим подопытным животным и не желали их гибели. И тогда под действием самогипноза поймать или даже просто увидеть зверька для них становилось невозможным. Однако после того как с сотрудниками, препарировавшими крыс, стали случаться крайне неприятные и даже трагические истории, к крысам начали относиться как к существам загадочным и не раскрывшим перед человеком все свои тайные возможности.
Кристоферу жизнь в непривычных для крысы условиях, по-видимому, пришлось по вкусу. Он видел перед собой не покрытые плесенью стены подвалов, он видел небо, солнце, луну и звёзды, и от того с каждым днём становился всё более смелым и самонадеянным. Живущий в другом отсеке кенар полюбился ему с первого взгляда. Кристофер, хотя и с трудом, но всё же научился сидеть рядом с крохотной птичкой на тонюсенькой жёрдочке, и у него даже появилась цель — научиться петь так же хорошо, как этот признанный всеми певец.
Ловушка для белки
Зимой в гололёд прогулки с собаками не редко провоцировали падение, которое не всегда заканчивалось лёгким испугом.
Распахнутая дверь подъезда со звоном ударилась об оставленную каким-то недоумком — дворником тележку. Тележка поскакала как маленькая лошадка, перевернулась и с грохотом опрокинулась на асфальт. Чёрная чау-чау Урсула внезапно с неуклюжестью медведя прыгнула через две ступеньки. Меня повело в сторону, я споткнулась о железные рельсы для детских колясок и кубарем покатилась по скользкой лестнице. Кажется, на какое-то мгновение потеряла сознание. Очнулась от невыносимой боли в левой руке. Урсула участливо склонила надо мной свою медвежью головы. Кто-то помог мне подняться, предложил проводить.
— Я еще не выгуляла собак, — превозмогая боль, я попыталась взять в левую руку поводок, но пальцы не слушались. При малейшей попытке согнуть их в кулак, информировали мозг о том, что травма более серьёзная, чем думала я. Переложив поводок в правую руку, я кое-как обошла длинное здание напротив и, вернувшись домой, позвонила в «скорую» — боль усиливалась с каждой минутой, приводя меня чуть ли не в коматозное состояние.
В травмопункте мне сделали рентген и, констатировав перелом трёх пальцев, закатали в гипс всю левую руку. Затем любезно помогли набросить на плечи шубу и направили в тридцатиградусный мороз в поликлинику по месту жительства. Но, выйдя на шоссе, я встала перед потоком машин, следующих в противоположном направлении, и попыталась поймать такси — в тот день моё присутствие на работе диктовалось крайней необходимостью. Во-первых, у студентов в самом разгаре зачетная сессия. О том, что преподаватель не приступил к исполнению своих обязанностей, они доложат по всем инстанциям. А для меня это было нежелательно — мои документы на продление срока контракта находились на подписи у ректора, от росчерка пера которого зависело, будет ли продлён контракт на пять лет или всего на один год.
В универе ко мне подошёл незнакомый молодой человек и, поздравив с Рождеством, протянул небольшую коробку конфет. От неожиданности я сначала растерялась — вдруг это задолжник, пытающийся таким способом расположить к себе преподавателя, Коробку с конфетами поставила на стол, за которым преподаватели пили чай. В этот момент на дне сумочки задёргался мобильный.
— Здравствуйте, меня зовут Анна. Мы можем сегодня выполнить Ваш заказ.
— Какой заказ?
— Как?! Вы заказывали к Новому году в нашем питомнике алтайскую белку, клетку и дуплянку.
— Я ничего не заказывала!
— Значит, кто-то захотел сделать Вам подарок. Вы не возражаете?
— Да-да, конечно. Вы сможете привезти белку завтра утром.
Алтайская белка или телеутка была единственным животным, против приобретения которого Антон не только не возражал, но даже встретил появление в доме этого чудесного зверька с радостным волнением. В детстве, проживая на даче в Серебряном бору, он привык кормить и приручать белок. Постучит друг об друга грецкими орешками, и рыженькие друзья тут как тут. А иногда осмелевшие зверьки проникали с веранды на кухню и воровали куски сахара. С годами белок в московских парках становилось всё меньше, так что впервые вместе с женой Антон предвкушал удовольствие наблюдать, как грызёт орешки и вертится в колесе этот очаровательный зверёк. Тем более что телеутка отличается от белки европейской большими размерами, более пушистым мехом — светло серебристым зимой и рыжим летом, а также премиленькой мордочкой, украшенной длинными опушёнными ушками.
Накануне вечером я собрала всю информацию о белках, а заодно и истории, рассказанные Антоном об этом милом его сердцу пушистике. С раннего детства помнил он рассказ о мальчике из древнего государства Спарта, славящегося непревзойдённой стойкостью, храбростью и дисциплиной своих воинов. С семилетнего возраста физически сильных мальчиков (слабых сбрасывали в пропасть сразу после рождения) готовили к профессии суперсолдата, способного в одиночку противостоять нескольким противникам, способного переносить тяготы, голод и холод, и при этом не способного не выполнить приказ командира. Однажды в промежутке между тренировками герой этой истории поймал белку. Но мальчик даже не успел подумать о том, как поступить со своей добычей — прозвучал сигнал к сборам. Спрятав белку под туникой, мальчик встал в строй. Он не знал, насколько мучительно болезнен укус маленького зверька, он помнил только о том, что должен выполнить приказ. Мальчик стоял по стойке смирно, в то время как белка царапала и грызла его живот. Потом он потерял сознание…
Белку привезли в 9 утра. В это время Антон уже был на работе, и собрать клетку-вольер можно было в его комнате, куда не допускалась никакая живность. В готовом виде белкин дом с похожей на большой скворечник дуплянкой отнесли в мою комнату. Водрузили его на стол, закрепили поилку, насыпали в кормушку семечки, лесные и кедровые орешки, еловые шишки и добавили ломтик яблока. Наконец наступил торжественный момент запуска телеутки в новое жилище. Белку вытряхнули из переноски прямо в дуплянку. Мне даже не удалось как следует разглядеть приобретённое животное. Я видела его только сверху сквозь решётку. Белка неподвижно сидела в ящике и была похожа на красивую игрушку. Заводчик посоветовал мне занавесить клетку со всех сторон, чтобы изолировать зверька от любопытствующих кошек и собак.
Прошло четверо суток. Семечки и орешки оставались в кормушке в том же количестве, вода в поилке — на том же уровне, яблоко потемнело и сморщилось. Обычно остро реагирующие на пополнение зоопарка кошки и собаки к клетке не подходили и даже не принюхивались.
— Антон, кажется, меня обманули в очередной раз, — пожаловалась я мужу. — Позавчера кассирша в магазине, видя моё болезненное состояние, обсчитала на 300 рублей, вчера, воспользовавшись тем, что я много беру, сбросила под прилавок пачку дорогого творога, сегодня не погнушалась стащить красный перец.